Каждый день без понимания причин трагедии был для нее новым шипом, вонзавшимся прямо в сердце. Более того, она считала своим долгом узнать правду. 2 На следующей неделе Нга-Йи приезжала в район Сай Йинг Пан каждый день. В библиотеке у нее были разные смены, поэтому порой она отправлялась туда до работы, а порой – после. Она пыталась снова повидаться с N, но как бы долго ни нажимала на кнопку дверного звонка, он не открывал дверь. Поначалу Нга-Йи думала, что его нет дома, но на третий день, когда в квартире зазвучала громкая музыка, она поняла, что N ее попросту игнорирует. Тогда она постучала в дверь кулаком. В ответ музыка заиграла еще громче. Нга-Йи простояла около двери полчаса, и все это время снова и снова звучала одна и та же песня на английском языке. Нга-Йи сдалась и стала спускаться по лестнице. Песня звучала и звучала. N смеялся над ней. Первая строчка песни была такая: You can’t always get what you want[18]. Нга-Йи испугалась. Если N решил отпугивать ее громкой музыкой, в конце концов это достанет соседей снизу, и тогда ее обвинят в преследовании. Может быть, даже в полицию позвонят. С этого дня, во избежание неприятностей, она дожидалась N на улице, чуть в стороне от дома, но он не появлялся. Стоя на своем наблюдательном посту, Нга-Йи смотрела на окна шестого этажа, но ни днем, ни вечером ни разу не увидела N. Дежурство Нга-Йи продолжалось по два-три часа каждый день, и сдаваться она не собиралась. Рано или поздно она его встретит. А что ему скажет – вот этого она пока не придумала. Вечером двенадцатого июня Нга-Йи после работы поспешила на Вторую улицу, чтобы в очередной раз понаблюдать за «чайником, который никогда не закипает»[19]. Шел сильный дождь, брюки у нее промокли насквозь, но она стояла под фонарем, сжимала в руке рукоятку зонтика и жевала бургер из «Макдоналдса», купленный на ужин, и не отрывала глаз от двери подъезда дома номер сто пятьдесят один. На следующий день у нее был выходной, и она уже приготовилась проторчать здесь всю ночь, невзирая на непогоду, но вдруг зазвонил ее мобильный телефон. Нга-Йи неловко выудила из сумочки свой допотопный Nokia. Звонили с неизвестного номера. – Алло? – Пожалуйста, прекратите торчать около моего дома. Это паршиво смотрится. – Господин N… А откуда у вас мой номер? – оторопев, пробормотала Нга-Йи. – Секрет фирмы. – Господин N, прошу вас, выслушайте меня. – Она решила не допытываться насчет его осведомленности. Умоляю вас, я вам отдам все что вы захотите, но найдите мне того человека. Имя… Только об этом я прошу вас, пожалуйста. – Можете перестать молоть чепуху. Я берусь за ваше дело. – Прошу вас, подумайте, господин N. Я… Что вы сказали? – Поднимайтесь. Посмотрим, по карману ли вам будут мои услуги. N повесил трубку. Нга-Йи была шокирована и обрадована одновременно. Она проворно дожевала остатки бургера и пулей взлетела на шестой этаж. N открыл дверь и впустил ее в квартиру, не дожидаясь, пока она позвонит. Сам он выглядел точно так же, как в прошлый раз, разве что щетина на щеках и подбородке стала покороче – значит, в какой-то момент он все же побрился. – Господин N… – N, просто N, – буркнул детектив и захлопнул дверь. Он выглядел хмурым начальником, отдающим приказы. – Конечно, как скажете. – Нга-Йи понимала, что унижается сверх меры, но она давно уже отказалась от каких бы то ни было проявлений собственного достоинства. N, вы правда беретесь помочь мне разыскать kidkit727? N подошел к письменному столу и сел. – Давайте посмотрим, устроит ли вас моя цена. – Сколько? – спросила Нга-Йи взволнованно. Оставила в холле мокрый зонт и прошла в комнату. – Не так много. Всего восемьдесят две тыся чи шестьсот двадцать девять долларов пятьдесят центов. Нга-Йи обомлела. Сумма была огромной, но если N хочет ее отпугнуть, почему тогда сразу не запросил миллион или десять миллионов? Столько бы уж точно она не смогла заплатить. И почему сумма такая странная, с центами? Только