Я что, стала теперь официальным детским переговорщиком? Мур, словно бы извиняясь, пожал плечами. Кроу ведет это дело. Джейн поглядела на лестницу, в сторону верхних этажей; там теперь царила странная тишина. Что здесь происходит? Где все? Занимаются версией домработницы, Марии Салазар. У нее есть ключи и пароль системы безопасности. Они ведь и должны быть у домработницы. Оказалось, у нее есть еще и мужчина с проблемами. Кто такой? Незарегистрированный иностранец по имени Андрее Сапата. У него в Колумбии целый послужной список. Ограбление со взломом. Контрабанда наркотиков. А что-нибудь насильственное? Нам об этом неизвестно. Но тем не менее. Джейн пристально посмотрела на антикварные часы — мимо такой штучки не прошел бы ни один уважающий себя грабитель. Она вспомнила и о том, что слышала раньше: сумочка Сесилии и бумажник Бернарда были в их спальне, а к шкатулке с украшениями никто не притрагивался. Если это ограбление, — проговорила она, — то что же забрал преступник? Из такого огромного дома с таким количеством ценностей? — Мур покачал головой. — Единственный человек, кто может сказать нам, что пропало, — домработница. А она теперь вроде как подозреваемая. Я хочу подняться и осмотреть комнату Тедди, — сказала Джейн и направилась вверх по лестнице. Мур не пошел за ней. Оказавшись на третьем этаже, Риццоли обнаружила, что она совсем одна — уехала даже команда криминалистов. В прошлый раз Джейн лишь бросила взгляд в открытую дверь, теперь же вошла внутрь и медленно оглядела идеально прибранную комнату Тедди. На письменном столе, повернутом к окну, лежала стопка книг; многие были старыми и, судя по всему, любимыми. Джейн поглядела на названия: «Военные технологии древности», «Введение в этноботанику», «Руководство по криптобиологии», «Александр в Египте». Риццоли вряд ли предположила бы, что четырнадцатилетний подросток станет читать такую литературу, однако Тедди не был похож на парнишек, которых ей приходилось встречать ранее. Телевизора в комнате она не увидела, зато на столе, рядом со стопкой книг, стоял открытый ноутбук. Джейн ударила по одной из клавиш, и экран ожил, показывая Интернет-страничку, которую Тедди смотрел последней. Это был поисковик «Гугл»; Тедди забил в него вопрос: «Убили ли Александра Великого?». Судя по идеальному порядку на столе, по ровной стопке книг, парнишка был помешан на аккуратности. Карандаши в выдвижном ящике стола были заточены, словно копья, готовые к бою, скрепки и степлер лежали строго в соответствующих отсеках. Ему всего четырнадцать, а он уже страдает от безнадежного обсессивно-компульсивного расстройства. Именно здесь парнишка сидел накануне в полночь — так он сказал Джейн, — когда уловил едва слышные хлопки и крики Кимми, бежавшей вверх по лестнице. Склонность к аккуратности заставила парнишку закрыть книгу «Александр в Египте», даже несмотря на то что он был испуган. Мальчик понимал, что означают эти хлопки и крики. «То же происходило и раньше, — говорил Тедди. — Эти же звуки я слышал на корабле. Я знал, что это выстрелы». Здесь не было иллюминатора, сквозь который можно было бы вылезти, — из комнаты на третьем этаже не так-то просто сбежать. Поэтому парнишка выключил свет. Он слышал крики девочек, слышал новые хлопки и спрятался туда, куда в первую очередь заберется любой испуганный ребенок, — под кровать. Обернувшись, Джейн увидела идеально гладкое покрывало, белье, заправленное так же идеально, как на солдатской койке. Неужели навязчивая аккуратность Теми, страдающего обсессивно- компульсивным расстройством, заставила его так убрать кровать? Если да, это, скорее всего, спасло ему жизнь. Тедди прятался под кроватью, а убийца вошел и зажег свет. «Черные ботинки, — рассказывал парнишка. — Я видел только их. У него были черные ботинки, и он стоял прямо возле моей кровати». Возле кровати, на которой в полночь никто не спал. Видимо, незваный гость решил, что ребенок, живущий в этой комнате, той ночью отсутствовал. Убийца в черных ботинках вышел за порог. Проходил час за часом, но Тедди оставался под кроватью, съеживаясь от каждого скрипа. Ему показалось, будто шаги возвращаются — тихие, почти бесшумные, — и он вообразил, что убийца все еще в доме, ждет его. Парнишка не знал, который час, когда он заснул. Тедди сказал лишь одно: когда он проснулся, светило солнце. Только тогда мальчик, одеревенелый и измученный оттого, что полночи провел на жестком полу, все-таки выполз из своего убежища. В окно он увидел госпожу Лайман, работавшую в своем саду. Поблизости находилось безопасное место, в соседнем доме жил человек, к которому он мог обратиться. Так он и поступил. Джейн опустилась на колени и заглянула под кровать. Зазор между матрасом и полом был таким узким, что Риццоли ни за что не уместилась бы в нем. Однако испуганному парнишке удалось втиснуться в это узкое — теснее гроба — пространство. В полутьме, глубоко под кроватью, Джейн разглядела какой-то предмет, и ей пришлось лечь и уткнуться лицом в пол, чтобы дотянуться и ухватить его. Это были пропавшие очки Тедди. Джейн снова поднялась на ноги и напоследок оглядела комнату. Хотя в окно струился яркий солнечный свет и на улице было по-летнему тепло — двадцать четыре градуса, в этих четырех стенах она почувствовала озноб и поежилась. Странно, что этого холода не ощущалось в тех комнатах, где погибли члены семейства Акерман. Нет, казалось, только здесь все еще сохранялся ужас событий прошлой ночи. Здесь, в комнате мальчика, который остался в живых. 