— Да, понял я, — проворчал Василий Федорович, — можешь не продолжать. — Нет уж, я еще чуточку продолжу, чтобы окончательно ситуацию прояснить. Пока я только про Колорадо сказал, которая по факту партией выходцев из Европы является. Но с индейцами тут еще намного хуже дела обстоят. Вот уж кто истинными расистами уродились. Для них все белые — враги, им будет только за счастье, если мы с итальянцами друг друга перебьем. А еще большим счастьем и признаком воинской доблести для них будет не выполнить заключенное между нами соглашение и подставить нас, ослабевших в битве со Строцци, под молотки гвардейцев Стресснера. Так как, Василий Федорович, — закончил я свою проповедь, — ты по-прежнему считаешь, что мы должны верность правящим кланам и партиям этой страны соблюдать, даже в ущерб нашим собственным интересам? Наутро мы, всей нашей боевой дружиной, рассевшись по машинам и автобусам, уже пылили из Асунсьона на север, в направлении наших клановых земель. В принципе, для понимания ситуации, в которой оказался наш новоявленный клан Жуковых, желающие могут просто посмотреть на карту Парагвая. Страна, зажатая между соседями почти в самом центре Южно-Американского материка, не имеет своего выхода к океану, почти все необходимое в нее доставляется с территории Аргентины по рекам. А теперь малюсенький такой нюансик: все хоть сколько-нибудь значимые реки по Парагваю протекают по южной половине страны, более жаркий север представлен… не совсем пустыней, все же сезонные дожди тут проливаются регулярно, но то, что основной элемент ландшафта, до нашего прихода туда, это были кактусы и всякие прочие колючки, думаю, говорит само за себя. Впрочем, в прилегающих районах расположенной северней Боливии пейзажи очень похожи. Признаться, я сильно опасался засад по дороге. Все же для рода Пересов я теперь — кровный враг. Не одни только корсиканцы в мире вендетту практикуют, у кланов и родов других стран, старающихся играть хоть какую-нибудь самостоятельную роль, это тоже весьма уважаемая и где-то даже обязательная традиция. Но все обошлось. К исходу суток пути дорога, чем дальше от столицы, тем все сильнее меняющая свое название на «направление», вдруг резко исправилась, сменившись бетонным шоссе с бетонированными же ливневыми водостоками по обочинам. — Уф! Не верится, что все обошлось! — Громко прокомментировал смену дорожного покрытия под колесами наших автомобилей Беркут. В отличие от политики, в которой Василий Федорович по жизни сущий младенец и недотепа, вопросы, касающиеся ведения военных действий понимает получше меня. Тоже просчитал возможность засады по дороге и вместе со мной радуется, что эти опасения не оправдались. Теперь уже можно действительно расслабиться. Шурахи, расселившиеся на границах наших земель, ни одного даже единичного диверсанта с автоматическим оружием в руках не пропустят, не говоря уже о целом отряде. Хотя обычные парагвайцы, не вооруженные до зубов, могут, если пожелают, конечно, ходить там совершенно безбоязненно. — Даже не верится, что пятнадцать лет назад здесь была местность, которую иначе чем Зеленым Адом никто и не называл. — Высказался еще через пару часов Серега Ширяев, боевой маг и мой друг детства, когда унылый засушливый пейзаж с кактусами, колючими кустарниками и единичными разлапистыми деревьями сменился на зеленые квадратики полей и каналы оросительной системы. — Ну, так! — Ответил ему другой маг, Михаил Тимофеевич, ярый поклонник всевозможного использования магии в быту человека. — Нужно только было руки, голову и немного магии приложить. Не зря же господь бог наделил людей магией. А я сидел и вспоминал отца с его теорией «работящих людей». Он, в моем детстве, помнится, часто ее озвучивал, когда вплотную занимался набором граждан для нашего формирующегося анклава. Согласно этой теории, реальные блага на Земле создают от силы всего несколько процентов людей, у них это на ментальном уровне чуть ли не с рождения заложено. Большая часть населения всего лишь этими созданными благами пользуется. Ну, и еще оставшиеся несколько процентов — это чистые разрушители. «Весь мир насилья мы разрушим…», — это их лозунг. Причем, слова «мир насилья» там только для пущей красоты фразы вставлены, им, по их природе, вообще без