Но пока рано высовываться. «Убегайте, твари… Подальше убегайте…» Минута. Две. Пять. Десять. Пора! Мысленно поблагодарив своё укрытие и густое испарение реки, Полина поднялась по склону канала и осторожно выглянула. Люди-тени, паразиты, окна загораются и гаснут… Псов не видно. Но они наверняка где-то неподалёку. Ищут. Полина заставила себя сконцентрироваться, собрать все силы в кулак. Ей предстояла рискованная затея – пробежать по мосту, пересечь пустошь, подняться по лестнице… Участок пути, где и спрятаться-то негде. Псы заметят – всё, конец. И человеком-тенью притвориться не получится, ведь она слишком яркая для этого выцветшего мира. Ей вспомнилась сказка «Гуси-лебеди», в которой отважную маленькую героиню преследовали злобные пернатые твари. Схожая ситуация. Вот только ту героиню от взоров тварей укрывали то печка, то яблоня, то молочная речка с кисельными берегами. А её, Полину, кто укроет? Хотя, речка – вот она, спасла как в сказке. Выкинув из головы всю эту сказочную блажь, она сказала себе: «Будь что будет!» Поднялась на мост и, чувствуя себя мишенью в тире, побежала. Жить хотелось невыносимо. Никогда ещё так отчаянно не хотелось жить! Она бежала, слыша за спиной скрежет колеса обозрений, а в голове будто бы били барабаны – всё быстрее и быстрее. «Бам-бам-бам…» Словно внутри сидел погонщик галеры, задавая бешеный ритм. Мост остался позади. Полина оттолкнула преградившего путь призрачного мужчину – плевать, сейчас не до вежливости! Вот и лестница. Длинная. Ужасно длинная. Огни окон наверху казались далёкими, точно звёзды чужой галактики. Лавируя между людьми-тенями, Полина штурмовала лестницу. Ступени, ступени, ступени… «Бам-бам-бам…» – стучало в голове. Каждое мгновение было наполнено ожиданием, что из сумрака – справа, слева, сверху – выскочат чудовищное псы. От этих мыслей внутренний барабанщик даже сбивался с ритма. Вот была бы насмешка провидения – столько пережить и погибнуть, когда до заветной двери уже было не так уж и далеко! Но провидение пока насмехаться не собиралось, и Полина благополучно миновала верхнюю последнюю ступеньку. Сразу же устремилась к узкому переулку, но вдруг заметила справа движение – из-за угла здания, суетясь, вылетело несколько лярв. Паразитов кто-то спугнул и этот «кто-то» был рядом. Мысленно выругавшись, Полина метнулась к похожему на гнилой зуб непонятному строению, затесалась между двумя ржавыми мусорными контейнерами и притихла. Осторожно выглянула. Из-за угла дома появился пёс. Движения чудовища были ломанными, нервными, вместо одного глаза зияла дыра, из которой тонкой струйкой поднимался белёсый пар. Уродливая голова повернулась вправо, влево, клацнули челюсти. А потом пёс дёрнулся, насторожился, будто что-то услышал, и помчался прочь. Скоро он скрылся в сумерках. «Обошлось, обошлось, обошлось!..» – пульсировало в голове Полины. Она поняла: псы носятся по округе в надежде наткнуться на неё. Разделились, и ищут. И у них неплохие шансы! А на её стороне удача – как же хотелось верить, что всё-таки на её стороне. Она выбралась из укрытия, решив, что бежать сломя голову – не лучшая затея. Нужно красться, прислушиваясь к каждому звуку. Пригнувшись и озираясь, Полина проследовала вдоль стены, зашла в переулок. Внутренний погонщик требовал скорости. Паникёр чёртов! Чародейка его не слушала. Она слушала звуки Нижнего астрала. Так, чувствуя себя мышкой, прошла переулок и оказалась в тёмном колодце двора. Возле скамейки всё так же обречённо стояли облепленные паразитами люди-тени. Тяжёлый сумрак как губка впитывал свет из окон. Полина уже почти миновала двор, когда услышала впереди, в следующем переулке, порывистое хриплое дыхание. Она попятилась. Где спрятаться? Бежать обратно к лестнице? А там, возможно, её поджидает другой пёс! Ловушка. Проклятый двор оказался западнёй! Но как бы то ни было, вариант один: бежать обратно к лестнице, молясь, чтобы там не оказалось чудовищ. Барабанщик уже задал безумный ритм – прочь отсюда, прочь!.. Бежать не пришлось. Как-то незаметно к Полине подступили люди-тени, окружили её плотным