6 Похоже, Тедди Клок — самый несчастный мальчик на планете, — заметил детектив Томас Мур. — Если хорошенько подумать обо всем том, что с ним произошло, перестанешь удивляться его серьезным эмоциональным проблемам. Начнем с того, что он вряд ли когда-нибудь был нормальным, — сказал Даррен Кроу. — Мальчишка очень странный. Странный — в каком смысле? В четырнадцать лет он не занимается спортом. Не смотрит телевизор. Каждый вечер и по выходным сидит, ссутулившись, у своего компьютера и стопки старых пыльных книжек. Некоторые люди не увидят в этом ничего странного. Кроу обернулся к Джейн. Ты провела с ним больше всего времени, Риццоли. И должна признать, что с парнишкой не все в порядке. Это по твоим стандартам, — отозвалась Джейн. — Тедди куда умнее. Над столом пронеслось несколько «ого!» — это оставшиеся четыре детектива приготовились наблюдать реакцию Кроу на не слишком завуалированное оскорбление. Есть совершенно бесполезное знание, — огрызнулся Кроу. — И к тому же, есть мудрость улицы. Парнишке всего четырнадцать, а он сумел пережить два массовых убийства, — заметила Джейн. — Не стоит рассказывать мне, что у мальчика нет житейского опыта. Исполняя обязанности руководителя команды детективов, работавших по делу Акерманов, Кроу вел себя еще резче, чем обычно. Утреннее совещание команды шло уже час, и все его участники были на грани. За последние тридцать с чем-то часов после убийства Акерманов истерия прессы только нарастала, и сегодня, проснувшись, Риццоли наткнулась на заголовок материала одной желтой газетенки: «Кошмар на Маячном Холме», там же была и фотография главного подозреваемого — Андреса Сапаты, пропавшего дружка домработницы Акерманов. Это был преступник со стажем, раненный во время ареста в Колумбии, да и лицом он походил на убийцу. Сапата был нелегальным иммигрантом, привлекался к ответственности за ограбление со взломом, а отпечатки его пальцев обнаружились и на кухонной двери, и на кухонных столах дома Акерманов. Для ордера на арест у них было достаточно оснований, но вот насчет приговора Джейн очень сомневалась. Не стоит рассчитывать, что Тедди поможет нам обвинить Сапату, — проговорила Риццоли. У тебя полно времени, чтобы его подготовить, — ответил Кроу. Он не видел лица. Но наверняка видел что-то, что понадобится нам в суде. Тедди куда более ранимый, чем ты воображаешь. Не стоит надеяться, что он станет свидетельствовать в суде. Да боже мой, ему ведь всего четырнадцать! — рявкнул Кроу. — Когда мне было четырнадцать… Не надо мне рассказывать. Ты душил питонов голыми руками. Кроу подался вперед. Я не хочу, чтобы это дело развалилось. Нам нужно расставить все по полочкам. Тедди на полочку не поставишь, — возразила Джейн. — Он ребенок, а не кастрюля. И к тому же с травмированной психикой, — добавил Мур. Он открыл папку, с которой пришел на совещание. — Я еще раз переговорил с детективом Эдмондсом с Виргинских островов. Он передал мне по факсу дело об убийстве семьи Клоков, и… Они были убиты два года назад, — прервал коллегу Кроу. — На чужой территории, даже в чужой стране. Какая связь с нашим преступлением? Возможно, никакой, — согласился Мур. — Но эта информация свидетельствует о душевном состоянии мальчика. Объясняет, почему он так подавлен. То, что случилось с ним на Сент-Томасе, не менее ужасно, чем здешние события. И то дело так и не раскрыли? — поинтересовался Фрост. Мур покачал головой. Однако оно хорошо освещалось прессой. Помню, я читал о нем тогда. Американская семья отправилась в идеальное путешествие и была убита на своей двадцатитрехметровой яхте. Притом что на Виргинских островах уровень преступности в десять раз превышает наш, даже там это массовое убийство потрясло всех. На самом деле все произошло на островах Капелла, чуть дальше от Сент-Томаса. Клоки — Николас, Аннабель и их трое детей — жили на борту своей яхты, «Пантомимы». Они встали на якорь в тихой бухте, чтобы переночевать, поблизости не было ни одной яхты. Пока они спали, убийца — или убийцы — проникли на судно. Началась стрельба. Крики и вопли. Затем был взрыв. По крайней мере, именно так Тедди позднее рассказывал полиции. А как ему удалось выжить? — осведомился Фрост. Во время взрыва он потерял сознание, поэтому в его воспоминаниях есть черные дыры. Но последнее, что он припомнил, — это голос отца, велевший мальчику прыгать. Когда Тедди очнулся, он был в воде, в спасжилете. Ныряльщики нашли его на следующее утро в окружении обломков «Пантомимы». А его родные? В водах проводилась большая поисковая операция. В итоге обнаружили тела Аннабель и одной из девочек. Вернее, то, что от них осталось, после того как акулы сделали свое дело. Вскрытие показало, что обеих убили выстрелом в голову. Тела Николаса и еще одной дочери так и не нашлись. — Мур раздал коллегам копии отчета. — Лейтенант Эдмондс считает это дело самым жутким из всех, которые он расследовал. Двадцатитрехметровая яхта — соблазнительный объект для нападения, так что он считает мотивом ограбление. Вероятно, убийца или убийцы забрали с судна все ценные вещи, а затем взорвали его, стремясь уничтожить улики, чтобы полиции не за что было зацепиться. Дело так и осталось нераскрытым.