С рычанием на голову свалился зомби, и меня прижало ко дну лодки. Весьма неприятная ситуация, скажу я вам. До оружия не дотянуться, не разогнуться, и вдобавок новенький рюкзак превращается в лохмотья, пока переродившийся пытается добраться до моей спины. Извернувшись, я каким-то образом сумел достать веслом до головы противника и от души заехал по ней. На миг он был ошеломлён, и я наконец смог выпрямиться и достать тесак. Один хороший замах, и в лодке резко прибавляется крови. Немного отдышавшись, я вновь отвёл лодку подальше от края моста и собрался выбросить нелегала за борт, когда в голову пришла умная мысль: если из-под моста выплывет труп, который туда не заплывал, то это вызовет много вопросов. Так что я подавил внезапную брезгливость и продолжил путь. Глава 3 В чём сложность преодоления открытых пространств? Раньше таких проблем никогда не было, тем более, что и мест таких в городе не так много. Всегда есть машины, чтобы укрываться за ними. Но не сейчас. Успешно преодолев реку, я вытащил лодку на мель, чтобы её не унесло слишком рано, и залёг в основании моста там, где он переходит в дорогу. Отсюда открывался прекрасный вид на «сковородку» — небольшую площадь перед мостом, где сходились пять дорог, образуя перекрёсток с круговым движением. И по стечению обстоятельств поблизости не было ни одного убедительного укрытия. А это значит, что нужно опять сидеть и думать. И для начала стоит определить позицию снайпера. Нацепив на макушку мятый пакет, я медленно высунул голову над краем дорожного покрытия и поднёс к глазам бинокль, стараясь как можно убедительнее его скрыть от стороннего наблюдателя. Пятиэтажка слева от моста от других домов сковородки ничем, в общем-то, не отличалась, за исключением разве что высоты. Тогда как довольно старые здания жилых домов поднимались всего на три этажа, эта новостройка гордо светилась аж пятью рядами евроокон. Судя по золотой табличке у главного входа, там располагалось какое-то госучреждение. А сейчас там сидел дядя с винтовкой. Время явно было на моей стороне, потому что плюс-минус через час солнце начало бы бликовать на окнах, мешая рассмотреть хоть что-нибудь. А так я сумел рассмотреть торчащее из открытого окна дуло, которое смотрело в сторону моста, то есть меня. Даже дураку должно быть понятно, что для стрелка, укладывающего цели на расстоянии в километр, расстояние в двести метров не создаст проблем, и моя тушка ляжет на землю с пробитой головой раньше, чем полностью вылезет из-под моста. Между тем время шло, а приемлемых вариантов не появлялось. Самым адекватным вариантом было бы создание какого-то отвлекающего фактора, но как? Под рукой нет гранаты, чтобы бахнуть её подальше от моста… Раздался хлопок, и в асфальт рядом с головой врезалась пуля, выбив острую каменную крошку, которая поцарапала мне щёку. Резко присев, я прижался к бетону и крепко сжал в руке травмат. Да, такое себе оружие против снайпера, но всё равно чувствуется увереннее, чем тесак. — Эй, там! Выходи давай, — раздался крик с пятиэтажки. — Иначе следующая прилетит уже в голову. Я сжал зубы и прикинул варианты. Ну да, конечно, варианты. Какие, к чёрту, тут могут быть варианты⁈ Прицепив пакет на тесак на манер белого флага, я высунул его над краем моста и помахал им. — Да вылазь уже! Осторожно встав, я оглянулся по сторонам и вопросительно посмотрел в окно снайпера. — А теперь ноги в руки и заходи через главный вход! Поморщившись, я направился к пятиэтажке, обходя лежащие на асфальте трупы. Ох, не нравится мне эта ситуация… — Ну вот так и знал! — воскликнул я, зайдя в помещение и подняв руки. — Пистолет на пол бросай! И нож тоже! — держа меня на мушке табельного пистолета, приказал мужик в ментовской форме, после чего кивнул одному из товарищей. — Проверь его, Михалыч. Михалыч лет сорока недовольно посмотрел на своего «начальника», но убрал своё оружие и подошёл