кольцом, спрятав её яркость за своей блёклой серостью и телами паразитов. Вот это номер! Полина не могла в это поверить. Такое с трудом укладывалось у неё в голове. Эти тени наркоманов, алкоголиков, в чьи двери уже вовсю стучится Смерть, её спасали! Почувствовали, что ей срочно требуется помощь и помогли! Пёс выбежал из переулка, покружился посреди двора и, не заметив чародейку, устремился в сторону лестницы. Люди-тени расступились. Полину буквально разрывало от желания хоть как-то выразить им благодарность, но пришлось ограничиться коротким «Спасибо!», ведь нужно было спешить, задержка могла стоить жизни. Люди-тени расходились уныло, словно не сознавая, что совершили. Глядя на них, Полина хмыкнула: а не витает ли рядом душа Саяры, как незримый ангел хранитель? С этой благостной мыслью она продолжила путь, и уже в конце переулка, который преодолела крадучись, почувствовала на спине что-то холодное, липкое. Содрогнувшись от омерзения, Полина закинула руки за спину, лихорадочно схватила лярву, швырнула её на землю и раздавила ногой – желейное тело паразита лопнуло точно воздушный шар, в разные стороны брызнула красная слизь. Полину ещё раз передёрнуло: мерзость! Такое просто так из памяти не вычеркнешь! Лярва своим прикосновением словно бы осквернила какой-то внутренний храм, и теперь хоть в кипяток ныряй лишь бы очиститься. Наимерзейшая мерзость! Широкую площадь с троллейбусом в центре Полина пересекла быстро – рискнула и просто перебежала её, пригнувшись. А пока бежала, думала о Саяре, сделав мысль о ней своим оберегом. Но вот, наконец, и вожделенная дверь. Полина едва могла в это поверить: добралась! Добралась же, чёрт возьми! Воистину, вселенная сегодня на её стороне! Дверь. Такая прекрасная, крепкая – лучшая дверь на свете! Волна ликования резко схлынула. С другой стороны улицы из сумрака вышел чудовищный пёс – горбатый загривок топорщился щетиной, длинный язык быстро-быстро облизывал морду, бока вздувались как меха. Монстр тряхнул головой и словно разъярённый буйвол помчался к Полине. Чародейка, на миг снова почувствовав себя кошкой, рванула к двери, распахнула её, нырнула внутрь и захлопнула дверь перед самым носом чудовища. Успела! Снаружи раздался глухой удар, а затем послышалось шкрябанье когтей, клацанье зубов. Упустивший добычу пёс заревел и в рёве этом смешались ярость и отчаяние. Прижимаясь к двери спиной, Полина со злостью прошипела: – Успела! Никто сюда не ворвётся, слышишь, тварь? Я успела! Пёс завыл – протяжно, мощно. Полина нервно усмехнулась, отступила от двери и, став вдруг бесплотной, невесомой, полетела вверх, покидая мрачный мир Нижнего астрала. Глава двадцать четвёртая Агата даже не пыталась сдерживать эмоции: – Жива! Вернулась! Полина тяжело дышала и часто-часто моргала, ей казалось, что вернувшись в физический мир, она попала в зону высочайшего давления. Тяжесть, тошнота, рассеянность сознания. Голос Агаты пробивался, будто бы сквозь толщу воды, а свет абажура причинял боль. – Я чуть с ума не сошла! Саяра умерла. Слышишь меня? Саяра умерла! Полина тяжело поднялась с кресла, пошатываясь, покинула гостиную, зашла в туалетную комнату, где её стошнило. А потом она долго, жадно пила воду из-под крана – жажда была просто чудовищной. Стоя в коридоре, Агата оправдывалась сдавленным голосом: – Я всё делала, как мне Саяра сказала… Чёртов порошок в пиалы сыпала. А что я ещё могла сделать? А она умерла! – удар ладонью по стене. – Хрень какая-то! Напившись, Полина плеснула себе в лицо воду, вышла в коридор, взглянула на Агату. – Ты нам сильно помогла. Без тебя мы так долго не продержались бы. – Но Саяра погибла! Полина схватила Агату за плечи и встряхнула, сурово глядя её в глаза. – Да, погибла! Погибла, меня спасая! Её больше нет, и этого не изменить! Больно? И мне больно! А мы будем сильными, назло этим тварям! Слышишь, Агата? Ныть и скорбеть потом будем. Она убрала руки с её плеч, тяжело вздохнула, потупив взгляд. – Верь, что она всё ещё рядом. Верь, как я верю. Агата отвернулась, чтобы не показывать слёз. Девочка-танк плачет? Никогда ещё