— Мы были бы вам весьма признательны, — кивнула я, стараясь говорить как можно мягче. — Собственно, мне давно стало ясно, что это именно вы убили Сергея Перфильева, своего жениха. С помощью Калиниченко. Но вот для чего и почему, мне непонятно. — Потому что он убил моего жениха, — спокойно проговорила Настя. Мельников, приготовившийся было записывать, выронил ручку и недоуменно посмотрел на нее. Я только приподняла брови, а Настя, натянув простыню до подбородка, успокаивающе сказала: — Я сейчас все расскажу по порядку. Вся эта история началась в Самаре. Я была невестой Артема Березникова, у него была своя фирма «Волжская корона», дела которой шли хорошо. Мы собирались пожениться, перебраться в Москву. Но потом случилась беда. Она пришла неожиданно, хотя… Хотя я чувствовала, что что-то должно случиться. Мне никогда не нравился Андрей Голубков, который работал у него. Кстати, это единственный человек из фирмы, который меня знал в лицо, видел несколько раз у Артема дома. Настя замолчала и посмотрела куда-то в сторону. — Так это вы и есть, значит, та самая невеста Артема из Москвы, с которой он, по предположениям некоторых, и сбежал? — спросила я. — Да, — кивнула Настя. — Это я и есть. Я не появлялась на работе у Артема, считала, что мне нечего там делать. Это уже потом я навела обо всех справки. Но по рассказам Артема мне не нравились люди, которые работают с ним. Он был хорошим бизнесменом, единственным недостатком его было то, что он плохо разбирался в людях. Я предупреждала его, что Андрей производит впечатление опасного человека, но Артем говорил, что он очень хороший специалист, что они давние приятели и вообще — что он может ему сделать? Оказалось, что самое страшное… Настя снова замолчала и посмотрела на тумбочку, где стояла бутылка с водой. Поняв ее взгляд, я наполнила водой стакан и протянула девушке. Она сделала несколько крупных глотков и благодарно кивнула. — Одним словом, практически никто в фирме не знал, что у Артема есть я. Я жила в Москве, периодически приезжала к нему в Самару. Иногда он выбирался ко мне. Я хотела, чтобы мы совсем обосновались в Москве, но Артем не хотел бросать свою фирму и все уговаривал меня подождать немного. И вот однажды он сообщил мне, что собирается взять кредит в банке на довольно крупную сумму. В фирме тоже об этом знали. Вернее, знал Голубков, который был кем-то вроде его заместителя и которому он, как ни странно, доверял. Этого оказалось достаточно. Они сговорились с Перфильевым — не знаю уж, кто был инициатором, теперь это неважно. Но этому инициатору нужен был помощник для осуществления плана. А план был весьма прост — убить Артема и забрать деньги. Наверное, задумано это преступление было еще раньше, Голубков неоднократно гундел по поводу того, что ему не нравится, как руководит фирмой Артем. Он явно метил на его место… — А это вам откуда известно? — спросила я. — Артем рассказывал мне о выходках Голубкова, — ответила Настя. — Только он их всерьез не воспринимал, улыбался, говорил что-то типа «опять Андрюха сегодня с катушек слетел». А он — всерьез, оказывается. А потом наступил подходящий момент: появился этот кредит. Артем получил его у Драгомилова в принципе без проблем, на очень выгодных условиях. И нужно же было ему поделиться своими планами с Голубковым! Ладно, теперь уже все равно ничего не поправишь… — А как вы оказались в курсе планов Голубкова? — снова вставила я. Мельников же, которому сегодня выпала функция писать протокол, совершенно не возражал против моих вопросов, зная, что я не хуже его смогу выстроить допрос. — А я как раз к этому и перехожу, — вздохнула Настя. — Начинается самая тяжелая для меня часть рассказа. Одним словом, Артем получил деньги и привез их домой. В этот вечер к нему должна была приехать я. На улице была грязь, я испачкала пальто и ботинки и прошла в ванную, чтобы все это очистить. А у Артема свет зажигается прямо в ванной. Я даже дверь за собой закрыть не успела, как прозвучал звонок. Артем пошел открывать. Я, естественно, не видела, кто стоит на пороге, слышала только приглушенные голоса. Не знаю, почему, но свет я так и не включила. Мне почему-то было тревожно. Потом я различила голос Голубкова. Он был не один. Второй голос также был мужским. Никаких моих вещей они видеть не могли — я протопала в ванную прямо в ботинках и с сумкой. Так что они были