– Почему я пытался убить мать Лазурит. Если ты хоть немного подумаешь своей головй, тогда сможешь понять. По правде сказать, я не мог получить никакую выгоду от убийства той старой карги. Совсем никакую. Я хмыкнул. – Владыка Демонов, который зверски убил мать своей любовницы. Как бы люди смотрели на меня? Они считали бы меня безумным придурком-убийцей. Сделать такое – это словно смешать мое имя с грязью. Несомненно, мне не стоило убивать ее. Очевидно. Момент, когда ты избавился от своего невежества, был радостным. Ааа, я почувствовал, что мне невольно начал нравиться этот мир. – Однако я пытался убить ту старую женщину, словно это было самым очевидным в мире. Если бы Лазурит не остановила меня, внутренности той старой женщины разорвало бы на куски. Какова была причина. Почему я старался сделать то, что не принесло бы мне пользы в политическом плане? Есть только один ответ. Потому что я люблю Лазурит… – …Погоди секундочку, – Барбатос нахмурилась. – Перестань распалять себя и погоди секунду. Что, любовь? Ты пытался убить мать этого дитя из-за любви? Данталион. Мои уши все правильно услышали? – Ты услышала правильно. Кажется, у тебя прекрасный слух. – Блядь, и в каком месте это – любовь? Я мягко улыбнулся. Сейчас я относился к жизни безгранично терпимо. – Принцип очень простой и четкий, Барбатос. Я совершил три действия, которые при обычных обстоятельствах никогда бы сам не сделал. Во-первых, я пытался убить старую женщину, хоть пользы от этого не было никакой. Во-вторых, я пытался убить служанку из Резиденции Губернатора, вот уж точно никакой корысти. Если бы я бездумно убил служанку, тогда репутация Владыки Демонов была бы сильно повреждена. Пожалуй, это нельзя было бы расценить как логическое действие. В-третьих, я пытался сохранить жизни Джакомо Петрарху и стражникам, подвергая себя опасности, что о моем кровопролитии узнают. Вот это действительно было абсурдно. Я был безумцем? Почему я пытался помиловать тех парней? Это случилось лишь потому, что я хотел показать Лазурит, что «я способен проявлять милосердие». Первый раз был причудой. Второй раз был совпадением. Третий раз был неизбежностью. А я был глупой скотиной, которая не могла понять, что же было неизбежно. Два раза понятно, но чтобы я упустил это и в третий раз? Невозможно. Мой разум дал ответ, вслед за моим уравновешенным характером. Лазурит. Она была моей логической ошибкой. Не отличающейся от вируса, который был причиной ошибок. – Честно говоря, это было невероятно очевидно… Я тупо уставился в пустоту. – Когда я пытался убить ту старую женщину, мне было совсем не весело. Разве это не удивительно? Для меня нет ничего приятнее, чем отправить кого-то в Ад, используя мою власть. Но по какой-то причине, когда я собирался убить ту старую каргу, настроение у меня было самое скверное… И со служанкой было так же. Это не было даже чуточку в радость. Крайне неприятная ярость, которая наполняла мою грудь. Я был тем человеком, который наслаждался, смело смотря в лицо Пеймон и Ивару Лордбруку в Вальпургиеву ночь. В ситуации, когда, сделай одно неправильное движение, я подверг бы себя опасности уничтожения, я все же мило наслаждался чувством, что играюсь с теми двумя, как мне хочется. Я был тем, кто сходил с ума по власти. Но чтобы я чувствовал себя раздраженным, пытаясь убрать старую женщину и служанку? Это было странно. Какую это повлекло за собой ошибку, было ясно. Все ключи были даны заранее. Когда я наступил на голову Ивар Лордбрук, я чувствовал удовлетворение... Когда я запугивал старую женщину и служанку, я чувствовал раздражение... Разница была проста. Первое действие было сделано в силу власти, а вот последующие действие были совершены из-за любви. Если уж это не было сюрпризом, то я не знал, что им могло быть. Когда я мысленно возвращался к этому, все было ясно.