– Да, пожалуй, переборщили. – Карулин чуть пошатнулся, изображая захмелевшего человека. – Завтра мы с Георгием Юстиновичем оба будем мучиться от похмелья… Ты, Антон, помалкивай о том, что видел. – Конечно, – заискивающе произнес парень. – Готово. Дверь открыта. – Э-э, – замычал Заимис и приоткрыл глаза. – Жора, ты едешь домой, – быстро заговорил Карулин, не давая ему возможности вставить слово. Он поставил Заимиса на ноги, подвел его к машине и усадил в салон. Сидевший на заднем сиденье мужчина, поняв, что Заимис сейчас начнет сопротивляться, быстро ударил его по голове, и тот мгновенно затих, повалившись ему на колени. Карулин втиснулся в салон и отдал короткие указания. Водитель тронулся с места, увозя Заимиса от офиса «IrVi Group». Глава 29 Ирина посмотрела на листок с номером, который ей дал Михаил Андреевич, и задумалась. Она больше не узнавала себя, свою жизнь… Казалось, она наблюдает за собой со стороны и не понимает, что происходит, настолько странным и запутанным все это выглядит… Те мгновения, когда она гуляла с отцом по набережной Брайтона, смеялась над шутками Таисии, и многие другие дорогие ее сердцу воспоминания постепенно забывались. Иногда Ирина зажмуривалась, воскрешая в мыслях образ отца, но он быстро таял в какой-то дымке, и, как она ни пыталась вызвать его вновь, ничего у нее не получалось. Ирина подумала о Людмиле. В отличие от внезапной кончины отца, смерть матери не вызвала у нее особого удивления, в особенности когда Артур сообщил, что она была пьяна в момент падения. И все же Ирине было невыносимо горько оттого, что ее мать умерла такой молодой и несчастной. Ирина сожалела о ней и о том, что их отношения не были похожи на те, какие складываются у любящих друг друга людей. Но она также понимала, что, если бы Людмила не упала с лестницы и не сломала себе шею, – ничего не изменилось бы. Она продолжала бы пить, а сама Ирина никогда не пошла бы на сближение, потому что не испытывала в этом нужды. За последние месяцы жизнь Ирины настолько изменилась, что казалась ей нереальной и страшной. В ней не было постоянства, и каждый ее день мог стать последним. Никогда Ирина не думала, что она окажется в самой гуще событий и что роль ее в них будет до обидного маленькой. Если бы дед знал все подробности, он наверняка сказал бы, что она – пешка в этой игре. Тот, кто ведет игру, передвигает ее, Иру, по шахматной доске, куда пожелает, и, не задумываясь, уничтожит, потому что пешек никому не жалко. Она оказалась между двумя армиями: с одной стороны – Михаил Андреевич, с другой – неизвестный ферзь, не менее могущественный, чем Никлогорский, и, пожалуй, намного более опасный, потому что он уничтожил уже много фигур, так и не обнаружив себя. – Ира, – услышала она голос деда. – К тебе пришел Дмитрий. – Уже иду. Спасибо. Она вышла из комнаты, подошла к Дмитрию и подставила ему щеку для поцелуя. Он послушно коснулся ее губами и отступил. – Готова? Выбирай место, где мы сможем поговорить. – Прогуляемся? – улыбнулась Ирина. – Твои запросы, как всегда, невысоки. – Дмитрий улыбнулся в ответ и открыл перед Ириной дверь. Она задержалась на пороге, потом вернулась к профессору в кабинет и с нежностью произнесла: – Дедушка, я скоро вернусь. А потом ты начнешь учить меня играть в шахматы. Алексей Лазаревич просиял: – Конечно, дорогая! – Никуда не выходи, – предупредила она деда, послала старику воздушный поцелуй и вернулась к Дмитрию, терпеливо ожидавшему ее у открытой двери. – Идем, мой верный кавалер. – Досадно. Раньше я был любимым, а сейчас превратился просто в милого веселого сопровождающего. Взявшись за руки, они гуляли по улице и со стороны производили впечатление любящей пары. Внешне Ирина была спокойной, но внутри вся дрожала, не будучи в силах избавиться от мысли, что Дмитрий, возможно, ведет двойную игру. Также она знала, что, пока она находится на виду у людей, с ней ничего не случится. Во всяком случае, если ее и должны убрать, то сделают это в другом месте. Она искренне просила бога, чтобы все эти подозрения оказались напрасными и ее друзья не были замешаны в преступлениях, описанных Михаилом Андреевичем. – Дима, ты имеешь отношение к смерти Виктории? – внезапно сорвался с ее губ вопрос, и Ирина съежилась, осознав, что совершила ошибку, заговорив об этом. Дмитрий остановился и с иронией, но вместе с тем серьезно посмотрел на нее. – А сама ты как думаешь? – Не знаю, – Ирина пожала плечами. – Может, Таисия права и за всем