Шерил за моей спиной поднялась со стула, но Рутовски остановил ее, подняв руку, и сказал: – Оставайтесь, пожалуйста, на своих местах. Он отправился в сарай, а я вновь села на стул. В углах крыльца набилась сухая листва, но что-то белое привлекло мое внимание. Я наклонилась, чтобы получше рассмотреть, что же это такое. Оказалось, это клочок бумаги. Поднимать его я не решилась, но зато разобрала пару предложений: Кирк, мне все известно о… не хочешь, чтобы я пошла в полицию, положи двести долларов в… питьевой фонтанчик в Уайлдвудском парке… Мне стало не по себе. Я оглянулась – Рутовски все еще не вернулся. Шерил, сложив руки на коленях, смотрела в сторону сарая, и мою находку не видела. Не трогая ее, я села как сидела, решив, что Шерил о ней знать не обязательно. Понятия не имею, связано ли это как-то со смертью Иды, но, даже если нет, мне бы не хотелось, чтобы из-за меня по городу поползли несусветные слухи. А записка эта, точнее ее обрывки, – прекрасный повод для сплетен. Никого по имени Кирк в нашем городке я не знала, но так или иначе такое чувство, что кто-то пытался его шантажировать. Кто бы это мог быть? Может, Ида? Она на такое наверняка способна. Но если она и написала эту записку, думая выбить из этого Кирка деньги, то почему ее обрывки валяются у нее же на крыльце? Неужели она вдруг передумала ее отправлять? Рутовски вышел из сарая, и на этом мои размышления оборвались. – Думаете, у нее случился сердечный приступ? – тихо спросила Шерил, пока Рутовски переговаривался по рации. Я ответила не сразу – не хотелось, чтобы она что-то поняла по моему голосу: – Не знаю. Послышались шаги, ворота открылись и на участке появился шериф Рэй Джорджсон. Заметив нас с Шерил, он кивнул мне, а затем прошел по траве – к Рутовски. С шерифом и его помощниками я познакомилась в марте, когда убили моего кузена Джимми. Но мы бы познакомились с ним так или иначе, ведь Рэй – дядя Бретта. Перекинувшись парой слов с Рутовски, Рэй надел бахилы и отправился в сарай. На ногах у Рутовски тоже были бахилы и, судя по всему, он обследовал местность вокруг сарая. Затем приехал помощник шерифа Деверо. Рэй вышел из сарая, и они втроем стали что-то обсуждать. Рэй взглянул на крыльцо, где сидели мы, что-то сказал, Деверо кивнул и пошел к нам. – Мэм, как вас зовут? – Миссис Шерил Хайнз. Я живу в соседнем доме. – Пройдемте со мной. Мне нужно взять ваши показания. Шерил обхватила рукой шею, но затем встала, расправив блузку. – Да, конечно. Она спустилась по шатким ступеням и вместе с Деверо направилась к воротам. – Откуда вы знаете миссис Уинклер? – услышала я вопрос, заданный Деверо. Рутовски продолжил обследовать территорию вокруг сарая, а Рэй тем временем подошел к крыльцу: – Марли, пойдем, твои показания возьму я. – Я кое-что нашла на крыльце, посмотри, – сказала я, спускаясь по ступенькам. – Обрывки письма, может, это имеет отношение к делу. Рой поднялся на крыльцо, я ткнула пальцем в угол, где лежала записка, и он сел на корточки, чтобы получше ее рассмотреть. Трогать бумагу он не стал, а затем спустился вниз, где стояла я. – Спасибо. Он не сказал, что он думает, – связана эта записка с убийством Иды или нет, но я и не ожидала, что Рэй начнет делиться со мной своими соображениями. – Пойдем к моей машине. Мы собирались уходить с участка, но тут его позвал Рутовски. – Шериф, я кое-что нашел. – Постой пока здесь, – попросил меня Рэй. Я осталась ждать, а Рэй пошел к Рутовски, который стоял возле открытой двери в сарай. Рутовски указал на кусок красной ткани, висевший на гвозде возле дверного косяка. Шериф что-то сказал, понизив голос, и указал на крыльцо у заднего входа. Наконец он отошел от сарая и жестом позвал меня за собой. Рэй придержал ворота, и я первой вышла с Идиного участка, возле которого были припаркованы два полицейских внедорожника. Рэй открыл для меня дверцу и пригласил садиться. Я уселась на пассажирское сиденье, а шериф обошел вокруг машины и сел рядом – в водительское кресло. – Я так понимаю, что тело обнаружила ты, – сказал Рэй, снимая шляпу и укладывая ее на приборную доску. – Да, – я сглотнула, вспомнив распластанную фигуру Иды и ее кудрявые волосы, потемневшие от крови. – Ты заходила в сарай? Я кивнула. – Я подошла к ней, чтобы проверить пульс. – Что-нибудь еще ты трогала? – Нет, – я поерзала в своем кресле. – Это ведь убийство? Рэй ответил не сразу: – На данный момент смерть выглядит подозрительно. – Лампа… На полу валяется лампа со следами крови, – я замолчала, чтобы перевести дыхание: – Лампа моя. Ида вчера у меня ее украла. Рэй нахмурился. – Ты сообщила в полицию? – Да, Рутовски приезжал. Рэй открыл блокнот и что-то записал. – Зачем ты приходила к миссис Уинклер? – Вчера и сегодня она названивала нам в закусочную, молчала в трубку. И еще украла у меня лампу. Я надеялась поговорить с ней и как-то повлиять – чтобы она прекратила звонки и не разрисовывала нам больше окна. Понятно, что шансов было мало, но хотелось что-то предпринять. – Ты сразу пошла через задний двор? – Нет, я подошла к главному входу, постучалась, но никто мне не ответил. Потом пришла соседка, сказала, что стоит попробовать зайти с заднего двора. Я так и поступила, потом увидела, что дверь в сарае открыта… И там была Ида. – Соседка – та же, что сидела с тобой на крыльце? – Нет, это соседка напротив – Джульетта Трэн. Рэй снова что-то пометил в блокноте. – Джульетта еще кое-что рассказала. Я повторила Рэю то, что мне рассказали о дочери Шерил Хайнз, которая долго стучала в дверь Иде – до того, как приехала я. – Видимо, ей тоже не открыли. Наверное, Ида к тому моменту уже была мертва. Но подробно обдумать эту мысль у меня не вышло: Рэй задал еще несколько вопросов, а затем попросил, чтобы я записала свои показания. Я сделала это прямо в машине, в конце поставила свою подпись. – Найти труп – это потрясение, – сказал Рэй, когда я вручила ему бумаги. – Как ты себя чувствуешь? – Бывало и лучше, но я в порядке. Если можно, я пойду обратно в «Флип Сайд». – Можно. Мы выбрались из машины. Я хотела было спросить, удастся ли мне получить обратно свою лампу, но вовремя осеклась. Во-первых, вопрос был нетактичный, во‑вторых, учитывая, что именно этой лампой убили Иду, видеть ее у себя дома мне больше не хотелось. На прощание мы перекинулись с Рэем парой слов, а затем я пешком отправилась на работу. Я шла быстро – уж очень хотелось оказаться в знакомой обстановке и забыть о смерти Иды. Глава 5 Я вернулась в закусочную немного на взводе. Мало того, что обнаружила Идин труп, еще больше меня поразило, что убить ее могли из-за каких-то темных делишек. Конечно, Иду я особенно не любила и мне бы хотелось, чтобы из моей жизни она исчезла, но я была совсем не рада, что жизнь ее оборвалась таким ужасным образом. Видимо, смятение отразилось на моем лице, потому что, как только я зашла в «Флип Сайд», Ли взяла меня за руку и отвела в тихий уголок: – Ты в порядке, Марли? Я оглядела закусочную: занята только половина столиков, рядом с нами – никого, значит, если говорить тихо, нашего разговора никто не услышит.