Саймон смотрел на неё с открытым ртом и не знал, что сказать. Она прошла мимо, так и не выпустив По, но Саймон бросился за ней, только когда фенек снова жалобно заскулил. – Не знаю, что натворил По, – начал он, – но нельзя же… – По Бишара – предатель, – повторила она. – Он знал, что его ждёт… Пронзительный крик вдруг пронёсся над бескрайней саванной, и Саймон обернулся. Всего минуту назад Уинтер стояла, а сейчас лежала на спине у края дороги, а над ней… А над ней, прижимая к земле лапы, нависала поджарая львица. 5 Яд или месть Саймон сам не заметил, как обернулся львом и бросился через высокую траву к дороге. Просто мгновение назад он стоял перед Рехемой, а сейчас уже вгрызался острыми клыками в глотку львицы, изо всех сил стараясь оторвать её от Уинтер. Та помогать не спешила. Она визжала так громко, что услышал бы любой хищник в радиусе нескольких километров, а сама била львицу сумочкой по носу, насколько могла замахнуться. Наконец, львице это надоело. Она с рыком вырвала сумку из рук Уинтер и отбросила её в сторону. – Стой! – приказала Рехема, спеша к ним с По, болтающимся в крепкой хватке. – Пакка, сказала же, хватит! Львица неохотно отступила от Уинтер и с раздражающей грацией сбросила с себя Саймона, словно он был какой-то надоедливой мошкой. Зарычав, он припал к земле, закрывая собой Уинтер, которая так и осталась лежать и кричать. – Ты где нашла этого львёнка, Рехема? – спросила львица. Сев на задние лапы, она потёрла морду. Саймон заметил у неё на носу неглубокий порез, оставшийся от сумочки Уинтер. – Совсем драться не умеет. – Умею, – ощерившись, ответил Саймон. – Ещё раз нападёшь на моих друзей, и… – Он ещё маленький, – сказала Рехема, опускаясь перед львицей на колени и осматривая порез. – Неопытный. Думает, что всё может. Львица – Пакка – невесело рассмеялась. – А, ну да. Юношеское безрассудство. Да не волнуйся ты так. Ерунда. – Не ерунда, но жить будешь, – сказала Рехема, вставая. – Вечером приходи в логово, обработаем рану. Есть хочешь, кстати? А то у меня тут есть лазутчик, которого выгнали из страны. Нужно его проучить. Она протянула По, как подарок, и тот забился, оголяя мелкие зубки. – Я невиновен! – прокричал он. – Невиновен! Саймон дёрнулся, уже представляя, как превратится в медведя, но не успел добраться до По; не успела и львица, потому что Уинтер бросилась на Рехему и вырвала фенека из её рук. – Не смей, – ничуть не хуже Пакки прорычала она. – Он вам не еда! Он наш друг. Рехема фыркнула и попыталась отобрать его, но Уинтер отвернулась, прижимая дрожащего фенека к себе. Рехема сощурилась. – Он шпион и предатель… – Ты прекрасно знаешь, что у него не было выбора. – Шарлотта, выбравшись из фургона, скрестила на груди руки. – Давай, расскажи всем, что случилось, Рехема. Они пронзили друг друга взглядами, и над саванной повисла тишина. Наконец, Шарлотта мрачно фыркнула. – Да ты сама не знаешь, да? – спросила она. – Просто поверила Совету на слово… – По Бишара раскрыл наши тайны браконьерам, орудующим в заповеднике, – рявкнула Рехема. – Поставил нас под удар… – Я вёл мирные переговоры по просьбе Верховного Совета, – громко, но с дрожью в голосе сказал По. – А браконьеры нарушили договор и взяли меня в заложники. – И пытали его, – в ярости добавила Шарлотта. – Или ты совершенно случайно про это забыла? – Где доказательства пыток? – поинтересовалась Рехема. – Как же легко ты веришь лжецу… – Он не лжец, – возразила Уинтер, хотя ничего не знала. Она прижимала По к груди, и тот в кои-то веки не был против. – Только попробуйте его тронуть… – По Бишара прекрасно знал, что его ждёт, – фыркнула Рехема, – но всё равно решил вернуться. – И это тебе ни о чём не говорит? – Джем вылез из фургончика и встал рядом с Уинтер. – Он бы не стал возвращаться просто так. – Я просто хотел помочь, – раздался горький голос По, приглушённый одеждой Уинтер. – Хотя, видимо, не стоило и пытаться. – Умные мысли часто приходят с опозданием, – сказала Рехема, выпрямляясь во весь рост. – Не лезьте в наши дела. – Мы не лезем. Мы хотим помочь Наследникам, – сказал Хьюго. Он явно хотел провалиться под землю, но всё равно спрыгнул на дорогу и встал рядом. – Думаете, сможете сами их защитить? Но если про вас узнает Совет… Рехема угрожающе шагнула им навстречу; Уинтер крепче прижала к себе