– Но там все равно будут ковбои, разве нет? Гвен покачала головой: – Думаю, скорее ты увидишь ковбоев в Нувара-Элии, чем я в Нью-Йорке. – Это нечестно. Разве ты не можешь сама учить меня арифметике и письму? – Дорогой, тебе нужно получить хорошее образование, чтобы вырасти и стать таким же умным, как папа. – Он не умный. – Конечно умный. – Ну, это не очень умно – говорить, что мне нельзя пойти с Лиони к водопаду. Гвен знала, что где-то поблизости есть водопад, но слышала, что туда трудно подниматься, и никогда на это не отваживалась. – Наверное, папа считает, что это опасно. – Лиони любит воду. Ей там понравится. Я видел его. Туда можно подъехать на машине. Верити возила меня. – На самый верх? – Да, на самый верх. Я не подходил близко к краю. – Ну, я очень рада это слышать. А теперь давай-ка помоги мне застегнуть этот сундук. Мне нужен сильный мужчина. – Хорошо, мама, – засмеялся Хью. Позже, когда она собирала свой чемодан, в комнату с широкой улыбкой на лице вошел Лоуренс. После отъезда Кристины в Нью-Йорк, где она энергично взялась за дело, он был занят встречами с плантаторами и заключением сделок. Гвен редко его видела и радовалась этому. Когда он был дома, то не подавал виду, что догадывается о причинах появления Лиони, хотя Гвен внимательно следила за ним, ища любые признаки, которые могли бы указывать на это. – Привет, – сказал Лоуренс. – Я соскучился по двум своим любимым людям. – Папа! – крикнул Хью, соскочил с лошадки и побежал обнять отца. – Осторожнее, приятель! Папа устал. Ты же не хочешь сбить меня с ног, а? – Хочу, папа, – засмеялся Хью. Лоуренс улыбнулся и посмотрел на Гвен поверх головы сына: – Я договорился, чтобы Хью первые несколько месяцев был на полном пансионе. – То есть не приезжал домой на выходные? Лоуренс, нет! Ему это не понравится. – Только пока нас не будет. Поездка в Нью-Йорк и обратно – нелегкое дело. Кстати, все уже готово. Кристина приобрела билеты. – Хью, а теперь беги поиграй, – сказала Гвен. – Не хочешь испытать новые качели в саду? Мальчик надулся, но ушел. Как все подрастающие дети, он чувствовал, когда между родителями назревает ссора. Лоуренс стоял спиной к свету. Гвен посмотрела на него, прикрывая ладонью глаза от яркого солнца, бившего в открытое окно. – Навина могла бы присматривать за ним на выходных. – Думаю, у нее хватит забот с девочкой. – Он глубоко вдохнул. – Я надеялся, к этому моменту мы сумеем как-то уладить дело с этим ребенком. – Я пыталась. – Не сомневаюсь. – Что ты имеешь в виду? – Ничего, только то, что сказал. Чего ты такая обидчивая? Должен заметить, с тех пор как девочка живет здесь, ты стала очень вспыльчивой. В чем дело? – (Гвен покачала головой.) – Ну ладно. Я хочу поговорить с тобой насчет Верити, – сменил тему Лоуренс. – Я сказал ей, что она не может оставаться в доме, пока нас нет. Она должна вернуться к Александру. Обрадованная этой новостью, Гвен задышала свободнее: – Вот и хорошо. Кажется, ты обо всем подумал. Она сказала тебе, что у нее за проблемы с Александром? – Намекнула на какие-то сложности. – Какие сложности? – Ты не догадываешься? – А должна? – Я сказал ей, что нужно уладить проблемы с мужем. По правде говоря, это ее взбалмошное поведение продолжается уже слишком долго. И она опять стала много пить. Теперь за нее отвечает ее муж, а не я. – («Аллилуйя!» – мысленно возгласила Гвен и едва удержалась от аплодисментов.) – Мы решим, что делать с девочкой, когда вернемся. Знаю, я говорил, что мы позаботимся о Навине в старости, но не планировал распространять эти заботы на ее взявшихся из ниоткуда родственников, если девочка действительно ей родня. – О, Лоуренс, конечно она ее родственница. – Что-то в этом есть странное. Я послал за семейным архивом, который собирала моя мать, на всякий случай, вдруг там обнаружится что-нибудь, что прольет свет на ее происхождение. Какой-то намек на связь девочки с Навиной. – Сомневаюсь, что там найдутся какие-то объяснения. Навина сама не знала о существовании этого ребенка. – Знаю. Я говорил с ней. У Гвен заколотилось сердце. – И что она сказала? – Ничего нового, помимо того, что нам уже известно. – Лоуренс помолчал. – Гвен, ты очень бледная. – Все хорошо. Может, немного устала. Она заметила тревогу в глазах мужа, но успокоилась, когда он перевел взгляд на платья, разложенные на постели. – Они все красивые, но не бери с собой много вещей. Думаю, тебе будет приятно услышать, что Кристина поведет тебя по магазинам на Пятой авеню. Она считает, ты с удовольствием обновишь гардероб, купишь что-нибудь модное. Гвен расправила плечи и, уперев руки в бока, сердито посмотрела на него: – Кем она себя возомнила, эта чертова Кристина?! Я не бедная родственница, которая нуждается в подачках. Мне не нужно, чтобы она водила меня за покупками. Лоуренс выпятил подбородок: – Я думал, ты обрадуешься. – Ну, ты ошибся. Мне надоело ее покровительство. И твое тоже. – Дорогая, прости. Я понимаю, ты расстроена из-за отъезда Хью. – Я не расстроена! – отрезала Гвен. – Дорогая… – Не приставай ко мне со своим «дорогая»! Я вовсе не расстроена. – И она разразилась слезами. Он подошел к ней и обнял за плечи. Она отбивалась, но он держал ее крепко, и ей было не вырваться. Она не могла сказать ему о своих настоящих чувствах к Лиони, и хотя по Хью, конечно, будет ужасно скучать, но ему-то, по правде говоря, наверняка понравится в школе. Страшила ее необходимость оставить дом и девочку на такое долгое время, к тому же она ни секунды не верила в то, что Верити останется в стороне от происходящего. – Мы вернемся быстро, ты не успеешь оглянуться, дорогая. – Лоуренс приподнял ее голову за подбородок и поцеловал в губы, и Гвен так захотела его, что не могла произнести ни слова. – Запереть дверь? – с улыбкой спросил Лоуренс. – И окно. А то будет слышно. – Гвен оглянулась на заваленную одеждой постель. – Об этом не беспокойся, – сказал Лоуренс, сгреб все в охапку и свалил кучей на пол, потом подошел к двери и запер ее. – Лоуренс! Все вещи выглажены! Он не обратил внимания на протестующий крик жены, поднял ее, закинул себе на плечо и отнес к кровати. Она засмеялась, когда он бросил ее на постель, и принялась помогать ему снимать с себя одежду. Глава 31 Гвен раздвинула тяжелые парчовые шторы. Выглянув из окна их номера в отеле «Савой-Плаза» в первое утро пребывания в великом городе, она была удивлена, увидев деревья и каменистый берег блестевшего под сентябрьским солнцем озера. Гвен сама не знала, чего ожидала от уличной картинки, но точно не прекрасного солнечного утра или вида на такой гигантский парк в центре Нью-Йорка.