Я уже давно от него отказалась, но каким-то образом ему все равно удалось меня разочаровать. Хукер покачала головой, а потом сказала: — Ты действительно ублюдок, да? — Следи за своим языком, — отец нахмурился, подтянул ремень и протянул руку в мою сторону. — Она просто слишком остро на все реагирует, как и ее мать. Переживет. — Нет, — сказала я, и они повернулись ко мне. — Все нормально, Хукер, я подожду. — Но… Я покачала головой. — Нет, — повторила я. Нет, я не переживу. И нет, я не буду просить еще раз. Я буду ждать. Я отправила Хукер домой вместе с Уиллом примерно через час, когда игра закончилась. Видела, что мое хождение по комнате ей неприятно, но ничего не могла с собой поделать. Я притворилась, что моего отца там нет, и он сделал то же самое. Мы больше не разговаривали. Фанаты проходили мимо, некоторые бросали на меня жалостливые взгляды. Один даже сказал мне, что Боулдер вернулся сильным во второй половине, но благодаря Бексу мы все равно обыграли их на один гол, и разве я не счастлива, что мой бойфренд, по крайней мере, вывел команду, в первый тур отборочных, непобежденной? Этому человеку повезло, что я была так сосредоточена на Бексе. Иначе я бы хладнокровно ударила его, а свои следующие шаги направила на его глупое, чересчур счастливое лицо. Почему это так долго тянется? Неужели Бексу в самом деле настолько больно? Не знаю, что бы я делала, если да. Я смотрела, как игроки один за другим выходили из раздевалки, пока не ушел последний. Бекса так и не было. Как и Клейтона. Господи, что они там с ним делают? — Ждешь своего парня? — я остановилась, и увидела, как ко мне присоединился Эш. — Они с отцом ушли примерно полчаса назад. — Что? — растерянно спросила я. — Бекс, — сказал Эш, взваливая на плечо большую спортивную сумку. — Он ушел. Разве ты не его ждешь? В этом не было никакого смысла. — Но я все это время стояла здесь, — сказала я. — И не видела, как он уходил. — Они вышли через боковую дверь с черного хода, — Эш показал на мое лицо. — Не плач. В этом нет нужды. Это всего лишь растяжение связок, и ничего бы не случилось, если бы ты его не отвлекла. С ним все будет в порядке. — Что? — я подняла руку вверх. Он был прав: мои щеки были влажными. Должно быть, все это время я плакала, но ничего не чувствовала. — Ты сказал, растяжение связок? И все? Эш кивнул, и я вздохнула с облегчением. Растяжение связок — это еще ничего. У Бекса их было так много, что через неделю он, скорее всего, вернется на поле. И тут меня осенило нечто другое. — Погоди, что значит — я его отвлекла? — С Бексом все будет нормально. Он был в порядке, так о чем тогда говорил Эш? — Как я могла это сделать? Мы сидели в верхнем ряду, и он вряд ли меня видел. — Поверь мне, он видел, — сказал Эш. — Он видел, как вы с тем блондином беседовали, и это ударило ему в голову. Я стоял прямо там, когда игрок из другой команды застиг его врасплох. И Бекс даже не обратил на это внимания. — Ты про Остина? — усмехнулась я. — Он просто друг. — Ну да. А мне так не показалось. Я уставилась на него, но отвлеклась, когда из раздевалки вышел Клейтон. Он выглядел ничуть не лучше, чем я себя чувствовала. Наверное, он тоже беспокоился о своем младшем брате. — Ну, Салли, — сказал он, останавливаясь передо мной. — Думаю, наш мальчик прекрасно справится, но могла бы ты флиртовать помягче? От Бекса не будет толку, если ты будешь так отвлекать его в финале. Я не могла поверить тому, что слышала. — Я же говорил, — сказал Эш. Мой рот несколько раз открылся и закрылся, из него не вырвалось ни звука. — Ты готова идти? — спросил Клейтон. — Звонила твоя мама, чтобы убедиться — тебя подвезут до дома. Набрав побольше воздуха, и стараясь говорить твердо и не отрывисто, я сказала: — Конечно, Клейтон, я готова. И кстати, вы оба ошибаетесь, — я холодно посмотрела на них. — Бекс никогда не отвлекается, особенно на подобные вещи. Эш и Клейтон переглянулись, и, хотя не сказали этого, я поняла, что они смеются надо мной. Раздраженная, подошла к грузовику Клейтона, и отказывалась разговаривать с ним всю дорогу, что, казалось, его вполне устраивало. Нам обоим нужно было многое обдумать. Позже я позвонила Бексу, чтобы поделиться своими мыслями. Я все ждала, пока он позвонит, но он не сделал этого. Одна вывихнутая лодыжка не значит, что он не может поднять трубку. Бекс ответил после четвертого гудка. — Привет, Сэл. Привет, Сэл? Это стало для меня последней каплей. — Привет, Сэл, — повторила я, — это все, что ты можешь сказать? Никаких «Извини, что не позвонил. Я чувствую себя просто ужасно из-за этого. Я полный придурок, что заставил тебя волноваться»? — А ты волновалась? Казалось, он был слишком доволен. — Немножко, — солгала я. — Тебе же известно, я всегда понимаю, когда ты лжешь, Сэл. Взрыв. — Ну да, не стоило этого делать, — сказала я. — Кажется, ты в полном порядке. Достаточном, чтобы дразнить меня, и чтобы не позвонить. Наверное, мне не стоило часами торчать возле раздевалки со своим дерьмовым отцом. Наверное, мне вообще не стоило переживать. Бекс замолчал, а потом спросил: — Твой отец был там? — Да, и он не пустил меня в раздевалку, чтобы увидеться с тобой. — Действительно тупая выходка. — Знаю, — сказал я. — Кажется, в последнее время таких вокруг много. Он тяжело вздохнул. — Ты сердишься. — А ты умен, — парировала я, включая телевизор. Может быть, какое-нибудь бессмысленное развлечение отвлечет меня. Почему он не позвонил? — Прости, — наконец сказал он. — За что? — За то, что был придурком. — И? — И за то, что не позвонил. Я просто думал, что тебе кто-нибудь скажет. — Нет, не сказали. — Прости, — повторил он. — Перестань это говорить, — сказала я, чувствуя, что мой гнев понемногу затихает. — Кстати, как ты? Я слышала, что это всего лишь растяжение связок. — Ну, у меня чертовски сильно болит нога, да и Клейтон не особо доволен тем, что я не могу сосредоточиться. В остальном все просто потрясающе. Я вжалась в подушки. — Да, а что там произошло? Я все пропустила. На последующих играх ты собираешься просто сидеть? На другом конце провода послышался шорох, и я представила, как Бекс тоже устраивается поудобнее. Пропустив первый вопрос, Бекс ответил: — Да, только следующую игру. Мне станет лучше, если мы дойдем до третьего тура. — Когда, — сказала я, — когда тебе станет лучше.