— Ты меня тоже стукни по голове и положи рядом с Рафиком вспоминать мое веселое детство. Хорошая у меня была семья. Но я не помню то время, когда была хорошая. А в то время, что я помню, пьяные скандалы были один за другим. Может, мстят соседи, которым мы мешали спать? — иронично заметила Зинаида. — Может, твой папаша или мачеха ограбили кого или, того хуже, пришили?! — предположила Лера. — Ага… и чтобы мне отомстить, они ждали почти тридцать лет… Бедная Оксана, ее-то за что? Всю жизнь была тихой пьяницей, таракана не обидела. — Думаю, убили ее для того, чтобы тебе было больнее. — Изощренный маньяк, — отметила Зина. Рафик закашлялся и открыл глаза. — Вспомнил. Психотерапевт Кокор один из первых, кто занялся детской психиатрией у нас в стране, он много сделал в этой области, написал несколько учебников, много научных работ и так далее… Люди в сарае переглянулись. — Дело в детях… Вообще становится непонятно. Тебя, Зина, не обследовали у психиатра? — Насколько я помню, я никогда в жизни не была у специалистов этой области. А мои братья погибли слишком рано и были вполне адекватны, — строго сказала Зина. — Я могу только предположить, что твои родители сдали одного из твоих братьев или обоих в «психушку», только так устанавливается связь психотерапевта и твоей семьи, — сказал Рафик. — Что за бред ты несешь?! — возмутилась Зина. — Знаешь что, любитель уравнений, занялся бы ты чем-нибудь другим!.. — Я всего лишь попытался соединить звенья цепи. — Мои родители никогда бы так не сделали! Они от горя после потери моих братьев разрушили свою жизнь! — Я всего лишь предположил… ты говорила, что мама твоя чуть ли не сошла с ума после смерти младшего брата. — Ну… да… — Зина задумалась, — два ее ребенка умерли, и если смерть старшего сына она еще перенесла, то смерть младшего выбила ее из колеи полностью. — Что значит, смерть старшего перенесла? Смерть любого ребенка «выбивает из колеи», как ты выражаешься, — возразил Рафик. — Так и было! А тут потеря еще одного ребенка, и мама не выдержала! Хотя… нет, не может быть… — Что? — Глупости! — отмахнулась Зина. — Нет уж… говори все, — попросил Артур. — Я никогда об этом не думала, но сейчас… я не знаю, стоит ли об этом говорить… Когда умер Юра — мой старший брат, то родители были удручены, печальны, но они не плакали, не убивались… Может, я что-то путаю, столько времени прошло? — сама испугалась своих мыслей Зина. — Не могло же так быть, чтобы родители любили Дениску больше, чем Юру? Это же противоестественно! Я хоть и не мать, но ты, Лера, скажи, вот было бы у тебя двое детей, так какая разница?! — Это не было бы противоестественным, если один ребенок твой родной, а другой приемный, — сказал Рафик. — Так мы черт знает до чего договоримся! Мои родители, наверное, в гробу перевернулись! — Ты говорила, что твоя мама родила Юру поздно… потом тебя и Дениса, — вспомнила Валерия, — а что, если у них долго не было детей и они усыновили Юру, а потом… — Родили своих? — закончил мысль Артур. — Бред какой-то… — Знаю я такой случай, — подала вдруг голос Маша, — со мной училась одна девочка, а затем она исчезла. Нас всех интересовала ее судьба. Потом выяснилось, что она была приемная в семье, а когда у них появилась собственная дочка, ее снова отдали в интернат. — Что значит отдали? Она же не щенок, не какая-то вещь, которую взяли напрокат! — возмутилась Лера. — Мои родители не могли… Прекратите говорить такие гадости! — Зина побледнела и обхватила голову руками. — Круг замкнулся. — Рафик снял свои очки и стал протирать стекла. — Какой еще круг? — вздрогнула Лера, словно ее ударили. — Во времена Советского Союза отказаться от усыновленного ребенка было невозможно, не то что сейчас — полный беспредел… — водрузил очки на нос Рафик. — Вот именно! — зацепилась за эту мысль Зинаида, но Рафик продолжил: — Только по одной причине можно было отказаться от ранее усыновленного ребенка. Если он не мог воспитываться в семье, так как нес угрозу членам семьи. То есть если его признавали психически нездоровым… Доктор Кокор мог совершить один неблаговидный поступок, освидетельствовать здорового ребенка и за деньги признать его больным и потом всю жизнь раскаиваться в этом, — «забил последний гвоздь в крышку гроба» Рафик. — Невероятно… домыслы, фантазии… Были похороны… они не