Решаю поговорить со своей питомицей. Пока что единственный возможный способ — это телепатия. Потом уже мы с Леной попробуем обучить Горгону великому и могучему. Не знаю, насколько приспособлена гортань хищницы к человеческому языку, но на первый взгляд физиология у Змейка, несмотря на всю ее чужеродность и хищность, очень даже женственная, особенно ее пышные…хм, но не будем об этом. «Как самочувствие, Змейка?» «Я — Мать выводка, — возражает Горгона, но уже без сильной ярости, больше из упрямства. — Называй меня Мать, человек!» 'Извини, чешуйка, — усмехаюсь. — Но мама у меня уже есть, так что будешь Змейкой. — Ррррр…Хорррошо, ты спас меня, называй как хочешь' Она скрещивает среднюю пару рук на груди, показывая, как ей это не по нраву. Неужели, ей правда больше двухсот лет? Слишком уж капризная. Впрочем, и Лакомка не тянет на триста — ни внешне, ни по характеру. Следующие двадцать минут я выясняю подробности биографии и тонкости мировоззрения Горгоны. А то, знаете ли, слово «служба» можно понимать по-разному. Вдруг она решит отгрызть голову любому, кто на меня косо взглянет. Ну или захочет мне самому вспороть живот за еще одну «Змейку». Не прекращая есть, я в то же время продолжаю ментальный диалог с хищницей, к тому же шерстю ее воспоминания. В первую очередь меня интересует, конечно же, как ей «инкрустировали» в голову подделку Жартсерка. Без магии крови здесь не могло обойтись. И вот совпадение-то: как раз барон владеет «кровью», по слухам. К сожалению, здесь меня ждет облом. Лабораторных опытов Горгона не помнит, пленителей тоже. То ли ей подчистили память, то ли экспериментаторы были очень осторожны. Но есть и хорошие новости насчет самой Змейки, вернее, ее характера. Она, конечно, вовсе не ангелок, как Лакомка. Передо мной сидит жестокий беспощадный хищник, причем обладающий разумом. Но у этого зверя есть свои суровые принципы: не трогать детенышей, всегда защищать свою стаю, предпринимать всё что угодно для выживания семьи. Мне не получится выдрессировать Змейку, точнее я сам этого не буду делать: она ведь разумна, и это будет не дрессировка, а перепись личности, то есть, по сути, убийство. А я не для того спасал змееволосую, чтобы убивать. Но к счастью, Змейка обучаема и при необходимости легко усваивает новые повадки. Посредством привития новых поведенческих нормативов я и буду работать с Горгоной. «Отныне я — твой вожак» — даю первую мысленную установку. «Раз я тебе служу, то да» — легко соглашается Горгона, уминая за обе щеки треску. Вот и отлично. Матриархат для Горгоны в прошлом, и пускай работы еще предстоит непочатый край, начало положено. Тут мне приходит сообщение от Насти: «Даня, с тобой всё хорошо?» Оборотница уже давно дома. Груздь и Бук не участвовали в охоте, а сопроводили девушку до самого порога ее усадьбы, а то ведь она могла вернуться и застать меня в доспехе Тьмы. Я хорошо отношусь к Насте, но при этом она остается дочерью баронессы, а для барышень род превыше всего. Я вовсе не осуждаю, даже уважаю такой подход, и, когда стану дворянином, сам буду прививать своим детям такие же принципы. Отвечаю Насте, что я в порядке, а также, что Горгона больше не побеспокоит барона. Затем откладываю телефон в сторону и задумываюсь, глядя, как Змейка когтями вскрывает банан. — Всё в порядке, шеф? — к столу подходит Студень, с опаской посматривая на Горгону. — Восстановились? — Да, более-менее, — отодвигаю тарелку с горкой обглоданных крылышек. Даже не помню, когда успех их обгрызть. Срочно замедляю обмен веществ, а то так в жизнь не наемся. — Сейчас поедем передохнуть, два часа поспим, а ночью выдвигаемся в Тагил. — За заказчиком бандитов? — догадывается командир группы. — Скорее, за посредником. Конечного заказчика мы еще не знаем. — Парни будут готовы, — кивает Студень. Вот и славно. Они-то в отличие от меня несильно вымотались в битве с Горгоной. Больше выполняли роль группы поддержки. Но сам я уже почти восстановился, надо только вздремнуть пару часиков и буду как огурчик. Ох, Настя опять звонит. — Вот же ж неугомонная, — вздыхаю, крутя телефон в руке. — Никак не хочет дать заслуженно отдохнуть победителю кровожадной Горгоны. После этих слов Змейка так подозрительно на меня посмотрела, будто поняла услышанное. * * * — Мама, Данила расправился с Горгоной, — как верная дочь, Настя послушно пришла докладывать баронессе о важном обстоятельстве. — Быстро, — пораженно выдыхает Жанна и тут же строго смотрит на присутствующего рядом мужа. — Я думала, он за ней неделю хотя бы побегает. Паша, Горгона точно соответствовала уровню профессионального ликвидатора в твоей классификации? — Совершенно точно, дорогая, — заявляет