такого не было. Это что-то из разряда «Невозможное». И ведь знала-то пожилую якутку всего каких-то десяток часов, а ощущение, что потеряла самого родного человека. Странно, непонятно, волшебно. Сглотнув горький комок, Агата прошептала: – Она рядом. Я верю. И вроде как легче стало, словно эти слова были магическим заклинанием, снимающим боль. Полина мягко коснулась её спины, а потом проследовала в гостиную, подошла к дивану и поцеловала Саяру в лоб. Якутка выглядела такой умиротворённой, словно спала и видела прекрасные сны. – Полина! – раздался вдруг из коридора встревоженный голос Агаты. – Скорей сюда, смотри! Не мешкая, Полина устремилась в коридор. В каком-то оцепенении Агата указывала пальцем на круглое зеркало в прихожей. – Что это? Зеркало было чёрным, будто там, в зазеркалье, простирался беззвёздный космос. Ни единого отблеска на стекле, лишь глубокая чернота, от которой веяло холодом. – Нам нужно убираться отсюда! – выпалила чародейка. – Это Стая! Твари выследили меня! Вот же чёрт! Неожиданно из чёрных глубин зазеркалья словно бы тёмный болид вырвался, зеркало вспыхнуло паутиной трещин, осколки со звоном посыпались на пол. Агата коротко вскрикнула, выставив перед собой руки. В неё и Полину врезалась плотная волна стылого воздуха. Со стен в коридоре посыпался декор, слетел с тумбы и раскололся старомодный телефон, распахнулась и с грохотом захлопнулась дверь туалета. А потом загрохотало в гостиной, в кухне, воздух наполнился гулом, словно вокруг носился огромный рой невидимых разъярённых пчёл. – Они уже здесь! – выкрикнула Полина. – Живо хватай одежду, и сваливаем! Но схватить Агата ничего не успела – что-то схватило её. Что-то плотное, но невидимое сдавило шею, впечатало в стену и приподняло над полом. В туалете взорвалась лампочка, на кухне зазвенела посуда. Вытаращив глаза, Агата дёргалась, словно попавшая в паутину муха, её лицо стало пунцовым, изо рта вырывались хрипы и облачка пара. Она дрыгала ногами и старалась отодрать от шеи невидимые руки, душившие её. Полина бросилась было ей на помощь, но воздушная волна отшвырнула её в конец коридора. Чудом удержавшись на ногах, чародейка побежала на кухню. Она знала что делать – сейчас только одно средство могло им с Агатой помочь. В гостиной гулял воздушный вихрь, в котором кружились сорванные со стен картины, фотографии, декор. Летали распахнутые книги, стол и стулья подпрыгивали, как живые. Абажур крутился на проводе, внося в общий хаос свой вклад: безумную пляску тени и света. Шкура медведя над диваном зашевелилась и упала на труп Саяры, прикрыв её меховым саваном. Окна задребезжали и разлетелись в дребезги, осколки, угрожающе сверкая, вплелись в хоровод вихря. Взметнув занавески, в комнату ворвалась метель. Холодильник на кухне тарахтел и дёргался, его дверца распахнулась, продукты начали вылетать из него с огромной скоростью. Дверцы шкафчиков хлопали, звенела посуда и столовые приборы. На стене невидимая рука малевала клубничным вареньем: «Конец вам, сучки!» Увернувшись от кружащейся в воздухе кастрюли, Полина схватила с полки пачку соли и тут же ринулась прочь из кухни. В затылок ударила металлическая коробка с чаем – плевать, не так уж и больно! Стопка тарелок врезалась в потолок, осыпав чародейку осколками – и на это плевать! Своей собранностью она выражала злым духам презрение, её учили не терять в таких ситуациях самообладание. И она, чёрт возьми, корректор, и в руке у неё лучшее оружие против призрачных тварей! Полина швырнула горсть соли в коридор – сразу же раздался пронзительный визг, словно дисковая пила врезалась в крепкую древесину. Ещё горсть соли, и ещё… Агата, задыхаясь и прижимая руки к горлу, рухнула на пол. Полина, сосредоточенно поджав губы, кинула в потолок очередную горсть соли, полностью очистив коридор от призрачных тварей. Её мутило, в голове была жуткая тяжесть – сказывалось ранение тонкого тела, – но пока она успешно боролась с недомоганием. Чувство опасности словно бы включило в ней запасной генератор. – Вставай, одевайся! – скомандовала она и в голосе её звучала сталь.