– Кому захочется конкурировать с Сейнтом? Точно не мне. И никому в здравом уме. Так каждый получит то, что желает. – Я больше года пытался убедить Золу вернуться в Бастиан, но он был равнодушен. Слишком боялся Голландии. – Пока ты не использовал меня как приманку, – пробормотала я. – Раз Сейнт хотел использовать меня, чтобы доставить Золу к Голландии, то он знал о моем местонахождении. В любое время он мог забрать меня с Джевала. – Клов молча шел со мной в ногу. – Почему же именно сейчас? Клов снова обернулся на Уэста, я резко остановилась, выпустив из пальцев подол платья. – Значит, я была права. – Я бросила на него взгляд. – Дело в Уэсте. Уэст посмотрел на нас, но промолчал. Скорее всего, сейчас его переполняли те же самые мысли. Сейнт какое-то время враждовал с Золой, но, поняв, что я использовала его, чтобы помочь Уэсту, Сейнт увидел возможность устранить не только одну проблему, а сразу две. Он отправит Золу в Бастиан, а меня подальше с «Мэриголд». – Вот мерзавец! – прорычала я сквозь зубы. Уэст искоса посматривал на меня, желваки на его челюсти заиграли. Однажды он сказал, что ему никогда не получить свободу у Сейнта. И теперь я начинала думать, что он прав. Мы повернули еще два раза по коридору и подошли к широким дверям, ведущим на огромную солнечную веранду. Стеклянные стены поднимались до самого потолка, который обрамлял голубое небо. Проходящий сквозь них свет становился настолько ярким, что мне пришлось поморгать, чтобы привыкнуть к нему. В центре веранды стоял круглый стол, который неприлично роскошно украсили. За ним нас ожидала Голландия. Пояс на ее талии украшали переплетенные между собой витки изумруда, а на ее шее висела золотая цепочка с этим же камнем, который блеснул в свете солнца, когда Голландия с чашкой в руке повернулась к окнам, выглядывающим на город. Уэст рассматривал ее, в его глазах горел тайный вопрос. Сопровождающая нас женщина остановилась у двери и жестом пригласила войти. Мы с Уэстом вместе зашли в помещение, а Клов плелся за нами. – Доброе утро, – поприветствовала Голландия, не отрывая взгляда от золотистого пейзажа. – Пожалуйста, присаживайтесь. Солнечная веранда была заставлена растениями, отчего воздух наполнялся теплом и влагой. По высоким окнам тянулись широкие листья растений и густые лозы, по побегам и ветвям рассыпались бутоны самых разнообразных цветов. Я потянулась к стулу, но вдруг из-за наших спин появился молодой человек и отодвинул его дня меня. Я с осторожностью села, рассматривая содержимое стола. На серебряных блюдах и подставках затейливым узором были выставлены булочки и пирожные, а фарфоровые миски наполняли свежие ягоды. От запаха масла и сахара у меня потекли слюнки, но Уэст и Клов держали руки на коленях. Я поступила так же. – Будто прошлое наступило. – Голландия осторожно поставила чашку на блюдце. – Ты точная копия своей мамы. – Как и вы, – ответила я. От моих слов ее губы слегка изогнулись, но это правда. Все черты ее лица напоминали о маме, несмотря на пожилой возраст и седые волосы. Красота Голландии была такой же, как и у Изольды – необыкновенной и первозданной. – Думаю, она никогда не рассказывала тебе обо мне. – Ее голова склонилась набок. – Нет, – честно ответила я. Врать было бессмысленно. – Признаюсь, совершенно не поверила, что Зола привезет мне дочь Изольды, когда получила от него письмо. Не буду врать. – Ее взгляд снова пробежался по мне. – Я до сих пор пытаюсь понять, как не узнала о тебе еще раньше? Мне же известно все, что происходит на море. Но я уже знала ответ на ее вопрос. Обо мне знал только Клов, и я провела четыре года на Джевале, подальше от любопытных глаз. Впервые я задумалась: вдруг это одна из причин, по которой Сейнт бросил меня там? – Изольда была упрямой девочкой, – выдохнула она. – Красивой. Талантливой. Но очень упрямой. Молча я наблюдала за уголками ее губ. За движением ее взгляда. Но выражение лица Голландии ничего не выдавало. – В семнадцать лет она, не попрощавшись, уплыла на борту «Луны». Однажды утром я проснулась, а она не спустилась