Если вы стремитесь в своем умении довести партнера до оргазма, возьмите на вооружение следующие техники: • даосская техника «Восемь-девять», когда восемь раз подряд вы, плотно обхватывая губами половой член партнера, делаете движения на комфортную для вас глубину, а на девятый – «Глубокое горло»; • техника «Лесенка», когда мы визуально делим половой член на четыре части и делаем поступательные движения в четыре этапа: на одну четверть, на две, на три, а уже затем – «Глубокое горло». Вывод «Глубокое горло» – техника, которая кажется сложной лишь вначале. Преодолев психологический и физиологический барьеры, вы подарите партнеру незабываемые ощущения и тем самым поднимете свою половую жизнь на качественно новый уровень. – Ох, – громко вздохнула Лидия, узнав, чему вскоре ей предстояло научиться. – Ладно, теория, но что сделать с практикой? Как пробовать это самое… «горло» с мужем, если раньше мы даже заговорить о таком стеснялись? Если только предварительно хорошенько выпить… Многие ошибочно считают, будто алкоголь чудесным образом раскрепощает, а занятия любовью под его влиянием становятся невероятно яркими по впечатлениям, поэтому предположение Лидии ничуть меня не удивило. – Вынуждена вас разочаровать, – остановила я собеседницу, – любые горячительные напитки, особенно в больших количествах, лишь отдаляют нас от настоящего наслаждения, которое должен дарить секс. – Но почему? Моя подруга недавно ходила на курсы… – Здесь Лидия заметно смутилась и перешла на шепот, как школьница, рассказывающая подружке о первом поцелуе. – На курсы минета. Так вот, там перед каждым занятием их угощали шампанским. Говорит, стеснение пропадало сразу! – Это вполне объяснимо. Алкоголь действительно снимает запреты и страхи и дарит ощущение раскованности, но лишь на некоторое время: недаром же, трезвея, мы вспоминаем момент опьянения с сожалением, а иногда и со стыдом. – Ну да, – подхватила собеседница. – А потом клянемся, что такого никогда больше не повторится… – Либо все же повторяем, но снова с предварительной порцией «допинга». Лидия выглядела растерянно – я все еще не могла привыкнуть, что она может быть и такой. – Так что же, если я не решусь применить практики в спальне, все труды останутся напрасными? – Я предлагаю не драматизировать, ведь здесь, как всегда, достаточно просто слушать себя и придерживаться меры. Если в первый раз будет совсем трудно, то зажгите свечи и налейте себе бокал вина – что может быть романтичнее? Вы действительно расслабитесь сами, а вдобавок и супруг поймет, что сегодня его ждет что-то особенное. – Испуг на лице Лидии быстро превращался в улыбку. – Мы ведь помним про постепенное расширение зоны сексуальной допустимости? Если вы с мужем никогда не пробовали оральные ласки, то сразу кидаться на него с тем же «Глубоким горлом», наверное, не стоит. В таких случаях я рекомендую своим ученицам действовать постепенно. Лидия хотела что-то возразить, но я договорила: – Просто не забывайте, что если вы решили приступить к оральным ласкам, то перед этим лучше вовсе отказаться от еды и напитков. И на будущее: алкоголь притупляет не только чувство стеснения, но и чувствительность тела в целом. – Конечно, вы правы. Его же использовали в медицине как анальгетик! – Все верно. Под его воздействием ваш муж, если выпьет больше своей нормы, мало что почувствует, как бы вы ни старались, да и вы сама не испытаете и половины ощущений от оргазма, который с таким трудом заполучили. Поэтому лучше всего просто забудьте и о вине, и о шампанском: эти напитки совсем не сочетаются с сексом, сколько бы нас ни убеждали в обратном. Лидия расхохоталась. – Ну уж нет, я не привыкла работать вхолостую. В конце концов, о каком стеснении я опять говорю? Мы прожили вместе целую жизнь, а сейчас я хочу сделать мужу королевский подарок, да при этом сама чего-то боюсь? – Она покачала головой: – Считайте, что я просто кокетничала. Все будет замечательно, я не сомневаюсь. Отсмеявшись, моя ученица ненадолго замолчала. – Интересно все-таки получается. Я же шла к вам за оргазмом, в итоге получила куда больше, но… Оказалось, что именно с сексом все обстоит куда сложнее. Ирония судьбы, да? Что в нас не так? Мы можем все, а позволить себе получать удовольствие и научиться давать его другим словно не