этим стоишь ты? – Что?! – возмутился Дмитрий. – Хочешь сказать, что я убил свою жену, получил наследство, а теперь переметнулся к тебе, потому что ты тоже являешься богатой наследницей? – Он развел руки в стороны. – Боюсь тебя огорчать, но – нет! Ирина вдруг улыбнулась и расслабилась: – Хочу тебе верить. – Да что с тобой происходит? – спросил Дмитрий. – В последнее время ты напряжена до предела, о чем-то умалчиваешь, кого-то подозреваешь… – Мне страшно, – честно призналась ему Ирина. – Эта чертова компания появилась так некстати! Из-за нее гибнут люди. Вдруг я – следующая? – Она испытующе посмотрела Дмитрию в глаза, надеясь найти ответ на свой вопрос. – Но бог с ней! Завтра я позвоню Артуру, договорюсь о встрече. Думаю, скоро все изменится. – Хочешь отдать ему свои акции? – спросил Дмитрий. – Продать, – поправила его Ирина. – И покинуть Москву. Без акций я стану неинтересна тому, кто намерен их заполучить. Пусть теперь поохотятся за Артуром, ему полезно встряхнуться! – А если Артур только этого и ждет? – Тогда он выиграет. Компания моего отца достанется ему очень легко. Впрочем, я еще не решила окончательно. Может, пошлю Артура к чертям и выставлю акции на торги, тогда… – Знаешь, – остановил Ирину Дмитрий, – я не о компании хотел поговорить. Плевать мне на нее и на того, кому она достанется! – О чем же? – О нас, – сказал Дмитрий, обняв Ирину за плечи. – У нас все как в песне? Притяженья больше нет? – Даже не знаю, что тебе сказать… – Правду, – посоветовал Дмитрий, уже заранее зная ответ. – Мне жаль, – Ирина опустила голову, рассматривая опавшие листья под ногами. – Я остыла. Сама не знаю, как это произошло. Всегда я стремилась к тебе, а когда ты оказался рядом, я вдруг поняла, что любовь давно ушла. Это звучит жестоко, но ты просил меня быть честной. – Ты влюблена в другого? Дмитрий остановился и повернул Ирину к себе, чтобы лучше видеть ее лицо. – Нет! – слишком быстро и эмоционально ответила она, словно убеждала себя в обратном. – Все ясно. Твой бывший одноклассник и стал твоим новым увлечением? – Дима, я не хочу оправдываться, – начала Ирина, но он закрыл ей рот рукой. – И не нужно. Краем глаза Ирина увидела, как недалеко от них остановилась машина, за рулем которой сидит один из людей Михаила Андреевича, точнее, тот самый шут, которого она оскорбила, и внимательно наблюдает за действиями Дмитрия. Значит, Никлогорский сдержал слово, отправив охрану присматривать за ней. Это ее обнадежило, и она почувствовала себя более свободной и защищенной. Ирина убрала руку Дмитрия со своих губ. – У нас с самого начала все пошло не так, как хотелось бы, – сказала она и виновато улыбнулась. – Да, я ошибся и выбрал не ту женщину. – Как и я. Мне не стоило любить тебя на протяжении стольких лет, а потом осознать, что ты – вовсе не тот человек, рядом с кем я хотела бы состариться. – Мы оба – двоечники, – усмехнулся Дмитрий, убрал волосы с ее щеки и нежно поцеловал. – И что же нам теперь делать? – Еще раз поцеловать друг друга, пожелать всего наилучшего и разойтись. – Мне не нравится это предложение, – покачал головой Дмитрий, и Ирина отчетливо поняла, что он очень расстроен. – Я не могу предложить тебе ничего другого. – Ты не желаешь дать мне ни единого шанса, чтобы реабилитироваться. Считаешь, что я этого не заслуживаю? Ирина рассмеялась и уткнулась лбом ему в плечо: – Но тебе не в чем реабилитироваться. Просто мы перестали любить друг друга. – Маленькое уточнение: это ты перестала меня любить. Мои чувства остались прежними, даже больше. – Еще совсем недавно я просто мечтала услышать эти слова. – Она вздохнула и печально посмотрела на него. – Теперь мне кажется, что ты слишком опоздал. Но мы можем остаться друзьями. – Я не умею дружить с женщиной, которую люблю. Послушай меня, не перебивая! Тебе сейчас тяжело. Умерли родители, погибла сестра… Возможно, это повлияло на твое настроение, и ты ошибаешься, желая с такой легкостью закончить наши отношения. – Мне вовсе не так легко, как ты думаешь. Наоборот, это очень трудное решение. Но так будет лучше для нас обоих. Мы слишком разные. Мне хорошо с тобой, и я… люблю тебя, но не так, как тебе того хотелось бы. Не хочу повторить путь своей матери и сломать жизнь человеку, который меня обожает. Не хочу, чтобы ты спустя годы возненавидел меня за мою нелюбовь и холодность. Не хочу тяготиться этим и запивать свою несчастную жизнь алкоголем. – А чего же ты хочешь? – Я уже сказала: поцеловать тебя и уйти.