Конечно же девочки захотели попробовать торт. Как же любезно было со стороны мисс Робертс позаботиться о них! Поедая угощение, девочки слушали рассказ учительницы о цирке. – Правда смешно, когда шимпанзе Сэмми переодевается в пижаму и ложится в кровать? – спросила Кэтлин, напрочь забыв, что мисс Робертс не знает о том, что они видели спектакль. Учительница посмотрела на неё удивлённо. – Кэтлин видела афиши в городе, – поспешно сказала Пат, метнув сердитый взгляд на незадачливую подругу. – Девочкам пора ложиться спать, мисс Робертс. – Экономка вернулась в комнату в самую подходящую минуту. Учительница пожелала им доброй ночи и ушла. Девочки улеглись в постель, экономка ненадолго задержалась, затем выключила свет и закрыла дверь. – Ну ты и дура, Кэтлин! – прошептала Дженет. – Чуть нас не выдала! – Простите, я совсем забыла! – пролепетала Кэтлин. – Никаких разговоров! – строго сказала экономка, заглядывая в комнату. – Ещё слово, и я дам каждой по порции самой мерзкой микстуры! После этого в больничном крыле воцарилась тишина. Глава 15 Ссора Недели пролетали быстро. Прошла половина семестра. Мама близняшек приехала их навестить, и они провели целый день вместе. Её очень порадовало, что девочки выглядят счастливыми и хорошо себя чувствуют. – Ну что, как у вас дела? Надеюсь, вы уже не считаете Сент-Клэр такой уж плохой школой, как думали поначалу. Близняшки покраснели. – Это не плохая школа, – сказала Пат. – Да, вполне сносная, – добавила Изабель. Мама незаметно улыбнулась. Она прекрасно знала своих дочерей: их слова означали, что Сент-Клэр им очень нравится и они там счастливы. Каждую неделю в школе проводили матчи по лакроссу. Иногда играли команды младших, иногда старших. Сёстры О’Салливан полюбили лакросс и с удовольствием ходили болеть на матчи старшеклассниц. Они восхищались игрой Белинды Тауэрс. Та была быстра, как ветер, и красиво ловила мяч – просто загляденье. – Помнишь, как мы ей грубили в начале семестра? – спросила Пат у сестры. – Ох, как бы мы сейчас осмелились на такое! – Мы вели себя совершенно по-идиотски, – заметила Изабель. – Честное слово, не понимаю, как нас вообще терпели! – Знаешь, есть одна девочка, которую я просто не выношу! – воскликнула Пат. – Шейла Нейлор. Что с ней такое? Она высокомерная и заносчивая, постоянно рассказывает о своём роскошном доме, своей лошади и трёх машинах. Всё время идёт напролом и лезет везде со своим мнением, как будто кому-то есть до него дело! Все девочки и правда с трудом переносили общество Шейлы. Она всегда из кожи вон лезла, чтобы произвести на окружающих впечатление и вызвать восхищение своей персоной. Но на самом деле была совершенно обыкновенной, дурно воспитанной девочкой с неграмотной речью. Одевалась она хорошо и всегда покупала себе всё самое лучшее, однако при этом не умела как следует расчесать волосы и частенько забывала вымыть шею. Самой нетерпимой девочкой в первом классе была Дженет. Она на дух не переносила самолюбие и высокомерие, поэтому поведение Шейлы доводило её до белого каления. Дженет быстро теряла терпение в её обществе, и, понимая это, Шейла старалась не лезть на рожон. Как-то раз первый класс коротал время перед чаепитием в общей гостиной. Пат поставила пластинку и несколько раз включала одну и ту же песню. На четвёртый раз Дженет не выдержала. – Господи, Пат! Ты что, наизусть её хочешь выучить? Смени пластинку! Если я ещё раз услышу эту песню, закричу! – Не след так говорить, – жеманным голоском сказала Шейла, и Дженет в ярости отшвырнула книгу. – Только послушайте Шейлу! «Не след так говорить»! Боже, Шейла, ты где росла? Ты что, до сих пор не знаешь, что грамотные люди не употребляют такие