Скрывать очевидное не имело никакого смысла. На каждом из нас болтается рабский ошейник, да и среди обитателей здешнего леса мог оказаться человек с высоким Восприятием. Узнав, что мы беглые рабы из «Возрождения», из-за кряжистых стволов вышел человек в буром балахоне. Он демонстративно поднял руки высоко над головой и направился прямо к нам. Храбрости ему не занимать, ведь он прекрасно видел, что у одного из нас имеется арбалет. Стрелять я не стал. Повоевать всегда успеем, но сейчас лучше разойтись миром. На весь отряд у нас три паршивых меча, а из брони – одни лишь тряпки. А вот у переговорщика под балахоном что-то явно позвякивало. Возможно, он и арбалетный болт переживёт, если тот не прилетит прямо в голову. В чём я сильно сомневаюсь, зная точность окранитской бандурины. Человек не дошёл до нашего укрытия несколько метров и скинул с головы капюшон, позволив рассмотреть его поподробнее. С виду – обычный мужик с небольшой русой бородкой, цепким взглядом и загоревшей до бронзового оттенка кожей. Имя над бритой головой перевелось как «Лёд», а из-за спины торчала характерная рукоять катаны. Быстро её оттуда не выхватишь – тут не кино, можно и ухо себе отхватить. Так оружие носят лишь в походах или демонстрируют мирные намерения. Вот как сейчас. – Вы отщепенцы? – уточнила приподнявшаяся Двойка. – Угадала, сестра, – кивнул мужчина. – Я тебе не сестра! Говори, что тебе нужно, и проваливай. – Вы ступили на нашу территорию, – он развёл руки в стороны, будто пытаясь охватить весь сосновый бор. – Мы не могли такое проигнорировать. – Что-то я ни одного межевого знака не заметила, даже скрытых меток. – Так ты тоже ниндзя… – он оценивающе оглядел её с ног до головы. – Мы не афишируем своё присутствие здесь, чтобы слуги Феникса заглядывали сюда как можно реже. – Тогда какие к нам вопросы? – Всё те же самые. – Мы просто хотим пройти дальше, – уверил я мужчину, присоединившись к беседе. – За вами есть погоня? – Она давно отстала, мы покинули каторгу больше недели назад. – Понятно. Но что вы здесь делаете? Заблудились? – Нет, просто хотим пройти к Мочалке. – Решили идти по прямой? Но кратчайшая дорога не всегда самая выгодная. – Мы предпочитаем рискнуть. – Уважаю ваш выбор, но просто так отпустить не могу, – с нотками сожаления произнёс пограничник. – Нужно убедиться, что вы те, за кого себя выдаёте. – Только не говори, что придётся к вам переться! – недовольно пробурчала Двойка. – Вы же сами скрываетесь от карателей. – Мы не можем проигнорировать целый отряд в наших лесах. Обещаю, что вам ничего не угрожает. Если будете противиться, то мы посчитаем вас нашими врагами. Что скажете? – Вот же вляпались… – скривилась девушка. – Рю, я советую прислушаться к его словам. Воевать против них глупо, это их леса. Но решение за тобой. – Мы согласны, – кивнул я, взвесив все «за» и «против». – Но нам нужно сначала вернуться к остальным и предупредить их. – Разумеется! – обрадовался переговорщик. – Я пойду с вами, во избежание недоразумений. Делать нечего, пришлось идти к стоянке с пустыми руками, зато с сопровождающим. Хорошо, что удалось по пути перехватить Сторка с Хрустом прежде, чем они повстречались с местными «Робин Гудами». Те успели потихоньку окружить отряд, но пока что себя не проявляли. Иначе быть беде, ведь ребята в переговорах не очень сильны. Мы быстро ввели всех в курс дела и собрали немногочисленное оружие. Только после этого нас окружили бойцы в маскировочных балахонах. Два с лишним десятка, среди которых затесались три роя. Такую толпу мы бы точно не потянули. Большинство воинов леса были вооружены лёгкими мечами и саблями, а у шестерых помимо этого имелись компактные арбалеты. Лёд собрал всё колюще-режущее, пообещав вернуть, когда процедура проверки завершится. Без неё никак. Мало ли, вдруг мы засланцы, как Сау? Сначала пройдут фальшивые беглецы, убедится в наличии в лесу партизан, а потом по их следам нагрянет карательный отряд с паладинами во главе. Напрягало меня во всём этом, что нас вели в одно из поселений, чьё расположение мы знать никак не должны. Но на полпути нам накинули непроницаемые мешки на головы, вызвав у меня не самые приятные ассоциации. Примерно так же я путешествовал по святым землям, только со скованными руками. Утешало одно – брать с нас практически нечего, а о моей способности к картографии местные не знают. Иначе