— Правильно, я и есть Никто. Чего же мне бояться? Он хотел подойти поближе к Гморку, но тот снова издал предостерегающий рык. — Разве ты не хочешь, чтобы я освободил тебя? Вервольф вдруг изможденно сник, разом угомонившись. — Освободить меня ты не сможешь. Но если приблизишься ко мне, я разорву тебя на части, сынок. Чтобы хоть на несколько часов отсрочить смерть. Лучше оставь меня. — Может, я найду тебе в городе какой-нибудь еды? — вслух размышлял Атрей. Гморк снова открыл глаза, но зеленые огни в них погасли. — Убирайся к черту, маленький идиот! Ты хочешь продлить мою жизнь до того часа, когда здесь воцарится Ничто? — Я думал… если бы я принес тебе еды и ты немного насытился, тогда я смог бы к тебе подойти и снять с тебя эту цепь… Гморк скрипнул зубами. — Если бы это была обыкновенная цепь, неужели ты думаешь, что я не перегрыз бы ее! — Он рванул цепь зубами и снова отпустил. — Это заколдованная цепь. Власть над нею имеет только та, что приковала меня, но она никогда больше не вернется. — Кто же это? Гморк принялся скулить, как побитая собака, и долго не мог успокоиться. — Это сделала Гайя, княгиня Мрака. — И куда же она ушла? — Она бросилась в Ничто — как и все остальные. Атрей вспомнил пляшущих безумцев, которых видел за городом в тумане. — Почему? — пробормотал он. — Почему они делали это? — У них не осталось надежды. А это лишает сил. Ничто притягательно. Вы не можете противостоять ему, — Гморк злобно рассмеялся. — Ты так говоришь, будто сам ты не один из нас. Гморк снова окинул его своим долгим взглядом. — Я не принадлежу к вам. — Откуда же ты? — Разве тебе не известно, что такое вервольф? Атрей не знал. — Ты видел только Фантазию, но существуют и другие миры. Например, человеческий. И есть создания, у которых нет ни родины, ни своего мира. Зато они могут перемещаться из одного мира в другой. К таким созданиям я и принадлежу. В человеческом мире я являюсь в образе человека, но я не человек. В Фантазии я принимаю фантастический облик, но я не один из вас. Атрей медленно сел на землю и смотрел на умирающего вервольфа большими темными глазами. — Значит, ты бывал в человеческом мире? — Я часто странствовал между их миром и вашим. — Гморк, — разволновался Атрей. — Не мог бы ты показать мне дорогу в человеческий мир? В глазах Гморка снова вспыхнули зеленые огни, будто он рассмеялся. — Для вашего брата путь туда очень прост. Есть только одна загвоздочка: назад ты не сможешь вернуться. Ты останешься там навсегда. Что, согласился бы? — Что я должен для этого сделать? — решительно спросил Атрей. — То же, что сделали здесь все остальные до тебя, сынок. Ты должен броситься в Ничто. Но можешь не спешить, рано или поздно тебе придется сделать это, когда последние куски Фантазии исчезнут. Атрей встал. Гморк заметил, что мальчик дрожит всем телом. — Да ты не бойся, это совсем не больно! — Я не боюсь. Я просто не ожидал, что именно здесь получу благодаря тебе новую надежду. Глаза Гморка горели, как два адских угля. — Для надежды у тебя нет никакого основания, сынок, что бы ты ни задумал. Очутившись в человеческом мире, ты уже не будешь тем, кем являешься здесь. Это как раз та самая тайна, которую никто в Фантазии не знает. — А кем я там буду? Открой мне эту тайну! Гморк долго молчал, потом глубоко вздохнул и заговорил: — Кем ты считаешь меня, сынок? Своим другом? Берегись! Я ведь только коротаю с тобой время. Да ты теперь и не сможешь уйти. Я крепко держу тебя вместе с твоей надеждой. Пока мы тут говорим, Ничто кольцом смыкается вокруг города Призраков, и скоро отсюда не будет выхода. Тогда ты пропал. Но