– Кого? – с ужасом воскликнул я. – Собаку, – ответила Милли. – В тот день мы тоже были дома одни. Мама, как всегда, ушла на охоту… – А где ваш отец? – перебил я её. – Он что, не помогает ей? – Мы его никогда не видели. Мама говорит, они расстались, когда мы ещё не появились на свет, – вздохнула Милли. – Зачем ты меня перебиваешь? – возмутилась она. – Если тебе неинтересно, я не буду рассказывать. Она состроила обиженную мордочку и отвернулась. – Очень интересно, – усмехнулся я, глядя на неё. В этот момент уголки её губ опустились, и она напомнила мне сердитого медвежонка. – Я тебя внимательно слушаю. – Так вот, – продолжила она, – в тот день рядом с нашим жилищем на поляне отдыхал лев-одиночка. Есть тут у нас такой товарищ. Мама говорит, у него нет ни детей, ни плетей. Его в нашей саванне все звери знают, потому что он очень ленивый и наглый. Сам охотиться не хочет, только ходит от дома к дому и отбирает у всех добычу. Взрослые животные говорят, он живёт за счёт других. А Бади называет его рэкетиром. – А кто такой Бади? – снова перебил я и тут же осёкся. – Сотрудник заповедника, – ответила она и, нахмурившись, сердито спросила: – Так ты будешь слушать или нет? – Конечно буду, – опять усмехнулся я. – Просто мне стало интересно, кто он такой. – Так вот, мы спрятались в кустах и наблюдали за львом. Смотрим, через некоторое время рядом с ним остановилась машина с путешественниками. В ней было трое мужчин и женщина с маленькой собакой. Пока люди фотографировали льва, этот глупый зверёк вырвался из рук хозяйки, выпрыгнул из автомобиля и помчался прямиком к нему. Я даже зажмурилась от страха, подумала: «Ну всё, сейчас он проглотит его». Но не тут-то было, – хмыкнула Милли. – Только лев открыл пасть, собираясь перекусить собачкой, как из машины выскочила женщина и давай кричать нечеловеческим голосом, махать руками, ну прямо как горилла. Лев так испугался! Я даже подумать не могла, что он такой трусишка. Он подпрыгнул так, словно его по башке кокосом шмякнули, и помчался со всех лап прочь, только клубы пыли остались после него. Вот умора! Мы с братьями чуть животы не надорвали от смеха! – Она посмотрела на Вилли и Билли, те дружно закивали. Вот тебе и царь, испугался какой-то тётки. А женщина не из трусливых оказалась, бросилась на защиту своего питомца, невзирая на то что перед ней лев. – Я тоже приехал на сафари со своим человеком и потерялся, когда за нами погнались слоны, – рассказал я. – Теперь вот пытаюсь его найти. – А почему они за вами погнались? – удивился Билли. – Наверное, из-за того, что мы слишком близко подъехали к их детям, – ответил я. – Хм, ну вы даёте! Мама рассказывала, как однажды на её глазах слоны затоптали львицу, когда та пыталась отбить слонёнка от стада. – А кто вам такие имена дал? – задал я вопрос, мучивший меня все это время. Зуб даю, тут не обошлось без человеческой фантазии. Кто ещё может назвать котят гепарда Билли, Вилли и Милли? – Бади, – ответила Милли, подтвердив мои мысли. – Он часто приезжает к нам в гости на машине и всегда привозит угощение – мясо всякое, особенно мне нравится курочка. Хм, какая кошка не любит курочку? – Ладно, пойду я, – вздохнул я. – А то скоро ваша мама вернётся. – Пожалуйста, не уходи, – попросила Милли. – Побудь с нами, а то нам страшно. В саванне уже темно, а её всё нет. – Она будет сердиться, если увидит меня рядом с вами. – Не бойся, она тебя не тронет. Наша мама очень добрая. Она никогда не ругается с другими животными, потому что любая рана, нанесённая в драке, не позволит ей охотиться, а это значит, что мы погибнем от голода, – рассказал Вилли. – А что, если она совсем не вернётся? – испуганно спросила Милли. – Ты останешься с нами вместо неё? Такого вопроса я никак не ожидал. Я растерялся и долго не мог придумать, что ответить. – Вряд ли я смогу заменить вам маму, – наконец выдавил я из себя. – Вас надо кормить, а я, кроме птичек, ничего не умею ловить. – Ничего страшного, пока птичек поедим, – согласился Билли. – А потом мы подрастём и будем тебе помогать. Мы разом смолкли, услышав за стеной кустарника шорох. – Ура, мама вернулась! – воскликнула Милли и бросилась навстречу огромной пятнистой кошке. Братья тоже не остались в стороне и побежали следом за сестрой. Держа в зубах тушку зайца, мать котят протиснулась сквозь заросли и, положив добычу на землю, принялась обнюхивать детей. Милли на радостях запрыгнула родительнице на шею и стала облизывать её морду. – Дочка, я знаю, ты соскучилась, но дай маме прийти в себя после долгой дороги. – Она повертела головой из стороны в сторону, освобождаясь от цепких объятий Милли. Мать гепардов напомнила мне гоночный велосипед, до того она была худая. Но это так казалось только на первый взгляд. Пока она миловалась с детворой, я успел рассмотреть под её пятнистой шубой мускулистое тело. И тут она увидела меня. От милоты и доброты тут же не осталось и следа. Её высоко посаженные глаза зло сверкнули в темноте. Прижавшись к зарослям, я в ужасе осмотрелся, лихорадочно соображая, куда бежать. Глянув на её широкие лапы с огромными неподвижными когтями, я чуть не упал в обморок. Кошка открыла пасть и зашипела, как Змей Горыныч, от этого звука я невольно содрогнулся. – Ты кто такой? Что ты делаешь рядом с моими детьми? – Она двинулась на меня. Ничего себе добрая мамуля! От страха лапы подкосились, и, вместо того чтобы бежать, я плюхнулся на землю. – Мамочка, пожалуйста, не ругай его, – заступилась за меня Милли, встав между нами. – Пока тебя не было, он нас охранял. Вот врунишка! Тоже мне, нашла сторожа. Кто бы меня охранял в саванне, пока Колумба не найду. – Хорошо, дочка, я сама разберусь, – успокоила мать и, чуть сбавив обороты, снова обратилась ко мне: – Как ты оказался в моём жилище? Как бы ни было утомительно, но я вынужден был снова рассказать всю историю. Как мы с Колумбом отправились на сафари, как слоны напали на машину и как я оказался на дереве у «гостеприимного» леопарда, как столкнулся с гиенами и, наконец, как оказался в её доме. – К вам я попал случайно, искал место, где можно безопасно переночевать, – сказал я. – Вы не волнуйтесь, я сейчас уйду. – Мам, пожалуйста, пусть он останется у нас, – взмолилась Милли. – Куда он пойдёт ночью? Опять нарвётся на этих чокнутых собак. – Ладно, так уж и быть, – согласилась родительница и одарила меня хмурым взглядом. – Оставайся. – Спасибо, – поблагодарил я. – Я только на одну ночь, а рано утром, когда рассветёт, пойду искать Колумба. – Думаю, тебе не надо никуда идти, ты погибнешь в саванне, – заявила она. – По твоему рассказу я поняла, что человек у тебя хороший. Можешь не переживать, он тебя не бросит и обязательно найдёт. А пока живи у нас. Заодно и мне поможешь, в моё отсутствие будешь нянькой у детей. Кем-кем, а нянькой я ещё никогда не был. Да ещё у детёнышей гепардов. Я открыл пасть, собираясь возразить, и тут же закрыл. А что, собственно, я мог сказать? У меня другого выхода не было – только принять её предложение. Жить с семьёй гепардов в саванне по-любому лучше, чем блуждать одному. Мать котят и правда оказалась доброй, хотя с первого взгляда она мне такой не показалась. Вы заметили, какие всё-таки у меня замечательные сородичи? Пускай и хищники, а своих не обижают. И хоть леопард оказался нерадушным хозяином, но ведь он не тронул меня. Теперь вот гепардиха взяла под своё крыло – ой, пардон, хотел сказать, под лапу, – за что я ей премного благодарен. – Кстати, меня Лола зовут, – представилась она. – А тебя? – Сократ, – ответил я. – А что означает твоё имя? – Не знаю, – она пожала плечами. – Как-то раз я мчалась по саванне за антилопой, а в этот момент мимо проезжал сотрудник заповедника. Увидев меня, он начал кричать: «Беги, Лола, беги». С тех пор люди стали называть меня так, а до этого я была просто самкой гепарда. – Это тот сотрудник, который дал твоим детям имена? – спросил я. – Ты и об этом уже знаешь? – усмехнулась Лола и наигранно строго посмотрела на дочку. – Ну и болтушка ты, Милли. – Мамуль, я всего лишь рассказала, что Бади приезжает к нам в гости и привозит гостинцы, – начала оправдываться Милли. – Ага, – хмыкнул Билли. – Ты и про отца нашего рассказала, и про льва, который чуть собаку не съел, и подбила нас вы… Он не успел выдать секрет: в этот момент Милли прыгнула на него, и они кубарем покатились по траве. – Ябеда! – сурово прошипела сестра, укусив его за ухо, отчего тот пронзительно запищал. – Мама, а она кусается! – пожаловался Билли. Я мысленно улыбался, глядя на них. Вот уж точно: дети – они и в саванне дети. И неважно, человеческий это ребёнок или звериный – все они одним миром мазаны. – Дети, прекратите драться, – заворчала Лола. – Давайте ужинать да ложиться спать. Устала так, что с лап валюсь. Котята набросились на тушку зайца, рыча и отталкивая друг друга. Каждому хотелось отщипнуть кусок побольше да получше. – Эй, вы сильно не увлекайтесь, – сказала Лола. – Гостю немного мяса оставьте. Заяц оказался не просто жёстким, а резиновым. А с чего ему быть мягким? Он точно так же, как и остальные звери в саванне, дикий. Небось, целыми днями носился по полям, уходя от погони, пока не встретился с Лолой. Как бы мне ни было жаль ушастого, но я не мог осуждать мать семейства. Ей же надо кормить своих спиногрызов. Засыпая в ту ночь, я прокручивал в голове случившиеся со мной события. Столько всего приключилось, будто не один день прошёл, а целая жизнь пронеслась. Судьба моя – невероятная шутница. Сначала подтолкнула меня к самому краю гибели, а в самый последний момент, когда я мысленно попрощался со всеми, выдернула за хвост из зубастой пасти смерти. Я удивительно везучий кот. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Я мысленно поблагодарил небо за то, что до сих пор оно было благосклонно ко мне. Если бы пару дней назад мне сказали, что я буду спать в каких-то зарослях в африканской саванне с детьми гепарда, под бочком у их матери, я бы рассмеялся, хоть и не умею этого делать. Неожиданно вспомнилась цыганка. Не пойму, откуда она могла знать, что я окажусь в Африке? Первое, о чём я подумал, когда она сказала мне об этом: бабулька не в себе. Это теперь я понимаю: старушка как в воду смотрела. А может, она ясновидящая? Глава 9