Я уже дрожала от холода. – Д-далеко до Двора Мэб? – спросила я, стуча зубами. – До Зимнего Двора около двух дней ходьбы, – ответил Грималкин, запрыгивая на пень. Стряхнув лапы одну за другой, он осторожно сел. – Нужно найти убежище. Мне неуютно в такую погоду, да и девочка замерзнет насмерть. По округе эхом разнесся мрачный смешок. – Я бы не стал сейчас об этом беспокоиться. Из-за дерева вышел человек, держа в руке опущенный меч. Сердце мое замерло и снова забилось, громко и беспорядочно. Ветер трепал черные волосы, когда он двинулся к нам, грациозно и безмолвно, словно тень. Грималкин зашипел и исчез, а Пак спрятал меня за собой. – Я ждал тебя, – пробормотал Эш в тишине. Глава 16 Железный фейри – Эш! – прошептала я, когда стройная фигура скользнула в нашу сторону, бесшумно шагая по снегу. Он был потрясающе красив в абсолютно черном одеянии: казалось, его бледное лицо парило над землей. Я вспомнила его улыбку, взгляд серебристых глаз во время нашего танца. Сейчас он не улыбался, а глаза были холодными как лед. Это был не тот принц, с которым я танцевала в ночь Элизиума. Передо мной стоял хищник. – Эш, – повторил Пак небрежным тоном, хотя лицо его оставалось серьезным и жестким. – Какой сюрприз! Как ты нас нашел? – Это было несложно, – ответил Эш со скучающим видом. – Принцесса упомянула, что ищет кого-то при Дворе Мэб. Только вот из мира смертных в Тир-на-Ног не так много путей, а Шард и не скрывает, что охраняет одну из троп сюда. Ну и я подумал, что ваше появление здесь – лишь вопрос времени. – Умно, – ухмыльнулся Пак. – Ты всегда был стратегом, да? Выкладывай, что тебе нужно? – Твоя голова, – тихо ответил Эш, – на пике. Но сейчас неважно, чего я хочу. – Он указал мечом на меня. – Я пришел за ней. Я похолодела, желудок подкатил к горлу. «Он пришел убить меня, как и обещал на Элизиуме». – Только через мой труп, – улыбнулся Пак, словно вел дружескую беседу, но я почувствовала, как он напрягся. – Это входило в мой план. – Принц поднял меч, ледяной клинок которого был окутан туманом. – Сегодня я отомщу за нее, и душа ее упокоится с миром. – На мгновение на его лице отразилась жестокая мýка, и он закрыл глаза. Когда принц открыл их, они сверкали ледяной ненавистью. – Приготовься! – Отойди, принцесса, – предупредил Пак, оттолкнув меня назад. Он полез в сапог и вынул кинжал с изогнутым лезвием, прозрачным, как стекло. – Будет жарковато. – Пак, не надо! – Я вцепилась в его рукав. – Не дерись с ним, кто-то ведь может погибнуть. – В этом и смысл дуэли, – усмехнулся Пак, но улыбка его была дикой, мрачной и устрашающей. – Но я тронут твоей заботой. Минутку, царевич, – обратился он к Эшу, и тот выжидательно склонил голову. Взяв за руку, Пак отвел меня за фонтан и наклонился, лаская дыханием мое лицо. – Я должен это сделать, принцесса, – сказал он твердо. – Эш не отпустит нас без боя, к этому давно уже шло. – На мгновение на его лице промелькнула тень сожаления, но тут же исчезла. – Так что, – пробормотал Пак, ухмыляясь и приподняв мой подбородок, – как насчет поцелуя на удачу? Я колебалась, гадая, почему именно сейчас. Он ведь не думал обо мне в этом ключе… нет? Я встряхнулась. Нет времени. Наклонившись, я поцеловала его в щеку. Его кожа была теплой и шершавой. – Не умирай, – шепнула я, отстраняясь. На долю секунды, мне показалось, что Пак был разочарован. – Я? Умереть? Я же Плутишка Робин, принцесса! С воплем он взмахнул ножом и атаковал ожидавшего принца. Эш, словно темное пятно на фоне снега, сделал выпад, со свистом взмахнув мечом. Пак отскочил в сторону, обдав меня облаком снега. Я вскрикнула – ледяные брызги жалили, как иглы, – и потерла глаза. Когда я снова их открыла, Эш и Пак сражались вовсю, каждый с намерением убить соперника. Уклонившись от яростного удара, Пак швырнул в Эша что-то из своего кармана. Предмет превратился в крупного, безумно визжащего кабана и набросилось на принца, сверкая острыми клыками. Ледяной меч вонзился в него, и кабан взорвался водоворотом сухих листьев. Эш вскинул руку, и в Пака полетели брызги сверкающих, как кинжалы, ледяных осколков. Я вскрикнула, но Пак вдохнул полной грудью и подул в их сторону, будто задувая свечу на торте. Осколки замерцали, превращаясь в маргаритки, безобидно рассыпаясь вокруг него. Пак усмехнулся. Эш яростно атаковал, Пак увернулся от просвистевшего в воздухе клинка, отражая атаку кинжалом и отступая под натиском Зимнего принца. Нырнув в сторону, Пак схватил пригоршню веток с земли, подул на них и подбросил в воздух… …и Паков стало четверо! Трое из них, злобно ухмыляясь, нападали на