- Ты знаешь, а я вот одного никак не пойму! Кто тот парнишка, что обжимался с твоей невестой? - Почему ты вдруг спрашиваешь об этом? - поинтересовался я резко. - Я видела в тот вечер, как он о чем-то шептался с Марианной. Не думала, что у нее есть знакомые в твоей фирме. Он ведь на тебя работает, верно? Этот, как его... - Миронов, - хрипло выдохнул я. - Точно! Помнила ведь, что у него фамилия, как у какого-то знаменитого актера.... Дальше я просто не слушал. Вскочив от нетерпения на ноги, судорожно стал обдумывать услышанное. Сложить дважды два было не слишком трудно. Вера считала, что ее подставили. А выгодно это было не столь многим людям. И у Марианны с Мироновым могло быть не так уж и много точек соприкосновения, помимо желания нагадить мне и Вере. Он говорил, что трахал Веру раньше. Но как я мог забыть о такой излюбленной мужской забаве, как россказни на публику о своих сексуальных победах, причем чаще всего несуществующих? Чертов идиот! Ну теперь-то уж я не собирался больше ждать! Пора было выбить из этого индюка всю правду! - Куда ты, Русичка? - крикнула тетушка мне в спину, когда я спешно направился к двери. Обернувшись, я заметил, как хитро блестят ее глаза. Господи! Она поняла все это раньше меня! - Ты и сама знаешь, - ответил я и, уже у порога, снова повернулся и добавил: - Спасибо, тетя! Я тебя люблю! Путь до кабинета, где работал Миронов, я проделал почти бегом. Не терпелось расквасить эту лживую морду и выжать из него признания в том, что мне самому уже было достаточно очевидно! - Да я на этом столько бабла срубил, что теперь могу до конца жизни не работать! - услышал я голос этой мрази в тот самый момент, как распахнул дверь. Окинув взглядом кабинет, обнаружил там, помимо вальяжно раскинувшегося в кресле Миронова, только кавалера Репиной Ларионова. Жестом приказав ему выйти, я в пару шагов сократил расстояние до Миронова и, когда он при виде меня испуганно откатился к стене, отчеканил: - Тебе очень повезло, гаденыш, что ты где-то срубил бабла. Потому что с этого самого момента в моей фирме ты не работаешь! Подойдя к нему вплотную, я схватил его за грудки и угрожающим тоном добавил: - Теперь тебе будет на что подлечиться! Ибо если ты мне сейчас же не расскажешь, кто тебе заплатил за то, чтобы подставить Веру, я тебе мозги вышибу! - Н-не понимаю, о чем вы.... - пробормотал Миронов и, не выдержав этого жалкого зрелища, я занес руку и врезал ему по морде так, что он трахнулся головой об стену. - А теперь? Память возвращается или еще добавить? - Я ни в чем не виноват! - завопил он: пытаясь отползти на коленях к двери. - Ну да, а бабло ты в лотерею выиграл! - оскалился я и: рывком подняв его на ноги: предупредил сквозь зубы: - Я и так уже все знаю, идиот И чем быстрее ты признаешься в том, кто тебе заплатил, тем меньше пострадает твоя мерзкая физиономия! Ну?! Я с силой встряхнул Миронова, придавая скорости его мыслительной и речевой деятельности. На самом деле я, конечно, не мог ничего знать точно. Но одно то, как эта паскуда сейчас тряслась от страха, говорило обо всем лучше всяких слов. - Ладно! - заскулил он, прикрывая руками лицо. - Все это мне предложила сделать Прилепская! - Кто? - не сразу понял я, от удивления ослабив хватку. - Ну эта... Марианна! Не выдержав, я рассмеялся. Получилось резко и зло. Ну конечно же! У кого еще могла быть подобная фамилия? Только у девицы, которая настырно липла к тому, кому была нахрен не нужна! - Прекрасно, - ответил я с показным спокойствием и отпустил Миронова, уже почти повисшего безвольно на моих кулаках. Но ненадолго. Едва этот урод выпрямился и отвел руки от лица, я от всей души вмазал ему в глаз. - За чтоооооо? - заскулил он, а я, схватив его за воротник рубашки, процедил: - За оскорбление Веры! Не ты ли вчера хвастался, что трахал ее во всех позах? Может, язык тебе вырвать? - добавил задумчиво и с садистским удовольствием наблюдал, как пока еще целый глаз Миронова