Неужели это правда, и у ликанов мой брат не стал бы изгоем, а ему подобным не пришлось бы скрывать свои истинные чувства и наклонности? Джаред пристально смотрит на меня, возможно, ощущая мою внезапную вспышку тревоги. – Эллорен, – наконец сочувственно отвечает он, – я говорю правду. Нет у нас таких запретов. Я отворачиваюсь, чтобы потихоньку смахнуть набежавшие жгучие слёзы. – Значит, в землях ликанов Тристан смог бы жить так, как подсказывает ему природа? – срывающимся шёпотом спрашиваю я. – Да… – Джаред колеблется, прежде чем договорить. – Однако ему пришлось бы стать ликаном. – Но тогда он лишится магии, – резко напоминаю я. – Ведь ликанам гарднерийская магия неподвластна. – Я горько качаю головой. – Тристан – маг пятого уровня. От такой силы добровольно не отказываются. И мой брат не сможет. Джаред мрачно кивает, соглашаясь, и во мне вспыхивает обида за младшего брата. – Выходит, Тристану некуда идти. Он нигде не найдёт счастья и покоя. – Есть ещё земля Ной, – тихо напоминает Джаред. Мы оба прекрасно знаем, что жители земли Ной вряд ли обрадуются внуку Чёрной Ведьмы. В какую бы отвратительную клетку загнали Тристана обитатели всех государств Эртии! – А ликаны танцуют на праздниках? Надо хотя бы попытаться взять себя в руки и не давать воли раздражению, как бы плохо мне ни было! Джаред оглядывает зал с плохо скрываемым презрением. – Мы танцуем… Но не так, как вы. Наши танцы возникают стихийно, не по приказу. Да и, честно говоря, вы здесь танцуете… как деревянные куклы. В нашей музыке особый, очень сильный ритм, и наши партнёры в танце держатся очень близко друг к другу. А это… – кивает он на кружащиеся в танце пары, – так пляшут детишки. Я невольно краснею, вообразив чувственный, откровенный танец ликанов. А вот и Пейдж Сноуден – стоит у стены с небольшой группой девушек и рассеянно отправляет в рот маленькими кусочками изысканные угощения. При виде направляющегося к ней Сайлуса Бэйна на её лицо набегает тень. Мне и самой трудно скрыть отвращение – Сайлус в своей чёрной военной форме с сияющей волшебной палочкой у бедра держится так же дерзко и улыбается так же жестоко, как его родственнички Фэллон и Дэмион. – Знаешь, – вдруг признаюсь я Джареду, вздрогнув от страха, – когда Фэллон выздоровеет и узнает, что я танцевала с Лукасом на Йольском балу, она меня убьёт. – Не беспокойся, – утешает меня Джаред, подхватывая с подноса бокал с голубоватым пуншем. – Диана уже давно предупредила Фэллон, что, если с твоей головы упадёт хоть волос, голова Фэллон окажется на университетских воротах, навечно отделённая от тела. В ответ на такое заявление невозможно не рассмеяться, и я хмыкаю, принимая из рук Джареда второй бокал с пуншем. – За свободу! – с улыбкой поднимает тост Джаред. – За свободу для всех! – За свободу, – соглашаюсь я, и мы сдвигаем бокалы. Пунш оказывается очень сладким. По голубоватой поверхности скользят засахаренные лепестки цветов железного дерева, гладкие стенки бокалов приятно холодят пальцы. Глядя на счастливые, по крайней мере внешне, парочки, я вспоминаю Диану и моего старшего брата. – Знаешь, Джаред, моя тётя Вивиан больше не платит за учёбу Рейфа. Улыбка на губах ликана медленно меркнет. – До неё дошли слухи о Диане, – объясняю я. – Все уже знают. Недавно тётя сообщила, что приедет нас навестить, как только закончатся заседания в Совете магов. Мне кажется, она хочет пригрозить Рейфу. – Но разве Рейф сможет сам платить за учёбу? – удивлённо поднимает брови Джаред. – Он теперь работает вместе со мной. На кухне. Он всегда терпеть не мог готовку и уборку, и вот судьба наказала его! – улыбаюсь я. У главного входа в зал вдруг раздаётся дружный вздох, толпа отшатывается при виде Рейфа и Дианы, которые, весело хохоча, врываются в зал. Рейф тянет Диану за руку, а она притворно сопротивляется. Они оба в мятых брюках и куртках, у Дианы за плечом болтается тушка зайца – скорее всего они возвращаются с охоты. У меня отвисает челюсть, и кровь отливает от лица. Гарднерийцы протестуют всё громче, а Рейф, не обращая внимания, ведёт Диану на паркет и кружит в танце, крепко прижимая к себе. Их лица сияют счастьем. Я в ужасе оборачиваюсь к Джареду – побледневший ликан отвечает мне встревоженным взглядом. – Это гарднерийский праздник! – выкрикивает солдат с нашивками мага третьего уровня и проталкивается через толпу к Диане и Рейфу. За ним спешат трое добровольных помощников. Музыка понемногу стихает. Бросив на разгневанных военных вызывающий взгляд, Рейф крепко обнимает Диану и страстно целует её, не стесняясь зрителей. Толпа гостей потрясённо колышется, всё яснее звучат возмущённые голоса. Маг третьего уровня выхватывает волшебную палочку. – Нет! – всхлипываю я, схватив Джареда за руку. – У Рейфа ни капли магии! – Я знаю, – рычит сквозь зубы ликан. Под моими пальцами перекатываются его крепкие