могли так с Юрой… — раскачивалась из стороны в сторону Зинаида, — после смерти Дениски мама говорила, что это ей расплата за грех, что они совершили… Я не понимала тогда ничего, а потом уже думала, что она просто сходила с ума… Не верю… Ведь это только предположение, Рафик? — с надеждой в голосе спросила Зинаида. — Это логическая цепочка, все объясняющая, — Рафик был неумолим. — И этот человек… мой брат, Юра… сейчас мстит всем причастным к этой истории? — спросила Зина, дрожа всем телом. — Вполне возможно. Он должен был вырасти, подняться на ноги, и это объясняет, что месть настигла вас только сейчас. — Зинаида была готова задушить Рафика от сознания того, что он действительно может быть прав, как бы это неправдоподобно и чудовищно не звучало. Остальные пленники молчали. — И еще одно… — изрек Рафик. — Давай, добивай… — ответила Зина. — Зина, я не ради того, чтобы сделать тебе плохо… но, пойми, всем, кто тебе дорог, грозит опасность. — Единственное, что оставалось во мне светлого, так это память о маме… Я всегда думала, что если бы она так рано не умерла, отец бы не спился и моя жизнь не превратилась бы в ад. А сейчас у меня такое ощущение, будто выбили почву из-под ног… если они с отцом так могли поступить… я не смогу простить… Это просто бесчеловечно. Что ты хотел добавить, Рафик? Говори! Хуже мне уже не будет! — Я хотел сказать, что такие люди обычно любят наблюдать за своими жертвами не на расстоянии, а войдя в доверие. — Господи! Ну а это ты откуда знаешь? — Из книг по криминалистике, это было мое хобби в годы юности, — Рафик был невозмутим. — Не знала, что ты увлекаешься еще чем-то, кроме физики и высшей математики, — сказала Зина. — Ты же возишься с детьми на станции юннатов, а узнать меня поближе ты не захотела. — К чему все эти твои знания по криминалистике? — поинтересовалась Зина. — К тому, чтобы ты ответила на один вопрос. Кто из мужчин, подходящих по возрасту на роль твоего старшего сводного брата, в последнее время появился в твоей жизни, естественно, под именем другого человека? Зина поняла, что глупеет с каждой минутой. — Кто появился? Кто… вот Артур появился внезапно в моей жизни… Все синхронно повернули головы в его сторону. — Ты серьезно решила, что я могу быть твоим сводным братом? — удивился он. — Я уже ничего не знаю… — Ты знаешь, слово «брат», пусть даже сводный или приемный, не знаю, как правильно, к Тебе я даже мысленно применять не могу, — ответил Артур. — Но ты уж очень странно появился в моей жизни. Случайно, да? — Вы еще все убийства на меня повесьте! — возмутился Артур. — Ну, не случайно! Не случайно я вломился к тебе! Но я же все отремонтировал! — Что значит не случайно? — прищурилась Зинаида, остальные не вмешивались в их перепалку. — Каюсь, как на духу! Конечно, я мог бы приземлиться где угодно. Но когда я смотрел в бинокль, выбирая место своего приземления, я увидел тебя, танцующую в нижнем белье. И вот я полетел… как бабочка на огонь. Я хотел эффектно опуститься на твою кровать и предложить секс на всю жизнь. — Тебе это удалось… — Ага! Точечное приземление! Только я не знал, что к тому времени ты уже успеешь приковать себя к этой кровати. — Смешно… ты правда ненормальный. Из-за твоей прихоти ты сам чуть не угробился и меня чуть не угробил. — Он молодец, — возразил, как ни странно, Рафик, — тебя только так и можно было заинтересовать, чем-то сразу поразив. Взять, так сказать, пока ты в шоке… Это я, дурак, все приставал со своими теоремами… — Да перестаньте вы рассказывать эти жуткие истории и оставьте меня в покое! А то так можно совсем с ума сойти, подозревая всех находящихся рядом мужчин… Вот ты, Тимофей, ты же тоже что-то скрываешь! — Я? — очнулся Тима, поняв, что ему не отвертеться. — Ты! Что я, слепая, что ли? Это Лера у нас витает в облаках, да и влюблена в тебя уже давно, только сама себе в этом не признавалась. А ведь ты занимаешься черт знает чем! — Поясни! — теперь уже напряглась Лера. — А ты не замечаешь, что прийти к нему можно только по предварительному звонку, что у него три сотовых телефона, но при этом мы знаем только один номер. На столе все время кипа бумаг с какими-то цифрами. Что это? Что за бухгалтерские отчеты и конспиративные цифры? Ты же просто агент! — Зина выдала всю информацию, что лежала тяжким грузом у нее на душе.