Однако его напускная уверенность через несколько секунд поколебалась, когда Карташов достал свое удостоверение и представился. — Прошу, садитесь, — указал он на кресло, входя в роль следователя. Роман побледнел и последовал приглашению Карташова. — Как давно вы находитесь в Израиле? — официальным тоном начал Олег. — Я точно не помню. Где-то больше недели. — А как же вы так быстро попали в Израиль, — не удержалась и влезла Лариса, — ведь, насколько я понимаю, получить визу не так уж и просто. — Мы ехали через Кипр, — тихо ответила Яна. — Оттуда попали сюда, потому что была запланирована экскурсия. — Вы что, собираетесь остаться здесь навсегда? — удивилась Лариса. — Без визы? — Мы бы потом получили, — как-то не совсем уверенно заметила Яна. — А между прочим, Рома, — назидательно заметил Карташов, — твоя мать себе места не находит. Ты бы хоть ей сказал, куда направляешься. — Моя мать? — скептически улыбнулся Роман. — Да ей вообще дела нет до того, где я нахожусь. Слушайте вы ее больше. Она просто репетировала очередную роль. Поскольку Олег ни словом не обмолвился насчет машины и обвинений лично в его адрес, Роман снова почувствовал себя уверенно. — Рома, но это все-таки твоя мать… — продолжила Лариса. — Да ее больше негры интересуют, чем собственные дети, — ухмыльнулся Роман. — Негры? Это интересно… — оживился Олег. Роман отвернулся и пробурчал себе под нос: — Это тоже очередная роль. — Ладно, — тут же согласился Карташов. — Оставим это пока и вернемся к твоей обезьянке. — К какой обезьянке? — как-то глухо спросил Роман. — Вот к этой, — Карташов указал на кровать, где валялась игрушка. — Ах, к этой! Мне ее только что передал портье… Кстати, если это сделали вы, то я не понимаю — зачем. Впрочем, кажется, это моя обезьянка. — Мы ее нашли в твоей машине, — подтвердил Карташов. — Да, но дело в том, что мою машину угнали. — Да? — искренне удивился Олег. — И когда же это произошло? — Примерно за день до того, как мы сюда уехали. — А почему же ты не заявил о пропаже? — Я же все равно собирался уезжать сюда. Мне не было смысла брать автомобиль с собой сюда. — Но ведь ее можно было продать, — заметила Лариса. Роман начинал нервничать. Он чувствовал, что круг сужается и не остается никакого шанса выбраться. Он пытался что-то придумать, но голова была пустой. Он устал от страха, который преследовал его каждый день после того происшествия. У нее было очень красивое лицо. Он помнил его до мельчайших морщинок вокруг глаз. И эти глаза! Нет, забыть такое просто невозможно. Он до сих пор помнил тот немой вопрос, который застыл в ее глазах. А она так и не успела понять, что же произошло… — Тебе плохо? — услышал он вдруг голос Яны. — Нет, — с трудом ворочая языком, ответил Роман, — нет, все хорошо. Он посмотрел на Олега и на Ларису. Он все еще надеялся, что выкрутится. Ему всегда везло. Повезет и на этот раз. — Так почему вы не попытались продать машину? — официально спросил Карташов. — Так я же сказал, что ее угнали. — Слушай, перестань пороть чушь, — не выдержал Олег. — Никто у тебя ничего не угонял. В машине только твои отпечатки пальцев и, скорее всего, пальчики твоей подружки. Это именно твоя машина наехала и сбила девушку. И именно ты сидел за рулем. «Вот теперь точно все. Раз он так уверенно это говорит, значит, у него есть на то особые причины. Может быть, та девчонка осталась жива и сама им все рассказала?» Роман опустил голову на руки, и отчаяние захлестнуло его. У него уже не было сил отрицать то, что было. — Да, — тихо, почти одними губами проговорил он, — это я на нее наехал. Но я этого не хотел. Она полезла прямо под колеса — переходила улицу на красный свет… — А что потом? — Потом я просто испугался. Отвез машину подальше от центра и бросил в каком-то дворе. Про обезьянку я забыл. А она всегда приносила мне счастье. — На этот раз не принесла. — Да, это потому, что я ее бросил, — задумчиво произнес Роман. Яна сидела на диване, обхватив коленки руками, и начала тихо всхлипывать. — И что теперь будет? — сквозь слезы спросила она. — Этого не знает никто, — уклонился от прямого ответа Олег. — А того негра тоже ты убил? — вдруг спросила Лариса. — Что? — посмотрел он на нее ошалелыми глазами. — Какого негра? — Я так понимаю, что ты обвинил свою мать в связи с негром? — Да, но она сказала, что это снимают кино… Если вы, конечно, имеете в виду именно того негра. Роман был совершенно растерян и начинал думать, что этим людям про него известно или абсолютно все, или по крайней мере очень многое. — Ты, конечно же, не поверил, — продолжила Лариса. — Тебе было очень стыдно, что твоя мать путается черт знает с кем. И ты его убил. — Да вы что? С ума, что ли, сошли? — Роман привстал с кровати и прижал руки к груди. — Никого я не убивал. Вы что, теперь хотите повесить на меня все преступления в городе? И немного погодя спросил: — А что, у моей матери действительно была связь с этим негром? Лариса внимательно смотрела на юношу, стараясь понять, действительно ли он искренен. И интуитивно почувствовала, что скорее всего он говорит правду. — Мы не полиция нравов, и на этот вопрос ответить не можем, — сухо произнес Карташов. — Так его что, правда, убили? — не унимался Роман. — Да, его убили. Его нашли в саду «Липки» около трех недель назад. — Но я его даже не знал. Как я мог его убить? — Роман переводил взгляд с Ларисы на Карташова и обратно, словно пытаясь уверить их в своей абсолютной непричастности к этому трагическому событию. Глава 8 Транспортировка Романа домой не вызвала особых осложнений в плане контактов с официальными израильскими властями. Карташов быстро связался с офицером полиции, тем самым, который вырос в Харькове и приглашал их с Ларисой в гости. Он пообещал Олегу взять это дело под контроль. Буквально через полчаса он лично появился в номере гостиницы «Рэдисон». Карташов тут же объяснил ему, что для транспортировки подозреваемого в преступлении человека понадобится машина и хотя бы один сопровождающий. Он кивнул при этом в сторону сидящего Романа. Тот казался совсем отрешенным, но когда прозвучали слова: «подозреваемого в преступлении», он невольно вздрогнул и помутневшим взглядом обвел окружающих. — Хорошо, — быстро согласился офицер, — я распоряжусь насчет всего, но все-таки жалко, что вы не побываете у меня в гостях. — Как-нибудь в другой раз, — с улыбкой пообещала ему Лариса. Офицер пробурчал что-то нечленораздельное, помялся и пошел к телефону, чтобы отдать нужные распоряжения.