— Да, — тут же согласился Дон, — я ничего не утверждаю. Но после таких слухов, все отнеслись к выезду серьёзно и учебной тревогой его не считали. Как оказалось правильно… так это вы к нам вторглись? — Мы, — кивнул Пётр, — мы вторглись и мы уничтожим Энергон. Если бомбы у них и в самом деле закончились, это плохо. — Почему? — удивился Дон. — А чем мы будем взрывать Энергон? Нам нужна взрывчатка. С собой у нас такого количества, разумеется, нет. Придётся искать здесь. Найти, отобрать и использовать. — Вы, в самом деле, психи! — вскрикнул Дон и искренне рассмеялся. — А этого, никто и не отрицает, — сказал Спас, — но это вовсе не означает, что мы не сможем уничтожить этот самый Энергон. Дон перестал смеяться и совершенно серьёзно спросил: — Так что будет со мной? Как вы поступите? — Пока пойдёшь с нами, — сказала Эсмеральда, — будешь в услужении у Морика, — она кивнула на клона. Будешь себя плохо вести, не будешь его слушаться или хуже того, попытаешься бежать, умрёшь! Понял? — Только не это! — жалобно загундосил Дон, только не в услужение к клону! Меня же засмеют! — Кто? — с любопытством спросил Пётр. Дон тут же осёкся и потупил взгляд. — Торга никакого не будет. Нарушишь правила, возиться с тобой никто не будет. Второго шанса не предусмотрено. Просто умрёшь и всё. Убить тебя может любой из нас. Всё ясно? — спросила Эсмеральда. — Скажи, а радиосвязью вы пользуетесь? — спросила Лиана. Они уже несколько раз порывались закончить разговор, но всё время появлялись новые вопросы. — Мы нет, а начальство да, — сказал Дон, — передатчиков слишком мало. Это, можно сказать, редкость. Они ломаются, а новые взять негде. Так что их с каждым годом всё меньше и меньше. У нас на всю базу только одна станция для связи. — Интересно, — кивнула Лиана, — а эфир вы не прослушиваете? Вдруг кто чужой тут переговаривается? — Про такое не знаю, — сказал Дон, — но сомневаюсь что это возможно. Говорю же, с техникой проблемы. — Может, нам и не нужно было сюда приходить? — усмехнулся Спас, — глядишь, через пару лет тут всё само развалится. — Это вряд ли, — возразил Пётр, — они не тратят ресурсы туда, где маленький выхлоп. На континент и так никто не заглядывает. Созданная здесь инфраструктура избыточна. Возможно, в самом начале в этом и был смысл, но со временем он утратился. Вот они постепенно и сокращают ресурсную поддержку. Но полностью они всё не бросят. Подождут, когда отомрёт избыточная масса, и оставят только то, что необходимо. Например, непосредственную охрану возле Энергона. Но зато она будет гораздо более мощной. — Да, это не лишено смысла, — сказала Лада, — выглядит так, что большая часть континента существует на самообеспечении. И пока это получается, эта система худо-бедно, но существует. Но как только сил поддерживать всё это не будет, а это случится обязательно, то всё рухнет. Вроде всё выяснили? Пора выдвигаться! — А может быть всё-таки уберёмся с этого проклятого континента? — с надеждой спросил Дон. — Конечно, уберёмся! — похлопал его по плечу Пётр, — вот взорвём ваш Энергон и уберёмся! В этом даже не сомневайся! Глава 29 Эсмеральда, Лиана, Лада, Пётр и Спас забрались на самую высокую точку этой крыши, чтобы оглядеться, перед тем как отправиться в путь, а заодно обсудить будущие планы более узким кругом. — Бодрые заявления про то, что мы уничтожим Энергон, это конечно хорошо, но я пока не представляю, как мы это сделаем. Если, как говорит этот солдатик, это сооружение просто огромное, а судя по наблюдаемой нами вспышке каждую ночь, скорее всего так оно и есть, одного желания это сделать мало. Нужны какие-то ресурсы, — сказала Эсмеральда. — Это понятно, — кивнул Пётр, — эти самые бодрые заявления, вовсе не свидетельствуют о том, что я или кто-то другой оторвался от реальности. Просто, не ввязавшись в драку, ничего и не узнаешь. Многие вещи которые мы делали, изначально выглядели невозможными. Но именно в процессе появляются варианты, которые позволяют решить, кажущуюся не решаемой проблему. — Я не включаю заднюю, — тут же вскинула руки Эмеральда, — просто хотела узнать, может есть какие-то конкретные идеи, по поводу того, что нам нужно сделать? — Идея пока простая, дойти