– Нет, она из Флориды. Переехала сюда, когда познакомилась с Дугласом. Да она никогда и не скрывала, что хочет вернуться домой. Не знаю, поедет ли Мелинда с ней. Но вполне вероятно, что к концу года Шерил уедет. Так я узнала кое-что о Мелинде и Шерил Хайнз, но – кроме вспыльчивости Мелинды – какое это все имеет отношение к убийству? Тем не менее теперь Мелинда в моем списке подозреваемых. Все больше людей подходило к прилавку Патриши, так что я быстро попрощалась и поспешила поздороваться с мамой Бретта, Элейн, и его тетей Гвен. Их прилавки располагались неподалеку. Элейн продавала керамику, а Гвен – акварельные рисунки. Их товары мне очень понравились, и я задержалась на несколько минут, чтобы поболтать с ними. Затем я пошла обратно в «Флип Сайд». По пути я заметила яркий плакат, рекламирующий предстоящий цветочный фестиваль. Начало намечено на десять утра в воскресенье. Посетители закусочной на прошлой неделе обсуждали предстоящее мероприятие, и я знала, что в городе много увлеченных садоводов, которые с нетерпением ждут его каждый год. Они выставляют свои растения и надеются сорвать какой-нибудь приз. Не знаю, будет ли у меня время на этот фестиваль, но надо иметь в виду, что туда можно заглянуть. Я вернулась в «Флип Сайд» незадолго до закрытия. Я попрощалась с последними посетителями, повесила табличку «закрыто», прибралась и отправилась в банк. Стоя в очереди, я изучала фотографии на стене, а затем посмотрела в окно. Заметив знакомую кудрявую голову, я сделала шаг по направлению к двери. Моя первая мысль – окликнуть Бретта, проходившего мимо банка, чтобы провести с ним хоть немного времени. Пускай даже минуту или две. Но затем я засомневалась: ко мне вернулись все мои вчерашние страхи. Так я и стояла в нерешительности, когда ко мне подошел лысый мужчина лет пятидесяти с небольшим, одетый в деловой костюм. С ним вместе стоял молодой человек, которого я узнала: Гэвин Полсон, который так нравился Сиенне. – Добрый день, – сказал мужчина постарше. – Вы мисс МакКинни? Я постаралась перевести внимание с окна на мужчину. – Да, это я. Мужчина протянул руку. – Митч Полсон, управляющий банком. А это мой сын Гэвин. Я пожала им обоим руки. – Я долгие годы знал Джимми Колсона, – продолжал Митч. – Рад, что вы продолжаете его дело. Как у вас, все хорошо? – Да, все хорошо, спасибо, – ответила я, надеясь, что полицейское расследование на этот факт никак не повлияет. – Очень рад наконец познакомиться с вами. Хорошего вечера. – И вам. Гэвин улыбнулся мне, а затем проследовал за отцом в ближайший кабинет. Вновь оставшись одна, я поспешила к двери. Видеть Бретта мне хотелось гораздо сильнее, чем переживать из-за каких-то страхов. Я выбралась на улицу, где ярко светило солнце, но Бретта видно не было. Я приложила ко лбу ладонь наподобие козырька и огляделась. Но Бретта так и не увидела. Разочарованная, я вернулась обратно в банк. Через несколько минут я вновь вышла на улицу, помедлила возле двери, еще раз оглядывая улицу в поисках Бретта. Но его и след простыл, и его машины и грузовика поблизости тоже не наблюдалось. Но если я хочу поговорить с ним, можно позвонить. Я вытащила телефон, палец замер над сенсорным экраном. Но номер Бретта я так и не набрала, а вместо этого закинула телефон обратно в сумку. Мною вновь завладели страхи. Когда мы прощались с Бреттом в последний раз, я наверняка его обидела. Или, по крайней мере, сбила с толку. Не уверена, что сейчас у меня получится наладить наши отношения. Говорить по телефону – это одно, совсем другое – увидеть его. Вдруг он заметит что-то такое в моем взгляде, что только все испортит. И я не знаю, смогу ли подобрать такие слова, которые убедят его, что переживать не о чем. Мысли и чувства – все перемешалось, и я понятия не имела, что делать. Но разобраться с собой надо как можно скорее. Еще больше рисковать нашими отношениями мне вовсе не хотелось, но нужно время, чтобы все обдумать. Пожалуй, думать лучше всего дома или же отдыхая на пляже, но у меня много других неотложных дел. Так что пошла я не домой, а в совершенно противоположном направлении, и вскоре оказалась на улице, где располагался дом Лизы. Деревья, высаженные вдоль тротуара, отбрасывали приятную тень, и я вновь пожалела, что на мне джинсы, а не шорты. Оказавшись возле дома, соседствующего с Лизиным, я поднялась по ступенькам и постучала в дверь симпатичного желтого домика. С той стороны двери радостно залаяла собака, но больше ничего я не услышала. Дожидаясь человеческой реакции на мой стук, я стала разглядывать сад Джоан. Вдоль дорожки, ведущей к двери, красовались клумбы с розами, газон и кусты – подстрижены. Под окнами висели горшки с разноцветными цветами. Домик Джоан выглядел очаровательно. Прошло несколько мгновений, а мне так никто и не ответил. Я снова постучала и внимательно прислушалась. Но кроме лая – ничего. Плохо, но надо вернуться в другое время. Я медленно шла по тенистой улице, думая, что делать дальше. Хотелось домой, чтобы переодеться во что-нибудь более легкое, но тем не менее по пути я решила кое-куда зайти и двинула в сторону магазинов. Зайти я решила в небольшую комиссионку рядом с пекарней «У Мэриэлл», возле которой, конечно, остановилась, чтобы поглазеть на витрину. Ближе к вечеру прилавок с печеньем, пирожными и другими лакомствами заметно поредел в отличие от того, что я видела утром. Но и остатки выглядели весьма соблазнительно. Бретт любит корзинки с пеканом, а у меня самой выпечка никогда не получалась. Как-то раз я хотела сделать булочки, вышло ужасно, так что если мне хочется побаловать Бретта его любимыми корзиночками, то надо искать помощи у профессионалов. Мне очень стыдно, что я его обидела, но, может, это угощение хоть как-то меня извинит. Я зашла в кондитерскую, где, слава богу, работал кондиционер, и поинтересовалась, остались ли корзинки. – Осталось только две, – ответила мне розовощекая девушка лет двадцати. – Я возьму. Позади меня со звоном колокольчика открылась дверь. Я оглянулась и увидела Гэвина Полсона. – Привет, Мэриэлл, – сказал он, широко улыбаясь. Заметив меня, он добавил: – Добрый вечер. Марли, да? – Да. – Приехал домой на лето? – спросила Мэриэлл, укладывая мои корзинки в маленькую коробку и завязывая на ней тесемку. – Да, приехал на пару недель. Мэриэлл взяла у меня деньги, а потом вновь обратилась к Гэвину: – Надо как-нибудь встретиться. Кажется, щеки у нее порозовели еще сильнее. Видимо, Сиенна – не единственная, кому приглянулся этот студент. – Конечно, – согласился Гэвин. Мэриэлл отвлеклась от Гэвина, я сказала ей спасибо и выскользнула из кондитерской, куда как раз собиралась зайти группа туристов – обгоревшее на солнце большое семейство. Целых три поколения во все глаза разглядывали выпечку. Оказавшись на раскаленной от солнца улице, я чуть не столкнулась с Сиенной. Она стояла прямо у входа в кондитерскую и говорила по телефону. Она улыбнулась мне и сказала в трубку: – Я пока с друзьями, но к ужину буду. Она попрощалась со своим собеседником и нажала на отбой. – О, Марли. Пришла за сладостями? Я подняла повыше коробочку, которую мне вручила Мэриэлл. – Корзинки с пеканом для Бретта. – Вкуснятина! А у нас печенье. – У нас? Сиенна бросила взгляд на окно кондитерской, за которым виднелся Гэвин. Он разговаривал с Мэриэлл, а она складывала печенье в бумажный пакет. – Ты гуляешь с Гэвином? – я не сумела скрыть удивления. Сиенна слегка порозовела. – Ты ведь не скажешь маме? Она разозлится, если узнает, что у меня свидание со студентом. – И правильно сделает, – сказала я. Мне вновь захотелось уберечь Сиенну от возможных неприятностей. – Мы возьмем печенье и пойдем на пляж. Все очень романтично и невинно, не о чем переживать. Сиенна вновь беспокойно посмотрела через окно: Гэвин шел к выходу. – Марли, не рассказывай, пожалуйста. Гэвин вышел на улицу, а Сиенна умоляюще уставилась на меня своими карими глазами. Я понимала, что поступаю неправильно, но все же сказала: – Хорошо вам погулять. Лицо Сиенны просветлело. – Спасибо, Марли! До завтра! Она помахала мне рукой, и вместе с Гэвином они отправились на пляж. Я проводила их взглядом, а затем пошла в комиссионку. Над дверью зазвенел колокольчик, и я оказалась внутри. В отличие от кондитерской, здесь кондиционера не было. Возле кассы стоял старый вентилятор, который, поскрипывая, направлял потоки воздуха из стороны в сторону, стараясь создать прохладу, но тщетно. Я отвела от лица волосы, которые вентилятор без особого энтузиазма сдул мне на лоб, и прошла дальше вглубь помещения. С полок глядели самые разнообразные вещицы, какие-то легкие штуковины свисали с потолка, ниже на веревочках болтались ценники. Мужчина лет сорока с немытыми темными волосами сидел за кассой и разглядывал журнал – судя по всему, посвященный старым автомобилям. Я прошла мимо. Мужчина без особого интереса поднял на меня взгляд. – Помочь? – спросил он бесцветным голосом. – Вы Кирк? – Не, я Джек. Кирк там… – Джек кивнул головой в сторону открытой двери в конце магазина. Оттуда в темноту зальчика падал ярко контрастный прямоугольник света. – Позвать? – Спасибо, не надо, – сказала я быстро. – Я зашла просто посмотреть. Мужчина кивнул и вернулся к своему журналу. Я прошлась вдоль полок, медленно продвигаясь к концу зала. Подходя ближе к открытой двери, я расслышала голос – кто-то ругался. Сделав вид, что меня крайне заинтересовали пыльные дверные ручки, я встала рядом с полкой возле двери.