разницы, что разрушать. Ага. Вот, в полном соответствии с этой теорией батя и натаскал из Советского Союза людей, называемых там кулаками. Ну, на самом деле, далеко не только их, кулаки тут скорее мной упомянуты как наиболее понятный символ. Отец еще смеялся, рассказывая, как всякие очень ответственные товарищи бесятся, обнаруживая пропажу поднадзорного им контингента, выселенного на всякие неудобицы и оставленного там вообще без припасов на полный произвол судьбы. Странные люди! Им бы радоваться, что так вот, совершенно забесплатно, их от их же классовых врагов избавляют, а в Союзе напротив, кучу всевозможных охранников на всех дорогах расставили. Даже, вроде как, репрессии на время притушили, пытаясь разобраться, куда у них ссыльные вдруг массово пропадать начали. Не отыскали. Да и отец необходимое запланированное число людей к тому времени уже набрал. К тому же, как я уже упомянул, он же не только кулаков к нам забирал. Те же железнодорожники с КВЖД вместе с их семьями, тоже ведь очень деятельные и работящие люди. Да и земли у нас, по сравнению с Союзом, куда как поменьше было куплено. Словом, кому повезло — тому повезло. Кое-кто из спасенных хлеборобов даже на колени падал, в знак благодарности. Еще бы, они уже почти с жизнью простились, на холоде, да без инструментов, ведь много не нахозяйствуешь, каким бы ты работящим по жизни ни был. А тут внезапно в страну вечного лета переселили, где и по три урожая за год можно собирать, да еще землей наделили и инструменты с сельхозинвентарем и амулетами плодородия, пусть в кредит, но выдали. А что всем переселенцам постоянно свою ману требуется сливать, чтобы воду из подземных источников на поверхность вывести, так это на фоне всех приобретений — и не плата вовсе, а еще одно полезное для всех дело, практически благодеяние! Так вот, любуясь сильно похорошевшей окружающей действительностью, и до нашей центральной усадьбы в середине клановых земель подкатили. Ну, если, конечно, эти созданные при помощи мощной магии земли фортификационные укрепления можно вообще усадьбой называть. Вообще, сомневаюсь, что в случае конфликта с центральной властью страны, тот же Стресснер вместе со всеми своими войсками тут хоть что-нибудь сделать сможет. Укрепления очень серьезные! А еще едва враг появится и начнет наши земли пытаться завоевать, все водные запасы этого края снова под землю уйдут. Без воды много в этом засушливом краю не наосаждаешь. А тут еще и Шуххи и прочие партизаны из числа местного населения на коммуникациях шалить начнут. Ну, и магия. Не уверен, что у Стресснера столько боевых магов, владеющих серьезными заклинаниями, как у нас, наберется. Показатели Артема Жукова на конец второй главы: Уровень: 17 Очки опыта: 5310\32000 Класс: Метаморф. Легендарный боевой класс, в котором выдающиеся физические параметры с успехом могут сочетаться с не менее выдающимися магическими способностями. Тело: 70 Разум: 38 Сила магии: 48 Свободных очков Характеристик: 0 Дополнительные Характеристики: Выносливость: 19 Удача: 10 Меткость: 12 Воля: 10 Ментальная сила: 3 Внимательность: 8 Коварство: 10 Скрытность: 14 Достижения: скрыты. Глава 3 Со Строцци удалось связаться почти в момент. Это же, считай, наши ближайшие соседи. Понятное дело, что по ту сторону государственной границы, но кого эта граница вообще останавливала? Тут даже пограничников, за исключением редких наблюдательных постов, нет. Отправил посыльных на ту сторону и уже на следующий день получил известие о согласии наших соседей на встречу. На встречу ко мне пожаловал сам Андреа Строцци, глава клана и сильный маг магии земли. И не из трусливых: явился на зов фактически врага, не побоявшись засады или еще какой каверзы. — Добрый день, сеньор Андреа, — поприветствовал я своего визави по-испански. Лучше бы, конечно, тут подошел итальянский, но я, несмотря на доступ к китайским амулетам, позволяющим в совершенстве учить иностранные языки, особо этой возможностью не злоупотреблял. Просто считаю, что наша голова — это же не котелок, в который можно все складывать совершенно бесконтрольно. Да и котелок при таком обращении рано или поздно переполнится. Короче, знаю я испанский, русский и английский — и довольно. А, еще азербайджанский и узбекский, но их, как