ко мне, без задних мыслей наклонившись, чтобы подобрать травмат и тесак, которые я бросил себе под ноги. На миг в голове стало пусто, а потом началось что-то неправильное. Колено врезается в лицо мента, заставляя его выпрямиться с расквашенной мордой. Правая рука намертво впивается в плечо дядьки, а левая выхватывает из кобуры табельный пистолет. Дёргаю растерявшегося Михалыча влево, прочитав что-то в паникующих глазах первого мужика. По ушам больно хлопает два выстрела, и тело в руках дважды дёргается. Навожу пистолет на мента и жму спусковой крючок. Отдача толкает руку чуть вверх, но я делаю выдох, поправляю прицел и стреляю вновь. Мозги мужчины украшают стену позади. Мысли возвращаются, а назойливый писк в ушах понемногу стихает. И тут у меня встал вопрос. А какого, собственно, дьявола? Зачем я убил этих двоих? — пшш… Михалыч, что у вас там происходит? пшш… — ожила рация на груди одного из ментов. — Херня, начальник, происходит, — ответил я, мрачно обыскивая трупы. — Ремейк, блять, тетради смерти. Школьник мочит обученных профессионалов. Под моё тихое бормотание на свет были вытащены два магазина и горсть патронов, которые я быстро пересыпал в карман с молнией. Дальше я подхватил тесак, второй пистолет, в котором быстро проверил боезапас, и вышел из здания. Однако отходить от него не стал. Наоборот, я прижался к стене и быстро двинулся вдоль неё. Хотя пятиэтажка имеет небольшой изгиб в центре, вероятность того, что меня заметит снайпер, который сейчас должен пытаться разобраться в молчании товарищей, очень небольшая. А вот то, что мне будет пиз… нехорошо, если я не свалю отсюда как можно быстрее, ясно как день. Быстро преодолев опасный участок, я завернул за угол и максимально быстро рванул по улице, не забывая, впрочем, об осторожности. Настроение резко упало ниже плинтуса, и впервые за долгое время мне захотелось выпить чего-нибудь крепкого. Никакой объективной причины убивать этих двоих ментов не было, но я это сделал просто «потому что». Я маньяк? Или это окружающий мир настолько безумен, что я стал сходить с ума? Ведь я прекрасно помню свои ощущения в момент убийства. Никаких эмоций, лишь отстранённая констатация действий. Словно бездушная машина, которой дали команду на зачистку. А может в этом и кроется причина апокалипсиса? Кто-то просто дал людям команду на геноцид самих себя? Не знаю, но хочу узнать. Хотя бы чтобы насрать этому «кому-то» в тапки при случае. Злость на несправедливость мира и просто на ситуацию требовала выхода, а потому я даже немного обрадовался, когда на пути появился зомби, которого нельзя было обойти. Быстро окинув взглядом окружение, я отметил ещё парочку мертвяков, которые могли присоединиться к драке, и сжал тесак покрепче, срываясь с места. Быстрая пробежка по пустому пространству, уклонение от широкого взмаха пятернёй. Удар, уклонение от куска головы, который едва не попал в лицо. Цепляю труп за шкирку и быстро тащу его в укрытие. Драка не заняла и пяти секунд, но дала крайне важную информацию. — Значит, они мутируют… — задумчиво протянул я, рассматривая тело переродившегося. Во-первых, руки. Они стали процентов на десять длиннее и массивнее, а ногти сменились на короткие прочные когти. Во-вторых, ноги. Они явно начали изменяться в сторону увеличения скорости бега, превращаясь в подобие лошадиных конечностей. В-третьих, голова. Челюсть стала шире, лоб ниже, глаза утонули, а зубы заострились. И что же мы можем вытянуть из этой информации? Для начала самое важное: противники станут намного опаснее со временем. Потом делаем вывод, что процесс изменения крайне быстр — от начала конца прошло всего около четырёх часов, а изменения уже бросаются в глаза. То есть, через восемь — девять часов я рискую остаться в городе, полном сильных, быстрых и крайне опасных мутантов. А ещё неизвестно, как поменяется их поведение, ведь если они начнут