до этого самого Энергона, взглянуть на него и уже на месте придумывать, как с ним быть, — сказала Лада. — Проблема для меня только одна, — сказала Лиана, — мы на враждебной территории, которая оказалась хорошо освоена и густо заселена. Идя дальше, мы будем всё более и более уязвимы и оторваны от возможных вариантов спасения. Точка невозврата может быть преодолена очень быстро. Но проблема не это, а то, что я втянула в эту безумную затею множество людей. Причём, своих близких, которые мне дороги. Если всё это плохо кончится, то могут погибнуть почти все, кто мне дорог. Это разрывает мне сердце. — Ты сомневаешься в том, что Энергон должен быть уничтожен? — спросила Лада. — Нет, мам, но как и остальные я пока не вижу возможности это сделать, а отдаляясь от побережья, мы сильно уменьшаем свои шансы на возвращение. Чем дальше, тем больше мне кажется, что это может оказаться путешествием в один конец. Может быть, обратный билет тут и не предусмотрен? — сказала Лиана. — То, что мы узнали, говорит о том, что этот Энергон ключевая точка инфраструктуры хозяев планеты, — сказал Спас, — но штурмовать континент, например, войсками Папаши, это вступать в большую войну с многими жертвами и не гарантированным результатом. Это плохой сценарий. Диверсионная операция здесь может оказаться гораздо более эффективной. Но нанести этот удар по хозяевам очень нужно, потому что, может и не зримо, но взаимоотношения с ними обостряются. Мы знаем это по косвенным признакам. Возможно, что многое у нас получается потому, что у хозяев у самих проблемы. А если так, то это значит, что валить их нужно именно сейчас, когда они дали слабину. Если они проведут работу над ошибками, исправят слабые места, тогда нам всё придётся начинать сначала. Мне тоже не нравится рисковать людьми, которых я люблю и которыми дорожу. Но, с другой стороны, только таким и можно доверять. Мы все знаем, на что идём и ради чего. Во всём этом разговоре я почувствовал пораженческие настроения. Это самое плохое. Нужно менять подход. Ситуация сложная, но давайте не будем себя заранее хоронить! Мы обязательно что-нибудь придумаем. — Как же я люблю своего зятя, — сказала Лада и обняла его за плечи, — ещё не стоит забывать про наших союзников. Мы не знаем, проявят ли они себя, но вдруг? Не сбрасывай со счетов того, кто толкнул тебя на этот поход, — сказала она Лиане, — не думаю, что он стал бы это делать, если бы не было шансов и возможностей справиться с ситуацией. Да и мои сородичи могут подыграть, если что. — Ты что-то знаешь, но нам не говоришь? — тут же ухватилась Лиана. — Я говорю достаточно. Просто пока говорить особо не о чем, — сказала Лада, — а если я и в самом деле что-то умалчиваю, так это только потому, что об этом мне говорить нельзя, а не потому что не хочу. — Я что-то теряю нить разговора, — потрясла головой Эсмеральда, — вы как-то слишком иносказательно общаетесь. Специально, чтобы не все поняли о чём речь? — Да, — ничуть не смутилась Лада, — мы тебе по ходу дела поясним детали. Сейчас это не так важно. Главное, что у нас могут объявиться союзники. По крайней мере, я очень на это надеюсь. — Кстати, нужно связаться с Левиафаном, — сказал Пётр, — наша группа в ближайшее время усилится, когда нас догонят остальные. — Не только усилится, — сказала Лиана, — но и станет более заметной. Чем больше людей, тем меньше это похоже на диверсионную операцию. Так мы можем выйти на открытое противостояние. А в нём мы проиграем, потому что могут быть задействованы ресурсы со станции, — она подняла глаза наверх, — я вообще, честно говоря, очень удивляюсь, что они сразу так набросились на Валькирий, а теперь, скорее всего зная где мы находимся, вообще никак не проявляют себя. — Причин может быть несколько, — сказал Пётр, — может быть, данные у них только косвенные. Так что, они ждут подтверждения. Или, например, они слишком сильно среагировали на ту тревогу, потратили избыточные ресурсы, показали слабый результат и за это кто-то получил по башке. Теперь они будут действовать более осторожно и опираясь но более проверенные данные. Ну или самое плохое. Решили подготовиться к нашей нейтрализации более основательно, посчитав нас