прикопают безо всяких разбирательств. В итоге нас повели через самые дебри, куда я и сам бы не сунулся. Сопки окончательно превратились в пологие холмы, но деревья росли далеко не везде. Кое-где песчаные отложения выходили наружу, заставляя лес отступить, да и в самом тёмно-зелёном ковре зияли проплешины. Большинство из них имели округлую форму, напоминая лунные кратеры. В некоторых блестела вода, принесённая многочисленными ручейками. Река нам попалась всего одна, зато мелких водотоков по колено в глубину хватало в избытке. В деревню мы пришли уже затемно, отбив все ноги по пути. На спутниковых снимках она почти не просматривалась, так как местные строились прямо под деревьями. Даже те строения, что находились на открытых местах, могли похвастаться приличной маскировкой. Крыши у них густо поросли кустарником и травой, превращая их в неразличимые пятна на фоне леса. Роль забора выполняло колючее невысокое растение, густо посаженное вдоль периметра. Узкие прорехи в этой живой изгороди позволяли пройти внутрь лишь по одному. Бомбардировщику без тепловизора здесь делать нечего. Они явно боятся какой-то угрозы сверху… С другой стороны, образ жизни отщепенцев обязывает соблюдать осторожность. По дороге я расспросил Двойку и убедился в правоте своих выводов. Основной контингент лесных жителей составляют выходцы из Святой Нации, которые не смогли ужиться с местными порядками. Они партизанят на пограничных землях и всячески портят жизнь окранитам. На большее их сил пока что не хватает, но это не мешает им грезить о полном свержении власти святых отцов. Революционеры готовят диверсионные отряды и постоянно вербуют новых сторонников, так что я почти не сомневался, что и нам предложат пополнить их доблестные ряды. Проживала здесь пара сотен человек, не больше. Почти у всех, кто вышел нас встречать, при себе имелось пусть и дерьмовое, но оружие. Копья, дубинки и даже простенькие мечи. Разведчики быстро всех успокоили, но с развлечениями у местных дела обстояли туго, поэтому народ расходиться упорно не желал. Только с появлением лидера гомон затих, а многие поспешили по своим делам. Старостой оказался кряжистый мужчина в уже привычном одеянии с капюшоном, опирающийся на резной посох из чёрной древесины. Возле него вышагивал ручной костепёс серебристого окраса воистину гигантских размеров. Пожалуй, в сидячем положении он мог запросто лизнуть меня в лицо. Звали старосту «Кон», и пока глава разведчиков рассказывал о задержанных нарушителях, он бегло просмотрел наши скудные пожитки. Больше всего, как и следовало ожидать, его привлекли древние карты. Их мужчина просмотрел от корки до корки по нескольку раз. Лишь потом поинтересовался, откуда у нас это добро. – Нашли в руинах по пути, – ответил я. – Решили, что это можно сбыть, как доберёмся до империи. – А карты этой местности вам не попадались? – Была одна, но с ней часть народа ушла на запад, к Пограничью. – Сколько же вас всего сбежало? – удивился староста. – Около пятнадцати «очернённых», – прикинул я. – Но нескольких мы потеряли уже в горах – один из каторжников оказался предателем. – На моей памяти такого массового побега ещё не случалось, – задумчиво проговорил Кон. – Мне трудно поверить в такое чудо… Пожалуй, для начала дождёмся, когда придут вести от наших людей по ту сторону гор. До тех пор вы побудете нашими гостями. Я не уловил вопросительных ноток в его словах, поэтому лишь уточнил: – И сколько нам придётся гостить? – Думаю, три-четыре дня, не больше. Наши братья и сёстры присылают связных каждые пару недель, чтобы мы передали новости дальше. Думаю, упоминание о таком подвиге там точно будет. – И что потом? – Вы сможете продолжить свой путь, – пообещал староста. – Мы не разбойники, и не обираем вольных людей, как Святая Нация. Некоторые из нас – тоже бывшие рабы, которым посчастливилось сбежать. Мы дадим вам кров и еду, а всё что от вас потребуется – это не покидать пределов поселения. – Нам бы ещё избавиться от ошейников… – закинул я удочку. – Мы поможем, если вы оставите их у нас. Здешние руины хоть и богаты на металл, но его очень тяжело плавить. – Договорились. А что на счёт небольшого обмена? – Боюсь, пластины и прочие древние вещи вы здесь не сбудете, – сразу предупредил Кон. – Тех-охотники к нам почти не заглядывают, а на северные равнины мы не высовываемся. Там