Нга-Йи подумала, что здесь что-то не так, как перед глазами возникла картинка… – А это не… Днем она снимала деньги в банкомате, и остаток на счете составил… – Вы… Как вы…. Она не договорила. Было совершенно ясно: N взломал ее банковский счет. Самой себе Нга-Йи казалась обнаженной. Этот человек видел ее буквально насквозь. Теперь она поняла, что ощутили те мужчины, когда прочли на конвертах свои имена. – Готовы платить? – спросил N, откинувшись на спинку стула. – Да! – без тени сомнений ответила Нга-Йи. Если уж N передумал, она ни за что не откажется от его помощи – мало ли, как у этого странного человека может измениться настроение. N усмехнулся и протянул Нга-Йи руку для пожатия. – Хорошо, значит, договорились. Но учтите, дело нелегальное, так что не ждите договора или еще чего-то в этом роде. Нга-Йи шагнула к детективу и пожала руку. С виду он был хилый, но рукопожатие оказалось крепким. Словно бы ощутив пульсирующую через него силу, Нга-Йи еще больше уверилась в том, что этот человек обязательно найдет мерзавца, виновника смерти ее сестры. – И никаких рассрочек. Я доложен получить всю сумму до того, как приступлю к работе, – добавил N. – Хорошо, – торопливо проговорила Нга-Йи. – Наличными. – Наличными? – Да-да, или биткоинами, – сказал N и указал на стул около письменного стола. – Но, похоже, вы понятия не имеете, что это такое. Нга-Йи покачала головой. Она слышала это слово в новостях, но значения его не понимала. – Вы хотите получить именно такую сумму наличными, даже монеты? – удивленно спросила девушка. – Да, и я не приму у вас деньги, если будет недоставать хотя бы одного пенни. – Понимаю, – кивнула Нга-Йи. – Но… – Но – что? Если вас это не устраивает, сделка расторгнута. – Нет. Я только хотела спросить, почему вы передумали. – А вы понимаете, почему я выбрал именно эту сумму в качестве моего гонорара, мисс Ау? – спросил N. Нга-Йи снова отрицательно помотала головой. – Потому что я хотел удостовериться в том, что важнее этого дела для вас нет ничего на свете. И вы сразу же согласились. Ко мне приходят очень много людей, но когда я требую у них отдать мне все свои сбережения, большинство из них сразу дает обратный ход. Если они сами не готовы так рискнуть, а от меня, совершенно постороннего человека, ждут готовности к риску… – То есть… В эти последние несколько дней вы меня проверяли? – А я похож на доброго самаритянина? – фыркнул N. – Я хочу взяться за ваше дело потому, что оно выглядит намного более интересным, чем я подумал поначалу. Но, конечно, если бы ваши деньги оказались для вас дороже моего согласия, я бы вам помогать не стал, какой бы увлекательной ни казалась эта задача. Нга-Йи была ошарашена. – А… она увлекательная? – Да, очень. Если бы дело заключалось только в том, чтобы выследить человека тем способом, который я вам описал в день нашего знакомства, я бы и пальцем не шевельнул, сколько бы вы ни торчали на улице под моими окнами. N отодвинул в сторону пустой пакет от арахиса и две пивные бутылки, открыл крышку ноутбука и развернул его экраном к Нга-Йи. На экране был пост «Четырнадцатилетняя шлюха». – Видите? Это детализация всех входов на «Попкорн» за тот день, с локализацией всех пользователей. N щелкнул курсором другое окно, и на экране появилось множество рядов, набранных мелким шрифтом, электронная таблица. – Вы… вы уже сделали это для меня? – Так, давайте проясним ситуацию. Для вас я ничего не сделал. Мне просто было скучно, – сказал N. – И если бы я узнал имя этого человека, возраст, адрес, место работы и родословную на восемнадцать поколений назад, у меня все равно не было бы намерений сообщать вам все это. Нга-Йи молчала, хотя мысленно проклинала грубияна. Ей просто нужно было еще немного потерпеть. – Вот IP-адрес kidkit727. N указал на цепочку цифр – 212.1 17.180.21. – Что такое IP? N глянул на нее так, словно перед ним находился какой-то экзотический зверек. – Вы не знаете, что такое IP-адрес?