— Что?! — рыкнул Патрикеев и устремился в офис, на ходу набирая Каймана. Он ворвался в кабинет Тургузова и даже застыл от неожиданности. Буровкина держала Настю под локти, не давая вырваться, а Тузик елозил толстыми пальцами по груди и бокам пытающейся увернуться девчонки. — Вы что творите? — рявкнул Патрикеев, шагнув к Насте. Он выхватил девушку из лап мучителей и еще раз повторил: — Что здесь происходит? — Вот, — хмыкнул разъяренный Тузик. — Поймали воровку. Промышленным шпионажем занималась! — Он положил растопыренную ладонь на грудь, имитируя сердечный приступ, а другой рукой попытался снова схватить Настю за руку. — И что она у вас украла? — рассердился Костя, заслоняя собой Тарасову. — Мы еще посмотрим, что украла, — завопила Буровкина, подняв вверх указательный палец. — Нужно ее компьютер проверить и сумку! — Не выпускай ее из кабинета, — велел Тузик безопаснику и помчался к сисадмину, а Буровкина опустилась на стул напротив Насти и громко скомандовала: — Нонна, принеси мне чай! — А Насте — воды, — попросил Патрикеев секретаршу и что-то быстро напечатал в телефоне. Потом подмигнул Тарасовой, словно говоря, что все обойдется. Настя хлебнула теплой воды из одноразового стаканчика и про себя отметила, что обычно Нонна приносит воду в красивых хрустальных стаканах с золотой каемкой. А тут… словно для зачумленной… Она попыталась собрать себя в кучу, но не получилось. В голове, словно в киселе, плавали обрывки фраз, не способные соединиться в одну мысль. Настя попробовала сделать дыхательные упражнения, как учили на йоге, но для этого требовалось расслабиться. А как тут расслабишься, если до сих пор она чувствовала лапы Тузика на своей груди и ментоловый запах из его рта. Только ненависть, кипевшая в душе, клокотала внутри и не давала мыслить связно. Из ее кабинета вернулся Тузик и, важно прошествовав к своему столу, плюхнулся в кресло. — Ну что, нашлось? — ехидно осведомился Патрикеев. — Специалисты разбираются! — напыщенно заявил шеф и даже нижнюю губу выпятил. «Дегенерат», — мысленно усмехнулся Патрикеев и покосился на Тарасову. Она, будто больная, прихлебывала воду из стаканчика и глядела куда-то перед собой. И Косте даже показалось, что еще немного — и она грохнется в обморок. — В кабинете ее сумка осталась, — хлопнул себя по бокам Тузик. — Галя, принеси сюда. Нужно и там посмотреть. Может, эта стерва еще какие-то документы прихватила. Или деньги у нас украла. Буровкина кивнув бросилась исполнять поручение, а Настя глянула на шефа удрученно и прошептала чуть слышно: — Я только в офис вошла, что я у вас украсть могла? — А это мы посмотрим, — злобно кинул шеф и обалдело уставился на распахнувшуюся дверь и вломившегося в кабинет разъяренного мужика в дорогом костюме. — Вы кто, товарищ? По какому вопросу? — Гусь свинье не товарищ, — хмыкнул тот и повернулся к Патрикееву. — Что тут произошло, Патрик? — Вы кто такой? — заорал Тузик. — Как вы смеете? Я — хозяин компании! — Рот закрой, — душевно попросил Кайман и глянул на Настю. — Как ты, девочка? — осведомился, наклонившись. И заметил, как ее бьет крупная дрожь, а рука сжимает на груди платье с оторванными пуговицами. Егор снял пиджак и накинул на плечи родственницы. — А теперь поговорим, — заявил он, садясь за стол рядом с Настей. — Костя, пригляди, чтобы нас не беспокоили! Патрикеев кивнул и привалился к косяку двери, своим видом показывая шефу, что лучше не сопротивляться. — Я еще раз повторю вопрос и жду на него ответ, — холодно поинтересовался Кайман. — Почему Настя в слезах и в порванном платье? Что тут произошло? — Когда я вошел, шеф ее лапал, — подал голос от двери Патрикеев, а потом слегка посторонился, пропуская в кабинет Буровкину с Настиной сумкой. — Эта красавица Настю держала, а он диктофон искал по всему телу. — Нашел? — рыкнул Кайман и добавил с издевкой — Присаживайтесь, мадам. Поздно торопиться! Уже успели… — А вы… — начала Буровкина и, поняв кто перед ней, кулем плюхнулась в кресло. — Меня, дорогие друзья, зовут Егор Ильич Легатов, некоторые называют Кайманом. О вашей скорбной конторе, строящей собачьи будки, я узнал только час назад. Но если вы мечтаете, чтобы я купил за бесценок ваш геморройный бизнес, то я вас удовлетворю. Несите бухгалтерскую отчетность. — А… Что? — задохнулся в своем кресле Тузик и заюлил жалостливо. — Меня, наверное, дезинформировали… — Это ничего не меняет, — поморщился Кайман. — Зовите главного бухгалтера, давайте поручения. У меня было много дел сегодня. Но раз вы так настойчиво привлекали мое внимание, то я отменил встречу и приехал. Тузик боязливо глянул на самого Егора, покосился ему куда-то в бок. И Настя с удивлением увидела, что там висит кобура. А оттуда выглядывает черная рукоятка. — Татьяна Игоревна, — проблеял Тургузов по внутреннему телефону. — Зайдите