и русский с испанским, учил чисто природным способом, разговорами с матерью и с дедом Юсуфом и бабушкой Зейнаб, без всяких амулетов. И английский бы не стал учить магическим способом, если бы не тот факт, что большинство промышленных товаров к нам везут из Штатов. Возможность поговорить с торговцем на его родном языке, она, подчас, дорогого стоит. — Здравствуйте, сеньор Артем. — А вот сеньор Андреа возможностью изучить язык ближайшего соседа не пренебрег. Его русский хоть и содержал акцент, но легкий, практически едва уловимый. Вон, выходцы из Псковщины и Новгородчины или из-под Нижнего Новгорода гораздо большие искажения в своей речи имеют. — В чем причина такой экстренной встречи? — Причин на самом деле много, — отозвался я в ответ. Ну, да, предварительно целый мозговой штурм провел с верхушкой нашего клана, придумывая на ходу, какие вопросы нам нужно порешать, воспользовавшись этой вот внезапной для обоих руководителей встречей. — Если общими словами, то вопросы экономики в разных ее ипостасях. Хорошо, однако, поговорили. Даже не ожидал, что лидер заграничного клана такой договороспособный попадется. Мои идеи влет улавливал, да еще, помимо обычных комментариев, нередко умудрялся вносить предложения на тему этих самых идей улучшения. Даже насчет железной дороги договориться в общих чертах получилось. Так-то в Парагвае этот вид транспорта вообще не развит. Все, в основном, по рекам на судах, с Атлантического побережья, через Аргентину, доставляют. Но это в южной части страны, где эти самые судоходные реки имеются. А как нам, на равнине Гран-Чако быть? К северо-западу от реки Парагвай вообще практически крупных притоков не протекает. У соседей, в Боливии, с железной дорогой малость получше, но тоже не фонтан. Единственная ветка заканчивается в двух сотнях километров от их земель. — Так я и не против, сосед, железную дорогу через наши земли до вас дотащить, — восхитился масштабностью моих замыслов глава клана Строцци. Только это ж денег потребует немыслимых, да и специалистов — железнодорожников откуда-то брать придется. — Железнодорожники в нашем клане имеются свои собственные и очень опытные. — Расхвастался я перед сеньором Андреа. — Деньги тоже отыщем, если за них в акциях железной дороги получим соответствующую долю. Главное тут будет, добиться согласования постройки железной дороги со всеми заинтересованными сторонами. — Ха, от границ наших земель до вспомогательной ветки, идущей на Юуни земли всего двух кланов расположены. Договоримся. Они же не дураки от считай прямого пути как на Ла-Пас, так и к побережью, в чилийскую Антофагасту отказываться. Еще и денежек, думаю, с них стрясти удастся. Сложнее будет получить разрешение на проведение этой железной дороги через Боливиано-парагвайскую границу. Война хоть и закончилась уже двадцать лет как, а все равно отношение у нас в стране к Парагваю нехорошее. — У нас к Боливии ничуть не лучше. Но, говорят, нашему замечательному президенту очень денежки на задуманные им проекты необходимы, у вас, я подозреваю, ситуация у ваших властей ничем не лучшая. — Да, денежки…. В любом деле — это главное. В первом приближении наметили план. Земли племени Тупик в тот план как бы между делом втиснуты оказались. В самом деле же, у них там самая ровная местность, у нас-то на территории местами сплошь каменистые холмы, ни снести их, ни объехать. Только вот сами индейцы на той ровной территории — совершенно лишним элементом оказываются. Они ж там все через одного — грабители и расисты, каких мало. Пусть лучше к своим ранее ушедшим на юг сородичам проваливают. Понятно же, что вкладываться в строительство индейцы не будут сто процентов, а деньги потребуют за прокладку по их землям путей как бы ни соизмеримую со всеми нашими остальными затратами, включая взятки чиновникам двух стран, покупку паровозов и прокладку рельсов. Вернулся я с переговоров, и принялись уже совместными усилиями с нашими командирами план составлять. Хорошо, конечно, что нам не пришлось самолично идти с Тупиками воевать, вони бы в Совете кланов до небес поднялось, зато однозначно придется засады на возможные отряды наемников устраивать. Индейцы то они индейцы, белых не любят так, что аж кушать не могут, но бледнолицых наемников им эта