– Ты… – просипел Винтер, – шлю… – Тихо, – шепнула я, пока он не поделился с соотечественниками запасами крепких выражений из обоих миров. – Объясните мне, – повысила голос, – где доказательства, что голубоватые всполохи – это магия Вина? – Это цвета королевского дома, – терпеливо ответила Ассия. – И мужчина в нем сейчас один, – добавила Нора. – Почему это? А король Айсен? Может, он решил заключить третий брак, да боится признаться? Ассия побелела, Нора дернулась, будто ее ударили. А я продолжала удерживать ладонь Винтера, несмотря на то, что по моей собственной уже змеились ледяные язычки. Я так пальцы отморожу! Даже печать плохо защищала от гнева мужа, а Винтер был взбешен. И я не знала, чем это закончится. – Это – магия Винтера, – отчеканила Нора. – Хорошо, допустим, – миролюбиво согласилась я, оборачиваясь к мужу. – Любимый, ты хочешь, чтобы мы с тобой расстались? – Нет! – выпалил он. – Как ты вообще могла такое спросить? – Вот видите. Винтер развода не просит, я его тоже не желаю. А скажите, в вашем мире предусмотрены какие-то наказания для девицы, которая не блюла свою честь до свадьбы? Нора позеленела, кто-то из приятелей Вина тихо рассмеялся. – Если она была помолвлена, помолвка расторгается, – растерянно ответила Ассия. – И все? Как-то вы плохо продумали этот вопрос. Но знаете, что я вам скажу? Мы с Винтером заключили брак на Земле, поэтому и регулироваться он должен законами моего мира. Если мы оба не согласны расторгнуть брак, никто не вправе нас заставить. – Но есть факт измены! – картинно всхлипнула Нора. Реви-реви, я тебе еще припомню остановившийся взгляд моего мужа. – Где? Для меня эти синие пятнышки – не доказательство. Может, это вообще болезнь какая? От невоздержания. И даже если Вин мне изменил, я его прощаю. В моем мире, к сожалению, это не такая уж редкая вещь. Мужа я люблю, он меня тоже. Кстати, в моем мире и многоженство практикуется. Хочешь стать младшей женой, Нора? Я могу обсудить это с Винтером. Девица хватала ртом воздух, как рыба, вытащенная на сушу. Холод от моей руки начал отступать. Тише, Вин, спокойно. Никуда я от тебя не денусь и не позволю какой-то вертихвостке вмешиваться в наш брак. – Нам надо подумать, – пробормотала Ассия. – А, так вы еще думать будете! Вин, – взглянула на него, – дорогой, мне кажется, мы с тобой загостились у твоих родственников. Оставь им посох, и пусть ищут другого принца, который сможет им управлять. – Хорошо, Алена, – ответил Винтер. – Мы возвращаемся на Землю. Немедленно. Ноги моей больше не будет в Ледяных чертогах. – Нет, Винтер! – вскрикнула Ассия. – Ты не можешь! – Я не собираюсь терпеть новые обвинения, – холодно отрезал он, – тем более в том, чего не совершал. Последний час я провел один, никто не может рассказать, где я был. Но Алена – моя жена. Я люблю её, и никто другой мне не нужен. – Лжец! – воскликнула Нора. – Ты же обещал мне! – Ничего я не обещал. Но сейчас даю клятву: если продолжишь вмешиваться в мой брак, я найду способ заставить тебя молчать. А теперь иди к своему любовнику. Ассия, готовьте арку перехода. Винтер пошел к двери, и я ускорила шаг, едва удержавшись, чтобы напоследок не высказать Норе, что я о ней думаю. За нами потянулись приятели Винтера. – Стойте! – долетел в спину вопль Ассии. – Я отказываюсь удовлетворить просьбу Норы ди Лайре о расторжении вашего брака. Да будет так. – Ассия, ты в своем уме? – накинулся на нее Дженьер. – А ты бы закрыл свой рот! – рыкнул Винтер. – Это мне говорит заговорщик и негодяй? – Дженьер сжал кулаки. – Это тебе говорит наследный принц Ледяных чертогов и наследник магии рода! – Винтер кинулся бы на Дженьера, если бы я не встала между ними. – Вин, или мы возвращаемся в наши комнаты и обсуждаем, когда и как вернемся домой, или я отправлюсь на Землю одна. Уверена, в тот момент принцу очень хотелось послать меня к черту. Он буравил меня взглядом, ледяные прожилки на его лице засияли ярче. Но вдруг он схватил меня за руку, и мы оба вылетели из зала. Я едва успевала передвигать ноги, а он, кажется, плохо осознавал, куда идет. Мимо проносились коридоры, слуги торопились исчезнуть с нашего пути, но мы все-таки добрались до наших покоев. Винтер, влетев в спальню, с такой силой махнул рукой, что с пальцев сорвались ледяные искры, и