искать пищу, а не стоять на месте в её ожидании, то даже затихариться в каком-нибудь подвале не удастся. Валить надо из города, и чем быстрее, тем лучше. Дальнейший путь особо не представляет интереса. Я просто бежал и прятался, изредка убивая одиночек. Один раз пришлось остановиться и засесть надолго, потому что по дороге проехал мать-его-БМП, из люка башни которого торчал солдат, поливая бегущих за ним зомбарей из автомата. Естественно, что на смену одному убитому с округи сбегались трое, но выдавать своего присутствия советами я не стал, молча провожая импровизированный гей-парад взглядом до ближайшего поворота. Переждав, пока последние отстающие скроются там же, я продолжил свой путь. Примерно через полтора часа я наткнулся на прекрасное место и просто не смог пройти мимо. Ну а когда ещё я смогу попасть в оружейный магазин? Быстро занырнув в помещение, я закрыл решётку и немного расслабился, уже внимательнее осматривая прилавки. За наличие зомби я не переживал, потому как всё помещение прекрасно просматривалось, а дальняя дверь была закрыта на массивный замок. Немного поизучав ассортимент, я с улыбкой дебила положил свои пистолеты и снял с витрины парочку «Беретт» под патрон девять на девятнадцать. И на мою большую радость это была отнюдь не пневматика. — Повезло-повезло, — прогнусавил я, поглаживая новенькое оружие. Скинув рюкзак, я взял оба пистолета и парой лёгких движений разобрал. Зачем? А что б не получить потом по глупому лицу от судьбы, когда неожиданно окажется, что пистолеты охолощённые. Но на моей улице явно построили рояльную фабрику, потому что после внимательного осмотра ствола и ударного механизма никаких вмешательств в исходную конструкцию я не выявил. То есть мне в руки попала пара замечательных пистолетов, которые полностью готовы к бою. Похихикивая от такой удачи, я собрал оружие обратно и пошёл искать патроны, сразу отложив две пачки. К сожалению, утащить с собой все найденные патроны я не смогу, так что ограничился шестью пачками, что вышло почти на два килограмма, да ещё плюс набор для ухода за пистолетами и пара приглянувшихся ножей на всякий случай. Такое себе развлечение, конечно, скакать с тяжёлым рюкзаком, но на меньшее количество я просто не согласен. После упаковки боезапаса приступил к снаряжению оружия. Перво-наперво зарядил пистолеты по максимуму, то есть пятнадцать патронов в обойме и один в патроннике. Во-вторых, снарядил ещё четыре магазина, чтобы в случае чего не тратить время на это дело. В-третьих, нацепил на себя две кобуры так, чтобы была возможность быстро достать до пистолетов любой рукой, но чтобы ничего не мешалось при движении. Немного попрыгав и убедившись, что всё в порядке, я открыл дверь и покинул магазин, который серьёзно апнул мои возможности. * * * — Ну твою-то мать… — протянул я, осматривая путь впереди. При составлении маршрута я учитывал множество факторов. Плотность жилой застройки, прямизна пути, людные места и прочее. Но кое-что я учесть забыл, когда шёл сюда. Люди ведь не все переродились. И избежавшие участи стать закуской в первые два часа точно не станут сидеть на месте. А так как велик стадный инстинкт, то выжившие тянутся друг к другу. И уже к ним тянутся любители человечины. Вообще, по мере продвижения по городу я стал подмечать закономерности, по которым зомби располагаются на улицах. Это, я сказал бы, следствие отсутствия у них мышления и довольно высокой плотности населения. Они практически никогда не стоят поодиночке, а собираются в группы по пять-семь особей, хотя бывает и больше, бывает и меньше. Причина такого кучкования в самом начале конца, когда несколько мертвяков набрасывались на одного человека. А после, когда людей в зоне видимости не осталось, они просто не стали расходиться. А зачем? Цели-то нет, чтобы куда-то идти. Это всё позволяет избегать ненужных столкновений, но иногда такой возможности