начал нервно дергаться. - Я просто пошутил! - завопил он, почти переходя в хныканье. Я смотрел на него и испытывал чудовищное отвращение. Но не только к Миронову, но и к самому себе в большей степени. Господи, почему я сразу не выбил дурь из этого мудака?! - Это ты скажешь Вере: - произнес угрожающе в ответ и, снова схватив Миронова за воротник, поволок его к кабинету, где работала Красникова. Часть 42. Руслан В этот момент я не замечал вокруг себя вообще ничего! Наверняка все глазели на меня, перепачканного кровью Миронова. На него, едва мной не придушенного. Но самым важным сейчас было только то, что подумает Вера. И захочет ли она меня слушать после всего, что было. Втащив Миронова в кабинет девушек, я бросил его к ногам Веры и скомандовал: - Извиняйся, с*ка! - Что происходит? - испуганно спросила Красникова, вскакивая на ноги. Черт! Притащить к беременной женщине избитого мужика было не столь уж великолепной идеей. Но этот урод должен был понести наказание! - Вера, простиииии, - проскулил Миронов, уткнувшись лицом в пол. - Говори, за что просишь прощения! - рявкнул я, приподняв его голову за волосы. - Прости, что подставил те... тебя. И что рассказывал всем, что мы трахались.... - Молодец, - оскалился я и, все также держа его за волосы, поднял Миронова с пола и выкинул за дверь. После чего, перехватив взгляд Репиной, попросил ее: - Ульяна, оставь нас с Верой, пожалуйста, одних. Дважды повторять не пришлось. Репина мигом выскочила из кабинета, а я, переведя дыхание, быстро проговорил: - Вера, я знаю, что ты не хочешь меня видеть. Но я прошу только пять минут, чтобы сказать тебе то, что должен. Красникова смотрела на меня так, что становилось ясно - мое присутствие она терпит с трудом. - Говори и уходи, - наконец ответила она и я, без сил опустившись перед ней на колени, заговорил: - Я приволок сюда Миронова, чтобы он попросил у тебя прощения, но сам виноват перед тобой ничуть не меньше. Даже больше. Старался говорить быстро, но слова давались тяжело. Чувство вины и страха того, что Вера никогда меня не простит, давило. Но не сделать попытку побороться за нее и своего ребенка, я просто не мог. Потому что не знал, как смогу без них жить. - Ты была права - я козел, мудак и... все прочие оскорбления подбери сама, - хмыкнул невесело. - Я должен был тебе верить. Но и ты должна понять меня! Я еще никого и никогда не любил в своей жизни так. Бл*дь, да я вообще никого до тебя не любил! Я никогда не чувствовал себя настолько уязвимым. И именно поэтому меня так сильно, до затмения рассудка, ранили эти фотографии. А вдобавок - вчера я услышал, как Миронов в курилке рассказывал о том, что давно тебя трахает. Я... - воздуха перестало хватать, но сделав новый рваный вдох, я продолжил: - Если бы речь шла о другой женщине - мне было бы все равно, Вера. Но все, что касается тебя, с самого начала задевало меня слишком сильно. И вчера я... просто слетел с катушек. А сегодня понял, какой я идиот, сволочь и далее по списку. Не сводя взгляда с ее лица, я ждал хоть какой-то реакции. Но Красникова казалась замкнутой и отстраненной. - Ты... ничего мне не скажешь? - сипло уточнил, поднимаясь с колен, но попыток приблизиться не сделал. - Мне нечего тебе сказать, - ответила Вера. - Теперь уже мне нужно о многом подумать. - Окей. Подняв ладони вверх в знак капитуляции, я отступил на несколько шагов назад и, уже подойдя к двери, добавил: - Я не хочу на тебя давить. Завтра я уезжаю в давно запланированную командировку и вернусь накануне даты, когда нам назначена роспись. Если ты поймешь, что причина всего, что я натворил - только в том, что люблю тебя, как одержимый - ты придешь в этот день в загс. Если нет... значит, буду считать, что, как ты сказала, тебе и твоему ребенку такой, как я, не нужен. Договорив, я вышел прочь. И это отступление ради того, чтобы дать Вере свободу решения - было самым трудным, что я делал в своей жизни. Часть 43. Вера