– Да, совершенно верно, это усыпальница трех правителей Вероны. – Только что на похоронах были, и опять на могилы привела! Не перебор ли? – Это очень известный и удивительный памятник средневековой готики! – назидательно заявила Лола. – А я не люблю и боюсь таких изображений. Как будто настоящий труп лежит! – указала она на изваяние, изображавшее заснувшего вечным сном человека, вытянувшегося на надгробии. – Тогда посмотри наверх, там он же на коне! – Я догадываюсь, что Арки Скалигеров считаются произведением искусства, но у меня вызывают неприятие. – Вот видишь, как она поразила твое воображение! Этот памятник не оставляет тебя равнодушной, вот что важно! – Поразило, точно. – Дана не стала спорить и потащила Лолу вон. – А я, к своему стыду, никогда не видела гробницу Джульетты, – вспомнила Лола. – Сегодня у нас поход по трагическим местам! – с сарказмом проговорила подруга. – Но там еще фрески можно посмотреть, – подсказала Лола. – Я надеюсь, на надгробье скульптура Джульетты не лежит, как здесь? – Нет, там просто саркофаг. – Ну ладно, тогда пошли, – милостиво согласилась Дана, – я слышала, что если отковырнуть кусочек от саркофага, то повезет в любви. – Может, хватит уже во всякую чушь верить? Насколько я помню, ты сегодня по тому же поводу грудь статуи Джульетты натерла до блеска. – Здрасте! Она уже до меня была другими натерта, – не поняла сарказма Дана. Как только они отошли от Арки Скалигеров, солнце вдруг прорвалось из-за туч и брызнуло на витрины, запрыгало зайчиками по безделушкам, выставленным на столиках продавцами, весело заскакало по окнам домов. Немногочисленные туристы начали стягивать с себя куртки и свитера и радостно нацеплять солнечные очки. До бывшего монастыря Сан Франческо, где находилась гробница, они добрались очень быстро и оказались единственными посетителями музея. Они полюбовались бюстом Шекспира и сразу прошли в крипту, к саркофагу Джульетты. – А я читала, что он из розового мрамора и что из его кусочков даже было изготовлено украшение для второй жены Наполеона! – разочарованно произнесла Лола, разглядывая открытый каменный гроб на невысоком пьедестале. – Наверное, гробница от времени так потемнела, правда, розоватость проглядывается. – Дана заглянула вовнутрь. – Странно, что крышки нет. – Кажется, здесь снимали старый фильм «Ромео и Джульетта», во всяком случае, очень похоже. – Все, выходим на солнце, – распорядилась Дана. Первое разочарование от одиноко приткнувшегося в темной усыпальнице «обгрызенного» посетителями саркофага прошло, и они с удовольствием осмотрели скульптуры во внутреннем дворике, бросили монетку в старинный колодец, прошлись по залу с выставленными фресками. Время подходило к закрытию, а в музее так и не появилось ни одного посетителя, и они чувствовали себя послушницами монастыря, перенесенными в Средневековье. – Не забыли бы про нас, а то закроют прямо здесь, – заволновалась Лола, вспомнив свои частые злоключения, и посмотрела время на мобильнике. – Пошли на выход, только через крипту. – А это еще зачем? – с подозрением переспросила Лола. – Я все-таки камешек от надгробия отломлю. – Ну как можно во всю эту галиматью верить, тем более что и Джульетта здесь никогда не была похоронена. – Это уже другой исторически спорный вопрос, а поверье существует, так что, коль уж пришли… Со стороны усыпальницы донеслись странные звуки, похожие на какое-то бульканье. Почему-то они сразу вызвали неприятное ощущение страха. Девушки оглянулись – вокруг по-прежнему никого не было. – Тихо! – прошипела Лола и прислушалась. – Ты что?! Почему тихо? Что случилось? – прошипела Дана. – Да ничего! – Лола прижала палец к губам и, стараясь не шуметь, двинулась вдоль стены. Удивленная Дана также осторожно последовала за ней. Шум, напоминающий клокотание воды в горле тонущего человека, усилился. Лола и сама не понимала, что на нее нашло, но она прижалась к холодным камням и заглянула в склеп. У гробницы Джульетты вполоборота к ним стоял мужчина и плакал. Он сдерживался как мог, но всхлипы прорывались наружу, гулко разносясь по всему подземелью. – А что это он над пустым гробом плачет? – прошептала Дана. Лола смотрела не отрываясь и опять прижала палец к губам. Человек наклонился над саркофагом и уже не сдерживал рыдания, казалось, что он вот-вот рухнет головой в гробницу. – Да что это делается-то? – опять не удержалась Дана. Наконец он выпрямился, и девушки узнали в нем мужчину из «Лексуса». Его неприятное лицо, залитое слезами, было нелепо уродливым и почему-то не вызывало сострадания. – Ой! Так это же… – Да, да! – прервала подругу Лола. Он достал пачку бумажных платков из кармана пиджака, вынул один и вытер глаза, горько вздохнул, зачем-то погладил поверхность гроба и направился к противоположному выходу. Журналистки все еще прятались за стеной, дожидаясь, пока он скроется из вида. – И что это было? – произнесла Дана, как только его шаги затихли. – Подозрительно все это! Особенно если учесть, что он единственный, кого остановила полиция на похоронах Терезы и Трифоне. – Но как это может быть связано, не понимаю? – Не могу сказать, но интуиция мне подсказывает, что связь есть. Вся надежда на тебя и на твоих знакомых в полиции, попробуй из них что-то вытянуть, ведь у нас есть номер его машины. – Во всяком случае, узнать, кто это, я думаю, мне по силам, – заключила Дана, довольная подтверждением своей незаменимости. Глава десятая События стали развиваться с неимоверной быстротой. В пруду огороженного полицией сквера полным ходом шел поиск оружия преступления, причем Дана была уверена, что это только ее информация и остальные журналисты даже не предполагают, почему вход туда перегородила полиция. Тут же было получено сообщение о том, что в том же сквере в зарослях терновника найден затвор от пистолета. Следующая эксклюзивная новость пришла откуда не ждали: пока Дана дожидалась ответа на свой запрос о человеке в «Лексусе», Стефано удалось разговорить коллег с местного телевидения и выяснить, что на сегодня в полицию вызван Умберто, и, пока он раздумывал, кто бы это мог быть, знакомый репортер сообщил, что это директор маленького театрального агентства, где подрабатывала Тереза. – Он присутствовал на похоронах? – как можно безразличнее спросил Стефано, который был подробно осведомлен обо всем, что произошло накануне. – Да, я его видел на площади перед церковью, – подтвердил тот. – Это он был на «Лексусе»? – продолжал выспрашивать Стефано. – Какая у него машина, мы не в курсе, – встряла девушка-журналистка с ярко накрашенными губами, – но Умберто не перепутаешь ни с кем, он противный такой, – и, видимо, почувствовав детскость такого определения, поправилась: – Неприятный. «Переборщила с помадой, видимо, чтобы постарше и посолиднее выглядеть, – пронеслось в голове у Стефано, – наверное, первый раз стендап отправили отработать и маску уже с лица стянула». – А вы уже с ним познакомились, я так понимаю? – не отставал оператор.