нелюбовь нанимать не мешает абсолютно. Правда, я думаю, время у нас впереди еще есть. Сперва хитрые краснокожие попробуют все же наш клан на подвешенную перед нашим носом морковку приманить. Ослабить, попутно нашими руками уничтожив клан европейцев по ту сторону границы. Пока все в подвешенном состоянии пребывает, решил к деду, на его асиенду съездить. Точнее, к двум дедам сразу, асиенда то у них на двоих все равно одна. Один из дедов — родной, дед Федор, со стороны отца, а второй, дед Юсуф, — приемный со стороны матери. Его вместе с бабушкой Зейнаб мама из Узбекистана к нам, в Парагвай, перевезла. Деда Федора я повстречал вместе с дедом Юсуфом еще когда только-только на их территорию въехал, в километре примерно от основного здания. Они что-то там мудрили с водным розовым лотосом. Вот тоже, кто бы мог подумать до нашего переезда сюда, что в здешней почти пустыне можно такие вот водные растения разводить. — О! Внук приехал. Здравствуй, Артем. Что нового в столице? — Встретил меня дед Федор, разулыбавшись. И дед Юсуф тоже повторил: — Здравствуй, Артем. — Мама рассказывала, что в тот момент, когда дед Юсуф с бабушкой Зейнаб только согласились сюда переехать, они разговаривали исключительно по-узбекски. Вот кому пришлось по несколько довольно дорогостоящих китайских языковых амулетов истратить, чтобы и по-русски научиться разговаривать, и по-испански. Зато польза для нашего клана от их переселения получилась огромная. Дед Юсуф — он, как выяснилось, сразу два активных Класса имел, Друида и Зельевара. Правда, оба не слишком сильно развитые, но это оказалось вполне поправимо с тем финансированием, что ему мой родитель на его развитие предоставил. Ведь, как Боевые маги увеличивают Силу магии и Интеллект изучением сильных боевых заклинаний, так Зельевары и Друиды увеличивают эти параметры за счет выращивания новых, сложных и редких растений с системными свойствами и изготовлением из них всевозможных зелий и эликсиров. Короче, отец выдал деду достаточно золота, чтобы тот купил самые редкие саженцы растений, а к ним еще прописи, как из этих растений создавать целую кучу всяких замечательных эликсиров. Разумеется, деду Юсуфу бы никто не продал такого ни за какие деньги, если бы тот не пообещал не создавать конкуренции признанным мастерам и немедленно покинуть Узбекистан. Ну, за самые редкие рецепты и корешками женьшеня еще пришлось дополнительно расплатиться, только лично я нисколько не жалею тех недополученных единичек Выносливости. Одно единственное зелье «Зоркого глаза Алпамыша» все это враз окупило. Дополнительная Характеристика Внимательность, в придачу к моей способности трансформировать органы чувств, она вообще бесценна, временами бывает. Немножко поточил лясы с дедами, но у них какой-то важный опыт проходил, не стал отвлекать, в направлении основного жилища потопал. Бабушка Пелагея с бабушкой Зейнаб очень обрадовались моему появлению, принялись хлопотать, собирая на стол, вкопанный посреди тенистой, увитой виноградом уличной веранды-столовой, всякие разносолы. Причем, вроде и дружелюбно на два голоса ворковали, а нет-нет, да с ревностью друг на дружку поглядывали, отслеживая, чьи угощения я выбираю на столе в первую очередь. Ну, понятно же, у бабушки Пелагеи подросшие дети по своим семьям разъехались, у бабушки Зейнаб вообще в живых ни детей, ни внуков не осталось, явление старшего внука — единственное развлечение за бог знает, сколько дней. М-м-м! Долма из виноградных листьев, да со свежеиспеченным в тандыре лавашом! Но и пироги у бабушки Пелагеи с разными начинками ничуть не хуже получились. Ощутил себя этаким Винни Пухом, пришедшим в гости к кролику, слава богу, чревоугодничал на свежем воздухе, не нужно было через узкую нору после всех этих угощений пролезать. А потом деды со своей водной плантации возвратились, и на четыре голоса со своими супругами учинили мне форменный допрос на тему… да на все темы разом. И про события в мире, и про то, что слышно по части возможности возвращения родителей, и про события в нашем клане, и про планы на будущее. Им бы в контрразведке работать. Выпытали все до донышка, даже то, о чем умолчать хотел. После плотного и вкусного обеда решил подремать чуток. Бабушка Зейнаб на мою просьбу об отдыхе