Это не стоит жизни. Для тебя, а для них это и есть жизнь… — Ох! — я пошатнулся, когда палка вместо твердой опоры ушла глубоко под воду, но удержал равновесие. — Все в порядке? — донесся из тумана голос Олега. — Да, — переждав, пока сердце перестанет долбить о ребра, я пошел дальше. Собственно, отсюда во-вторых: они плоть от плоти этого мира и не знают, как жить иначе, большинство — потомственные воины, их родители наверняка умерли молодыми, но успели вдолбить своим чадам не без помощи школы и ТВ, что лучше прожить яркую, пусть и короткую жизнь… Чем жить, как я. … Чем жить, как ты. Циклоп ушел вперед и теперь я шел третьим с конца, за мной Немой, замыкал колонну Елисей. Сквозь плотный туман я едва различал спину Ильи в полутора метрах впереди. Зато хорошо разносились звуки: хлюпанье, когда чья-то нога погружалась в податливую жижу, и чавканье, когда та не хотела ее отпускать. Несколько раз процессия останавливалась, должно быть, искали в сумерках следы Мэйсона. — Дошли до болота, — опять Джейн. Быстро, учитывая, что с ними Матвей. Я поднял ногу, как вдруг услышал сзади громкий всплеск. — Немой! — заорал Елисей. Я обернулся, с трудом удерживая равновесие и панику. За мной был только туман. Участок воды в форме человека там, куда упал Немой, стремительно затягивался тиной; поднимаясь на поверхность, лопались прозрачные пузыри. Из тумана выпрыгнул Елисей и быстро опустил палку в воду, надеясь, что наемник сумеет за нее схватиться, но топи Древнего леса не любят отпускать свои жертвы. Тина сомкнулась, и там, где только что чернела вода, теперь снова была обманчиво твердая поверхность. Немой так и не сказал ни слова с момента нашего знакомства. Возможно, они с братом теперь вместе будут гулять среди деревьев в лесу, убившем их обоих. — Идем дальше, — Илья по цепочке передал слова. Елисей сдался и встал. Следующий шаг мне дался трудно, перед глазами стояла картина: я оступаюсь, теряю равновесие и падаю в воду, отчаянно сучу руками и ногами — тщетно: трясина засасывает меня все глубже и глубже, а прямоугольник неба над головой стремительно затягивается ряской и тиной. У тебя все получится! Дрожали колени и березовая палка в руках, спина Ильи давно исчезла в тумане, а сзади молча стоял мех. Ради Софьи. И ради мести. Проверив почву палкой, я шагнул на следующую кочку. Через десять минут под ногами оказалась твердая земля. Мы миновали топь, но никто не тешил себя иллюзиями о будущем. Отряд Джейн мы дожидаться не стали, на мягкой почве отчетливо проступали следы ботинок. — Включить приборы ночного видения. Я огляделся: все остальные уже давно это сделали. — Елисей замыкает, дистанция два метра, тронулись. Почерневшее небо подсказывало, что солнце окончательно село. Сзади туман, а спереди зеленоватая в окуляре ПНВ чаща леса. Погибло четыре классных бойца, двое раненых, а я еще жив, и еще есть надежда. Ветви сомкнулись над головами: мы зашли в сердце Дремучего леса. Минут через пятнадцать деревья неожиданно расступились, и перед нами возникли два больших дома, их разделяли пятьдесят метров двора и огораживал невысокий забор. — Мы прошли болото, скоро будем, — группа Джейн догоняла. Дома выглядели зловеще, будто появились из старой страшной сказки. Трехэтажные, с темными провалами окон, они зелено-черными монстрами возвышались на фоне ночного неба, и, казалось, смотрят друг на друга, как два непримиримых противника в битве за ужас, который они нагоняли. Следы вели к левому. Осторожно, рассредоточившись по участку, мы приближались к нему. Слышались только звуки шагов, дыхания и ударов сердца. Я поравнялся с колодцем, который будто только сошел с картинки из книги про Бабу-Ягу. — Нападение! — голос Джейн ворвался в уши. — Болотники. Много. Держим позицию. Который раз за сегодня началась стрельба, метрах в трехстах позади нас. — Елисей, за мной, остальные на местах. Мимо проскользнули две серо-зеленые тени. Я прислонился к колодцу и смотрел в их спины, пока они не слились с мраком леса. Кроме вероятной скорой смерти меня беспокоили две, казалось бы, разнонаправленные вещи: жажда и переполненный мочевой пузырь. Я отстегнул от пояса флягу (замерзшие пальцы едва справились с крышкой) и сделал большой глоток, потом еще несколько. — Что у тебя? — спросил Циклоп, сидящий справа. — Джин с тоником. Будешь? — Фу! — он поморщился и, порывшись на поясе, достал свою флягу. — Водка, чистая. Послышалось бульканье. — Дай мне, — Катя сидела слева и протянула руку, я отдал ей флягу. — Предложи остальным, — когда она отодвинулась, я повернулся к красному глазу Циклопа: — Ссать хочу. — Ссы в штаны, — он говорит серьезно или шутит? — Я так не могу, и женщины рядом. Он хмыкнул. — Ладно, вон дерево в трех метрах, за ним, дальше не отходи. Я, кряхтя, встал. Ноги ныли, никогда мне не приходилось за день столько ходить, бегать и прыгать. В лесу продолжался бой, за деревьями вспыхивало и грохотало. — Ты куда? — спросила Катя. — Ему надо, — снова хмыкнул Циклоп. — Иди с ним, — резко сказала девушка, но было уже поздно: земля исчезла у меня из-под ног. Буквально. Вот я иду по пожухшей траве. Мгновение — и лечу вниз в полной темноте, сверху только квадрат чуть менее темного неба, еще мгновение — пропадает и он. Я не успел испугаться: шахта, в которую я провалился, начала изгибаться, пока не перешла в горизонтальную. Скольжение замедлилось, а потом остановилось. Прибор ночного видения или сломался, или, что вероятнее, не работал в абсолютной тьме. Я лежал лицом вверх и не мог заставить себя пошевелиться: рюкзак давил в спину. Мир съежился до темноты, парализующего страха и отдающихся в ушах ударов сердца. Фонарь. Лучше так полежать, меня скоро вытащат. Скорее их всех перебьют, доставай фонарь. Может, ты сам? Боюсь, моя помощь скоро понадобится в более серьезной ситуации. Нужно экономить силы. Я перевернулся и скинул рюкзак. Пальцы не слушались и дрожали. Где же молния? Вот она! А фонарь? Бутерброды и запасная аптечка полетели на землю. Да где же ты? Наконец-то! Луч прорезал темноту. Я перевел дух. Пусть принципиально мое положение не изменилось, но свет вернул миру понятную структуру. А если бы фонарь разбился? Бр-р. О таких вещах лучше не думать. Туннель, метра полтора диаметром. С одной стороны проем, из которого я вылетел, с другой — просто туннель, свет не добивал до его конца. Фонарь в левую руку, пистолет в правую, автомат бросай. Как скажешь. Вперед! Сколько раз за сегодня я слышал эту команду? Низкий потолок не позволял встать в полный рост, я шел, согнувшись. Круг света скакал по стенам. Туннель уходил вверх. Через двадцать метров помещение. Через двадцать метров вошел в помещение. Пол три на три, посредине лестница. Луч фонаря пробежал по ее ступенькам, и где-то наверху на пределе видимости уткнулся в люк. Нужно вернуться назад и ждать помощи. Могли бы помочь, уже были бы здесь.