— Пойду уламывать дежурную бригаду криминалистов. — Возьми деньги, вдруг твоим криминалистам тоже пиво за услуги понадобится. — Я протянула Кирсанову кошелек. — Хорошая мысль. — Он взял кошелек и направился к выходу. — Сдачу вернешь, — когда он был уже на пороге, грозно сказала я, улыбаясь. — Да, мамочка, — обернувшись и увидев мою улыбку, ответил Кирсанов. Мы громко рассмеялись. — Жди здесь, скоро вернусь. — Да, папочка, — словно маленькая девочка, жалостливо, еле слышно сказала я. Мы опять рассмеялись, и вскоре Кирсанов ушел. Глава 7 Ужасно разболелась голова, меня начало мутить. — Аспирин есть? — спросила я Кирсанова, везущего меня в Ленинский район за моей машиной. — Глянь в «бардачке». Я порылась в барахле, как всегда валявшемся в «бардачке», выудила оттуда начатую упаковку просроченного аспирина и заглотнула сразу три таблетки, а для ускорения эффекта разжевала их. Как это ни прискорбно, но моя машина тоже пострадала после взрыва в квартире дяди Степы: на нее упало несколько кирпичей. Стекла, слава богу, были невредимы, а вот правая фара, капот и крыша пробиты чуть ли не насквозь. Я, досадуя, скинула со своей «девятки» кирпичи и открыла капот для того, чтобы Кирсанов разобрался в неполадках. Через двадцать минут Киря сообщил мне, в чем состоит неисправность моего автомобиля. Вся проблема заключалась в датчике топлива, по неизвестной причине отказавшемся работать. Его стрелка застряла на отметке полбака, хотя на самом деле бензин уже закончился. Кирсанов перелил немного бензина из своей машины, и мы поехали на заправку. На обратном пути, залив полный бак, я поклялась себе проходить техосмотр своего транспортного средства раз в полгода, а не от случая к случаю. Кирсанов ехал передо мной, показывая дорогу. Приехали мы в морг с ящиком пива, купленного заранее на базаре неподалеку. — Уже несете? — обрадовался Степан. Киря не ошибся в его вкусах, от девятой «Балтики» скромный служитель морга был в восторге. — Пробы готовы? — спросил его Кирсанов. — Как было уговорено. — Что там? — промолвила я. Мне показалось, что Степан, переведя на меня взгляд, даже испугался, насколько может испугаться человек, работающий в морге. — Подождите. — Он взял ящик с пивом и поставил в огромный холодильник, где, как я подозревала, хранились трупы. Степан ушел в другую комнату, где пропадал несколько минут. Затем вышел и протянул мне листок бумаги, выдранный из блокнота. — Я разбираюсь в химии не лучше Кирсанова, так что зря вы мне показываете эти закорючки, — сказала я, глядя в листок, на котором была изображена формула, похожая на замысловатый цветочек. — Извините, решил, что вы специалист, — оправдывался Степан. — И пострадала в очередном опыте с динамитом, — пошутила я над своим внешним видом. — Так что это, Степан? — вмешался Кирсанов. — Это вещество из разряда противопаркинсонических холинолитиков. Редкое соединение, которое буквально мгновенно всасывается в слизистую и через пару минут вызывает у человека, принявшего его, сильнейшие галлюцинации. Я тут заглянул в справочник, так вот, там сказано, что от циклодола в результате галлюцинаций погибает десять из десяти — галлюны ведут к самоубийству. Да, и еще, у него есть характерная особенность: при взаимодействии с водой через десять минут весь объем заполняется коричневым творожистым осадком. А так без цвета, вкуса и запаха. — Спасибо за консультацию, вы настоящий специалист, — поблагодарила я Степана. — Знаете, о моей профессии есть мудрое изречение: хирург все умеет, но ничего не знает; терапевт все знает, но ничего не умеет; и лишь патологоанатом все знает и все умеет, но, увы, уже слишком поздно. — Он смотрел мне в глаза уставшим взглядом, на губах едва промелькнула улыбка. Я улыбнулась ему в ответ. От взгляда патологоанатома мне стало как-то не по себе, и, еще раз поблагодарив его за помощь, я заспешила убраться из морга. — Если что, приходите, я обязательно постараюсь вам помочь. Мы направились к выходу, а Степан, не дожидаясь нашего ухода, уже договаривался по телефону о встрече: — Алло, Светик? Ты что делаешь вечером?.. Ничего? Замечательно, у меня к тебе предложение… * * * Все, мое терпение лопнуло. Я больше не могла ходить в таком неприглядном виде. Чувствовала на себе недоуменные взгляды, слышала смешки случайных прохожих. Мне казалось, что страшнее меня нет никого на свете. — Кирсанов, езжай домой. — А ты куда? — Я должна привести себя в порядок. Мне срочно нужно в мой косметической салон, не то у меня начнется истерика. — Сходи, родная, сходи. Это тебе только на пользу пойдет. — Пока, скоро увидимся. — Угу, — буркнул себе под нос Кирсанов, открывая дверь своей «четверки». Я села в машину и поехала в родной косметический салон «Камелия». Мне хорошо была знакома директор салона, с которой мы нередко болтали до его закрытия, а затем направлялись в какой-нибудь милый кабачок, где могли проторчать чуть ли не до утра. Директор встретила меня на пороге с распростертыми объятиями: — Танюха! Сколько лет, сколько зим! — Мы обнялись. — Что это с тобой? — Вер, у тебя время есть? — Танюша, для тебя всегда время найдется. — Значит, сейчас тебе все расскажу. Со мной такое случилось, в жизни не поверишь! — Пойдем, пойдем, я сгораю от любопытства. Прошло два часа, а я все рассказывала и рассказывала. За это время мне состригли опаленные волосы и реанимировали лицо. Теперь почти не было заметно, что я совсем недавно попала в такой переплет. — Вера Дмитриевна, вас к телефону! — выкрикнул кто-то из соседней комнаты, неожиданно отняв у меня мою слушательницу. Я стала с интересом наблюдать за работой девушки, делавшей мне маникюр. Скоро вернулась Верка с трубкой радиотелефона, поднесенной к правому уху. — Да-да, это вполне может подождать до следующей недели. Ничего страшного, я подожду. — Вера положила трубку рядом со мной. — Кто это? — Да-а, — она махнула рукой, — новый салон собралась открывать, а тут стройматериалы задерживают. Но это не к спеху. — Верка пожала плечами и замолчала. — Я позвоню? — Конечно, что за вопрос? — Директор салона вышла в другой зал. За целый день я ни разу не вспомнила о Сергее, который, наверное, там весь извелся в неведении, что со мной случилось и почему меня так долго нет. Я подняла трубку, набрала номер своей квартиры: