– Он всегда так выглядит. Просто ты не оттуда смотришь. Некоторое время она молча жевала свою лапшу. Потом отстранённо добавила: – Тебе он не кажется маленьким? – Маленьким?! Я возмущённо фыркнул, почему-то почувствовав обиду. Как будто Город только что оскорбили, а через него оскорбили и меня. – Ну да. Посмотри вон туда, – она ткнула палочками за мою спину. Я оглянулся. – И что я должен увидеть? – Стену. Вдалеке, за коробочками домов, расстилалась ровная вертикальная поверхность – то тут, то там из неё выныривали огромные колонны трубопроводов, чтобы тут же скрыться обратно в толще скалы. Следы великих Машин на стене великого Котлована. – Ну да, стена Города, – с лёгким недоумением ответил я. – Выглядит как обычно. – А теперь посмотри туда, – сказала Полианна, перевернув палочки и ткнув ими себе за спину. – Да, там тоже стена. Я помолчал для верности, после чего осторожно, словно говорю с ребёнком, добавил: – Стена вокруг всего Города идёт. – Вот-вот. И отсюда, с этого места, ты увидел стену в обе стороны. Весь Город из конца в конец. – Да, ну… – Как будто в своей комнате. Отрасти руки побольше, и ты коснёшься стен и потолка, не вставая с кровати. Лапша совсем размякла. Я сердито потыкал её палочками. Обед складывался совсем не так, как я себе его представлял. – Ох, прости, – сказала Полианна, внезапно просияв улыбкой. – У меня какая-то стенофобия, наверное. – Да, понимаю, у меня тоже бывает. «Только мои стены говорят со мной по ночам», – добавил я мысленно. Незачем пугать девушку разговорами о своих кошмарах. – Поэтому я так люблю этот ресторан! Тут наблюдается острая нехватка стен. – И посетителей. – Вовсе нет! Сейчас, к примеру, «Железный Темпл» заполнен наполовину. Она помахала рукой в сторону второго столика, подчёркивая очевидное, – если здесь решат поесть ещё два человека, то в забегаловке будет аншлаг. – Ещё бы знать, что за название такое странное, – дополнила она и решительно взялась за остывшую лапшу. – А, да это же Темпл, изобретатель и святой покровитель шахтёрской биоремедиации, – рассеянно ответил я. – Подходящее название для цельнометаллического заведения. – Фио-фего?.. – Полианна уставилась на меня с набитым ртом. – Ох… Темпл получил от Машин Любви и Благодати озарение. Он обнаружил маленьких помощников-бактерий, которые могут собирать металл из скалы. Железо, медь, магний… А бактерии, с помощью Машин и с благословения Франка, конечно же, передают эти металлы нам. Снизу, из-под Города. – Ух ты. Откуда ты это знаешь? – У меня сестра в Управлении Горных Дел работает. – Ух ты. Любопытно. Непростая поликула у вас. Сплошные чиновники и большие шишки. – Вовсе нет, – ответил я. Но в глубине души порадовался: пусть у Полианны есть всякие друзья с пропусками на монорельс, мне тоже есть чем похвастаться. – И где этот Темпл сейчас? В Управлении? – Нет. Умер, полагаю. Это же давно было, ещё в старом мире. – А-а-а, – Полианна заинтересованно склонилась над столом; лапша доедена, но никто вставать не торопился. Наконец-то обед перешёл в более приятное русло. – Но ведь тогда не было Машин, – внезапно сказала она. – Не было? – Ну да. Машины создали Город после катастрофы. До Фиолетовой Смерти ничего этого не было. Ни этой лапши, ни этих чёртовых стен. – А кто тогда создал сами Машины? – Люди. Я застыл, бездумно глядя на площадь, расстилающуюся под ногами. Отсюда было ясно видно, что Столпы превращают площадь в огромный шестиугольник, словно растягивая её за углы. Знание очевидное, но не приходящее в голову, когда сам стоишь на поверхности этого гексагона. Почему слова Полианны звучат как ересь? Она же говорит правду. До Города существовал старый мир. Это очевидно, и я всегда это знал. Но вот так, в открытую сказать, что Машины Любви и Благодати созданы людьми… Это звучит неправильно. Душу грызла ещё и вторая неправильность. Если Машин тогда не было, кто послал Темплу откровение о ремедиации? – Джо-о-оз, не перегрейся от размышлений, – Полианна снова улыбнулась и протянула руку через стол, положив свою ладонь поверх моей. Титаническим усилием воли я удержал кисть на месте, не отдёрнув её с криком испуга. – В-вся моя работа состоит из размышлений, – выдавил я. – Ну сейчас-то ты не на работе! Хотя бы на свидании ты можешь расслабиться. – На чём? Она рассмеялась. – Ты смешной. И немного занудный. – Но это плохо… – Вовсе нет. Кто тебе сказал такую глупость? С этими словами она так же неожиданно убрала руку. Я выдохнул, с трудом проглатывая сердце обратно в район диафрагмы. Ещё одно прикосновение отпечаталось в памяти, почему-то не оставив багрового следа на коже. – Конечно, это свидание, – продолжила она. – Я привела тебя в одно из самых любимых мест в Городе, а ты подумал, что это просто обед из благодарности за краску? – Кстати, ты в тот раз забыла краску в… – Забудь о чёртовой краске. – Ладно. – На самом деле в «Железном Темпле» редко бывают посетители. Эта станция совсем близко к Столпам. Чиновникам проще выйти из дверей своей башни, чем ехать одну остановку сюда. На мгновение она прервалась и посмотрела на Столпы Министерств с отсутствующим выражением лица. После чего продолжила: – В Городе много таких местечек. Пустых, как будто заброшенных. Словно неработающих. Какие-то из них действительно заброшены. Некоторые… Некоторые почему-то работают. – Машины Любви и Благодати не испытывают лени или скуки, – произнёс я тоном исповедника. – Они поддерживают нас, словно неразумных детей, даже когда нам самим кажется, что в этом нет нужды. – Ты действительно в это веришь? – Да, конечно. А ты разве нет? Она не ответила – только посмотрела на меня своим пронзительно ясным взглядом, острым и внимательным. Изучающим, как будто… как будто я действительно её интересую. Никто и никогда не смотрел на меня так. Молчание затянулось. Может быть, я что-то не то сказал? – По крайней мере, меня так учили, – нервно добавил я. – Нас всех так учили.