ко мне, пожалуйста, с бухгалтерской отчетностью. Настя будто со стороны наблюдала за Егором, быстро перелистнувшим несколько страниц и со знанием дела изучавшим китайскую грамоту — бухгалтерскую отчетность предприятия. Она куталась в его пиджак из тонкой летней шерсти, вдыхала запах парфюма и самого Каймана, и чувствовала себя в полной безопасности. — А почему кредиторская задолженность такая большая? — пробурчал Егор и ткнул пальцем в какую-то цифру. — Так Владимир Николаевич не разрешает платить поставщикам по счетам, — пробормотала Настя. — Мне приходится умолять, чтобы товар отгрузили. — Да, — подтвердила главный бухгалтер. — Мы регулярно задерживаем платежи. — Странная политика, — хмыкнул Кайман и вынес вердикт: — Покупать мы вас, граждане, не будем. Денег жалко на вашу помойку. А вот обанкротить придется… чтобы жизнь медом не казалась. Насюш, — обратился он к Насте, назвав детским прозвищем. — Напиши заявление об увольнении. Сегодняшней датой. Без отработки. А вы, — воззрился Егор на Тузика, — тоже пишите, что никаких претензий к Тарасовой Анастасии Васильевне не имеете. Или все-таки есть что-то? — Нет-нет, что вы, — замотал головой Тузик, не обращая внимания на косые взгляды Буровкиной. Он быстро написал отказ от претензий и заискивающе посмотрел на Егора. — Может, расстанемся друзьями? — попросил он. — Меня ввели в заблуждение. Да еще эти репортажи по телевизору… — И это дало вам право лапать беззащитную девчонку и угрожать ей расправой? — нехорошо усмехнулся Легатов и добавил будто шутя: — Кайман Тузику не товарищ. Да и решать с банкротством не мне. Это твоих поставщиков касается, дядя! Вот пусть и думают, как свои миллионы вернуть. Он покосился на Настю и, заметив, что она закончила писать заявление, быстро придвинул к себе лист. Прочел внимательно. — Все верно, — и, повернувшись к Тузику, попросил любезно: — Трудовую книжку, пожалуйста! — Галя, — велел шеф Буровкиной. Она дернулась, словно больная. — Нет, — мотнул головой Егор. — Никто не выйдет из кабинета до нашего ухода. Попросите кого-нибудь из подчиненных принести трудовую. Тут заполните. Когда все было готово, Кайман непринужденно проверил запись в книжке и сам ее сунул в Настину сумку. — Все, торжественное заседание считается закрытым, — осклабился он. — Настя, поехали домой! Патрик, ты с нами или в этой клоаке останешься? — С тобой, командир, — подал голос Патрикеев. Егор обнял Настю за плечи и, подхватив ее сумку, направился к выходу. — Провожать нас не надо, — бросил напоследок. Из окна кабинета Тузик с Буровкиной дружно наблюдали, как большой красивый мужчина аккуратно усаживает в спорткар закутавшуюся в его пиджак девицу, как небрежным движением закидывает в багажник ее сумку и сам садится за руль. — Ты деньги успела вытащить? — негодующе воззрился на любовницу Тузик. — Когда? — вскинулась она. — Я тебе и так и сяк моргала, а ты ноль внимания… — То есть мы Тарасовой еще двести тысяч подарили? Я правильно понял? — Подождите, — от стола заседаний поинтересовалась главный бухгалтер. — Вы подсунули девчонке деньги, чтобы ее обвинить в воровстве? — Тебя это не касается, Таня, — рявкнул шеф. — Да нет, — мотнула головой она. — Касается. Работать с подлецами я уж точно не буду. — Ты сначала в кассу двести тысяч недостачи внеси, а потом увольняйся, — хмыкнул Тузик. — Почему недостачи? — улыбнулась главбух. — В кассе на эту сумму выписан расходный ордер на Буровкину, и на нем подпись Галины Анатольевны. С нее и спрашивайте! Настя наблюдала, как уверенно и небрежно Егор ведет машину. — Спасибо тебе, — пробормотала она. — Они бы убили меня, если б не ты! — Ты держалась молодцом, — тихо заметил Кайман и добавил добродушно: — Если хочешь, давай остановимся около озера. Там на пляже посидим, ты в себя придешь… — У тебя же работа, — извиняясь пробормотала Настя. — Мне не удобно. — А я сегодня все встречи отменил и к тебе помчался. Поэтому гуляем! — улыбнулся он и подмигнул, как мальчишка. — Егор, — воспротивилась было она. — Поехали! — велел он, проезжая вдоль набережной. — Не являться же в таком виде домой. Родители расстроятся. Настя кивнула. Довод показался ей самым убедительным. — Я чуть не умерла, — выдохнула она, усаживаясь на шезлонг. Потом придвинула к себе сумку и принялась искать косметичку. Хотя почему-то все время попадались цветной кулек из Летуаля, где Настя носила прокладки, и ключница. «Странно, — хмыкнула она про себя. — Вроде все на дне валялось. А косметичка, наоборот, сверху лежала, а теперь в самом углу». Настя покосилась на Егора, босиком шагающего к воде, и даже залюбовалась на миг. В лучах полуденного солнца Кайман казался античным красавцем и полубогом. «Эх, — жалобно подумалось Насте. — Такой мужик уж точно не для тебя, голубушка. Посмотри на себя и на него!»