хотим – сопротивляемся до последнего… Я же чувствую, что могла найти вас куда раньше, но в голове как будто сидит чертик и приговаривает: «Зачем это тебе? Ты хороша собой, умна и в общем-то счастлива… Какой оргазм, какие оральные ласки, да еще и на старости лет? С ума сошла?» Я знала, что под словом «мы» Лидия имела в виду себя и остальных женщин – всех, независимо от возраста, национальности и статуса. Очевидно, что на подсознательном уровне она понимала: способность быть сексуальной, достойной чувственных наслаждений у нее украли в далеком детстве. Но как это произошло? Кто виноват, что едва ли не все девушки до сих пор стесняются признаться, что не получают оргазм и мирятся с таким положением вещей как с должным? Пожалуй, эта непростая тема заслуживает отдельного отступления, пусть на первый взгляд и не относящегося к истории главной героини. В обществе до сих пор принято верить, что маленькие дети – ангелы на Земле, и все, что так или иначе связано с сексом, не имеет к ним никакого отношения. Вопреки этому расхожему мнению реальная ситуация выглядит куда более прозаично: эрогенные зоны формируются у человека с рождения, и, соответственно, интерес к ним пробуждается в самом раннем возрасте. Разумеется, с такой позиции назвать ребенка асексуальным не представляется возможным. Если верить теории психоанализа, сексуальность прямо влияет на развитие психики человека. Фрейд утверждал, что существует несколько стадий психосексуального развития, причем каждая из них формирует в нас определенные личностные черты. По его мнению, не что иное, как некорректное поведение взрослых по отношению к ребенку во время той или иной стадии может вызвать его «застревание» (или фиксацию) в проблеме, а значит, и дальнейшие изменения в характере и поведении. С рождения до полутора лет малыш находится в так называемой оральной стадии развития: он познает мир через связь с мамой, а именно через кормление грудью. В этот период у него активно формируются оральные эрогенные зоны. Выстраивание мамой процесса кормления ребенка в дальнейшем отразится и на его сексуальных пристрастиях. Поэтому здесь важно не впадать в крайности: если мама начнет выражать гиперопеку и будет бегать к малышу с молоком еще до того, как он этого попросит, или же, наоборот, резко прервет грудное вскармливание в первые месяцы жизни, в психике ребенка произойдет первая фиксация. Во взрослой жизни она, скорее всего, проявится в повышенной склонности получать удовольствие через рот – в чрезмерной болтливости, частом курении, жевании, а также оральных ласках. С полутора до трех лет у ребенка происходит формирование анальной эрогенной зоны: он активно учится контролировать естественные процессы своего организма, много времени проводит на горшке, а значит, именно здесь и сосредоточено его основное внимание. В этот период родителям не менее важно вести себя предельно аккуратно: не рекомендуется чересчур хвалить ребенка за то, что он сходил на горшок, выставляя это неким подвигом, и вместе с тем не стоит ругать его, если в самый ответственный момент что-то пошло не так. И та, и другая модель поведения влекут за собой очередную фиксацию, в дальнейшем выливаясь в излишнюю тягу к анальному сексу, массажу простаты и прочим подобным удовольствиям. Примерно с трех до семи лет в жизни человека наступает, наверно, самая важная стадия, названная в психотерапии фаллической, или урогенитальной. Именно в этом возрасте ребенок осознает свою гендерную принадлежность: девочки относят себя к девочкам, мальчики к мальчикам, и основным поводом для этого выступает, естественно, интерес к различию в строении тел. В детском саду у детей впервые возникают вопросы о «пирожках» и «колбасках», о том, откуда берутся дети, а также появляется желание потрогать свои гениталии. Любому родителю здесь нужно быть очень деликатным: по мнению того же Фрейда, фиксация внимания ребенка на моментах, связанных с фаллической стадией развития, приводит во взрослой жизни к неврозам, импотенции, фригидности, стремлению к беспорядочным половым связям и многим другим неприятным последствиям. В своем Инстаграме я встречаю вопросы о детской сексуальности едва ли не так же часто, как о взрослой. Одна мама интересуется, нормально ли, что ее четырехлетняя дочка поднимает юбку