выражения? «Не след»! Ты вечно болтаешь о своём доме, автомобилях, лошади и ещё бог знает о чём, но речь у тебя как у торговки на базаре! Шейла побледнела. Пат поспешно поставила другую пластинку. Дженет подняла брошенную книгу. Она ещё сердилась, но ей стало немного стыдно за свою несдержанность. Если бы Шейла больше ничего не сказала, то она бы быстро остыла, но спустя несколько минут та громко заговорила, обращаясь к Дженет: – Знай мои родители, что мне приходится учиться вместе с такими девочками, как ты, Дженет, они бы ни за что не отправили меня в Сент-Клэр. У тебя плохие манеры, ты… – Манеры! И это ты-то говоришь о манерах?! – выкрикнула Дженет, снова отшвыривая книгу. – Боже праведный! За своими манерами следи! И сперва научись мыть шею, причёсывать волосы и пользоваться столовыми приборами, когда ешь, прежде чем о других рассуждать! И ты ещё считаешь, что мы не твоего круга! Ха! Дженет вскочила с кресла и выбежала из гостиной. Шейла застыла как изваяние. Близняшки бросили на неё взгляд, и Пат включила следующую песню, прибавив громкость. Какая ужасная ссора! Через некоторое время Шейла ушла. Пат выключила проигрыватель. – Ну и видок у неё, ты заметила? – спросила она у Изабель. – Зря Дженет сорвалась. Мы и правда все так думаем и в шутку говорили об этом друг другу, но очень некрасиво было вот так прямо высказываться. – Отчасти Шейла сама во всём виновата, – заметила Хилари. – Если бы она так не важничала и не строила из себя фифу, мы бы и не обращали внимания на её дурные манеры и ошибки в речи. Я хочу сказать, что, когда кто-то хвастается пятью ванными комнатами – розовой, голубой, зелёной, жёлтой и сиреневой – и при этом не удосуживается как следует вымыть шею, этого нельзя не заметить! – Да, хвастаться ванными комнатами странно, – кивнула Изабель. – Она вообще чудна́я. Из всего нашего класса я только о ней ровным счётом ничего не знаю. В смысле, я не знаю, какая она: щедрая или скупая, добрая или злая, честная или непорядочная, преданная или подлая, весёлая или серьёзная, потому что она всё время притворяется, когда важничает, хвастается и строит из себя непонятно кого. Возможно, она окажется вполне милой, если перестанет так себя вести. – Очень сомневаюсь, – возразила Хилари, которая порядком устала от Шейлы и её глупого поведения. – Нет, правда, я считаю, она не в своём уме. Шейла пропустила чаепитие, но никто не обратил на это внимания. Когда она не пришла вечером делать домашнее задание, мисс Робертс попросила Пат найти её. Пат обошла всю школу и наконец наткнулась на Шейлу: та сидела одна в холодном и пустом музыкальном классе. – Шейла! Ты что тут делаешь? – спросила Пат. – Ты забыла, что мы сегодня делаем уроки? Шейла ничего не ответила и не пошевелилась. Пат пригляделась к однокласснице: вид у той был нездоровый. – Тебе нехорошо? Если хочешь, я схожу с тобой к экономке. В чём дело, Шейла? – Ни в чём, – пробормотала та. – Почему тогда ты сидишь тут одна и мёрзнешь? Не глупи. Если ты не больна, то пойдём делать уроки. Мисс Робертс сердится, что тебя нет. – Я не пойду. – Шейла покачала головой. – После того что мне Дженет наговорила, я не хочу с вами всеми видеться. – Да ты что! Не стоит обращать внимания на Дженет! – В голосе Пат слышалось беспокойство. – Ты же знаешь, как легко она выходит из себя и что говорит не всерьёз. Да она наверняка уже обо всём забыла. Идём! – Она говорит всерьёз, в том-то и дело. – Голос Шейлы звучал очень тихо. – Она и правда так думает. Ух, ненавижу её! – Как можно ненавидеть Дженет! Да, она вспыхивает, как пороховая бочка, и быстро теряет терпение, но ведь она ещё и очень добрая! И не стала бы тебя обижать, Шейла. Слушай, я