Дверь открыл мистер Кинтана. Ножка тут же выбежала на улицу и прыгнула на меня. Я позволил ей облизать мое лицо, хотя раньше не разрешал ей этого делать. – Ножка, Ножка, Ножка! Я соскучился. Я все гладил и гладил ее, но когда наконец поднял голову, то заметил взгляд мистера Кинтаны. Даже не знаю, как его описать. Я понял: что-то не так – однако даже не успел задать вопроса. – Данте, – сказал он в ответ на мой взгляд. – Что? – Он в больнице. – Что? Что случилось? Он в порядке? – Его сильно избили. Его мама оставалась с ним на ночь. – Но что случилось? – Хочешь кофе, Ари? Мы с Ножкой прошли за ним на кухню. Я смотрел, как мистер Кинтана наливает кофе. Он вручил мне чашку, и мы сели друг напротив друга. Ножка положила голову ему на колени, и он погладил ее по голове. Мы тихо сидели, и я просто на него смотрел. Ждал, пока он что-нибудь скажет. Наконец он спросил: – Насколько вы с Данте близки? – В каком смысле? – уточнил я. Он прикусил губу. – Насколько хорошо ты знаешь моего сына? – Он мой лучший друг. – Я знаю, Ари. Но насколько хорошо ты его знаешь? – В его голосе слышалось нетерпение. Я строил из себя дурачка. Я понимал, о чем он спрашивает. Сердце гремело у меня в груди. – Он вам рассказал? Мистер Кинтана кивнул. – Значит, вы знаете, – сказал я. Он не ответил. Я понимал: надо что-то сказать. Он выглядел потерянным, испуганным, грустным и уставшим, и это меня расстраивало, потому что он был очень добрым и хорошим человеком. Я понимал, что должен что-то ему сказать, только не знал, что именно. – Ладно, – выдал я. – Ладно? Что «ладно», Ари? – Когда вы уехали в Чикаго, Данте рассказал мне, что однажды хотел бы жениться на парне. – Я разглядывал комнату. – Или хотя бы поцеловаться с парнем. Точнее, он написал мне об этом в письме. А еще что-то такое говорил, когда вернулся. Мистер Кинтана кивнул, изучая содержимое своей чашки. – Наверное, я знал, – сказал он. – Откуда? – Иногда он так смотрит на тебя… – А. – Я опустил глаза. – Но почему он не сказал об этом мне, Ари? – Он не хотел вас разочаровывать. Он сказал… Я замолчал и отвел взгляд, но тут же вновь заставил себя посмотреть в черные, полные надежды глаза мистера Кинтаны. Я чувствовал, что предаю Данте, но понимал, что должен все рассказать. Должен объяснить. – Мистер Кинтана… – Зови меня Сэм. Я посмотрел на него. – Сэм. Он кивнул. – Он безумно вас любит. Думаю, вы и сами это знаете. – Если он так меня любит, то почему ничего не сказал? – С отцами говорить непросто. Даже с вами, Сэм. Он встревоженно хлебнул кофе. – Он был счастлив, что у вас будет еще один ребенок, – и не только потому, что станет старшим братом. Он сказал: «Это должен быть мальчик, и ему должны нравиться девочки», – вот что он сказал. Он хотел, чтобы у вас были внуки. И чтобы вы были счастливы. – Плевать мне на внуков. Мне важен только Данте. Мне было невыносимо смотреть, как по щекам Сэма стекают слезы. – Я люблю Данте, – прошептал он. – Люблю этого ребенка. – Ему повезло, – сказал я, и мистер Кинтана улыбнулся. – Его избили, – тихо продолжил он. – Они избили моего Данте. Сломали ему ребра и разбили лицо. Он весь в синяках… Вот что они сделали с моим сыном… Странное желание – заключить в объятия взрослого мужчину, но именно этого мне и хотелось: обнять его. Мы допили кофе. Больше я ни о чем не спрашивал. Три Я не знал, как рассказать обо всем маме с папой. Да я толком ничего и не знал. Знал только, что один или несколько человек избили Данте до полусмерти и он угодил в больницу. Знал, что случилось это из-за какого-то парня. Знал, что Данте лежит в больнице. Вот и все, что я знал. Домой я вернулся с Ножкой, которая при виде дома обезумела от радости. Собаки совсем себя не сдерживают. Может быть, животные умнее людей. Собака была счастлива, мама с папой тоже. Я радовался, что они полюбили ее и что позволили себе ее любить. Казалось, собака помогала нашей семье стать лучше. Наверное, собаки – одна из тайн Вселенной. – Данте в больнице, – сказал я. Мама пристально на меня посмотрела. Папа тоже. В их взглядах читался немой вопрос. – На него напали. Его избили, и теперь он в больнице. – Нет… – выдохнула мама. – Нашего Данте? Интересно, подумал я, почему она сказала «нашего»? – Кто напал? Какая-то банда? – тихо спросил папа. – Нет, – ответил я. – Просто напали в переулке. – Здесь? У нас в районе? – Да. Вроде бы да. Они ждали от меня продолжения, но я не мог продолжать. – Пойду к нему, – сказал я.