мышцы. Диана вырывается из объятий Рейфа и проказливо улыбается ему. Потом восторженно хватает его за руку и с хохотом тянет за собой сквозь толпу прочь из зала. Я облегчённо вздыхаю: обошлось! Гневные голоса и крики «наподдать этим нахалам» понемногу стихают, а солдаты исчезают в толпе. – Скажи, твои родители знают о том, кого выбрала Диана? – помолчав, обращаюсь я к Джареду. Ну и кашу заварил мой старший братец… – Знают, – отвечает ликан. На его скулах проступают желваки. – Они приедут к нам на День основателей. – Поколебавшись, Джаред всё же добавляет: – Отец хочет поговорить с Рейфом. Вот ужас-то! Такой сюрприз приятным не назовёшь. Я так ждала Дня основателей… По традиции в этот день родители и прочие родственники съезжаются в Верпакс навестить студентов. Дядя Эдвин наконец чувствует себя гораздо лучше, и я жду не дождусь встречи с ним. Мы так давно не виделись! Недавно я получила письмо от дяди, в котором он сообщает, что снова ходит сам и даже без трости. Правда, письмо дядя продиктовал слуге тёти Вивиан, писать ему пока тяжело. Похоже, День основателей станет не только праздничной встречей с родственниками, но и опасным приключением: ликаны, конечно, многое принимают и прощают, чего не дождёшься от других рас, однако мне сложно представить, как они расплывутся в счастливых улыбках при встрече с внуком Чёрной Ведьмы. – Приедут не только наши родители и младшая сестра, – искоса поглядывая на меня, предупреждает Джаред. – Их будет сопровождать личная гвардия отца в полном составе. – А твой отец, случайно, не собирается пригрозить Рейфу или запугать его? – Я покрепче обхватываю бокал. Джаред молча оглядывает гостей. Музыканты робко наигрывают знакомую мелодию, стараясь успокоить взволнованную толпу. – Нет, – наконец отвечает ликан. Его голосу явно не хватает уверенности. – По крайней мере, я очень на это надеюсь. Вдруг Джаред замечает кого-то в дальнем конце зала, глубоко вздыхает и взволнованно шепчет: – Айслин… Действительно, среди гостей мелькает худенькая фигурка Айслин. Издалека подруга похожа на перепуганную птичку. Мы с Джаредом одновременно выступаем из-под ветвей, и я осторожно приветствую Айслин коротким взмахом руки. Она отвечает мне так же, а заметив Джареда, уже не сводит с него расширившихся глаз и направляется к нам. – Джаред, ты здесь… – слегка запыхавшись, произносит Айслин вместо обычного приветствия. Она смотрит на ликана влюблённым взглядом, но быстро берёт себя в руки и, покраснев, отворачивается. – Я очень рада видеть вас обоих. – А я думала, ты ещё не вернулась из Валгарда. – Айслин собиралась рассказать отцу, что не может обручиться с Рэндаллом, как бы на этом браке ни настаивали родители. – Разве ты не хотела поговорить с отцом? Айслин неохотно кивает, тоскливо глядя на меня. Джаред ставит бокал на столик и нежно касается локтя Айслин. Этот жест не остаётся незамеченным – дамы-гарднерийки, увлечённо стрекочущие неподалёку, разглядев ликана, да к тому же так близко, встревоженно ретируются в дальний конец зала. По щекам Айслин катятся слёзы, и она вытирает их тыльной стороной ладони. – Отец сказал, что я должна обручиться с Рэндаллом. И как можно скорее. Он очень… разгневался, когда я воспротивилась. Очень… – Она вздрагивает, стараясь подавить всхлип. – Он сказал, что если дочь не повинуется отцу, то она… больше не дочь. – Ох, Айслин! Мне так жаль, – сочувственно вздыхаю я. – Хуже некуда, – едва шевеля непослушными губами, продолжает она. – Отец сказал, что заберёт меня из университета. Мне пришлось извиниться и умолять его о прощении. Обратно в университет он отправил меня в одной карете с Рэндаллом. Мы всю дорогу ругались. Отец велел Рэндаллу не спускать с меня глаз. Сегодня мне повезло, я от него сбежала. Постоянно быть с ним рядом просто невыносимо! Айслин вытирает глаза, и на длинных рукавах её шёлкового платья отпечатываются дорожки слёз. – Давай уедем вместе, – спокойно и властно предлагает Джаред. Айслин недоверчиво улыбается ему. – Джаред, меня выгонят из дома. Навсегда! Ты не понимаешь… Я просто… не могу! – Можешь, – настаивает ликан. В его золотистых глазах вспыхивает решительный огонёк. – Айслин, так нельзя. Давай уйдём прямо сейчас! Окинув толпу гостей рассеянным взглядом, Айслин поворачивается к Джареду, и на её лице расцветает доверчивая счастливая улыбка. Мне вдруг кажется, что если они действительно уйдут сейчас вместе, то Айслин больше не вернётся. – Иди, – подталкиваю я подругу. – И поспеши! – Айслин! – доносится высокомерный окрик. Это голос Рэндалла. Побег отменяется. Рэндалл стремительно шагает к нам. На нём новая выглаженная военная форма. – Убери свои лапы, – приказывает он Джареду. Однако ликан, не шелохнувшись, смотрит на него полным ярости взглядом, Рэндалл грубо хватает Айслин за другую руку и тянет к себе. – Отпусти её! – требую я.