– Лодбрук. Быть может, ты испытываешь ко мне неприязнь? – ... Это невозможно. Ваш покорный слуга всегда сохраняет верность и уважение к Владыкам Демонов в своей груди. – Какое облегчение. Ты, кстати, очень мне нравишься. Я беспокоился, что это могла бы быть односторонняя любовь. Односторонняя любовь прекрасна лишь в детстве. Но в этом возрасте быть втянутым в такие вещи – вульгарно, тебе так не кажется? Ивар Лодбрук посмотрел на меня с сомнительным взглядом. Он, скорей всего, пытался понять, что я имел ввиду. Я достал кое-что из своего рукава. Ну, это было не слишком важно. Одна прядь волос. Эта была всего лишь одна прядь светлых волос. Ивар Лодбрук поморщился. – Что это может быть? – Я повторюсь. Ты мне очень нравишься, если говорить не об этом старике, а о твоем настоящем теле. Твоем нежном женском теле. Оно мне нравится больше. – !.. В глазах Ивара Лодбрука появилось беспокойство. Основным телом Лодбрук была девушка со светлыми волосами. Волосы, которые я только что вытащил, тоже были светлыми. Что это могло означать? – Разумеется!.. – Если говорить о твоем теле, то мне лично нравятся твои лодыжки. Твоя миниатюрная грудь и очертания талии тоже хороши. Но я действительно считаю, что твои лодыжки – лучшие. Я улыбнулся. – Если нежно погладить ее, то можно ощутить и твердость твоей голени и мягкость твоих лодыжек одновременно. Я чувствовал, что мои руки растают, так мягко им было. Похожий на розы аромат, исходящий от твоей кожи, почти заставил меня невольно пожелать лизнуть тебя. – Разве Ваше Высочество не обещали не прикасаться к основному телу Вашего покорного слуги! Ивар Лодбрук разъяренно вскрикнул. – Ваш покорный слуга предал Ее Высочество Пеймон, как Ваше Высочество приказали! Ваш покорный слуга защитил Ваше Высочество, пожертвовав высшим должностным лицом Фирмы! Тогда почему!.. – Не пойми меня неправильно. Я говорил беспечным тоном. – Мы не обещали. Обещания – это нечто взаимовыгодное. Однако наши отношения немного проще этого. Глава, это абсолютное послушание. – ... – На колени. Ивар Лодбрук напрягся. Интересно, неужели он не мог услышать мое требование должным образом. Видя, что он был в ловушке в теле старика, был ли, возможно, и его слух поврежден? Конечно, это было возможно. Не волнуйся. Я верил в уважение пожилых людей. Я человек, который был способен проявить сочувствие к старшим, насколько это требовалось. Мягким тоном я приказал еще раз. – Стань на колени, глава. – ... – Давай же. Ивар Лодбрук медленно преклонил колени. Я кивнул. – Теперь ползи сюда. – ... Унижение и ярость окрасили лицо старого джентльмена. Я не мог не любить, когда человек власти делал такое выражение. Было ощущение, что я смотрю на преступника, который сам себя исправляет. Я почти хотел вознести хвалу красоте человечества вслух.