Шарлотта легонько трогает губы и смотрит в сторону спальни. Оливия уже думает, что она не ответит на звонок, но мать драматически вздыхает. – Ладно. Ты только побыстрее. У меня… встреча. – Спасибо. – Оливия идет в сторону гостевой ванной, а когда Шарлотта исчезает в кухне, сворачивает в коридор, ведущий к спальням и кабинету Дуайта. Монитор системы наблюдения находится в чулане, но она направляется к компьютеру на письменном столе. – Эмбер! Сто лет тебя не видела. Как ты? Как новый дом? – доносится из кухни голос матери. Оливия ставит ролодекс на место – ровно на свободный от пыли квадратик стола, – садится на стул, подключает флешку через USB-порт и включает компьютер. – Тяни, Эмбер, тяни, – шепчет она, впечатывая пароль, который давным-давно, еще в школе, сама придумала и поставила отцу на его новый десктоп. При каждом апгрейде он всегда повторял именно его: Princ3ssO*. Отец неизменно придерживался принципа не усложнять себе жизнь. Она подается вперед и приступает к работе. – У меня есть именно то, что тебе надо, – говорит Шарлотта. Звук как будто ближе, словно Шарлотта высунула голову из кухни, недоумевая, что задерживает дочь в ванной. – Оставайся на кухне, – шепотом просит Оливия, скачивая контакты Дуайта. Шарлотта переключается на деловой тон, и в ее голосе, катящемся по коридору звенящим ручейком, звучат переливчатые нотки. Оливия копирует файл с фотографиями четырнадцатилетней давности, убеждая себя, что не делает ничего плохого. И все же ей стыдно перед матерью за этот обман. Хотя в каком-то смысле она оказывает ей услугу. Разговоры о Лили беспокоят Шарлотту, и Оливия не хочет причинять ей дополнительных проблем. – Почему бы тебе не прийти завтра в мой офис? Десять утра тебя устроят? Оливия вынимает флешку и уже готова открыть дверь в чулан, где стоит монитор системы наблюдения, дверь в коридоре громко хлопает. Оливия застывает на месте. Что за черт? Хлопок донесся со стороны родительской спальни. Ладони моментально потеют. Она и не думала, что отец дома. Лукас бы сообщил. Если этот идиот снова забыл… Она выключает компьютер, окидывает взглядом стол, проверяя, все ли в порядке, и направляется к родительской спальне. Если отец дома, то где его машина? Он всегда паркуется на дорожке. Если только… У Шарлотты гость? Неужели она наставляет рога Дуайту? – Звонила твоя подруга Эмбер, – говорит Шарлотта с другого конца коридора. Оливия вскрикивает, прижимает руку к груди. – Не делай так больше. Серьезно. – Она выдыхает. – Ты меня напугала. – Что ты здесь делаешь? – Мать проходит мимо. – Услышала какой-то шум. – Оливия показывает на дверь спальни. – Хмм. Вот уж не знаю. Кроме меня, здесь никого нет. – Я и не думала… – Кровь бросается в лицо. Ладно. Думала. Может, матери и вправду одиноко. Это можно понять. Дуайт бывает дома так редко, и к тому же они давно не ладят. Оливия неловко улыбается. Ей жалко Шарлотту. Муж не уделяет ей должного внимания, груб, она потеряла дочь. Шарлотта отступает в фойе. – Так вот, Эмбер хочет вложиться в недвижимость. – Да, она говорили вчера. – Оливия старается не смотреть матери в глаза. Перспектива помочь Эмбер явно по вкусу Шарлотте, и Оливия едва сдерживается, чтобы не признаться в обмане. – Я рада, что она тебе позвонила. – Я тоже. У меня есть на примете отличное местечко. Чудный коттедж на берегу, отлично подойдет для «Эйрбиэнби». – Взгляд Шарлотты останавливается на заметно уменьшившейся в объеме сумке, и Оливии становится