перед другими людьми, показывая нижнюю часть туловища. Другая волнуется, не понимая, почему ее шестилетняя дочь часто ходит, положив руку под резинку трусиков спереди. Третья не знает, как реагировать на то, что пятилетняя малышка ни с того ни с сего садится на пол и начинает тереться о него промежностью. Всем им я отвечаю примерно одинаково: да, для этого возраста стремление исследовать свои половые органы и обязательно делиться результатами этих исследований с окружающими – это норма. Главное для родителя здесь – отнестись к таким ситуациям с пониманием, а не сорваться на ругань, жестокие запреты и уж тем более физическое воздействие. Как и на первых двух стадиях, на этой тоже важно не удариться в крайности. Один из оптимальных сценариев поведения во время фаллической стадии развития – деликатно, незаметно отвлекать ребенка, переключать внимание с того же исследования гениталий на что-то другое. Единственное, на чем следует сделать акцент, – это вопрос поведения на людях и интимной гигиены. Так, объясняя, как вести себя при людях, эффективнее всего не говорить безапелляционное «нельзя», а показать собственный пример: например, напомнить, что мама и папа закрываются, когда идут в туалет, и малышу следует делать то же самое, потому что некоторые процессы в жизни являются личными. Запугивать ребенка, выдумывая какие-то ужасные последствия прикосновения невымытых рук к половым губам, тоже не нужно, точно так же, как перегибать палку с неистовым акцентированием внимания на соблюдении чистоты. Лучше донести информацию в шуточной, игровой, но доступной форме. Это поможет избежать новой фиксации – такой, например, какая случилась с моей ученицей Варей. Девушка отчетливо запомнила, что испытала первые приятные ощущения в области интимных органов в трехлетнем возрасте. Мама чересчур активно приучала девочку к чистоте, долго и часто подмывая ее самостоятельно. В один из таких моментов у Вари возникло ощущение, которое можно с уверенностью назвать возбуждением. Это произвело на нее такое сильное впечатление, что до сих пор, чтобы возбудиться, Варваре нужно представить рядом с собой женщину – притом, что сама она замужняя женщина, любит мужа и детей. Да, дошкольный возраст – удивительное время. В этот период закладывается фундамент сексуальности, и его качество во многом, если не во всем, зависит от родителей. К начальной школе интерес к сексуальной сфере жизни у детей затихает: наступает так называемая латентная стадия, когда ребенку важнее социализироваться, чем оставаться наедине с собой и своим телом. Он начинает интересоваться спортом, творчеством, выстраивает первые крепкие дружеские отношения со сверстниками. Этот период длится до 12–13 лет, пока в силу не вступает генитальная стадия, открывающая становление взрослой сексуальности. Латентная стадия – время экспериментов: интерес подростков к противоположному полу проявляется во всем – от дергания девочек за косички до первых половых контактов. Как быть родителям школьников? Как и во многих подобных неоднозначных ситуациях, единственно верного ответа здесь нет, но с твердой уверенностью можно сказать одно: не нужно внушать детям отвращение к сексу. Например, известно, что 90 % мальчиков и 30 % девочек, находясь в пубертатном периоде развития, занимаются мастурбацией. Это не выдуманные цифры, а результаты статистических опросов. Казалось бы, мы знаем, что подростковая мастурбация – один из способов исследования собственного тела, и насильно подавлять подобный интерес означает закладывать в психике ребенка определенные блоки. Вместе с тем, вспоминая эпизоды из собственного детства, мы невольно копируем поведение своих родителей и чаще всего, застав дочь или сына на «месте преступления», реагируем, мягко говоря, неадекватно. Конечно, в целом сегодняшние взаимоотношения родителей и взрослеющих детей разительно отличаются от тех, что царили в мире еще 20–30 лет назад. Многие действуют весьма деликатно, помогая ребенку разобраться с изменениями в собственном организме без каких-либо перегибов: кто-то незаметно оставляет в детской комнате образовательные журналы и книги, кто-то, более современный, «невзначай» забывает закрыть вкладки на рабочем столе компьютера. Мы помним, что сюжеты порнографических сцен в абсолютном