серьёзным противником. Тогда, совсем скоро, мы про это узнаем. — Согласен, — сказал Спас, — скорее всего, они хотят действовать наверняка. Судя по тому, что мы все тут видели, у них мало опыта реального противостояния с противником. Поэтому, нам лучше иметь дело с местными, без привлечения сил со станции. А это значит, что они не должны считать угрозу слишком серьёзной. В идеале, было бы хорошо, если бы они считали нас всех погибшими. — Интересная мысль, — ухватился за его слова Пётр. — Да, только на данный момент нереализуемая, — сказал Спас, — но нужно иметь такую возможность ввиду. И если будет шанс ввести их в заблуждение, то непременно нужно будет это сделать. Идти к Энергону по трупам точно не стоит. Рано или поздно нас остановят. Как минимум, пошлют навстречу столько клонов, сколько мы не сможем уничтожить. Да мало ли разных способов? — Ладно, я вызываю Сан Саныча, — сказал Пётр и достал рацию. — У вас тоже такая есть? — удивилась Лиана, — значит, у нас две станции на группу? Это хорошо. В это время Пётр уже нажал на вызов. — Есть кто? — спросил он. — Я здесь, — раздался голос Сан Саныча, который, судя по всему, сидел с передатчиком в руках в этот момент. — А остальные? — тут же спросил Пётр. — Остальные уже на берегу, — сказал Сан Саныч, — сразу после вчерашнего разговора, было принято решение о высадке. Группа в пути. Я с ними на постоянной связи, они прошли вглубь суши без осложнений и контактов. Их волна у вас на второй кнопке. Можете сами с ними связаться. Кстати, Стас пытался послушать эфир, говорит, что он почти пустой. И слушают его вряд ли. Явных признаков этого нет. Расслабляться, может и не стоит, но пользоваться связью нужно более активно. Это нам очень поможет. — Согласен, — сказал Пётр, — мы это учтём! Кто остался на Лео? — Только я и Стас. Хотели Никитку с Барсиком оставить, но не смогли. Командира, по-прежнему, никто не слушает, — вздохнул Сан Саныч. — Чувствую, высадка прошла не совсем гладко, — сказала Лиана, — пришлось опять поругаться? — Пришлось… только толку ноль! — сказал Сан Саныч, — но что есть, то есть. Почти вся команда движется в вашу сторону. — Принято, Сан Саныч, конец связи, — сказал Пётр и отключился, — раз они уже вышли, может, стоит их здесь дождаться? — Думаю, нам точно не стоит сидеть на одном месте, — сказала Лиана, — даже если придётся задержаться на комбинате, то точно не на этой крыше. — Ну не знаю, — пожала плечами Эсмеральда, — а мне тут понравилось. Без боя сюда не забраться, подходы легко контролировать. Лиана оказалась права. Не успели они уйти от этого здания и на километр, как прилетел самолёт и выронил на него несколько больших бомб. Несмотря на то, что они были уже достаточно далеко, тряхнуло так, что они еле устояли на ногах. Здание сложилось почти полностью. Но этим разрушения на комбинате не ограничились. Рухнуло ещё несколько зданий поблизости, и во многих произошли частичные обрушения. Где-то обвалился потолок, если он ещё был. Где-то перекрытия между этажами. Ну и по мелочи много чего посыпалось. И даже после того как всё затихло, то тут, то там, нет-нет, да что-то падало. — Бомбы, говоришь, у них закончились? — усмехнулся Пётр, взглянув на Дона. — Я не говорил, — сразу поспешил откреститься от своих слов тот, — я сказал, что разговоры такие ходят. Но сам-то я не знаю! Откуда же мне знать? — Меня больше волнует другое, — сказала Лиана, — как они так точно определили место? Говорите, что радиосвязь безопасна? Выходя на переговоры с Сан Санычем, мы и Левиафан подвергаем угрозе. — Значит, на всякий случай, нужно будет устраивать сеансы связи из мест подальше от нашего лагеря. И делать их как можно короче. Время имеет значение, — сказал Пётр. — А может это и не радио виновато, — сказала Эсмеральда, — могли сверху засечь. Могли местные разведчики нас выследить и передать координаты. Мы посчитали их лопухами, а может зря? Вдруг среди них есть толковые кадры, которые если сами возьмутся за дело, то смогут доставить нам хлопот? — Это тоже надо учесть! — сказала Лиана, — а то мы всё рассуждаем о сложности предстоящей миссии, а ведём себя в высшей степени беспечно. Как будто верим в собственное бессмертие.