— Я всегда мечтала этим заниматься, — сказала Зои. — Это мило. Но не отвечает на мой вопрос. Она моргнула и отвела взгляд. Затем сказала: — Честно говоря… меня не радует много вещей. Но я считаю их интересными. И мне нравится, когда я занята. Но я не приплясываю от радости, когда еду из дома на работу. — Ну, приплясывать всю дорогу от Дейла до Квантико похоже на тяжкий труд. Несколько секунд оба молчали, потом Тейтум продолжил: — Ты психолог. Ты могла помогать людям или работать с детьми. Почему решила заняться криминальной психологией? Она отломила кусочек "Сникерса", засунула его в рот, не решаясь ответить. — Я просто не очень… Я не очень хорошо лажу с людьми. Отчасти Зои ожидала, что Тейтум изобразит потрясение, станет ее высмеивать. Но он ничего не сказал — просто смотрел на нее, и его взгляд был теплым. Она сама не знала, дань ли это эмоциям сегодняшнего вечера или на нее так — ободряя и поддерживая — действует присутствие Тейтума. Она поняла, что рассказывает то, что прежде не доверяла никому, кроме Андреа. — Похоже, я всегда говорила людям что-то не то или как-то их обижала. Когда я занималась психологическим консультированием — мы делали это перед группой, — мои коллеги говорили, что я слишком холодная, слишком беспристрастная. Я знала, что у меня никогда по-настоящему не сложится с консультированием. Для этого я слишком нетактичная. Зои остановилась, посмотрела на бутылку и последний кусок батончика. Доела остаток шоколада, потом запила его пивом, но это было уже не так приятно, как она надеялась. — Я не думаю, что ты нетактична, — произнес Тейтум, нарушив тишину. — Мне кажется, ты просто слишком сфокусирована. Она слабо улыбнулась. — Это практически одно и то же. — Нет. Совсем не одно и то же. Она посмотрела на него, почти как в первый раз. Его улыбка больше не казалась самодовольной. Она была теплой. Зои почувствовала, что краснеет. Грей кашлянул. — Можешь со мной не соглашаться, но ты отлично справляешься со своей работой. Ты помогаешь близким и друзьям жертвы перевернуть эту страницу. И предотвращаешь новые жертвы. Ты делаешь хорошее дело. Зои кивнула. К его губе прилип кусочек шоколада. Ее захлестнула волна образов: она наклоняется к нему и слизывает шоколад, его рука обнимает ее, вкус его языка, они целуются, губы колет грубая короткая щетина… — У тебя шоколад на губе, — сказала она. Он облизнул губы. — Всё? — Ага. Слушай, я правда устала. Спасибо за ужин. Встретимся завтра утром? Я поеду с тобой в управление. — Конечно. Во сколько? — Девять? — Договорились. Тейтум встал, допил остатки пива и вышел, пожелав ей спокойной ночи. Гиперактивное, живое воображение. Ее благословение и проклятие. В груди и животе было тепло, голова слегка кружилась. Зои обвинила в этом пиво, прекрасно зная, что оно тут ни при чем. И растянулась на кровати, наконец-то не думая больше о смерти. Глава 41 — Здравствуйте. Мистер Грей? Голос в телефоне был собранным и спокойным. Голос человека, чья жизнь полностью соответствует правилам, где не случается непредсказуемого, все движется по расписанию и у любого события есть разумное объяснение. — Он самый, — ответил Тейтум. Они с Зои едва успели войти в оперативную комнату, когда его телефон зазвонил. Грей уселся за свой стол и включил ноутбук в розетку, зажав телефон плечом. — Это доктор Нассар. Секунду спустя Тейтум сообразил. — Вы доктор Марвина… моего деда? — Совершенно верно. Ваш дед был у меня на приеме. — О, отлично. — Тейтум был приятно удивлен. — Ничего отличного, мистер Грей. Вовсе ничего. Грудь Тейтума стиснул страх. — Он болен? — Я не могу обсуждать медицинское состояние вашего деда, но считаю, что его здоровью требуется ваше вмешательство. Судя по всему, он не принимает один из препаратов, который я ему выписал. — От него у деда зудит в горле. — Вместо этого он принимает таблетки, которые ему выписал кто-то другой… Тейтум открыл ноутбук. — Ему их никто не выписывал. Он получил их от восьмидесятидвухлетней женщины с пристрастием к кокаину. — У него очень высокое кровяное давление. — Голос доктора Нассара преобразился, став тревожнее. — Так не может продолжаться. — Вы ему об этом сказали? — Я сказал ему, что приведет это к инсульту или сердечному приступу. — Так он будет теперь принимать эти таблетки? — Тейтум откинулся на спинку кресла, стараясь приглушить стук собственного сердца. — Нет, не будет. — Но почему? — Потому, — совсем расстроенным голосом ответил доктор, — что, по его словам, от них у него зудит горло. Тейтум сжал зубы, глотая длинную тираду проклятий, едва не сорвавшихся с языка. — Я с ним поговорю. — Он умрет, если не будет принимать свои лекарства. — Мой дед мало беспокоится насчет смерти, но я постараюсь вправить ему мозги. — Честно говоря, сэр, ваш дед — один из самых раздражающих пациентов, которых я когда-либо имел удовольствие… — Спасибо, что сообщили мне. Я поговорю с ним. Тейтум отключился и сосчитал до десяти. Потом сосчитал до тридцати девяти, поскольку счет до десяти не помог. Ему нужно как-то убедить старика, но Марвин — упрямый поганец. Тейтум подозревал, что дед считает себя сделанным из особо прочного материала, и всякая ерунда вроде высокого кровяного давления — проблемы слабаков. Он "погуглил" симптомы высокого давления и начала читать. Не сразу, но натолкнулся на ключ к ослиному упрямству Марвина. Набрал номер. — Тейтум, — сонно произнес Марвин. — Ты знаешь, сколько времени? — Уже почти полдесятого. Ты до сих пор спишь? — Я поздно лег, — Марвин зевнул. — Мне только что позвонил твой доктор.