противника. Сверкнули три ножа, трое окружили темного принца, пока настоящий Пак, прислонившись к дереву, наблюдал за схваткой Эша. Но Эша не так легко было победить. Он уворачивался от Паков, размахивая и парируя мечом, вращаясь от одного противника к другому. Прорвав оборону одного из противников, он нырнул и, сделав рывок вперед, аккуратно вспорол клинком живот. Двойник раскололся надвое, превратившись в ветку, и она с глухим стуком упала на землю. Эш развернулся, чтобы отразить удар нападавшего сбоку. Его меч закружился, и голова Пака полетела с плеч долой и тоже превратилась в ветку. Последний Пак набросился на принца из-за спины, высоко подняв кинжал. Не поворачиваясь, Эш вонзил меч задом наперед острием вверх. В очередном выпаде Пак наткнулся на лезвие противника, пронзившее его в живот насквозь. Принц выдернул меч, не поворачиваясь, и сломанная ветка плюхнулась в снег. Эш опустил меч, осторожно оглядываясь по сторонам. Проследив за его взглядом, я вздрогнула. Пак исчез, потянув за собой Грималкина, пока мы отвлеклись. Мгновенно насторожившись, Зимний принц оглядел сад, продвигаясь вперед с поднятым наготове мечом. Он посмотрел на меня, и я напряглась, но быстро раздумал и шагнул под ветви замерзшей сосны. Когда Эш оказался под деревом, кто-то с воем выскочил на него из снега. Принц увернулся от едва не задевшего его ножа, и в результате неудавшегося удара Пак провалился вперед. Зарычав, Эш вонзил острие меча в спину Пака, пронзив грудь насквозь, и прижал его к земле. Я закричала, но тело тут же исчезло. С секунду Эш уставился на проколотый лист на кончике меча, затем резко нырнул в сторону, когда с дерева что-то упало, сверкнув кинжалом. Раздался смех Пака, когда Эш вскочил на ноги, держась за руку. Между бледными пальцами сочилась кровь. – Совсем близко, а, принц? – поддразнивал Пак, балансируя кинжалом на двух пальцах. – Ну правда, это же самый старый в мире трюк. Я-то знаю, я же сам его придумал. У меня в запасе еще миллион таких, если хочешь продолжить. – Надоело биться с двойниками! – Эш выпрямился, опустив руку. – Полагаю, честь при Благом Дворе – не добродетель. Ты настоящий Пак, или он слишком труслив, чтобы самому со мной драться? Пак презрительно посмотрел на него, затем превратился в пустое место. Другой Пак вышел из-за дерева, злорадно ухмыляясь. – Ну ладно, принц, – сказал он, подходя ближе, – если ты так этого хочешь, убью тебя по старинке. И они снова набросились друг на друга. Сердце в пятки ушло, пока я наблюдала за их схваткой. Мне хотелось сделать хоть что-нибудь. Я не хотела, чтобы кто-то из них умер, но я понятия не имела, как это остановить. Кричать и метаться между ними казалось плохой идеей: один отвлечется, а второй, не теряя времени, его добьет. В животе бурлило тошнотворное отчаяние. Я и не догадывалась, что Пак был таким кровожадным, но безумный блеск в его глазах доказывал, что он убьет принца, как только подвернется возможность. «Это старая вражда, – осознала я, наблюдая, как яростно Эш полоснул Пака по лицу, едва промахнувшись, потому что противник пригнулся. – Наверняка случилось что-то, из-за чего они так ненавидят друг друга. Может, когда-то они дружили?» Кожа покрылась мурашками, и причиной тому был не только мороз. Сквозь лязг и скрежет металла я услышала что-то еще, слабый шорох, будто к нам устремилась тысяча насекомых. – Человек! – Крик Грималкина заставил меня вздрогнуть. На снегу вдалеке появились следы, они двигались в мою сторону, и невидимые когти заскрежетали по дереву, пока кот взбирался наверх. – Кто-то приближается! Прячься, быстрее! Я взглянула на Пака и Эша – они продолжали сражаться. Шорох становился все громче, сопровождаемый непрекращающимся, слабым, пронзительным смехом. Внезапно сквозь деревья прорвались сотни глаз, светящихся электрически-зеленым светом в темноте, окружая нас. Пак и Эш перестали драться и разошлись, наконец осознав, что что-то не так, но было слишком поздно. Существа рассыпались по земле, как живой ковер, появляясь отовсюду: маленькие чернокожие с тонкими ручками, огромными ушами и острыми, как бритва, сверкавшими бело-голубым в темноте зубами. Эш и Пак потрясенно закричали, Грималкин с воплями в ужасе поднимался выше на дерево. Существа заметили меня, и я не успела ничего предпринять. Они налетели на меня, как разъяренные осы, карабкаясь по ногам, бросаясь на спину. Я почувствовала, как в кожу впились их когти, уши наполнились громким жужжанием и пронзительным смехом, и я закричала, яростно размахивая руками. Я ничего не видела, не понимала, что происходит. Под