— В последний раз! — заверила она. — Но как мы пойдем ночью по лесу? — Рыцари уже могут идти пешком. А мы полетим на Фухуре. Он достаточно сильный, чтобы унести троих. Фухур поднял голову, его рубиновые глаза сверкнули: — Я не повезу эту женщину, Бастиан Балтазар Букс! — Тебе придется это сделать! — отрезал Бастиан. Везучий дракон взглянул на Атрея, и тот знаком велел подчиниться. — Куда? — спросил дракон, когда все уселись на его спину. — Вперед! — скомандовала Ксаида. — Куда? — повторил Фухур, будто не слыша ее слов. — Тебе же сказали: вперед! — прикрикнул Бастиан. — Лети, — тихо попросил Атрей, и Фухур подчинился. Утро уже брезжило на востоке, когда они приземлились у лагеря. За прошедшее время к каравану присоединились новые гонцы и просители. Голубой джинн доложил, что число их приближается теперь к тысяче. Он сообщил и еще кое-что: вскоре после того, как лагерь расположился на ночлег, к ним подошли пятеро панцирных воинов с просторными коралловыми носилками, но держались они в сторонке и вели себя мирно. — Это мои носильщики, — просительным голосом обратилась Ксаида к Бастиану. — Я отправила их вчера вечером. Это самый удобный способ передвижения. Если ты, конечно, разрешишь мне, господин! — Все это мне не нравится! — резко вмешался Атрей. — Что ты имеешь против? — насторожился Бастиан. — Она может передвигаться любым способом, каким ей хочется, но тот факт, что она заранее выслала носилки, означает: она предвидела, что придет сюда. Значит, все совершилось по ее плану, Бастиан. Она одержала победу, а не потерпела поражение. Она намеренно дала тебе победить себя, чтобы по-своему одержать над тобой верх. — Прекрати! — сердито оборвал Бастиан. — Я не спрашивал твоего мнения! Твои вечные поучения мне уже надоели! Теперь ты готов оспорить даже мою победу и высмеять мое великодушие! Атрей хотел возразить, но Бастиан прикрикнул: — Молчи и оставь меня в покое! Если все это вам не подходит, можете оба отправляться своей дорогой! Я вас не держу! Отправляйтесь, куда хотите! С меня довольно! Бастиан скрестил на груди руки и отвернулся. Толпа вокруг замерла. Атрей молча выпрямился. До сих пор Бастиан никогда не отчитывал его, да еще при всех. К горлу у него подкатывал комок, он подождал еще немного, но Бастиан и не думал поворачиваться к нему. Тогда он медленно пошел прочь, и Фухур последовал за ним. Ксаида улыбалась. Это была нехорошая улыбка. А у Бастиана в этот миг погасло еще одно воспоминание — о том, что в человеческом мире он был когда-то ребенком. Глава XXI ЗВЕЗДНЫЙ МОНАСТЫРЬ оть считай, хоть не считай, а гонцы всё прибывали, их собралось уже несколько тысяч, с палатками — от громадных, размером с цирковую, до маленьких, не больше наперстка. И средства передвижения были самые разные — от телеги до прыгающих шаров или шагающих коробок. Для Бастиана изготовили специальный шатер из расшитого шелка, над куполом развевалось знамя с гербом в виде семисвечья. Голубой джинн, ставший телохранителем и камердинером Бастиана, всегда нес охрану у входа. Атрей и Фухур остались среди спутников Бастиана, но больше он не разговаривал с ними. Он ждал, что Атрей подойдет к нему и попросит прощения, но Атрей и не собирался делать этого. Фухур тоже не оказывал Бастиану никакого почтения. Пусть же оба они увидят, что воля Бастиана несгибаема и первым он к ним не подойдет. Вот если бы они подошли, Бастиан бы их простил и раскрыл им свои объятия. Оба они плелись в хвосте процессии. Фухур, похоже, разучился летать и тащился пешком, Атрей шел рядом с ним, опустив голову. Разведку теперь делать было некому. Бастиан ехал во главе каравана на Йихе, но все чаще предпочитал пересаживаться в коралловые носилки Ксаиды. Она почтительно уступала ему самое удобное место, а сама устраивалась у его ног. Они вели долгие беседы. Ксаида почти непрерывно курила кальян в форме гадюки