не по себе от чувства вины. – Мне пора. Рада, что ты сегодня чувствуешь себя лучше. – Да. Спасибо, что навестила. – Шарлотта улыбается и открывает дверь. Оливия выходит на свежий воздух, под голубое небо. – О, вижу, и Джош все еще с тобой? Оливия оборачивается. – Да. В машине. А что? – Я думала, может быть, ты уже нашла Лили. Она качает головой. – Я ищу, мама. Ты знаешь что-нибудь, что может мне помочь? Папа ничего не говорил? На лице матери не отражается ровным счетом ничего. – Я же тебе говорила. Нет. Мы не обсуждаем Лили. – О’кей. Позвоню позже. – Конечно, дорогая. Хорошего дня. – Шарлотта закрывает и запирает дверь. Оливия благодарит эсэмэской Эмбер и лишь тогда замечает припаркованную по другую сторону улицы серебристую «ауди». Она оглядывается на дом. Интересно, кому принадлежит эта машина? Не подозревай она Дуайта в том, в чем подозревает, ее бы возмутило лицемерие матери. Но поскольку ее отношение к отцу изменилось, то изменилось и отношение к маме. Теперь она начинает видеть Шарлотту в новом свете. Ей нужно развестись с Дуайтом. Дуайт совершенно не уважает ее, а ведь она так много сделала для семьи, особенно для него. Все эти годы она помогала ему с кампаниями, фандрайзингом, расклейкой листовок, текст которые сама же разрабатывала и заказывала. – Эй, Джош. – Она садится за руль и включает зажигание. Джош откладывает телефон и трет глаза. Оливия уже заметила, что работа с приложениями быстро утомляет его. – Готово? – спрашивает он. – Минутку. – Она достает планшет, вставляет флешку и уже через минуту убеждается, что список контактов – пустой номер. Адреса Лили здесь нет. Оливия раздраженно тычет локтем в дверцу. Джош настороженно наблюдает за ней. – Послушай, Джош, если ты вспомнишь что-то, имеющее отношение к адресу, было бы кстати, – говорит она, во второй раз – на случай, если упустила что-то – прокручивая список контактов. Он показывает на ветровое стекло. – Это как… такой… большой… – Как что? – Это. Оливия смотрит в окно – за домом виднеется небольшая эвкалиптовая роща. – Эвкалипты? Так улица называется? – Нет. Как… – Как? – спрашивает она, пытаясь понять, что он имеет в виду. – Как дерево? – Да. Оливия быстро разворачивает на экране карту Оушнсайда. Улиц, в названии которых упоминаются деревья, относительно немного. – Эш… Пайн… Оук… – Она произносит их вслух. Он хватает ее за руку. – Пайн! – Ты живешь на Пайне? Он улыбается. – Да. Вот здорово. – Хорошая работа, Джош. Дай пять. Что ж, поехали. Дорога у нас долгая. Глава 29 Лето ‘01 Из окна отцовского кабинета Оливия смотрела, как Лукас и Лили играют в баскетбол на подъездной дорожке. Ее не пригласили. Лукас показывал сестре, как нужно бросать мяч. Утром он учил ее грести на каяке, поскольку отец сказал, что ему заниматься этим с дочкой некогда. Оливия откусила заусеницу на большом пальце. Лили уже давно не обращалась к ней за помощью, предпочитая компанию брата, и шла к старшей сестре только по необходимости, когда ей было нужно что-то. Например, свитер, который Оливии купила мать и который Лили вернула с дыркой, утверждая, что она ни при чем. Сестренка клялась, что надела его один только раз, когда ходила с подругой в кино, а все остальное время он пролежал в сложенном виде на ее комоде, и когда она снимала его, никакой дырки на нем не было. Оливия не поверила. Дырки не появляются сами собой, волшебным образом. А когда Оливия заявила, что Лили должна ей новый свитер, сестра закатила истерику.