сейчас еще не поздно бежать. Грозное выражение на морде Гморка стало пугающим. Немного поколебавшись, Атрей прошептал: — Говори! Кем я там буду? Гморк снова долго не отвечал. Дыхание давалось ему с трудом. Потом он вдруг выпрямился, опершись на передние лапы, и только теперь стало видно, какой он громадный и страшный. Атрею теперь приходилось смотреть на него снизу вверх. Когда он заговорил, голос его раскатился громом: — Видел ли ты Ничто, сынок? — Да, много раз. — Как оно выглядит? — Так, будто бы ты ослеп. — Так вот, когда вы попадаете в Ничто, вы приобретаете и свойства этого Ничто. Вы ослепляете людей. Вы становитесь, как заразная болезнь, так что люди больше не могут отличить истинное от мнимого. Знаешь, как вас там называют? — Как? — прошептал Атрей. — Враки! — рявкнул Гморк. — Кошмары и обманы! — Не может быть! — губы Атрея побледнели. Гморк наслаждался его испугом. Беседа заметно оживила его. — Ты спрашиваешь меня, кем ты будешь там. Но кто ты здесь? Кто вы, существа Фантазии? Вы только выдумки царства поэзии, персонажи Бесконечной Книги! Сам-то ты считаешь себя реальностью или нет, сынок? Ну, допустим, здесь ты реален. Но, пройдя через Ничто, ты станешь иллюзией. Отгадай, сынок, что получится из той нечисти страны Привидений, что попрыгала сегодня в Ничто? — Не знаю, — пролепетал Атрей. — Все они станут безумными идеями в людских головах, заставляя своих хозяев отчаиваться, злобствовать или бояться. — Так будет со всеми? — с ужасом спросил Атрей. — Есть много разных видов безумия и ослепления, — ответил Гморк. — Смотря по тому, кем вы являетесь здесь: прекрасные или безобразные, глупые или умные, вы и там становитесь прекрасными или безобразными, глупыми или умными обманами и враками. — Ну, а я чем стану? — Сам увидишь, — ухмыльнулся Гморк. — Или, скорее всего, не увидишь, потому что это уже будешь не ты. Вот почему люди боятся и ненавидят Фантазию и всё, что из нее исходит. Они хотят ее уничтожить. И не понимают, что тем самым только умножают поток обмана, который устремляется в их мир и отравляет души людей своим гнилостным духом. Разве это не забавно? — Значит, в мире людей больше никто не верит, что мы живые? — В этом нет ничего удивительного. Ведь вы сами, став обманом, служите тому, чтобы люди разуверились в Фантазии. Им больше не приходит в голову мысль всерьез посетить ваш мир. Но зато вы получаете власть над людьми. — Что же мы можем с ними сделать? — Обман дает неслыханную власть, сынок, потому что люди живут своим воображением. А воображением можно управлять. Власть над людьми — это единственное, чем стоит дорожить. Я всегда держался силы и власти. Я служил ей и потому имел свою долю этой власти. — Я не хочу властвовать над людьми и не хочу входить в долю, — выдавил Атрей. — Спокойнее, маленький дурачок, — прорычал вервольф. — Хочешь ты или не хочешь, а как только настанет твой черед прыгать в Ничто, ты станешь невольным слугой этой власти. И кто знает, как ты ее употребишь. Может, с твоей помощью людей принудят покупать какую-нибудь ерунду. Или заставят ненавидеть то, что им неизвестно вовсе. Или верить во что-нибудь, что сделает их ручными и послушными. Или сомневаться в том, что, наоборот, могло бы их спасти. С твоей помощью, маленький фантазией, можно будет затевать в человеческом мире большие дела: развязывать войны и основывать новые империи… Гморк помедлил и потом добавил: — А есть даже такие идиоты… правда, они считают себя мудрецами и уверены, что служат истине: они усердно разубеждают детей в существовании Фантазии. Может, как раз им ты и будешь служить.