По, но больше никто даже не шевельнулся. – Это не ваше дело, – сказала Рехема. – Вы нам не товарищи. Вы понятия не имеете, о чём речь… – По – наш друг. – Саймон вышел вперёд, помахивая хвостом. – А мы друзей не бросаем. В облике льва из меня никудышный боец, зато я умею кусаться. Ещё один шаг – и узнаешь, сколько нужно яда, чтобы вывести из строя взрослого человека. – Он бросил взгляд на Пакку. – И льва, если понадобится. Рехема, к его немалому удовольствию, напряглась. – Не посмеешь. – Я не хочу, – поправил он. – Но придётся, если не оставишь мне выбора. На её скулах заиграли желваки. – Пакка тут не одна. Наш прайд рядом, и если ты хоть пальцем нас тронешь… – Я же Наследник. На них яда хватит, – сказал Саймон непоколебимо, хотя сам не знал, блефует или нет. Рехема резко выдохнула и посмотрела на кого-то за спиной Саймона. – Значит, так вы воспитываете своих детей? – недовольно поинтересовалась она, и Саймон, обернувшись, увидел дедушку, пожавшего плечами. – Они тут главные, – сказал тот. – Я так, просто отпуском наслаждаюсь. Тембо кашлянул. Он до сих пор не вышел из фургона, хотя длинные ноги свисали из открытой двери. – По Бишара нам не опасен. Может, оставить его в живых? В дипломатических целях, – предложил он. – На время, по крайней мере. Рехема обвела взглядом Саймона и его друзей, явно обдумывая ситуацию. Яд или месть – на взгляд Саймона, выбор был очевиден. Но у Рехемы было собственное мнение. – Хорошо, – наконец бросила она коротко. – Отведу его в логово. Прайд сам решит его судьбу. При упоминании прайда по коже побежали мурашки – он не хотел даже думать, о чём она говорит. Но Уинтер всё устроило; она отошла, чтобы забрать порванную сумку. В обычной ситуации она бы уже начала ныть про то, что стало с её дизайнерской сумочкой, и не прекратила бы до самого вечера – или конца поездки, – но сейчас она промолчала и просто спрятала в неё По. Раз ситуация разрешилась, Саймон нехотя обернулся человеком и отряхнул грязные руки. – Долго ещё до заповедника? – спросил он, пока друзья залезали обратно в фургон. Сам он решил идти в самом конце, чтобы не оставлять их наедине с Паккой, которая до сих пор облизывала лапу и намывала порез на носу. – Глаза разуй, – сказала Рехема, на мгновение остановившись у двери. – Мы уже пятнадцать минут как на территории заповедника. Саймон ошарашенно оглядел бескрайнюю саванну. Он сам не знал, чего ожидал – может, несколько гектаров, а не огромную территорию. – А как вы защищаетесь от посторонних? – спросил он удивлённо. – У нас свои способы, – сказала Рехема угрожающе – хотя, может, Саймону просто показалось. Он снова огляделся, пытаясь отыскать признаки жизни, и чем внимательнее всматривался, тем больше их замечал. Над головой летали птицы. Среди деревьев прятались бабуины. Тихо жужжали насекомые. А среди травы блестело… Множество внимательных жёлтых глаз – таких же, как у Пакки. Саймон сглотнул и поспешно забрался в относительно безопасный фургон. Как же ему повезло, что Рехема не раскусила обман. С ней и Паккой он, наверное, справился бы – может, и с остальными львицами тоже, – но даже Наследник не смог бы выступить против целой саванны и выжить. – В последнее время тут прибавилось обитателей, – сказала Рехема, заводя машину. – Как только мы узнали про планы Совета – сразу начали стягивать силы. Обычно здоровые стада не задерживаются на наших землях надолго, но сейчас они вернулись, чтобы отплатить нам за помощь. Так что все здесь знают, что происходит, и готовы нас поддержать. Стать нашими глазами и ушами, предупреждать о подозрительных передвижениях. Не самая надёжная защита, но других вариантов нет. Саймон закусил губу, чтобы не нарушить хрупкое перемирие. Да, Рехеме помогали животные, но им нужно было спать. А Вадим был умным и жестоким человеком – к тому же, одержимым фанатичной идеей расправиться со всеми Наследниками на свете. Эти черты были опасны даже поодиночке, а уж все вместе… Саймон даже не сомневался: Вадим найдёт способ обойти оборону Рехемы. Просто пока непонятно как. Его внимание привлёк негромкий писк, и на плечо Шарлотты вскарабкалась Элоиза. – Не люблю львов, – захныкала она и прыгнула к Саймону, приземлившись на грудь. – Прости, – тихо сказал тот, поднимая её и усаживая в капюшон. – Боюсь, мы надолго с ними застряли.