уверены, что Артем в квартире один. Много времени на разговоры с ним они не тратили. А потом… — Настя замолчала, и я заметила, что из левого ее глаза скатилась прозрачная слезинка. — …Потом я поняла, что они его убили. Я даже не знаю, каким образом, потому что звука выстрела я не слышала. А может быть, пистолет был с глушителем, не знаю. Одним словом, я поняла, что его больше нет. А я так и стояла в темной ванной, боясь пошевелиться… Потом они выносили его тело, я все это слышала. Я понимала, что они убили его из-за денег и что убьют и меня, если обнаружат… Мне повезло — они не заметили моего присутствия. Все время, пока они находились в квартире, я стояла, держась за батарею, и сходила с ума от страха. В тот момент я даже и не осознавала, что Артема больше нет… Потом, когда они покинули квартиру, я нашла в себе силы выйти и выглянуть в окно. Я увидела отъезжающую машину. Не знаю, как они несли Артема до машины, — может, завернули во что-то, но их не заподозрил никто из соседей. Вот тут я поняла, что нужно действовать как можно скорее. Если сейчас остановить эту парочку, то будут прямые доказательства их вины. — Да уж, действительно, — кивнула я, — труп в багажнике, пистолет… Трудно представить более чудесные улики! Так почему же вы их не остановили? — Стыдно признаться, но я потеряла сознание, — вздохнула Настя. — Видимо, нервы не выдержали. Я упала прямо в коридоре, ударилась головой… Пролежала так около часа. А когда очнулась, искать их было уже поздно — я не сомневалась, что они уже избавились и от оружия, и от тела. Так что все выходило так, будто Артем получил кредит и сбежал, кинув своих кредиторов и своих сотрудников. Когда я пришла в себя, то побежала из квартиры Артема. Придя к себе, я выпила успокоительного и стала разрабатывать план мести. Конечно, я придумала его не в три секунды. Хорошо еще, что у меня были деньги — я взяла их у Артема дома перед тем, как уйти. Естественно, я знала, где он их хранит. Я имею в виду не кредит, а его сбережения. Думаю, что бог простит меня за этот поступок, ведь я взяла их для того, чтобы потратить как бы на самого Артема. Чтобы отомстить за него. Я узнала подробности личной жизни каждого из сотрудников фирмы. Кстати, поняла, что Анжела Байкалова тоже с ними в сговоре. Вернее, с Перфильевым, потому что Голубкова-то они оба решили кинуть после того, как он выполнил основную задачу. Подонок! — Да уж, на удивление мерзкая личность! — согласилась я, вспомнив искореженное безумной злобой лицо Голубкова. — Я же говорю, что он ненормальный, — усмехнулась Настя. — Я не знаю, что произошло между вами, но если он повел себя как-то неадекватно, то в этом нет ничего удивительного. — Ладно, это все теперь неважно, — сказала я. — Вы продолжайте, пожалуйста. — Не знаю уж, насколько хороший план я придумала, но уж какой смогла. Наверное, придумать такое сумела бы только женщина. И ведь главное, он сработал… — грустно усмехнулась Настя. Мельников сидел заинтригованный, в ожидании, когда Настя начнет рассказывать об осуществлении своего плана. — Честно говоря, я не совсем понимаю, к чему нужны были такие сложности, — поделилась своими мыслями я. — Убийство в ресторане… Устраиваться туда на работу… Я так понимаю, что вы заранее договорились обо всем с Владом Калиниченко? — Да, — кивнула Настя. — Теперь я могу это рассказать, потому что Влада больше нет. Он пострадал из-за меня. Мне очень жаль. Честное слово, я не хотела его впутывать в эту историю, я хотела разобраться с ними сама. В тот вечер, когда убили Артема, я пошла к Владу. Мне больше некуда было пойти с тем, чтобы рассказать обо всем. Я тогда была как безумная, твердила, что сейчас пойду и всех переубиваю. Он с трудом остановил меня, пытался объяснить, что сгоряча ничего не нужно делать, просил успокоиться… И правда, куда бы я пошла тогда? Влад подумал и сказал, что все сделает сам. Он боялся за меня, не хотел, чтобы у меня были неприятности. А они бы непременно были: я сама понимаю, что одна, в горячке, наломала бы таких дров. Наверное, не нужно было мне соглашаться на его помощь, тогда Влад был бы жив. Но он настоял. Правда, я твердо поставила одно условие: я буду рядом. Мне хотелось, мне просто нужно было присутствовать при смерти Перфильева. И я поделилась своим планом с Владом. Он, конечно, сказал, что план дурацкий и что все можно сделать гораздо