головой к мундштуку, так что, поднося его ко рту, она словно целовалась со змеей. Кольца дыма всегда были разного цвета — то синие, то желтые, то лиловые. — Я давно хочу спросить тебя, Ксаида, — задумчиво проговорил однажды Бастиан, взглянув на панцирных носильщиков. — Твоя рабыня слушает! — Эти воины полые внутри. Как же они могут двигаться? — Силой моей воли, — улыбнулась Ксаида. — Именно потому, что они пустые, они и слушаются меня. Все, что пусто, легко управляемо. Бастиан по-прежнему чувствовал беспокойство под взглядом ее двуцветных глаз, но она быстро опускала ресницы. — А моей воле они могут подчиниться? — спросил он. — Конечно, мой господин и мастер. Ты можешь управлять ими в тысячу раз лучше меня, потому что я в сравнении с тобой ничто. Хочешь попробовать? — Не сейчас, как-нибудь потом. — Тебе действительно нравится ехать верхом на старой лошачихе? Разве не лучше управлять вот такими носильщиками? — продолжала Ксаида. — Йиха везет меня с радостью. — Значит, ты делаешь это ради нее? — А что в этом плохого? — О, ничего, господин! — Ксаида выпустила изо рта зеленый дым. — Разве может быть плохо то, что делаешь ты? Но ты слишком много думаешь о других, господин и мастер! — Она наклонилась к нему ближе. — А ведь никто не заслуживает того, чтобы отнимать твое бесценное внимание и силы. Я осмелюсь дать тебе совет: думай больше о себе! — Что же мне делать с Йихой? — Это вьючное животное недостойно тебя. Мне за тебя просто обидно! Не только я — все в недоумении. Один ты ничего не замечаешь. Бастиан не ответил, но слова Ксаиды задели его. На другой день во время привала в Сиреневом лесу Бастиан отвел Йиху в сторонку и тихо сказал, поглаживая ее гриву: — Послушай, Йиха, наступил час, когда мы должны расстаться. — Почему, господин? — жалобно заржала Йиха. — Я не гожусь тебе? — Напротив, ты так везла меня, что не заслужила ничего, кроме благодарности! — поспешил успокоить ее Бастиан. — Мне не надо другой благодарности, кроме счастья везти тебя. — Помнишь, ты горевала как-то, что у тебя нет детей и внуков? — Да, ведь я могла бы рассказать им о днях, проведенных с тобой. — Хочешь, я поведаю тебе одну историю, и она окажется правдой? Это история про тебя! — Он наклонился к ее уху и стал нашептывать: — Неподалеку отсюда в Сиреневом лесу тебя ждет отец твоего будущего сына. Это белый жеребец с лебедиными крыльями. Грива его свисает до земли. Он уже много дней сопровождает нас, чтобы издали полюбоваться тобой, он давно влюблен в тебя. — В меня? — испугалась Йиха. — Но ведь я всего лишь полуишак, и молодость моя давно миновала! — Для него ты прекраснее всех. Еще и потому, что везешь меня. Но он робок и боится подойти к тебе сам. Ты должна поспешить к нему, иначе он умрет от тоски. — Боже правый! — обеспокоенно воскликнула Йиха. — Да, вот оно как. Беги к нему, прощай! — Честно признаться, куда охотнее я осталась бы у тебя, — сказала она, обернувшись. — Не забудь рассказать про меня твоим внукам! Бастиан долго смотрел ей вслед и не чувствовал особенной радости от того, что спровадил свою верную Йиху. Он вошел в свой шатер, лег навзничь и уставился в потолок. Он настойчиво убеждал себя, что исполнил ее заветное желание, но веселее ему не становилось. Йиха действительно встретилась с белым крылатым жеребцом, и у нее родился сын Патаплан, о котором потом ходило много легенд в Фантазии, но это уже совсем другая история, и мы ее расскажем как-нибудь в другой раз. А Бастиан ехал теперь в носилках Ксаиды. Из-за того, что он отослал верную Йиху, ему все еще было не по себе. Он молчал, и, чтобы развлечь его, Ксаида подарила ему пояс в виде стеклянной цепи. — Этот пояс сделает тебя невидимым. Но ты должен дать ему имя, господин и мастер, чтобы он окончательно принадлежал тебе. — Пояс Гемуль, — равнодушно сказал Бастиан, беря его в руки. — Не хочешь примерить?