большинстве случаев предельно далеки от настоящей сексуальной жизни; тем не менее родители вполне могут вовремя заменить выбранное подростками «кино для взрослых» более легкими, реалистичными вариантами – например, эротическими фильмами. Следует отметить, что мастурбация – лишь одна из сторон подросткового возраста, но именно она является одним из переходов человека в следующую – генитальную стадию. По Фрейду, добраться сюда удается не всем, а лишь тем, кто готов вступить во взрослые партнерские отношения, а значит, благополучно прошел предшествующие этапы, освободился от всех фиксаций, простил родителей и сумел от них отделиться. Это еще раз доказывает: для нормального психосексуального развития ребенка своевременная помощь взрослых просто необходима. Важно понимать, что в этой книге нет задачи полностью раскрыть теорию психоанализа, поэтому информация о детской сексуальности преподнесена максимально сжато. Вместе с тем я надеюсь, что в очередной раз обратила внимание каждой мамы: все комплексы, в том числе и интимного характера, родом из детства. В сексуальном воспитании не нужно пользоваться принципом «Как растили меня, так и я буду растить своего ребенка» (здесь подразумеваются отсутствие и недостаточность полового воспитания). Такой подход по меньшей мере глуп, а в глобальном смысле может поломать судьбу ребенка. Обходя деликатные вопросы или – хуже – блокируя их, мы только вредим своим детям. Стремясь воспитать «очень хороших» мальчиков и девочек, мы часто получаем результат в виде их извращенной психики – вряд ли об этом мы когда-то мечтали. Так, ответ на вопрос, заданный перед отступлением, напрашивается сам собой. Все человеческие блоки и комплексы в сексуальной сфере рождаются в глубоком детстве и, как правило, спровоцированы неправильным поведением родителей и других близких людей. Каждый из комплексов – результат определенной фиксации сознания, и минимум, который может сделать родитель для последующей счастливой жизни своего ребенка, – избежать подобных фиксаций. Что для этого делать? Не стесняться говорить с ним о сексуальности – своевременно, свободно, не назидательно, а с позиции старшего друга. Если вы считаете, что не обладаете достаточными знаниями для такого рода разговоров, не стесняйтесь обратиться к специалисту-сексологу. Возможно, всего одна консультация убережет вашего ребенка от трагедии. Я неспроста сказала, что это отступление не касается нашей героини лишь на первый взгляд. На одной из последних встреч я поняла, что Лидия наконец-то готова рассказать мне о том, с чем пришла на самом деле. Глава 9 – Игорь – не единственный мужчина в моей жизни. – Лидия посмотрела на меня и, чуть наклонив голову набок, грустно улыбнулась. Я с удивлением отозвалась: – Ну и отлично. Не вижу в этом никакого криминала. – Как раз криминала-то здесь достаточно. – Лидия была абсолютно спокойна, но чуть приглушенный голос да непонятно откуда взявшаяся складка между бровями выдавали ее настоящие чувства: женщине невыносимо больно было вспоминать о том времени. – Меня изнасиловали после школьного выпускного. Многолетняя психотерапевтическая практика научила меня быть готовой услышать в рассказе клиента все что угодно. Недаром говорят, что реальная жизнь намного страшнее любого триллера: мне кажется, если собрать все нестандартные истории моих учениц, то из них может получиться сценарий сериала, по эмоциональному накалу превосходящего знаменитую «Игру престолов». Знакомясь с чьей-то судьбой, параллельно прокручивая собственную историю, я не могу оставаться безучастной. Переживания, вызванные чужой жизнью, даже слезы после консультаций – все это случалось и случается со мной до сих пор. Но в этот раз мне не хотелось плакать: я чувствовала, что это не в характере моей ученицы, и просто молча слушала, хотя в душе в это время все в очередной раз переворачивалось вверх дном. – Это было сто лет назад, и я сделала все, чтобы об этом забыть. Но до конца не получилось. – Лидия посмотрела куда-то сквозь меня. Грустная улыбка с ее лица исчезла, и теперь на нем не было ровным счетом ничего – сплошная каменная маска. – Я всегда была послушной дочерью – таких обычно называют правильными детьми. Я слушалась родителей, хорошо училась, никуда не ходила без их разрешения. В тот