нет. Например, когда на пути оказывается орда, осаждающая оплот выживших. — Откуда вас столько набежало? — бормотал я, в полглаза следя за окружением, чтобы за жопу никто не укусил, и параллельно изучая карту окрестностей. — Блин, чёртовы строители. Вот зачем делать места, обойти которые нельзя? Да, к сожалению, этот участок пути никак нельзя изменить, потому что А: с одной стороны его поджимает река, и потому что Б: с другой стороны идёт ряд крупных торговых центров. То есть, получается кишка в две параллельные улицы, по которым я просто обязан пройти. А прямо на пути в импровизированном кольце из машин стоит «лагерь» с живыми людьми, которые во всю стараются отбиться от наседающей толпы зомби. Самое неприятное, что у них это получается слишком шумно, и с ближайших кварталов постоянно подтягиваются урчащие и рычащие гости. И от постоянного притока им были забиты уже все улицы, по которым я мог бы миновать обречённых. В этот момент в поле зрения попал интересный персонаж, направляющийся сквозь толпу зомбаков к лагерю. С первых же мгновений я понял: долго мучиться выжившие не будут. Мутант вымахал до двух с половиной метров ростом, накачался и обзавёлся внушительной бронёй из роговых пластин. Вы спросите: «А откуда он взял столько биомассы, чтобы нарастить все эти улучшения?» А я вам в очередной раз отвечу, что примитивные зомби пока ничем от людей по своей физиологии и свежести не отличаются. Так что я не удивился, когда Мутант походя оторвал руку случайному зомби и как ни в чём не бывало продолжил путь, закусывая свежим мяском. В лагере тоже не дураки сидели, и беспорядочная стрельба сконцентрировалась на пришельце. А тому было, в общем-то, наплевать. Он лишь наклонил голову чуть вперёд, подставляя бронированный лоб. Дальше я уже не смотрел. И так понятно, что кранты людишкам. Мне бы самому не скопытиться. Примерно через десять минут крики стихли, а я смог придумать хоть какую-то идею. Заключалась она в том, чтобы вернуться немного назад и сделать большой бабах. Зажигалка с собой есть, заправка есть, машины есть. Думаю, файершоу вкупе с громкими звуками взрывающихся баков будет достаточно убедительным аргументом для привлечения этой толпы. Однако на самой заправке возникла небольшая заминка. В здании оказались закрыты четыре зомби, и один явно начал мутировать. Вообще, минут двадцать назад их было пятеро, но сейчас это уже не так важно. Проблема в том, что я не могу использовать пистолеты в этой ситуации, потому что тогда сюда прибегут оставшиеся на месте лагеря мертвяки. И сагрить на себя только одного или двух я не могу. Они ломанутся всей могучей кучкой. Посмотрев вокруг я отметил удобное место, где гады не смогут нападать более чем по одному. Это была бетонная коробка с большим жёлто-чёрным знаком на двери: «Не влезай, убьёт». И я надеюсь, что написано это не для меня. Сорвав замок, я открыл дверь нараспашку и оценил место боя. В принципе, драться можно, но всё же места немного. Да ещё и трансформатор этот гудит. Но это мы сейчас поправим… — И раз, — перещёлкнул я один выключатель. — И два. И три. Всё. — Гррр… Я резко оборачиваюсь на звук и выгибаюсь назад, пропуская перед носом когтистую пятерню. Второй удар распарывает левое плечо. Адреналин в крови врубает режим «бей или беги». Тесак словно сам прыгает в правую ладонь. На волосок разминувшись с очередным ударом, бью в висок мутанта. В том месте сходятся три пластины и соединение не столь прочное. Оружие с глухим скрипом застревает в броне и вырывается из ладони. В грудь прилетает удар. Ударяюсь спиной о трансформатор. В раненное плечо вновь впиваются когти. Ногой упираюсь в грудь зомби и с силой отталкиваю его. И без того никакая рука взрывается вспышкой боли. Сознание вновь пустеет. Невыносимая боль резко отступает. Зомби вновь рвётся ко мне, но я пригибаюсь и прохожу под его рукой, оказываясь справа от него. Прыжок