обидевшийся барон. — Мы выработали жесткую систему рангов наших будущих зверей-марионеток. Горгона подходила под все параметры третьего ранга ликвидатора. Да иначе бы она не смогла сбежать из камеры! Никак не отреагировав на слова мужа, Жанна поворачивается к дочери. — Сколько людей потерял Вещий на охоте? — По телефону он сказал, что все его гвардейцы живы, — отвечает Настя. — Никто не погиб, сам Данила тоже цел и невредим, только голос уставший. Жанна пораженно поджимает пухлые губы. Барон вскидывает брови. Он тоже недооценил парня, да еще как! Какие бандиты! С ним только гвардейцы и справятся! Уничтожение Воронова не было случайностью, как изначально полагал Павел. Он-то думал, что Эдуард сглупил или подставился. В бою всякое бывает. А нет — парень мало того что талантливый телепат, так еще имеет и драконьи зубы. — Неужели спаситель уже вовсю осваивает Рой, — задумчиво протягивает баронесса. — Паша, ведь зверь-донор был неуязвим для телепатии? — Полная ментальная устойчивость, — подтверждает Павел. — Кроме пси-оружия, разумеется. Но даже десятка ударов пси-клинка вряд ли хватит, чтобы свалить образец четырнадцать. — Загадка, — протягивает баронесса, коснувшись пальцем нижней губы. — Спаситель опять удивляет. Он не просто искусный телепат, но и потрясающий боец! — со странным восторгом заявляет. — Истинный Филинов! Весь в Кеннера! — Ну ты уж не перехвали этого простолюдина, дорогая, — морщится Горнорудов. — Очень может быть, что у Вещего среди гвардейцев присутствует матерый боец-маг и не один. Всё же его отец царский охотник, тот ему и боевиков, наверняка, подбирал. — Всё возможно, — не спорит Жанна, в то же время по ее глазам видно, какой версии она придерживается. И это безумно раздражает Горнорудова. Всё это время Настя скромно стоит в сторонке и ждет, когда ее отпустят. — Дочка, ты, конечно, меня разочаровала, — вдруг обличительно произносит баронесса. От неожиданности девушка схватилась за ремень кожаных шортиков. — Почему, мама? — спрашивает она тихим голосом, виновато опустив голову. — Раз ты без моего разрешения сорвалась в деревню, то могла хотя бы понаблюдать за боем Вещего и Горгоны, — баронесса раздраженно ерзает в кресле. — А ты приехала ни с чем. — Данила велел своим людям сопроводить меня назад, — оправдывается девушка. — Я не могла от них убежать. — Дорогая, не злись на Настю. Зато наша малышка не пострадала, — вставляет Павел. — Это намного важнее. На это баронесса лишь закатывает глаза: — Да что бы с ней случилось? Донор-зверь труслив и трогает только беззащитных жертв, если его не провоцировать… Кстати-и-и-и, — вдруг заинтересовывается Жанна и перекидывает ногу на ногу. — Ты сказала, что спаситель позаботился о тебе? В каких вы с ним отношениях? — Мы друзья, мама, — краснеет Настя. — В каких мы еще можем быть отношениях? — Хм, неужели ты забыла, что он Филинов? — вскидывает точеную бровь Жанна. — И то, что Филиновы — князи, когда-то сильнейшие в Царстве? И, то что мне нужен доступ в усадьбу Филиновых? — Нет, я помню, — отвечает пристыженная оборотница. — Но Данила же всего лишь бастард. — Пока да, но нужно смотреть дальше своего носа, детка, — хмыкает Жанна, а потом коротко взмахивает рукой. — Свободна, Настя. На досуге подумай, как сблизиться с Вещим. Это бы нам сильно помогло. — У меня уже есть идея, мама, — неожиданно вскидывает подбородок барышня. — Я вернусь на учебу в Москву и буду встречаться с Данилой каждый раз, когда он прилетит. У него в столице штаб-квартира «Валентино», а еще ему скоро поступать в столичный вуз. — Это хорошая мысль, — одобряет Жанна, подумав. — Тогда готовься к возвращению в Москву. Настя счастливо заулыбалась. И было отчего — она всё же смогла угодить своей строгой матери. Когда девушка уходит, Горнорудов скрипит как старый ворон: — А как же Митович? — Какой-то граф не сравнится с князем, — баронесса делает скептическое лицо. — Тем более с князем Филиновым, — мечтательно улыбается она. — Сам должен понимать, дорогой. И Горнорудов понимает. Понимает, как его всё больше бесит проклятый щенок. * * * Пара часиков сна превращается в четыре. Нет, я не проспал, это сознательное решение. Всё же двух маловато, если не применять Дар физика. Но сейчас речь не обо мне. Мои гвардейцы далеко не все физики. А лучше, чтобы они были бодрые и в тонусе. Всё же ночь на дворе. Просыпаюсь по будильнику и замечаю улегшуюся у меня в ногах Змейку. Четырехрукая хищница свернулась клубком и сопит, как ребенок. И как только у нее позвоночник так гнется? Бужу змееволосую и, пока она потягивается и зевает клыкастым ртом, провожу с ней короткий разговор по душам: «Змейка…» «Я — Мать выводка-а-а-а» — позевывает она.