же вижу, тебе плохо. Пойдём со мной к экономке. Возможно, у тебя поднялась температура. – Оставь меня в покое, – упрямо сказала Шейла. Отчаявшись достучаться до неё, Пат ушла. Она была сильно встревожена. Не стоило Дженет срываться и говорить такие ужасные вещи. Пат знала, что если бы над ней самой так насмехались на глазах у всех, то ей бы тоже было очень неприятно. Она задумалась, как лучше поступить. Что сказать мисс Робертс? Возвращаясь в гостиную, Пат проходила мимо комнаты старосты. Дверь была приоткрыта, и она увидела, что Уинифред Джеймс сидит, уткнувшись в учебник. Пат остановилась у порога, и тут ей в голову пришла одна мысль. Рассказать о ссоре мисс Робертс она не могла, но что, если поделиться этим с Уинифред? Шейле надо было помочь, но как это сделать, Пат не знала, поэтому постучалась к старосте. – Войдите! – ответила Уинифред и, увидев Пат, нахмурилась. – Привет! Что-то случилось? Ты разве не должна готовить уроки? – Должна, – кивнула Пат, – но мисс Робертс попросила меня кое-кого найти. И я волнуюсь за эту девочку, Уинифред, но мисс Робертс рассказать об этом не могу. Можно я тебе расскажу? – Конечно, – сказала Уинифред. – Но только если это не сплетни, Патриция. – О нет, Уинифред, я бы не стала сплетничать. Но я тут вспомнила, что ты и эта девочка из одного города, вот и подумала, вдруг ты сможешь помочь. – Как загадочно, – заметила Уинифред. – Так в чём дело? Пат рассказала о ссоре и о том, что было после. – И Шейла странно себя ведёт и выглядит нездоровой. Я боюсь, что это была не просто глупая ссора. Уинифред молча выслушала Пат. – Я рада, что ты пришла ко мне. Так вышло, что помочь и правда могу только я, потому что знаю о жизни Шейлы. Ты, Пат, кажешься мне разумной, поэтому я расскажу тебе немного о ней. И возможно, вместе мы сумеем помочь Шейле. – Надеюсь. По правде, она мне не нравится, Уинифред, да я и не знаю её толком, потому что она скрывает свою истинную сущность за хвастовством и заносчивостью, если ты понимаешь, о чём я. Но она несчастна, и мне больно её такой видеть. – Родители Шейлы когда-то были бедны. Её мама была дочерью нашего садовника, а отец держал несколько торговых лавок в городе. В конце концов он сколотил приличное состояние, так что им удалось подняться с низов. Теперь у них великолепный дом, чуть ли не целый особняк, бог знает сколько слуг и автомобилей, а Шейлу они отправляют учиться в лучшие школы, потому что хотят, чтобы их дочь стала леди. – О-о-о, – протянула Пат. Объяснение Уинифред пролило свет на многие вещи. – Вот почему бедная Шейла всё время хвастается, и ведёт себя заносчиво и высокомерно, и выставляет напоказ своё богатство – потому что она боится, что мы не захотим с ней дружить, раз она из простых. Боится, что станем насмехаться над ней. – Да, её глупая заносчивость – своего рода ширма, за которой прячется обыкновенная, ничем не примечательная и напуганная девочка, – сказала Уинифред. – Теперь ты знаешь, в чём было дело. Дженет сломала эту ширму и выставила напоказ всё то, что Шейла всегда старается спрятать – манеры и речь, которым она научилась в раннем детстве. – Но как же глупо, что Шейла притворяется! – воскликнула Пат. – Если бы она честно рассказала нам, что её родители заработали много денег и ей нравится, что у неё есть возможность учиться в Сент-Клэре и прочее, мы бы все её поняли и прониклись к ней симпатией. Но это её глупое высокомерие и притворство! Серьёзно, Уинифред, это скверно. – Когда люди осознают, что они не так умны и воспитанны, как другие, то часто ведут себя подобным образом, чтобы скрыть своё более низкое положение, – объяснила Уинифред. – Таких людей стоит пожалеть и помочь им.