– Так уже раннее утро. Самый глубокий сон, – сладко зевнув, ответил мой напарник. – У меня плохие новости. Ты должен срочно приехать. – Что случилось? – Плохие дела. Макса с Гришей убили. – Как убили? Кто? – Я бы сама хотела это знать. Приезжай быстрее. – Хозяин жив? – С хозяином всё в порядке. – Сейчас буду. Не удержавшись, я зашла в дом, налила себе порцию виски. Закусила лимоном, села на крыльце и закурила. Наверное, я просто давно не работала в охране… За время моей работы на этом поприще я даже не вспомню, сколько полегло крепких парней в солнцезащитных очках. Сколько российских бизнесменов спасли эти отчаянные люди. Никогда не забуду, как погиб один мой напарник, молодой, интересный, мужественный. Жить бы да жить. Он прошёл чеченскую войну. Служил в одном из спецподразделений. Домой вернулся с медалями. На работу после дембеля нужно было устраиваться как можно быстрее, чтобы забыть увиденное на войне. Его взяли телохранителем. Несколько лет он трудился в паре с бывшим офицером. Они повсюду сопровождали шефа. Он получал в несколько раз больше, чем его сверстники в милиции или охранники. Но за это он заплатил высокую цену – жизнь. Когда его поставили ко мне напарником, мы моментально нашли общий язык. В любой момент мы должны были ехать с шефом куда тому вздумается. Наш босс ни одного вечера не проводил дома, предпочитая шумные выезды на природу или в увеселительные заведения… И мы с напарником были вынуждены смотреть на творившийся на этих гулянках беспредел. Шеф, непростой человек, имел массу врагов. Только благодаря нашей слаженной работе он остался жив, ведь у нас с напарником не было личной жизни, мы работали в круглосуточном режиме. Ночью и то спали по нескольку часов, по очереди. Даже когда были совсем рядом, общались по рации. Но мы чувствовали друг друга, даже не переговариваясь. Шеф очень серьёзно относился к охране. Особенно после неудачной попытки покушения несколько лет назад, когда только благодаря усилиям своей службы безопасности он остался в живых. Каждый день хозяин говорил нам, что подозревает, будто на него готовится новое покушение. И мы не расслаблялись даже на минуту. У нас были все основания предполагать, что страхи оправданные. Покушение действительно состоялось. Я смогла оттолкнуть шефа за машину. Получила ранение, а мой напарник погиб. После этого случая я уехала в Индию, в монастырь… И вот теперь я сижу на ступеньках особняка, вспоминаю былое и переживаю гибель двух молодых ребят. А ведь на их месте могла быть я… И всё же, несмотря на нюансы моей профессии, я никогда не жалела, что встала на этот путь. Женщина-телохранитель – товар штучный. И должна уметь делать всё, что требует профессия. Женщины лучше разбираются в людях. У их мозга есть ещё одно преимущество – более развитое правое полушарие, которое отвечает за интуицию и творчество. Не знаю, как творчество, а интуиция у женщин развита на высшем уровне. Вот нынче ночью, когда мы с Давидом подъехали к вилле и стали сигналить, я сразу поняла: что-то произошло. И не ошиблась в своих подозрениях. Наша работа – бесконечное напряжение. От хронического недосыпа становишься раздражительной, резкой, испытываешь постоянный стресс. Я уже привыкла к кобуре под курткой, ножу в сапожках и к рации, по которой постоянно общаюсь со своими напарниками. После того как стала работать в охране, я начала сомневаться в безопасности жизни в Москве. Услышав звук подъезжающей машины, я быстро вскочила и, не выпуская пистолета из рук, встала за дерево, прислушиваясь к тому, что происходило за воротами. Глава 12 Когда во дворе появился Николай, я вышла ему навстречу и показала лежащего в беседке Макса. – Здесь только Макс. Гришу убили в доме. Николай побледнел, сел перед Максом на корточки и обхватил голову руками. – Как же так? Как это произошло? – Не знаю. Меня не было. Давид потерял пульт от ворот. Мы подъехали к дому, очень долго сигналили. Я сразу поняла, что в доме неладно, и отвезла хозяина в отель. Николай встал, достал дрожащими руками сигарету и закурил. – Первый раз вижу, чтобы расстреляли охрану, – произнесла я дрогнувшим голосом. – Видимо, те, кто ворвался в дом, рассчитывали, что хозяин на вилле. Убили охрану, стали искать хозяина, а поняв, что его нет, тут же смотались. – Но как они могли попасть на виллу? Почему ребята не отреагировали? Они даже не успели достать оружие. – Видимо, их застали врасплох. – Врасплох могли застать только Макса. Почему Гриша не среагировал на выстрелы? – Ксения, после внезапной смерти всегда появляется слишком много «почему», на которые уже невозможно найти ответы. Увы, но мёртвые ничего не могут рассказать. Если ты намекаешь на непрофессионализм ребят, то зря. Они настоящие профессионалы. Были… Просто ситуация получилась нестандартная. Скорее всего, у налётчиков было оружие с глушителем, именно по этой причине Гриша не услышал