вечер, хотя мама с папой впервые позволили мне остаться на дискотеке, я по привычке пошла домой рано – чуть ли не сразу после вручения аттестатов. На улице только начинало смеркаться, и мне было совсем не страшно: я так радовалась, что вскоре поступлю в институт и наконец-то стану свободной! Вот так, улыбаясь и размахивая портфелем (да, в те времена все старшеклассники ходили в школу с портфелями!), я, уже выпускница школы, шла домой. Мне было очень хорошо… Лидия горько усмехнулась. – А потом, когда до дома оставалась всего лишь пара кварталов, парень из параллельного класса догнал меня и затащил в какой-то вонючий подъезд. Я даже не поняла, откуда он взялся, поэтому, наверно, совсем не кричала и не сопротивлялась. Я не знаю, почему там никого не было: на дворе стоял светлый летний вечер, а не глухая ночь. Я не знаю, что́ тогда было у него в голове: а вдруг нас кто-то заметил бы? Я ничего не понимала, словно оцепенела. Помню только, что там пахло гнилью и жутко мигала лампочка – как в фильмах ужасов, знаете? Хотя нет, вам не надо этого знать. – Ладони женщины сжались в кулаки, но при этом на лице не дрогнул ни один мускул. – Когда все закончилось, он просто сбежал. А я встала на четвереньки и поползла к тому самому портфелю – проверять, на месте ли аттестат. Представляете, в тот момент я больше всего боялась потерять свой аттестат, ведь родители этого не поняли бы! Лидия встала и подошла к окну. – Мама положила мне с собой несколько носовых платков: думала, что я буду плакать во время выпускного. А пригодились они совсем по другому поводу: я, как смогла, вытерла лицо, ноги, а потом пошла домой. Папа, когда меня увидел, пошутил, что я, похоже, не пропустила ни одного танца – такой усталой выглядела. Я сказала, что он угадал, и закрылась в ванной. – Лидия засмеялась, и в этом смехе было столько боли, что по моим рукам поползли мурашки. – Мне даже не дали посидеть там и порыдать: мама уже через 10 минут начала стучать в дверь, намекая, что пора ложиться спать. Похоже, вся эта спешка и спасла меня: я не думала о том, чтобы наложить на себя руки, не впала в многонедельную депрессию, просто сделала вид, что это был страшный сон. Всю эту историю Лидия рассказывала очень быстро, как будто хотела выпустить ее из себя пулеметной очередью и забыть – теперь уже окончательно. Передохнув ровно две секунды, она заговорила снова: – Вам, наверно, интересно знать, кем был этот парень? А мне даже рассказать особо нечего. Знаю, что он рос в неблагополучной семье, и, честно сказать, я даже не представляю, как его дотащили до последнего класса: по-моему, он был круглым двоечником – как мне казалось, тихим и совершенно безобидным. Я и имени его не знала, но в последний год учебы в школе вечно ощущала, что он за мной наблюдает. Девчонки подхихикивали: мол, вон у тебя какой ухажер, может, твоя судьба? Они оказались правы, судьбу он мне хорошенько испортил. Я забеременела, но узнала об этом достаточно поздно. А когда скрывать живот стало невозможно, я во всем призналась родителям. Узнав о «позоре», они заставили меня сделать аборт. Срок был серьезный, а медицина в то время еще не была достаточно развита. На операции мне занесли инфекцию, с последствиями которой я еще долго боролась. Вот вам и причина моей бесплодности. Про себя я добавила: «И нежелания вспоминать и говорить о матери с отцом». – Я не думаю, что хотела этого ребенка. Я вообще смутно помню, что тогда хотела, но маму простить так и не смогла. Мне до сих пор кажется, что она считает, будто я виновата в случившемся. С папой мы общались, но, поступив в институт, домой я ездить перестала. Мамы не стало, когда я училась на последнем курсе, а папа умер на следующий год. Я уже вышла замуж за Игоря, и это помогло мне не почувствовать одиночества. Мы полюбили друг друга с первого взгляда, и я поняла, что не могу без него, сразу же, как увидела. Это чувство задвинуло боль от того случая после выпускного еще глубже… Она не исчезла, но стала почти незаметной – до недавнего времени, когда мы с мужем отдалились друг от друга… Похоже на сюжет какого-то плохонького сериала, не находите? – Лидия отвернулась от окна и снова присела ко мне. Горькая улыбка вернулась к ней. – Я никогда и никому об этом не рассказывала. Но вам почему-то захотелось.