проще. Но мне нужно было не проще, а именно так. Настя перевела дух и замолчала, погрузившись в воспоминания. Мы с Мельниковым не перебивали ее. Девушка лежала некоторое время, нервно покусывая губу, затем продолжила: — Первой жертвой я наметила Перфильева. И начала с того, что полностью изменила внешность. У меня были длинные пушистые светлые волосы — я превратила их в эти огрызки и покрасила. Настя потрогала свои короткие волосы и усмехнулась. — Это я на всякий случай, чтобы меня не узнали. Перфильев и Байкалова меня никогда не видели, а вот Голубков… Ну а дальше стандартные ходы — цветные контактные линзы, поход к визажисту… Меня действительно стало трудно узнать. Я сама себя потеряла. Я перестала быть собой. Я знала, что это временно, но все равно было тяжело. Затем я принялась соблазнять Перфильева. Кстати, это было несложно сделать. Не потому, что я такая уж обворожительная, просто в тот момент ему это было выгодно. К тому же все сложилось так удачно, что он засобирался в Москву. Это Влад выяснил, он взял на себя заботу о том, чтобы следить за Перфильевым. А у меня в Москве квартира, так что я просто приехала туда и якобы случайно познакомилась с Сергеем. Он, кстати, очень хотел на мне жениться, и я понимаю, почему: после свадьбы собирался взять мою фамилию, чтобы не светиться. Он все-таки побаивался Голубкова, боялся, что тот сможет выйти на свободу и тогда разберется с ним как следует. Байкалова же получила свою часть денег и умолкла, она не представляла опасности для Сергея. Одним словом, я очень скоро стала его «невестой». Это мне было нужно еще и для того, чтобы попытаться узнать, где Перфильев хранит деньги, украденные у Артема. Я все надеялась, что он как-то проговорится… Но этого не случилось. Настя несколько раз сжала и разжала тонкие пальцы. — Самое отвратительное, что мне приходилось с ним спать, — с трудом проговорила она. — Но, как я уже говорила, я научилась как бы отделяться, отстраняться от себя самой. Я говорила себе — это не я, это совсем другой человек. У него другое лицо, другие волосы, другая душа… У меня действительно что-то словно сломалось в душе после той истории, словно что-то омертвело… Но это все мои чувства и ощущения, они к делу не относятся. Сергей предложил мне переехать в Тарасов, пожениться и жить пока здесь. А потом перебраться в Москву. Я предполагала, что так и будет, — не останется он в Тарасове, захочет свалить подальше от родного города, подальше от Голубкова, если тот все-таки начнет его искать. Я согласилась, естественно. И мы пока приехали сюда. Сергей уже купил здесь квартиру на заработанные в «Короне» деньги, там я и остановилась. Я уже знала, что мы пойдем в «Нирвану», это было очень просто организовать. Нужно было только покапризничать и сказать, что я хочу получить от него подарок перед свадьбой и посетить лучший ресторан города. А там уже ждал Влад, он был наготове. Связь мы поддерживали с ним постоянно. Он, правда, до конца был против моего присутствия в ресторане, все уговаривал меня не ходить под каким-то предлогом, но было уже поздно. Да и Перфильев не пошел бы без меня. К тому же получалось, что мне нет никакого резона убивать Сергея. Зачем убивать собственного жениха перед свадьбой, лишая всего саму себя? Понятно, что меня не подозревали. Тем более что и алиби у меня стопроцентное — сидела за столиком, пока жениха убивали, все это видели… — Ну, это понятно, — кивнула я. — Калиниченко убил Перфильева и исчез из ресторана, потом вы с ним встретились и все обсудили. А вот что было дальше? Нет, в общих чертах я догадываюсь, просто хотелось бы получить подробности. Как так вышло, что Калиниченко погиб? И почему следом умерла Анжела Байкалова? Или вы так и планировали? — Главной моей целью был Голубков, — пояснила Настя. — Но он был далеко, в психиатрической клинике… По крайней мере, мы тогда так думали. Кто же знал, что ему удастся выбраться так скоро! Насчет того, как убить Голубкова, у меня был отдельный план. Теперь он уже неважен, поскольку все получилось не так. А вышло все вот каким образом. Голубков приехал в Тарасов и стал разыскивать Перфильева. Тут он узнал о его смерти, обо мне и стал искать уже меня. Получил он мои координаты у его матери — Тамара Григорьевна по простоте душевной дала адрес квартиры Сергея, я пока еще оставалась там. Ну, и Голубков заявился прямо туда с требованием денег. Представляете? Он меня, надо сказать, не узнал. Не понял, что я бывшая невеста Артема Березникова, а вовсе не Сергея Перфильева. Я на всякий случай позвонила Владу, и он тут же приехал. Ему удалось несколько успокоить Голубкова и увести его из квартиры. А дальше… К огромному сожалению, мне больше не пришлось поговорить с Владом — видимо, между ними вышла ссора или драка, в которой победил Голубков, как это ни прискорбно. И я осталась совсем одна… Верного помощника и друга у меня больше не было, к тому же где-то рядом бродил Голубков, который был очень опасен. Мой первоначальный план по его уничтожению уже не был актуален, нужно было придумывать что-то другое. В квартиру Перфильева я уже, естественно, не вернулась, сказав его матери, что собираюсь уехать в Москву. На самом деле я осталась в Тарасове. Здесь меня держали два момента — Голубков, который все еще был здесь и искал пропавшие деньги, и сами деньги. Я не собиралась их никому дарить. По идее, их нужно было вернуть Драгомилову. — Вот как? — недоверчиво поднял брови Мельников. — Вы собирались вернуть их Драгомилову? Настя посмотрела ему прямо в глаза и твердо произнесла: — Я должна была это сделать, чтобы он знал, что Артем не поступал с ним нечестно. Станислав Владимирович никому бы ничего не рассказал обо мне, он принял бы эти деньги молча, в этом я не сомневаюсь. Так что тут я ничем не рисковала. Но денег не было. И я не знала, где их искать. Не знала, где искать Голубкова, и боялась, что он первым меня найдет и убьет. А тут неожиданно объявилась Анжела Байкалова. Это действительно было неожиданностью для меня, ее появление здесь. Я была уверена, что она в Самаре. — А как же вы с ней столкнулись? — спросила я. — А в ресторане, — улыбнулась Настя. — Я зашла туда, чтобы типа просто поговорить с администратором и узнать, какие новости. Думала, может быть, удастся выяснить что-то насчет местонахождения Голубкова. Глупо, конечно, было на это надеяться. Но мой визит не оказался напрасным: я увидела сидевшую за столиком Анжелу. Таких совпадений не бывает, и я сразу поняла, что она ищет вас. Не знаю уж для чего. Но меня ее появление подстегнуло к дальнейшим действиям. Я решила, что теперь убью ее. К тому же меня душила злоба на всех них еще и из-за смерти Влада. На всю эту гадкую компанию! Хотя я и понимала, что никакая они не компания, у них каждый сам за себя. Одним словом, следующей моей жертвой стала Анжела Байкалова, за которой я проследила. Только не вынуждайте меня здесь рассказывать подробности, — подняла ладони вверх Настя. — Это теперь уже абсолютно неважно. — Ну, подробности убийства Анжелы мне и не нужны, — остановила ее я. — А вот мне нужны, — подал голос Мельников. — Но сначала вы все-таки закончите свой рассказ. — Да он, собственно говоря, уже почти закончен, — проговорила Настя. — Я пришла к Наталье, и как раз в тот момент, когда все могло закончиться трагически для вас. Хотя шла я туда вовсе не убивать Голубкова, я вообще не подозревала о том, что он окажется там. И выдавать себя я не собиралась. Но… Так получилось. Когда я увидела этого психа, увидела, как он настроен, то поняла, что должна сделать это, выстрелить в него. Я прекрасно осознавала, что тем самым выдаю себя с головой, но теперь мне уже все равно — свое дело я сделала. Только вот… — Настя помедлила и отвела взгляд. — Только он остался жив. — А вам еще одного убийства хотелось бы? — хмыкнул Мельников, досадливо качая головой. — Вы уже и так с лихвой нагородили. — Вы что же, считаете, если бы я убила еще его, это что-то изменило бы? — усмехнулась Настя. — Что двух недостаточно, чтобы отправить меня за решетку? А в суде мои мотивы вряд ли сыграют решающую роль… — Это уж точно, — согласился подполковник. Я промолчала. В моей душе роились противоречивые чувства. С одной стороны, я понимала Настины мотивы и где-то в глубине души даже разделяла ее чувства. К тому же она все-таки помогла мне справиться с распоясавшимся Голубковым, раскрыв тем самым себя, то есть просто подставившись. С другой стороны, убийство — очень тяжкое преступление, одно из самых тяжких. А на Настиной совести их несколько. Да и смерть Влада Калиниченко, как ни крути, пусть косвенная, но ее вина. Я находилась в некотором замешательстве. Я разоблачила главную злодейку, мотивы которой были совсем иными, не такими, как я