выстрелы и не смог взять ситуацию под контроль. – Я бы хотела узнать твоё мнение, как убийцы проникли на виллу. – Да элементарно. Сиганули через забор. Я хозяину ещё в прошлый раз говорил, что вдоль забора нужно обязательно поставить систему видеонаблюдения. Но он как-то безалаберно к этому отнёсся. Махнул рукой. Сказал, что забор слишком высокий. Вот к чему привела его легкомысленность. Кроме ребят, ещё трупы есть? – Сторож испанец. Больше в доме никого не было. Домработница и повар работают только днём. Ночуют они у себя. Николай, вызывай полицию, а я поехала в отель за хозяином. Он должен знать, что произошло. – Как ты могла оставить его одного в отеле? Я изменилась в лице и холодно произнесла: – Знаю, что нарушаю инструкцию, не имею на это права, но я должна была посмотреть, что произошло. Давид хорошо выпил. Я дождалась, пока он заснёт. – Если хозяин отпустил всю охрану, кроме тебя одной, ты не должна была оставлять его даже на минуту. Я бы всё равно утром приехал и сам всё увидел. У тебя не было необходимости сюда ехать. – Хочешь упрекнуть меня в непрофессионализме? Я сделала то, что считала нужным. Спрятала хозяина так, что если его кто-то и хочет убить, то при всём желании не найдёт. Он даже по документам нигде не проходит. Номер в гостинице оформлен на меня. И я очень сомневаюсь, что ты приехал бы сюда утром. Я тебя своим звонком еле разбудила. Ещё неизвестно, сколько бы ты протусовался у своей дамы сердца. Мне искренне жаль ребят, но непонятно, почему они ничего не предприняли для защиты своей жизни. Хоть одного убийцу можно было положить. Не надо искать соринку в чужом глазу. Лучше поищи бревно в собственном. Вызывай полицию! – бросила я и направилась к машине. И всё же слова Николая задели меня за живое. Я гнала в отель на бешеной скорости, не думая, что меня могут остановить полицейские, а от меня пахнет виски. Я мечтала только о том, чтобы застать Давида спящим, чтобы он никуда не ушёл и с ним ничего не случилось. В конце концов, он никуда не может уйти без телефона, денег и одежды. Вспомнив про одежду, я стала винить себя, что не взяла её на вилле. Даже не подумала, что нужно её привезти, чтобы он вышел из отеля в приличном виде. Вот ворона! Совсем упустила из виду. Смерть ребят повергла меня в такой шок, что я забыла о такой важной вещи. Доехав до отеля, я выскочила из машины и, не став дожидаться лифта, побежала вверх по ступенькам к своему номеру. Распахнув дверь, я облегчённо вздохнула – Давид храпел и улыбался во сне. Сев рядом, я потрясла его за плечо и тихо сказала: – Давид, проснись, пожалуйста. Давид тут же открыл глаза, потёр их, посмотрел на меня ничего не понимающим взглядом. – Дай поспать. Какого чёрта?! – Извини, но у нас проблемы. – Вот проснусь, потом будут проблемы. – Проблемы слишком серьёзные. По пустякам я бы тебя не будила. Двоих охранников убили. – Как убили?! Давид тут же приподнялся, облокотился о подушку и вновь потёр заспанные глаза. Я села на краешек кровати и рассказала обо всём, что произошло. – Я как чувствовал, – Давид ударил кулаком по тумбочке. Затем соскочил с кровати и растерянно спросил: – Где мои трусы? – Я их постирала. Сейчас принесу. – Я сходила в ванную комнату, сняла трусы с батареи и протянула Давиду: – Ты же вчера в пене танцевал, потом на песке валялся. В общем, они были грязные, и я решила их постирать. – Мне ещё никогда охранники трусы не стирали, – заметил Давид и принялся натягивать их. – Только не думай, что я их сама с тебя сняла, а то, может, ты просто не помнишь. Ты сам их стянул и развалился в чём мать родила. Мне пришлось укрыть тебя одеялом. – Да, я помню, что трахнуть тебя хотел. Кстати, ты на меня не злишься? Извини, если что-то сделал не так или сказал грубо. – Всё нормально, не бери в голову. Я же понимаю, ты был сильно пьян. – Ксюха, знаешь, с тобой так легко! Ты такая понятливая. Просто какая-то… своя. Если бы ты мне ещё рассказала, куда делась резинка от трусов, я был бы благодарен тебе вдвойне. – Ты её потерял. – А одежда моя где? – Её украли на пляже. – Как я тогда сейчас в одних трусах-то… без резинки… их же придерживать постоянно надо… Как я в люди выйду? – Вообще-то вчера ты при всём честном народе без них ходил и вполне комфортно себя чувствовал. – Что, правда? – Мне незачем врать. – Когда я выпью, у меня просто башку сносит. Чердак так срывает, что мало никому не покажется. Ксюх, ну как я в трусах-то поеду? Уж если ты была на вилле, то могла бы мою одежду захватить. – Могла. Только я, ворона, об этом не подумала. Точнее, подумала, только когда поздно было. Давид, ты надевай халат и тапочки. Прямо в них и доедешь. А портье я заплачу за халат. Мы у них его купим, и всё. – У меня же ни цента. – У тебя бумажник вместе с одеждой увели. – Значит, за номер тоже ты заплатила? Ксюха, как доберёмся домой, я тебе всё верну. Николай полицию вызвал? – Конечно.