их тяжестью я упала прямо на цепкую извивающуюся массу из мелких тварей. Сотни рук подняли меня и понесли, как муравьи несут кузнечика. – Пак! – закричала я, пытаясь освободиться. Но всякий раз, как я откатывалась в сторону от одной группы, на их место проскальзывала другая, не выпуская меня и не давая коснуться земли. – Грималкин! Помогите! Их голоса звучали все дальше. Гудящий живой матрас быстро уносил меня прочь в неприветливую темноту. Не знаю, как долго меня несли. Когда я сопротивлялась, они впивались в меня когтями, и матрас превращался в игольную подушку. Вскоре я перестала брыкаться и попыталась сосредоточиться на том, куда меня ведут. Но это было сложно: меня несли на спине, и единственное, что я ясно видела, – это небо. Я пыталась повернуть голову, но существа вонзали когти мне в волосы и дергали, пока на глазах не выступали слезы. Я смирилась с тем, что лучше лежать неподвижно, дрожа от холода, в ожидании неизвестности. Холод и мучительное беспокойство истощили меня… Я прикрыла глаза, находя утешение в темноте. Когда я снова открыла глаза, вместо ночного неба надо мной повис потолок из твердого льда. Я поняла, что нахожусь под землей. Воздух стал еще холоднее, когда туннель превратился в великолепную ледяную пещеру, сверкающую острыми и неровными поверхностями. С потолка свисали огромные и до ужаса острые сосульки, некоторые в длину побольше человека. Было тревожно проходить под остроконечными зубцами, смотреть, как они сверкают, подобно хрустальным люстрам, и молиться, чтобы не упали. Зубы стучали от холода, губы посинели. Однако по мере того, как мы углублялись в пещеру, воздух постепенно становился теплее. Слабый шум эхом разнесся по нижним пещерам: рев и шипение, словно пар, валящий из треснувшей трубы. Вода капала с потолка ручейками, пропитывая мою одежду; некоторые ледяные осколки выглядели очень шаткими. Шипение становилось громче, перемежаясь сильным рокочущим кашлем и едким запахом дыма. Местами все же валялись кое-где упавшие сосульки: их осколки сверкали, как битое стекло. Мои похитители привели меня в огромную пещеру, усеянную разбитыми осколками льда. Лужи заливали пол, вода капала с потолка, как дождь. Существа бросили меня на ледяной пол и убежали прочь. Я потерла онемевшие ноющие конечности и огляделась, гадая, где я. Пещера была в основном пуста, за исключением деревянного ящика с черными камнями в углу. Это что, уголь? Еще несколько таких были сложены вдоль дальней стены, рядом с деревянной аркой, ведущей в темноту. Из туннеля вырвался пронзительный свист, словно паровой двигатель, и поднялся черный дым. Я учуяла запах пепла и серы, и тут по пещере эхом разнесся низкий голос: – Вы привели ее? Существа разбежались врассыпную, и пара сосулек рухнула на пол с почти музыкальным звоном. Я нырнула за ледяной столб, когда по туннелю загрохотали тяжелые шаги. Сквозь пелену дыма я разглядела нечто огромное, с грубо искаженными чертами, явно нечеловеческое, и затряслась от страха. Из клубящегося дыма показался огромный черный конь, глаза его горели, как раскаленные угли, а из раздутых ноздрей вылетали клубы пара. Он был размером с тех коней, что тянули упряжку с «Будвайзером»[3], но на этом сходство заканчивалось. Поначалу мне подумалось, что он покрыт железными пластинами: его массивная шкура была тяжеловесной, словно металл, заржавелой и черной. Конь двигался неуклюже под свей тяжестью. И тогда я поняла, что он по-настоящему сделан из железа; конечности были соединены поршнями и шестеренками. Грива и хвост состояли из стальных тросов, а в брюхе горел огонь, видимый сквозь щели в шкуре. Морда представляла собой ужасающую маску, из ноздрей которой вырывалось пламя. Я упала навзничь, уверенная в том, что пришел мой конец. – Ты Меган Чейз? – Голос коня сотрясал пещеру. Сосульки падали, как стеклянные ножи, но не они беспокоили меня сейчас. Я съежилась, когда железный монстр навис надо мной, качая головой и отфыркиваясь пламенем. – Отвечай, человек. Ты Меган Чейз, дочь Летнего Короля? – Да, – прошептала я, когда конь подошел ближе, стуча железными копытами по льду. – Кто ты? Что тебе от меня нужно? – Я Железный Конь, – ответил зверь, – один из полководцев короля Машины. Тебя привели сюда по приказу господина. Ты пойдешь со мной, он хочет тебя видеть. От грохочущего голоса начинала болеть голова. Мне сложно было сосредоточиться, в голове пульсировала боль. – Железный Король? – переспросила я, недоумевая. – Кто?.. – Король Машина, – повторил Железный Конь. – Верховный владыка Железного Двора и правитель Железных фейри.