легко можно нарваться на людоедов. – Может, тогда яйца речных ящеров вас заинтересуют? – А вы отчаянные ребята! – улыбнулся мужчина. – Неужели их гнездовье не охранялось? – Нас гнали несколько миль по берегу, – признался я. – Пока мы не спрятались в руинах возле реки. Среди толпы, что продолжала нас окружать, послышались сдавленные смешки. – Вам крупно повезло, – серьёзным тоном заявил Кон, поглаживая пса. – У нас сезона не проходит, чтобы кто-нибудь не погиб в попытке раздобыть эти проклятые яйца. Ящеры только кажутся безобидными увальнями. Они очень упрямы и преследуют нарушителя даже в темноте. Я видел однажды, как крупная стая порвала целый отряд святош во главе с паладином. Если они не могут справиться с бронёй на теле, то тащат жертву в воду. Так что даже латный доспех от них не спасает. Меня невольно передёрнуло. Не встреться нам тогда развалины, через которые ящеры перебраться были не в силах, мы вполне могли разделить судьбу окранитов. Нас даже топить бы не пришлось… Яйца отщепенцы охотно взяли, пообещав решить вопрос с одеждой и кое-какими полезными мелочами. На этом аудиенция закончилась, и нас проводили в тесную землянку. Внутри оказалось сухо и тепло, хоть и тесновато, но нам уже не привыкать дрыхнуть в обнимку. А для начала стоило привести себя в порядок. Мы оставили наши немногочисленные пожитки и направились в гости к мастеровому, который ловко сбил заклёпки на ошейниках. Как же приятно снова нормально вертеть головой! И хоть окранитское ожерелье на порядок уступает тому, что цепляли на рабов пустынные охотники, дискомфорта от него всё равно предостаточно. Даже спать приходилось, подложив под себя руку, иначе шея грозила переломиться. Следом шло посещение местной баньки, где со стонами наслаждения мы смыли с себя все археологические наслоения грязи. Несмотря на кажущуюся дикость, в деревне имелся действующий водопровод от одного из ближайших ручейков. Воду грели на специальной печи в тазах и вёдрах, поливая себя потом из ковшиков. Но и так моя душа едва не покинула тело от нахлынувших ощущений. Даже слуги, не лишённые гигиены на каторге, пришли в дикий восторг от горячей воды. Цивилизация, как же мне тебя не хватает… Единственно, в чём уступал местный храм Чистоты своим аналогам, так это в тотальном отсутствии деления на мужскую и женскую половину. Мыться пришлось всем вместе, активно помогая друг другу. И если Двойка отнеслась к этому спокойно, то Осень с Лиффией забились в самый дальний угол и жалобно просили за ними не подсматривать. Мне сейчас глубоко плевать на женские прелести – всё равно ведь ничего нового там не увижу. Хотя обнажённая жженоземка, что всё время крутилась рядом, всё же притягивала внимание. Фиолетовые соски не каждый день увидишь, да и в целом смотреть на неё было… Приятно. Грудь третьего размера, бугристый пресс и прочие мышцы, перекатывающиеся под тёмной кожей. Коренастое сложение нисколько её не портило. С таким телом не стыдно и в стриптиз идти, хотя количество шрамов на нём просто зашкаливало. Тут имелись и старые рубцы, времён прорыва через людоедов, и более свежие отметины, доставшиеся от инквизиторов. Куда более разнообразные, вплоть до явных следов от укусов. Девушка не рассказывала, что с ней творили в застенках, и я старался не поднимать эту тему. Пережила этот ужас, и хорошо. В целом, зрелище обнажённой заместительницы заставило меня больше жалеть о том, что мы завалили так мало садистов. На остальных девчонок я старался не пялиться, чтобы не смущать их ещё больше. А вот бедолага Сторк покраснел задолго до того, как попал в парную. Ох уж это пуританское воспитание… Наши тряпки пребывали далеко не в лучшем состоянии, поэтому после бани нам, благодушным и распаренным, предложили новые. Ассортимент оказался скудный, но большими запасами отщепенцы похвастаться не могли. В основном, это были зелёно-бурые халаты из грубой мешковины, наподобие кимоно, и штаны с юбками свободного кроя. Двойка предпочла облачиться в мужское, а вот остальные девчонки и даже Хруст предпочли юбки. Последний объяснил свой выбор тем, что ему так удобнее, нигде не жмёт. Я лично во время купания убедился в полном отсутствии у него каких-либо гендерных признаков, так что гуманоид реально мог носить, что вздумается. И уж никакого нижнего белья ему точно не требовалось. Интересно, а трутни тоже бесполы или нет?