предполагала. Я посмотрела на Настю. Та ответила долгим, задумчивым взглядом, потом усмехнулась: — Вы, наверное, мне не верите? Вспоминаете мое поведение в нашу первую встречу, в «Нирване», и думаете, что женщине, которая может так играть, верить нельзя? Но вы ошибаетесь. Тогда я была вполне искренна. Только оплакивала не Сергея, а Артема. — Нет, я вам верю, — кивнула я. — У вас еще есть вопросы? — спросила Настя. — Я очень устала. Я молча поднялась и налила ей еще воды. — Думаю, главное мы уже выяснили, — посмотрела я на Мельникова. — Осталось немного… Самый главный вопрос — как вы оказались в доме Натальи Заманихиной? — Думаю, что так же, как и вы, — логическим путем, — улыбнулась Настя. — Мне необходимо было узнать, где находятся деньги, которые были у Перфильева. Я долго анализировала, думала, сопоставляла все факты… Я вспомнила о женщине на похоронах, которая, кажется, называла себя его бывшей подругой. Потом позвонила Тамаре Григорьевне, выяснила подробности и узнала, что за день до своей смерти Сергей ходил к Наталье. Конечно, это было слабым предположением, но я решила все-таки попробовать. И неожиданно увидела вас. — И вы хотели забрать деньги сами? — Я же говорю, мне нужно было спасти честь Артема! — воскликнула Настя. — Клянусь, я хотела вернуть их Драгомилову. Мне нужно было хоть как-то обелить Артема. Вот единственное, о чем я жалею, — я не успела этого сделать. Теперь Драгомилов так и будет считать, что Артем его обманул. На это я ничего не сказала, а задала еще один вопрос: — Так как же вас зовут на самом деле? — Мое полное имя — Анастасия, — пояснила Настя. — А сокращенно в школе меня называли Асей. Хотя Ася — скорее производное от Александра, но мама с папой считали это сокращение очень красивым. Мне же этот вариант никогда не нравился, и я, закончив школу, предпочла, чтобы меня называли Настей. Кстати, именно так называл меня мой бывший муж. — Вот, кстати, о муже, — вспомнила я. — Господин Томилин говорил мне о том, что девушка, в которую был влюблен Влад Калиниченко, вроде бы давно вышла замуж… — И так же давно развелась, — подхватила Настя. — И оставила свою девичью фамилию. А благодаря бывшему мужу у меня появилась московская прописка, вот почему я жила там, а не в родной Самаре. Я понимающе кивнула. Вроде бы все вопросы были заданы, все ответы получены, все загадки разгаданы. Не было только ответа на самый главный вопрос — что теперь будет с Настей? Вернее, юридически понятно — ее дальнейшую судьбу определит суд. «Если она до него доживет», — невольно подумала я. — Вы знаете, — словно отвечая на мои мысли, сказала Настя. — Мне совсем неохота отправляться в тюрьму, несмотря на то, что я, по сути дела, убийца. — Это понятно, — согласился Мельников. — Вы считаете, что я поступила неправильно, решив не прощать этим людям то, что они сделали? — Настя посмотрела Андрею в глаза, но Мельников не удостоил ее ответа. Капрянская перевела взгляд на меня. Мне пришлось сказать: — Мне сложно ответить на этот вопрос. Я не знаю, Настя, как бы я поступила, если бы у меня убили жениха. Возможно, что тоже оставила бы кучу трупов. А может быть, и нет. Никто не может этого сказать, не пережив подобного. Но убивать… Не думаю, что месть — лучший выход. Посудите сами, чего вы добились своей местью? Мертвы несколько человек… Пусть они даже преступники, но не нам с вами решать, кому жить, а кому нет. К тому же у каждого из них остались родственники — родители хотя бы, которые уж точно ни в чем не виноваты. А Влад Калиниченко? Если бы не вы, он был бы жив и здоров по сей день. Месть несет разрушение, в этом я убеждена стопроцентно. Хотя кто я такая, чтобы читать вам мораль? — Ну а из меня уж и вовсе моралист никудышный, — сухо вставил Мельников. — Дальнейшую вашу судьбу решит суд. Подпишите протокол. И он сунул ей исписанный листок и ручку. Настя посмотрела на него неприязненно и, не читая, подписала листок. Затем она откинула голову на подушку и замерла. Когда мы выходили из палаты, я обернулась. Настя смотрела в потолок, из глаз ее медленно текли слезы… Мы с Мельниковым шли каждый к своей машине молча. Не знаю, как у Андрея, а у меня на душе было не очень-то светло и радостно. Да и Мельников, похоже, был не в лучшем настроении, несмотря на то что мог закрывать очередное успешно завершенное дело. — Что с деньгами? — спросила я его уже на улице.