на стене появилось несколько дыр. – Винтер! Пожалуйста, прекрати! – Прекратить что? – обернулся муж. Венки на висках никуда не исчезли, только углубились. – Сколько еще я должен терпеть, Алена? Терпеть оскорбления, унижения и не иметь возможности ответить? Нет худшего оскорбления для мужчины, чем когда его публично обвиняют в неверности! – Но мы же знаем, что это не так, – попыталась его обнять, но Винтер вырвался. Сел на кровать ко мне спиной и обхватил голову руками. Таким злым я ни разу его не видела. Может, лишь когда меня похитила Дарина, и то на него было не так страшно смотреть, как сейчас. Я тоже забралась на кровать, обняла мужа со спины. Пробежалась пальцами вдоль чуть выпирающих позвонков. – Ну что ты, – прошептала на ухо, – успокойся. Разве ты не понимаешь, что эта вертихвостка специально тебя провоцирует? Уж не знаю зачем. Может, чтобы тебя поскорее выкинули из Ледяных чертогов? – Я сам уйду! – громыхнул голос Вина. – Конечно. И я с тобой. Только сначала найдем твоего отца, чтобы ты потом не беспокоился, все ли с ним в порядке. – Почему я должен беспокоиться? – Глаза Винтера полыхали потусторонней магией. – Он отказался от меня. Он меня ненавидит. – Думаю, ты преувеличиваешь. Если бы Айсен тебя ненавидел, он приказал бы тебя казнить. И штраф Альберту платить не стал бы. – Ты его не знаешь. Кажется, я только больше разозлила Винтера. Он даже отодвинулся, чтобы между нами пролегло хоть какое-то пространство. – Вин, – приблизилась снова, поцеловала его в шею. – Не принимай так близко к сердцу. Он подскочил на ноги и принялся расхаживать передо мной. – Знаешь, чего я хочу, Алена? Немедленно вернуться в твой мир и забыть, что этот вообще существует! – Но здесь же твой дом. – Дом? – И стена лишилась еще нескольких кусочков, отколовшихся из-за размахивающего руками принца. – Дом – там, где тебя любят и ждут. А здесь, если ты не заметила, некому меня ждать. Собирайся, мы немедленно едем к моей матери. Спросим об их разговоре с отцом, а дальше Ассия пусть разбирается сама. – Нельзя ехать в таком состоянии. – Это не тебе решать! – Винтер, – терпение оставило меня, – а тебе не кажется, что это я должна метать гром и молнии и выбивать крошку из стен? Если ты забыл, Нора заявила, что ты, дорогой, мне с ней изменил. – Но это неправда! – Тогда зачем так нервничать? Сядь, пожалуйста. Винтер нехотя послушался, а я постаралась придушить поднявшую голову обиду. Не время и не место. Если еще и я устрою скандал, легче никому не станет, а остатки самообладания Винтера полетят в пропасть. Поэтому проглотила рвущиеся колкие слова. – Успокойся, – прижалась к Винтеру, – оно того не стоит. Скоро все закончится, и мы вернемся домой. Будем с тобой гулять хоть целыми сутками, я же теперь временно безработная. А когда будет готов твой паспорт, можем поехать куда-нибудь. Хочешь? – Хочу, – глухо ответил Винтер, опустив голову и разглядывая искрящиеся от магии руки. – Тогда забудь об этой… Норе. Пусть говорит что хочет, я ей не верю и не поверю. Осторожно коснулась губами щеки Винтера. Кожа была холодной, но льдинок на висках стало меньше. Успокаивается. В двери тихо постучали. Выглянув, увидела Леонса с подносом в руках, на котором стояли графин и два бокала. – Что это? – спросила шепотом. – Клюквенная наливка, – подмигнул он, – крепкая. Я забрала поднос и вернулась в комнату. Налила в бокалы багряный напиток и протянула один Винтеру. – Не хочу, – покачал он головой. – Пей, легче станет. Вин явно хотел сказать что-то не особо приятное, но, как и я, вовремя прикусил язык. Я пригубила наливку, очень приятную и мягкую на вкус. Винтер же залпом осушил бокал и отставил его в сторону, давая понять, что споить его не удастся. – Прости. Веду себя как дурак, – изрек он первую здравую мысль. Я тут же забралась в его объятия, прижалась всем телом, стараясь согреть. Гладила по сильным рукам, всегда готовым меня защитить, по груди, в которой билось храброе и чистое сердце, легонько коснулась губ. Льдинки на висках окончательно растаяли. Винтер задышал ровнее и наконец-то стал похож на себя прежнего. – Ничего, – сказала тихо, наслаждаясь объятиями, – пусть говорят, что им вздумается. А мы знаем правду. Так ведь? Винтер кивнул. – Спасибо, Алена, – долетело едва слышно.