Нет, конечно. А вот пустить слух, что свекла не уродилась, и временно создать дефицит в магазинах – запросто. Потом поднимаем цену на сахар, и испуганный народ разметает сначала прошлогодний сахар, а потом и урожай этого года! Красота! То же окно Овертона…[16] Анна была не в курсе. А вот Яне объяснили, как это действует. И хоть стреляйте – против императорской семьи применили именно его. Первый этап – немыслимо. Свергнуть императора? Да никогда! Ужас-ужас… Но потом начинается обсуждение данной темы. Пока в определенных кругах, но слова-то сказаны? Второй этап – радикально. И вот вам первые борцы за освобождение. Первая радикальная группировка. Террористы чертовы, мать их йети! Третий этап – приемлемо. Да, потом это становится приемлемо. А что такого? Кинуть бомбу в императора? Кидали. Хотя и не в Петера, а в его деда, но ведь кидали же! Четвертый этап – разумно. Ведь императорская семья действительно правит не лучшим образом, и Петер плохой император, а уж что касается Гаврюши, которого утопить бы в младенчестве, чтобы породу не портил… Пятый – стандартно. Когда и Петер начал сомневаться, бояться, отрекся от трона… коз-зел! Шестой – УРА! Кто помнит, что произошло в Зараево? Вот Яна помнила, в нее стреляли, у нее на руках умер Петер, у нее едва не погибла Нини. Нравится? Да, это растянуто не на год, не на два, на десятки лет. Это программа, которую Яна спокойно отследила по газетам, по рассказам, по собственным воспоминаниям… ладно, воспоминания были Анны, а ее обработка. Как с этим можно бороться? Только одним способом. Понимать, что происходит. Как только ты осознаешь, на что направлена пропаганда, ты больше в этом не участвуешь. Более того, ты можешь противостоять этому, можешь бороться, можешь открывать глаза другим людям. Если они захотят услышать. Федор Михайлович Яну, во всяком случае, выслушал. Проглядел статьи, подчеркнутые карандашом, задумчиво почесал бороду. – Йэх ты… и кто ж такую пакость удумал? – А кому выгодно, чтобы у Русины начались проблемы? Ламермур? Лионесс? Борхум? Кому? – Вот с… самки собаки! Яна только руками развела. Теоретически обижаться на них не за что. Они стараются для своей страны. Основное правило мировой политики гласит: сожри соседа, усилься сам. Осуждать их не за что. А вот добром за добро отплатить стоит. При случае… Только вот у Яны такого случая не будет. Кто еще у нее есть из врагов? Освобожденцы? Это свора собак. Убивать надо не шавок, а охотника. Да, освобожденцы… Яна вспомнила ярко-зеленые глаза, вспомнила темные волосы с ниточками седины, в которые было так приятно запускать пальцы… немало времени уже прошло, а своего нечаянного любовника она все равно вспоминала иногда. Думает ли он о ней? Хоть раз бы подумал… Он бы смог рассчитаться с Лионессом, получив власть. И Борхуму потом хвост прищемил бы. Но разве можно ему доверять? Яна посмотрела в окно. Весна, а незаметно. Все серое, грустное, грязное, все еще ждет пробуждения. Ничего, уже скоро из-под земли рванутся зеленые побеги. Это будет ее последняя весна… И Яна была ей рада. В лесу она обожала собирать сон-траву. Прострел, ветреница, как ни назови, – самыми любимыми для Яны были не ландыши, не подснежники, а именно эти хрупкие бархатные цветы. Лиловые, нежные. Были и желтые, но те Яне нравились меньше. А вот сон-траву она рвала, ставила букеты в комнате и шалела от ее запаха, как кошка от валерьянки. Как же здорово! Этой весной она увидит ветреницу. Разве это не чудесно? А жом Тигр… Он про нее наверняка забыл. Уже давно. Была и была, ушла и ушла, у него таких любовниц двенадцать на дюжину, неинтересно. И… нет, Яна не отдала бы ему власть над Русиной. Он бы справился, но какой ценой? И когда обычный, пусть и жесткий и жестокий человек превратился бы в чудовище? В дракона, который что не сожрет, то спалит? Он мог. Если бы Яна осталась рядом, если бы могла поделиться опытом, помочь советом… и то! Рядом с такой личностью, как Тигр, даже стоять иногда страшно. Смогла бы она с ним справиться? Мечта всех дам в романах – мрачный и крутой герой, который со всеми сволочь, а с ними розовая пусечка, но в жизни так не бывает. Если мужчина привык всех давить и подчинять, он и в семье будет тираном. А если женщина превратится в его тень… Сколько времени пройдет, прежде чем он утратит к ней интерес? Очень мало. И все же… Тигр мог бы справиться. Может, не в одиночку, с хорошей командой, но вот он Русину бы удержал. Потенциал этого невысокого, немногословного мужчины Яна оценила в полной мере. Мог бы. Именно он. Яна бы точно не справилась, а раз так, то и браться не стоит. Грустные мысли развеял Федор Михайлович, который с порога взмахнул маленьким листочком. – Валежный взял Сарск! – Оп-па! – порадовалась Яна. – Это кстати! А что еще? – Логинов захватил Ас-Дархан. Яна наморщила лоб, но потом решила не трудиться. – А карта у нас где? – Прошу вас… Меншикову было сложновато. С одной стороны – императрица. С другой – от нее же и огребешь, если начнешь величать, как положено, и проявлять почтение. А потом и освобожденцы явятся. Но переломить себя было невероятно сложно. Яна это понимала и не давила. – Пойдем? Посмотрим? В кабинете купца она взирала на карту, прикрепленную к стене с помощью обычной канцелярской кнопки. Самое забавное, что здесь ее еще не изобрели. Или Кирстен не родился, или Линдштедт не заинтересовался, или рано еще. Но Федор Михайлович идею оценил, и собирался запатентовать, как только они выедут из Русины. В ней патентные бюро сейчас не работали, увы…[17] А казалось бы, чего там делать? Кружочек, треугольник – и штампуй! Купец однозначно оценил. И производить будет, и ее величеству процент предложил… смешно? Смейтесь. Но лишних денег не бывает. Яна повела пальцем по синей линии реки Вольной, нашла Ас-Дархан, нашла Сарск… – Валежный, считай, полстраны контролирует? – Да. Но мы сейчас в другой половине. – И добираться нам до него еще прилично. – Яна смотрела дороги. – Может, по реке? – Не в эту пору. Где половодье, где лед еще не сойдет. Весной по реке путешествовать плохо. Яна вздохнула: – Тогда… вот так? – Да. Через Хормельскую волость проще всего. Но охрану придется еще нанять. Человек хотя бы двадцать. – У вас и так два десятка есть? – Так ведь волость… Яна подняла брови, требуя разъяснений. Купец подчинился. Ее величество уже объяснила, что мать и отец считали некоторые вещи… не слишком подходящими для ушей юных благородных девушек. И старались оградить их от правды жизни. Доограждались. Поэтому Яна просто не в курсе некоторых ситуаций. Хорошо, хоть про секс узнала, а то родители все об аисте да о капусте… поверил ли купец? Во всяком случае, это было логично. Про стерву Аделину и подкаблучника Петера в народе байки рассказывали. – Хормельская волость, – вздохнул купец. – Место-то хорошее, да вот…