завтракать. – Голландия подняла чашку, покачала ее в руке и сделала еще один глоток горячего чая. – Если бы ее отец был жив, то точно бы не пережил такое. Она выбрала булочку с блюда и положила на тарелку перед собой, а за нами окрылись двери. На веранду зашел мужчина в застегнутой до шеи куртке и со шляпой в руках. Вскоре я узнала его. Капитан порта. Похоже, Уэст осознал это в тот же самый момент, отчего слегка повернулся на стуле, чтобы сидеть спиной к капитану. Встав у стола, он подал Голландии свертки пергамента. – «Луну» сейчас разбирают. Немного припасов, но ничего из торговых товаров. Паруса хороши. – Что же, паруса нам всегда пригодятся, – пробормотала Голландия, рассматривая пергаменты. – Команда? – На причале ищет работу, – ответил он. Я взглянула на Клова, думая о ныряльщиках. Если Голландия забрала себе «Луну», то им явно не заплатили. И каждый из них захочет вернуться на Джевал. – Отшвартуйте корабль от причала. Пусть там не ошиваются любознательные, – приказала Голландия. Ладонь Уэста крепче сжалась на подлокотнике стула. Она не только убила Золу, но теперь еще и топила его корабль, скрывая тот факт, что он вообще ступал в Бастиан. И как только ее приказы выполнят, будет казаться, что Зола так и не доплыл до города. – «Луна» должна быть на дне моря к закату. Ни к чему, чтобы Торговый совет прознал об этом до собрания. Клов встретился со мной взглядом с другой стороны стола. Я лишь предположила, что она говорит о собрании, проходящем между Узким проливом и Безымянным морем – в Пойме Сегсей. Капитан порта прокряхтел в ответ: – Причалил еще один не предусмотренный графиком корабль. – Он указал на пергамент в руках Голландии: – «Мэриголд». Я мгновенно напряглась, чашка со звоном опустилась на блюдце. От безмолвия Уэста я задрожала. Казалось, он был готов вскочить со стула и перерезать глотку мужчины. Голландия взглянула на меня. – По-моему, нам незачем волноваться о них. Правда? – Да, – ответила я, встречаясь с ней взглядом. Мне придется дать ей что-то взамен. Только пока я не понимала, что именно. Голландия отдала капитану порта свитки, он кивнул, развернувшись на пятках, направился обратно к двери. Сжав зубы, я наблюдала, как он уходит. Раз Голландия платила капитану, то она знала обо всем, что происходит в порту. – Теперь же, – начала она, сложив руки на столе и взглянув на Клова, – полагаю, ты можешь вернуться в Узкий пролив. – Похоже, вы приказали ему потопить корабль, на котором я приплыл, – раздраженно бросил Клов. – С этим я разберусь. Но мне нужно, чтобы ты сделал для меня еще кое-что. – Я привез человека, которого ты разыскивала. – Он указал рукой на серебряную шкатулку: – И уже получил вознаграждение. – Я его удвою, – объявила она. Клов недоверчиво сощурил глаза. – Слушаю. Она взяла ягоду и подняла ее перед собой. – Сейнт. В ушах отзывался стук сердца, пальцы крепко сжали ручку на чашке. Клов уперся локтями о стол. – Чего ты хочешь от Сейнта? – Того же, что и от Золы. Возмещение ущерба. Моя дочь погибла на его корбле, его должны призвать к ответственности. Сейнта ожидают на собрании Торгового совета в Пойме Сегсей. Ты должен удостовериться в том, что он туда не доберется. Клов в раздумьях уставился на стол. Я практически слышала, как переплетались его мысли. Как он пытается придумать план, благодаря которому мы выберемся из этой передряги. Стоило мне открыть рот, как он остановил меня едва заметным покачиванием головы. Вдруг меня осенило, что Клов скрыл не только причастность Сейнта к охоте за головой Золы. Он также скрыл тот факт, что Сейнт мой отец. – Возьмешься за дело или нет? – напирала Голландия. У меня сперло дыхание. Если Клов откажется, то она пошлет кого-то другого. Клов встретился с ней взглядом. – Возьмусь. Я опустила руки на колени, пальцы сжали подол платья. Голландия нашла способ добраться до противоположного берега Узкого залива и заполучить Золу. Теперь же она желала Сейнта. – Хорошо. – Она закинула ягоду в рот и прожевала ее. – А теперь обратимся к тебе, – она взглянула на Уэста. В ожидании он спокойно взглянул на нее.