Подругам показалось, что в голосе Розалии прозвучал триумф. И они тут же спросили через Мигеля: – Скажите, вы ненавидели его семью? – Они все были очень жестоки, даже по здешним меркам. Альма, что поделаешь. – Но как погибли близкие сеньора Альмы? – Дух возмездия посетил эту семью. Я долго жила в их доме, знаю много их тайн. Вот про одну из тайн подруги и хотели поговорить с этой женщиной. – Сегодня днем к вам приходил мужчина… Он был тут… на этом самом месте, разговаривал с вами, кричал, угрожал. Потом даже ударил. На лице Розалии промелькнуло искреннее удивление: – Да, был тут один человек… Но откуда вы это знаете? – Не важно, – отмахнулась Кира. – Сразу же после ухода от вас этого человека убили. Удар ножом прямо в сердце. Что вы скажете? – Он умер? – Розалия побледнела, но испуганной не казалась. – Да. Полицейские расследуют его убийство. – Полицейские! – пренебрежительно хмыкнула Розалия. – Да что они смыслят в таких делах! Они способны только ловить мелких воришек на рынке! Убийство в роде Альма им не по плечу. Уж сколько их погибло за последние десять лет, полицейские не сумели раскрыть ни одного дела! – Полицейские такие дураки? – Есть места, куда не могут войти даже полицейские. Во времена моей юности у нас в доме говорили: если Альма умирают, значит, это нужно лишь самим Альма. – Что вы имеете в виду? Убийства совершал кто-то из членов семьи? – Много крови было пролито, – пробормотала Розалия. – И семя тоже проливалось и опять порождало кровь. – Семя? О чем вы говорите? Розалия замолчала. Она смотрела на стену прямо перед собой. И подругам даже показалось, что женщина больше не заговорит. Но Розалия очнулась и заговорила. В роду Альма все мужчины были не только чрезвычайно жестоки, но еще и весьма любвеобильны. Многочисленные незаконные отпрыски от еще более многочисленных любовниц и наложниц жили по всей Латинской Америке. Правда, надо отдать должное отцам из рода Альма, они всегда давали своим детям хорошее образование и помогали устроиться в этой жизни. – На этом и строился их расчет. Воспитанные в безусловной покорности и преданности своему отцу, дети становились послушными орудиями в руках их отцов. С помощью детей – законных и незаконных – отцы укрепляли свое положение в обществе, умножали свое богатство. Собственно говоря, еще до недавнего времени в руках семьи Альма была сконцентрирована огромная политическая и экономическая власть. Это была своего рода семейная мафия, вход в которую был только по праву рождения. Эта семья действовала неизменно дружно, выступая единым фронтом против своих врагов. Если в семье и случались разногласия, то за порог их не выносили, решали дело на семейном совете или даже прибегали к более серьезному оружию – семейной казни. – Отступники всегда преследовались семьей Альма очень сурово. Никто не мог избежать наказания, если семья вынесла ему приговор. Впрочем, пугаться не стоило. Мужчины из рода Альмы, да позднее и женщины могли вести себя как им угодно. Могли блудить, убивать, грабить и насиловать других. Наказание следовало лишь за одно преступление – отступничество от интересов семьи. – За предательство семейный совет выносил приговор – смерть. И тогда жизнь изгоя превращалась в ад. Но долго скрываться в стране, где почти каждый десятый так или иначе был связан с семьей Альма, было нереально. И отступник нес наказание, в справедливости которого не смел усомниться никто в стране. – Значит, Альма убивали друг друга? – И очень часто. А в последние годы, когда власть их стала ослабевать, а жажда наживы, наоборот, возрастала, смерти стали происходить все чаще и чаще. В конце концов вся власть и оставшиеся богатства сосредоточились в руках лишь одного человека, старого сеньора Альма. – Да и он тоже не избежал участи всех своих предшественников. – Его убили. Верно. Но при чем тут был тот мужчина, который приходил к вам сегодня? Чего он хотел от вас? – Он хотел услышать от меня правду. Тайна не давала ему покоя. Он хотел знать, кем приходился ему мальчик, которого он вырастил как родного сына. – Вы говорите про Костю? – Именно так его и звали. Он уродился настоящим Альма – несдержанным, жестоким, деспотичным. И при этом страшно охочим до женщин. Даже будучи еще совсем младенцем, он пытался ущипнуть за грудь всякую молодую женщину, оказавшуюся рядом. – Вы так говорите, словно хорошо знали Костю. – Я хорошо знала его мать. Что касается ее ребенка, то мне не было нужды лично знакомиться с мальчиком. Я слышала, что говорят о нем другие. И я видела многих детей Альма на своем веку, чтобы представлять, какое сокровище уродилось у Джоан. – Джоан! Вы назвали это имя! Откуда вы знали Джоан? – Мы работали вместе в одном доме. – В доме сеньора Альмы? – Да. Я была простой прислугой, а Джоан была гувернанткой младших детей сеньора. Родившиеся от законной жены, они воспитывались в доме. Все прочие были отданы в частные школы либо воспитывались дома у своих матерей на средства сеньора Альмы. В отношении своих детей этот человек был неизменно щедр. Но не из-за любви к ним – любви в сердце этого дьявола ни к кому не было. Но ради собственного будущего благополучия и спокойствия. Так всегда поступали его предки, так же вел себя и он сам. Однако сеньор Альма упустил из виду, что из всех Альма в некогда многочисленном и влиятельном роду остался лишь он один. И богатства, некогда казавшиеся бесчисленными, за последнее время существенно уменьшились. Доходы падали, а вместе с ними уменьшалась и власть сеньора Альмы. Да, его еще признавали знатным и известным, но реальная власть уходила из его рук с каждым днем. – Дети все чаще отступали от своего отца, и, значит, все чаще в семье Альма происходили казни. Подруги с трудом верили услышанному. – Отец сам убивал своих детей? – Не сам, конечно. У него были специально обученные этому ремеслу люди. Доверенные люди. Имен их я вам не скажу, это дело лишь самих Альма. – А как же Джоан? И ее ребенок? – Костя был последним из детей сеньора Альмы, кто появился на свет лично при мне. Не знаю, возможно, потом у старого дьявола были и другие связи. Но тех детей он уже не признавал своими. – Почему? – Деньги, – снова пожала плечами Розалия. – Всегда и всюду деньги. Альма любили власть, а только деньги дают ее. Чем больше денег, тем больше власть. И наоборот. Когда род Альма был обширен и богат, взрослые мужчины имели много наследников. Когда род стал беднеть, вместе с этим стало меньше и наследников. – Значит, старый сеньор сознательно сокращал число своих наследников? – Он мне свои планы не открывал. Но маленькие мальчики после рождения Кости перестали появляться в доме старого сеньора. Костя был последним, о ком позаботился сеньор Альма. И все равно подруги не могли поверить услышанному. Выходит, Слава не был отцом Кости? Но почему он был уверен в обратном? – Джоан повезло в том, что ей удалось найти мужа, прикрыть свой грех. Не всем так везло. Но лично у меня нет и не было никогда сомнений в том, чей ребенок вышел из ее утробы. Я достаточно повидала младенцев Альма, чтобы точно сказать: родившийся ребенок тоже из их проклятого рода! Точно! Джоан еще в самом начале их знакомства оговорилась о том, что роды ей помогала принимать служанка по имени Розалия. Потом она сказала, что это была служанка их соседей. Но на самом деле Розалия была доверенной служанкой сеньора Альмы – отца новорожденного мальчика! – Но Слава… Как же он принял чужого ребенка? – Джоан нашла себе не мужчину, мальчика. Он влюбился впервые в жизни в женщину опытную и недобрую. Она внушила ему мысль, что беременна от него. Но мне-то она могла не рассказывать эти сказки. Сеньор Альма тоже не сомневался в своем отцовстве. Иначе с какой стати ему было помогать Джоан? – А он помогал? – Квартира, в которой живет Джоан с сыном и мужем, как думаете, чья она? – Ну… Джоан купила ее… – На зарплату учительницы? Не смешите меня. – Она сказала, что они с мужем копили много лет, чтобы выплатить долг банку. – Не знаю, что она вам сказала, эта квартира всегда принадлежала семье Альма. Старый сеньор подарил ее своей любовнице и своему сыну. То, что она лгала вам и мужу, значения не имеет. Сейчас мы будем говорить правду. А правда такова, что Костя – это сын старого Альмы. И, насколько я понимаю, он один из наследников на состояние старого греховодника. Вот оно в чем дело! Теперь у подруг на многое открылись глаза. Смерть старого сеньора, исчезновение Кости – его наследника, смерть Славы, который, видимо, прознал про тайну рождения Кости. – Это я сказала ее мужу правду, – спокойно произнесла Розалия. – Пришла к нему в дом и сказала, что его сын вовсе не его. – Но зачем? – поразились подруги. – Зачем вы это сделали? Ведь столько лет прошло, Слава воспитывал Костю как родного… – Может, оно и так. Мне тоже показалось, что он искренне привязался к мальчику. Так переживал, все не хотел верить в то, что Костя не его ребенок. Но дело не в нем, к нему у меня злобы не было, дело в ней. – В ком? В Джоан? – Да. Я знаю, она хотела использовать своего сына, иначе она не рассказала бы мальчишке правду о его рождении. – Что? Костя знал правду? Знал, что его отец не Слава, а старый сеньор? – Она сказала ему. Я уверена.