— О, да, — подтвердил Доннел. — Ты повела атаку, поразила Изверга и прервала его пугающее правление. Его жертвы выстраиваются в очередь, чтобы заявить, что хотят обвинить его на процессе. Мне пришлось попросить Мачико составить список свидетелей, иначе я застрял бы в зале на часы. Горечь в его тоне встревожила меня. — Но это же хорошо? — Нет, это ужасно плохо! Изверг должен предстать перед судом. Он знает, что множество жертв жаждут свидетельствовать против него, знает, что единственный способ остановить их — это восстановить власть страха, и знает, что у него на это ровно семь дней. Доннел прервался и издал тяжелый стон. — Я виноват, что у Изверга есть эти семь дней на спасение. В первые дни альянса мы проводили суды немедленно, и в некоторых случаях истина становилась известна лишь после наказания. В итоге, я привел альянс к соглашению, что между обвинением и судом всегда должна проходить неделя. Он помолчал. — Итак, у Изверга есть семь дней, чтобы восстановить власть страха, и единственный способ это сделать — убить тебя, Блейз. Я моргнула. — Ты правда думаешь, что он попытается меня убить? — Я в этом уверен, — ответил Доннел. — Если ты умрешь в ближайшие несколько дней, все свидетели, выстраивающиеся в очередь, чтобы дать против Изверга показания, поймут, что могут стать следующими. Они тут же раздумают его обвинять. Изверг выйдет свободным из зала суда и станет еще влиятельнее, чем прежде. — Но как Изверг сможет меня убить? Блок сказал, что продержит его под замком до суда. — У Изверга еще останутся друзья в Манхэттене, — сказал Доннел. — Или, по крайней мере, друзья, которые побоятся обвинений в соучастии. Им достаточно будет выпустить его на несколько часов, чтобы он смог тебя убить. Как только ты окажешься мертва, Изверг может радостно вернуться в свою камеру и воспользоваться своим заключением, чтобы заявить о полной невиновности в твоей смерти. Я молча рассматривала свои руки. — Изверг уже уходил от обвинений в убийстве, — прибавил Доннел. — В первый наш разговор о нем я предупреждал тебя, что видел, как его враги умирали подозрительно удобно. Это произошло по крайней мере трижды. Человек публично конфликтовал с Извергом, унижал его, а через несколько дней умирал — вроде бы случайно. Доннел отчаянно всплеснул руками. — Если бы ты оказалась в опасности всего на семь ближайших дней, я бы сам охранял тебя каждую минуту, но риск не исчезнет с началом суда. Если мы не докажем хоть одно убийство, Изверга вряд ли приговорят к смертной казни. После того, как его жертвы выскажутся на суде, он навсегда потеряет основу своей власти, но наказание ожесточит его и укрепит желание убить тебя из мести. Я сделала глубокий вдох. — Я не сожалею о том, что сделала. Кому-то следовало бросить Извергу вызов. — Этим кем-то должен был стать я, — сказал Доннел. — Только не ты, — ответила я. — Взывая к общему правосудию против Изверга, я рисковала лишь общим пренебрежением или осмеянием. Если бы к общему правосудию обратился ты и никто тебя не поддержал, ты бы потерял контроль над альянсом. Доннел вздохнул. — Ладно, мы не можем изменить то, что уже произошло. Надо принять решение на будущее. Давай присядем. Я упала в кресло, лишь в последнюю минуту проверив, что это не мое, проклятое. Доннел устроился напротив. — Я говорил тебе, что планировал обсудить с тобой будущее в день восемнадцатилетия, но решил отложить часть этой дискуссии, включая вопрос твоего офицерства. Он поколебался. — Я не был абсолютно честен, говоря о причинах отсрочки. Они не связаны с непрочным положением альянса. Дело в том, что я заметил, как Тэд смотрит на тебя во время встреч, и мне пришла в голову совершенно новая мысль о твоем будущем. Если бы этот парень забрал тебя на Адонис, твоя жизнь могла сложиться гораздо лучше, чем со мной. — Что? — в шоке пискнула я. — Итак, я решил ненадолго отложить свои изначальные планы, попросить тебя подружиться с Тэдом и посмотреть, что между вами произойдет. Я в замешательстве всплеснула руками. — Ты хотел, чтобы я сошлась с Тэдом не ради информации? Ты правда надеялся, что он предложит увезти меня на Адонис? Доннел кивнул. Я с трудом осознавала его слова. — Ты лишь раз взглянул на Тэда и решил женить его на мне? — Я думал не только о браке. Любовник, друг — хватило бы любых отношений, которые заставили его забрать тебя на Адонис. И необязательно