спиной вперёд, чтобы запрыгнуть на лесенку для электриков, по которой можно забраться наверх. Мутант только начинает поворачиваться ко мне, а я уже бью ногой по застрявшему тесаку, продавливая его глубже. С хрустом лезвие выходит с другой стороны. Труп падает и в падении цепляется головой за стену. Рукоять отламывается. Финита ля комедия, блять! Мысли возвращаются вместе с болью. Быстро скидываю рюкзак и достаю новый нож. Он покороче, но и качество должно быть получше, чем у самопала. Выглядываю на улицу. Никто не спешит отгрызть мне лицо, так что я схватил труп за ногу и оттащил подальше от будки, чтобы он никого не привлёк да и просто не мешал мне. Дальше я закрылся в трансформаторной и приступил к самолечению. Сняв куртку и футболку, я как смог промыл рану от грязи, которая могла туда попасть, и, шипя на трёх матерных языках, обработал края перекисью, стараясь не допустить её попадание в саму рану. Дальше зубами, ножом и целой рукой я сделал из бинта квадратный тампон, на который не жалея намазал левомикон. Эта мазь довольно универсальна при ранениях, и позволит мне не свалиться через пару дней с сильнейшим воспалением или гангреной. Однако надо разобраться ещё с двумя вещами. Мне, вообще, повезло, что удары не задели артерию, но всё равно кровопотеря идёт довольно большая. Закрепив повязку на ране, я затянул её чуть сильнее, чем нужно для простого удержания, отчего количество вытекающей крови снизилось практически до нуля. Второй проблемой была боль. Но и тут я был готов. Никогда не любил инъекции, однако выбора особо нет, как и времени. Набрав в одноразовый шприц лидокаина из ампулы, я всадил иглу повыше повязки и откинулся на стену за спиной. Всё, что можно сделать с моими ресурсами и навыками, я сделал. Рана теперь или заживёт, или утянет меня в могилу. А до тех пор я ещё побарахтаюсь. Глава 4 Перехватив нож обратным хватом, я уклонился от широкого взмаха зомби и всадил сталь в висок, после чего выдернул оружие из раны, сделал шаг назад и устало выдохнул. Это был последний из тех, кто оккупировал заправку, так что теперь можно было наконец приступить к выполнению задумки. Для начала я распотрошил несколько аптечек из магазинчика при заправке, переложив в рюкзак всё самое необходимое и закинув в рот таблетку анальгина. Примерно через десять минут действие лидокаина начнёт сходить на нет, и хотелось бы, чтобы анальгинчик начал действовать как можно раньше. После этого я прошёл к пульту управления оператора и активировал подачу топлива на все колонки. Это самый важный пункт моего плана по вандализму. Чем больше будет огня, тем больше зомби сбегутся сюда от разрушенного лагеря. И тем больше у меня шансов проскочить без большой драки. Меня тут и один мутант едва не порвал, а в той толпе их наверняка больше. И даже один Мутант, которого пули не берут. Разливание бензина по территории, насколько это было возможно, и пропитывание парочки машин на обочине заняло больше времени, чем я рассчитывал. Но оно и понятно — у меня на одну рабочую руку меньше рассчитанного. Но в районе трёх часов после полудня я закончил с этой задачей и, оставляя за собой дорожку из горючего, отошёл на другую сторону улицы. Поджигаю пятитысячную купюру и с иронией смотрю на разгорающийся в руках огонёк. Ещё вчера на эту сумму я мог хорошо оттянуться, а сегодня эта бумажка ничего не стоит и я стараюсь не протянуть ноги. Зато и запретов никаких нет. Хочу — людей убиваю, хочу — пожары устраиваю. И никто не скажет ни слова порицания. Вот только эта вседозволенность ни капли не радует, когда в любой момент можно умереть. Да и если бы этой постоянной угрозы не было, удовольствия от своего положения я всё равно не получал бы. Какая может быть свобода там, где нет никого? Это небытие, а не свобода. Но слава Макаронному Монстру, у меня ещё есть какие-никакие ориентиры, чтобы выбраться из этого недоада.