быстренько застелила постельным бельем очень замечательный диванчик, стоявший вместе со столом и парой кресел в соседней секции этих рукотворных обитаемых джунглей. Только, в отличие от столовой, границы и солнцезащитный навес этой секции были выполнены не виноградом, а маракуйей, тоже плодоносящей лианой, покрытой, помимо плодов, еще и громадными душистыми цветами. М-м, великолепный фон для предстоящего сна, с трудом представляю, как, к примеру, выживают люди на родине моего отца, там же больше, чем по полгода в году — зима, а короткое лето еще и через раз выпадает холодным и дождливым. Вот, к примеру, тот же диванчик на улицу там уж точно не выставишь. Так и ютятся, бедные, на крохотных площадях за толстыми, капитальными стенами. Да еще кучу топлива жгут, бедолаги, чтобы просто не замерзнуть. Проснулся я оттого, что кто-то ко мне подошел. Не то, чтобы тревога, тревоги я, как раз не ощущал, но раз подошли, значит, какое-то дело до меня есть. Открыл глаза. Бабушка Зейнаб стояла и поглядывала в нерешительности в мою сторону, собираясь и одновременно не желая меня будить. — Ага, ты проснулся! — Обрадовалась она тому, что я проснулся сам. — Там к тебе шурахи заявились. Говорят, ты их вызывал для разговора. — А, ну, да, вызывал, — я не сразу сообразил, о чем идет речь, с шурахами я по дороге на нашу территорию всего лишь парой слов перемолвился о своих намерениях разобраться с индейцами, преграждающими мне путь к храму, благодаря которому, я, возможно, смогу вернуть в наш мир моих родителей. Для переговоров со мной прибыло одно разумное насекомое, представившееся Шурром, с небольшой свитой из трех более мелких особей. Кстати, судя по довольно внушительным размерам и золотистому узору на панцире, своим визитом меня почтил не какой-нибудь мелкий лейтенант, а кто-то из первых детей их патриарха, Шухха. Расценил бы это как проявление большого уважения, если бы насекомым вообще была присуща подобная концепция. Только шурахи — исключительно логичные существа, у них действия всех, даже Шухха, подчинены исключительно законам целесообразности и практичности. Необходимо для дела, и патриарх будет вести переговоры с самым последним каторжником или безногим калекой. — Мы обдумали твои пожелания, наследник клана, — пришел ко мне телепатический посыл от прибывшего ко мне на встречу разумного насекомого, — готовы выделить под твое управление наш усиленный сквад. О, как! Я еще только собирался над тактикой курощения Тупиков поразмышлять, а мне уже не только готовое решение предлагается, но и средства для его воплощения. И, кстати, предложение со стороны шурахов поистине уникальное. Не только и даже не столько в том плане, что больше никому из людей управлять собой, точнее своими полуразумными родичами, предводители насекомых не доверят. Тут моя особенность метаморфа играет первостепенное значение. Ну, да, человечество — не телепатическая раса, а потому, обычные люди в принципе не способны осуществлять контроль на расстоянии, у людей просто мозги по-другому устроены, нет нужного органа. А теперь внимание: волей Системы, я — полноценный метаморф. Более того, когда-то я уже достаточно долго общался с шурахами и произвел для удобства общения с ними необходимую перестройку собственного мозга. Точнее, под своими родными полушариями вырастил еще один нервный ганглий, он у насекомых довольно небольших размеров, хотя сложность там необычайная. Ага! Я теперь не только могу подключаться к стае, или, как они обозначают, к скваду, но и параллельно заниматься своими собственными делами, распараллеливая сознание. Мозг то, напомню, дополнительный, плюсом к своим собственным полушариям, а не вместо. Все же не стал ликовать преждевременно, поинтересовался условиями предоставления бойцов — шурахов. — Никаких особых условий, — прозвучал в моем сознании голос насекомого-телепата. — Ты управляешь нашим молодняком и получаешь пятую часть добытого ими опыта. — Сколько бойцов и каких уровней я получу под свое управление? — Поинтересовался я основными характеристиками своего будущего отряда. — Двадцать молодых охотников уровнем от пятого до девятого. Хм. Ничего особенного. Уровни, примерно, как у обычных молодых человеческих ополченцев, но все же счел нужным поинтересоваться: