— Он говорит, что любит меня. Я анализирую ее мимику, язык тела. Она закрылась, почти не двигается, голос мягкий и тихий, не отвечает на вопросы напрямую. — Ты не любишь его. Лед тронулся. — Я очень переживаю. Если он попросит выйти за него, я не смогу найти ни одной причины для отказа. Он любящий и уравновешенный. У него хорошая работа, отличная семья. Он относится к Джейми, как к своему сыну. Он помогает со всем по дому. У него доброе сердце… Иными словами, он идеальный вариант. Для кого-то другого. — Ты не справишься с этим, если не будешь готова двигаться дальше. — Мне нужно быть! Я любила твоего брата. Но он ушел, а я все еще застряла здесь. Она права… но не видит картины целиком. — Если Макайо хочет жениться на тебе, разве ты не должна отдать ему свое сердце? Разве это справедливо — отдать ему только те части, которые не забрал Грифф? Теперь она выглядит взволнованной. — Может, осознание того, что теперь предана другому, что-то изменит. Может, освободит, наконец, мое сердце. Грифф забрал у меня несколько лет жизни, и я отказываюсь отдавать ему что-либо еще. Она выдает желаемое за действительное. — Я понимаю, но… — Почему ты на меня так давишь? Раньше просто спросил бы, смешит ли он меня и хорош ли в постели. Что за вопросы о моем душевном состоянии? Мне нечего ответить. Обычно я задаю именно такие вопросы. Я могу сказать ей, что мне нужны подробности, чтобы посмотреть, как она краснеет. Но, боюсь, причина, по которой я стал другим, как-то связана с плохим влиянием Кили. — Ты права. Это не мое дело. Затыкаюсь. Она вздыхает с сожалением и качает головой. — Прости. Ты задаешь правильные вопросы. У меня просто нет на них ответов. — Я всегда рядом, чтобы помочь тебе справиться с этим. — Спасибо. Ты один из самых близких моих друзей, — она по-сестрински похлопывает меня по плечу. — И я тебя очень люблю, но сейчас мне нужно, чтобы ты вышел. Если бы она так же жестко расспрашивала меня о моей личной жизни, наверное, меня бы тоже задело. — Хорошо. Я выхожу. Только не торопи события, окей? — Прошло три года. Не думаю, что это стометровка к алтарю, — она продолжает собираться. — Я, наверное, пойду. Успею закончить несколько дел, прежде чем заберу Джейми. Хорошего вечера. — И тебе. У меня есть два часа до возвращения домой. Я отвечаю на несколько телефонных звонков, несколько отложенных писем. Роб и Бритта сделали из бывшего офиса Гриффа конференц-зал для обсуждения идей по поместью Стоу. Я просматриваю бумаги, вижу, что уже готово, делаю несколько мысленных заметок. Что-то меня беспокоит во всем, что готово на данный момент. Вчера мне это нравилось, но сегодня мне кажется, что вокруг этого слишком много шумихи и суматохи. Как будто мы планируем зажигательную новогоднюю вечеринку в марте. Стратегия кажется преувеличенной и устаревшей. Визуальные эффекты выглядят излишними. Все кажется… неправильным. А что было бы правильным? Никаких, блять, идей. Что мы знаем о наследниках Стоу и их предпочтениях? Обычно, я не изучаю клиентов. Что тут сказать? У них есть дом на продажу, и я знаю, как выгодно выставить его на рынке и найти покупателя. Конец. Вот только мое чутье подсказывает мне, что на этот раз все не так просто. Когда я снова плюхаюсь за стол, взгляд обращается к часам на экране ноутбука. Час десять до закрытия офиса. Может ли этот день длиться еще дольше? Я мог бы убить время, глядя на стену и думая обо всех фантастических вещах, которые я хотел бы делать с Кили в постели. С нежной линией плеч и спины, женственными расклешенными бедрами, она выглядела бы великолепно, когда бы я трахал ее сзади, держа в ладонях ее грудь. Мысленно я представляю ее вздохи и плач, потому что, конечно, я собираюсь заставить ее кончить. С другой стороны, сверху она бы тоже смотрелась отлично. Светлые волосы откинуты назад, обнажая изящный изгиб ее бледного горла, грудь подпрыгивает при каждом толчке, она хватает меня за плечи и выкрикивает мое имя. Да, это я могу себе представить. К сожалению, от этих мыслей мой член становится таким твердым, что в штанах чертовски неудобно. И у меня еще есть шестьдесят минут. Даже когда я вернусь домой, как бы сильно я ни хотел прикоснуться к Кили, она не скажет «да» просто потому, что я этого хочу, а если я надавлю на нее, она напомнит мне, что я выхожу за рамки соглашения. Может, мне стоит прекратить думать членом и сконцентрироваться на работе? Благодаря Google я знаю, что наследниками Стоу являются двадцатисемилетний Джордж и Вивьен, которой двадцать три. Их отец умер десять лет назад после продолжительной борьбы с раком. Старший из детей Стоу получил степень магистра делового администрирования в Йельском университете три года назад и с тех пор занимается семейным бизнесом. Примерно в то же время их мать переехала на Мауи и жила здесь до тех пор, пока десять дней назад не умерла от сердечного приступа. Вивьен окончила Вассар в прошлом году и, хотя и планирует вскоре выйти замуж, считает своим приоритетом наследие Стоу, их компанию по производству сиропа. Burlington Free Press даже печатали фотографию державшихся за руки наследников Стоу, разделяющих момент горя в снежный день похорон их матери. Я сажусь, размышляя. Эти двое ценят семью, традиции и свои корни в Новой Англии. По словам Джорджа, он никогда не был в доме своей матери на Мауи и никогда даже не планировал там появляться. Похоже, он гордится этим фактом. Мне это кажется бессмысленным, но полагаю, что если бы я был из нормальной семьи (а моя далека от нормальной), мой отец умер, а мать улетела бы в какое-то экзотическое место с разницей во времени в 7 часов, я, может, тоже не горел бы энтузиазмом побывать в этом доме. По крайней мере, я был бы смущен. Теперь я понимаю, что Джордж и Вивьен, вероятно, не привязаны к идее о том, чтобы именно Грифф продавал их поместье. У них просто нет веских на то причин. Если я докажу, что лучше, чем брат, у меня будет реальный шанс завершить сделку в свою пользу. Выругавшись, я убираю все, что висело на стенах комнаты и лежало на столе, в ящик, нахожу маркер и пишу на доске: НЕ УСЛОЖНЯЙ. Я возвращаюсь к ноутбуку и отправляю письмо Робу и Бритте, прикрепляя статьи, которые прочитал о наследниках Стоу. В конце пишу, что завтра мы встретимся и все обсудим. Сделка будет нашей. Я кое-что понимаю. Я чувствую это. Грифф собирается сделать что-то большое, смелое, громкое — он глубоко верит в эту стратегию. Почему-то я знаю, что в данном случае это не сработает, и я полностью прав. Я найду способ победить. Мне просто нужно еще одно преимущество, чтобы это сделать. Кили. Я смотрю на часы и улыбаюсь. Пора идти. Игра началась. Когда вхожу в квартиру, я обнаруживаю, что все двери и окна открыты. Океанская соль смешивается в воздухе с имбирем и шипящим кунжутным маслом. Здесь пахнет как в одном из моих любимых ресторанов. Кили готовит. У меня стягивает живот от волнения. — Привет, — я кладу ключи и ноутбук на барную стойку и смотрю на нее. — Что готовишь? И что на тебе надето под этим сарафаном? — Азиатскую кухню, — она поворачивается ко мне отвлеченно. — Вок? — я пытаюсь разглядеть, что там на плите. — Нет, — она выдыхает. Это значит, что она не хочет говорить со мной, но понимает, что должна. — Я закончила учебу и вернулась сюда, чтобы сделать домашку. Продукты доставили вовремя, но у тебя почти нет сковородок, кастрюль, просто посуды… Как ты думал, я буду готовить? Справедливый вопрос. — У меня были… пара кастрюль, да? Сковородка, противень и еще кое-что. Она закатывает глаза. — Как долго ты уже здесь живешь? А, ладно. Я знаю твое оправдание. Ты не часто бываешь дома. — Ага. Так что, из чего вок? Нашла, что нужно, в покупках? — Нет. Вместо того чтобы делать домашку, я поехала в магазин в Кахулуи и докупила то, что мне нужно для готовки, — она опускает руку в карман и достает из нее бумажку. — Вот чек. Я смотрю на него. Ей удалось накупить кучу всего на 150 долларов. Как скромно. Я бы заказал кучу дерьма у Williams Sonoma и заплатил непомерную плату за доставку для удобства. Но тот факт, что она прекратила то, чем занималась, чтобы позаботиться обо мне… Ну, наверное, не только обо мне. Она кормит нас обоих, но это считается, потому что я ем. И пахнет эффектно. — Отдам наличкой, — обещаю я ей. — Не думал, что моя кухня будет такой непригодной. Мне жаль. Черты ее лица смягчаются, и она пожимает плечами. — Знаю. Сегодня ты моешь посуду. Когда закончу домашку, сможем приступить к… ну, ты понял. — Хорошо. — Спасибо за коврик для йоги. Я действительно с наслаждением провела утреннюю тренировку. Во сколько ты уехал? — В шесть тридцать. Как обычно. — Двенадцатичасовой рабочий день? — она хмурится так, словно ее это волнует. Значит ли это, что ей не все равно? — Одиннадцатичасовой. Сначала тренировка. Вообще, я немного раньше закончил, но возвращение домой к этим вкусностям того стоит. Что здесь? — я пытаюсь заглянуть в вок через пространство между нами. — Не скажу. Сначала попробуй и скажи, нравится ли тебе. Я положила на веранде пару салфеток и столовое серебро. И немного вина. Через две минуты будет готово. Иди переодевайся. — Какая властная!