долговременных. Ты должна была оставаться с ним столько, чтобы попасть на Адонис, и перед тобой открылось бы безопасное яркое будущее. Доннел пожал плечами. — К сожалению, интерес Тэда к тебе простирался не так далеко, чтобы предложить тебе переселение. — На самом деле, Тэд предложил мне перебраться в другой мир в первый же день совместной рыбалки. Не на Адонис, а на Зевс. Он собирается отправиться туда, чтобы продолжить исследование. Доннел уронил голову на ладони и тихо охнул. — Какого хаоса ты тогда не рассказала мне об этом? Я бы сам отвел тебя и иномирцев к Ограде, несмотря на снег. Сейчас ты уже находилась бы в безопасности на Зевсе. Я сочла момент неподходящим, чтобы рассказывать ему, что Тэд способен с помощью земной сети данных посылать сообщения и мы могли не ходить к Ограде, а добраться на лодке прямо до Медвежьей горы. — Я ничего не сказала тебе, потому что не хотела уходить с Тэдом. Ты должен знать — я бы никогда не покинула Землю. Доннел поднял голову. — Дело только в твоей преданности Земле или и в Тэде тоже? Я все еще страшно сердит на людей, которые разорили Землю, чтобы найти свои новые миры, но понимаю: Тэд, Феникс и Брейден слишком молоды и виноваты лишь в том, что родились в этих мирах. Когда я узнал, что Тэд — потомок Таддеуса Уоллама-Крейна… Доннел всплеснул руками. — Это было чуть больше, чем я мог вынести, поэтому сперва плохо отреагировал, но сейчас успел успокоиться. Тэд причинил мне достаточно проблем и слишком много болтал, но он и помог нам. Мне против воли нравится этот парень, и, как я думал, тебе тоже. — Неважно, волнует ли меня Тэд. Я знаю его всего несколько дней. И не собираюсь сбегать с ним, практически предав свой мир. — Подумай немного о жизни, которую ты могла бы вести на Зевсе, Блейз, — сказал Доннел. — Безопасной и роскошной, полной еды и лекарств. Я подумала. Вспомнила рассказ Тэда, как Брейден получил от брата лишь несколько сообщений за многие годы. Если я переселюсь в другой мир, то вообще лишусь надежды на известия от Доннела. Буду жить своей роскошной жизнью и сознавать, что оставила альянс в борьбе за выживание. Буду каждый день есть великолепные блюда и представлять, как люди умирают с голоду. Каждый раз, увидев пламя или даже лампу, буду раздумывать, покинули они Нью-Йорк или умерли в наступившем огненном шторме. И никогда не узнаю, жив Доннел или мертв. — Это будет совершенно невыносимо, — ответила я. Доннел покачал головой. — У тебя был шанс выбраться из этого мира с братом, и ты отказалась. Тэд — твой второй шанс. Если откажешься и от него, никогда не получишь третий. — Я не уйду, — ровно проговорила я. — Не будь парень так болен, я бы приказал тебе убираться с ним. Оттащил тебя к Ограде, если бы это понадобилось. — Ты хочешь, чтобы я ушла? — Конечно, нет. После стольких лет стена между нами, наконец, упала. Я не хочу видеть твой уход, но гораздо больше не хочу тебя хоронить. В восемнадцать лет я считал себя бессмертным. Возможно, и ты чувствуешь, что впереди вечность, но восемнадцатилетние могут умереть, особенно в подобном месте в такое время. Ты рисковала сгореть в лондонском пожаре, потерять жизнь от зимней простуды, от нападения падающей звезды или от несчастного случая, в котором сломала руку. До сих пор тебе везло, но в следующий раз удача может изменить. — Я все это знаю, — ответила я. — И все равно не покину Землю. Доннел тяжело вздохнул. — Если ты точно остаешься на Земле, мы должны перейти к разговору, который я планировал на твое восемнадцатилетие. Теперь я слегка растерялась. — Разговору о моем офицерстве? Не поздновато ли обсуждать эту тему? — Говоря о своих планах на твой день рождения, я ни в чем не солгал, но не упомянул один дополнительный фактор. О его существовании знали только Касим, Мачико и я. Я нахмурилась. — О чем ты говоришь? Доннел встал, подошел к стенному сейфу, открыл его и достал что-то, обернутое тканью. Вернулся и положил вещь на стол передо мной, затем сел обратно. — Открой это. Я развернула тяжелую ткань и посмотрела на причудливо раздробленный серый металлический объект. Это было ружье, точно такое же, как прикрепленное к руке Доннела, но отходящие от него завитки выглядели темными и безжизненными. Я растерянно взглянула на Доннела. — Зачем ты сохранил оружие Касима? Я думала, оно самоуничтожилось после его смерти и было с ним сожжено. — Это не оружие Касима.