– Я… э-э-э… да. – Поэтому я прошу вас о небольшом одолжении. Помочь мне. Я понимаю, что вы серьезный художник и такими мелочами не занимаетесь, но мне действительно нужна ваша помощь. И я заплачу вам хорошие деньги. В студии стало тихо. И тут у меня в заднем кармане завибрировал телефон. Однако я постаралась не реагировать. Так как боялась пошевелиться. Мы все трое целую вечность стояли молча. – Ладно, – наконец проронил Стивен, – но только при одном условии. – Каком? – Я вас нарисую. В комнате повисла мертвая тишина. Агнес подняла бровь, медленно затянулась, глядя Стивену прямо в глаза: – Меня? – Не поверю, что вас об этом никогда не просили. – Но почему я? – Не стройте из себя святую невинность. Стивен улыбнулся, Агнес же стояла с суровым видом, словно не могла решить, расценивать его слова как оскорбление или нет. Она потупилась, а когда подняла глаза, на ее губах появился намек на улыбку – приз, который он только что выиграл. Она затушила сигарету о пол: – Сколько времени это займет? Отодвинув в сторону картонку с лапшой, Стивен потянулся за блоком плотной белой бумаги. Возможно, лишь я одна заметила, что его голос вдруг зазвучал более глухо. – Все зависит от того, как долго вы сможете оставаться в одной позе. Спустя несколько минут я уже вернулась к машине. Закрыла за собой дверь. Гарри, как всегда, слушал свои пленки. – Por favor, habla más despacio[4]. – Пор фа-вор, А-бла мас дес-ПАС-и-О. – Он хлопнул пухлой ладонью по приборной доске. – Блин, придется попробовать снова! АбламасдесПАСиО. – Он попробовал повторить еще три строчки, после чего повернулся ко мне. – Она там надолго? Я посмотрела на безликие окна второго этажа: – Очень надеюсь, что нет. Агнес появилась без четверти четыре: через час сорок пять минут после того, как мы с Гарри исчерпали и без того небогатые темы для разговора. Посмотрев в гордом одиночестве комедийное шоу, закачанное на айпад, Гарри задремал, его двойной подбородок, покоящийся на необъятной груди, слегка подрагивал от легкого храпа. Я сидела на заднем сиденье, с каждой прошедшей минутой дергаясь все сильнее, и посылала Сэму сообщение за сообщением с вариациями на тему: Она пока не вернулась. Все еще не вернулась. Боже мой, чего она там застряла?! Сэм перекусил в небольшом гастрономе в центре. По его словам, он был таким голодным, что вполне мог бы съесть слона. Сообщения Сэма были жизнерадостными, бодрыми, каждое слово, которым мы обменивались, буквально кричало, что я сейчас в неправильном месте, что мне следует быть возле него, прижаться к нему и слышать у себя над ухом его рокочущий голос. Я уже начала ненавидеть Агнес. И тут она, словно по волшебству, возникла на пороге дома и, широко улыбаясь, размашисто зашагала к нам с маленьким белым пакетом под мышкой. – Слава богу, – прошептала я. Гарри, мгновенно проснувшись, выскочил из машины и поспешил открыть ей дверь. Агнес скользнула внутрь с таким видом, будто отсутствовала не целых два часа, а всего лишь две минуты. От нее исходил едва заметный запах сигаретного дыма и скипидара. – На обратном пути нужно остановиться у «Макналли Джексон» – купить красивой оберточной бумаги. – У нас ведь есть оберточная бумага в… – Стивен говорил о специальной, сделанной вручную бумаге. Я хочу завернуть это в специальную бумагу. Гарри, ты знаешь магазин, о котором я говорю? Мы ведь можем на обратном пути заскочить в Сохо? – Она помахала рукой. Я откинулась на спинку сиденья, чувствуя, что начинаю впадать в отчаяние. Гарри завел лимузин и, осторожно вырулив с этой парковки убитых машин, повез нас туда, что, по его мнению, было цивилизованным миром. На Пятую авеню мы прибыли в шестнадцать сорок. Агнес вышла из машины, я поспешила за ней, сжимая пакет со специальной оберточной бумагой: – Агнес, я… я вот тут думаю… а можно мне сегодня уйти пораньше… – Прямо не знаю, какое платье лучше надеть, «Темперли» или «Бэдгли Мишка». Что скажешь? Я попыталась вспомнить оба платья. И одновременно прикинуть, сколько времени займет дорога до Таймс-сквер, где меня уже ждал Сэм. – Думаю, «Темперли». Нет, определенно. Это платье бесподобно. Агнес, вы помните, что разрешили мне сегодня уйти пораньше? – Но ведь оно темно-синее. Не уверена, что это мой цвет. И туфли, которые к нему подходят, натирают пятку. – Мы ведь говорили об этом на прошлой неделе. Так что, я могу идти? Просто мне ужасно хочется проводить Сэма в аэропорт. – Я изо всех сил старалась скрыть звенящие в голосе раздраженные нотки. – Сэма? – Агнес кивком поздоровалась с Ашоком. – Моего парня. Агнес задумалась: – Мм… Ладно. Ой, они все просто обалдеют от моего рисунка. Знаешь, Стивен просто гений. Настоящий гений. – Так я могу идти? – Конечно. Из моей груди вырвался вздох облегчения. Если через десять минут я выйду из дому и поеду на метро, то уже в полшестого встречусь с Сэмом. А значит, мы еще час с небольшим сможем побыть вместе. Все лучше, чем ничего. За нами закрылись двери лифта. Агнес достала компактную пудру и, надув губы, проверила, не размазалась ли губная помада. – Может, все-таки подождешь, пока я не оденусь. Мне нужен свежий взгляд на «Темперли». Агнес четыре раза меняла наряды. И я уже точно не успевала встретиться с Сэмом в Мидтауне, на Таймс-сквер или где бы то ни было. В результате я приехала в аэропорт имени Джона Кеннеди за пятнадцать минут до того, как ему уже было пора проходить через рамки секьюрити. Протиснувшись сквозь толпу пассажиров, я вбежала в терминал и бросилась к Сэму, топтавшемуся у табло отправления. – Прости. Мне так жаль. Минуту-другую мы сжимали друг друга в объятиях. – Что стряслось? – Агнес, вот что. – А разве она не обещала сегодня отпустить тебя пораньше? Мне казалось, она стала твоей подружкой. – Она зациклилась на этой картинке, и все пошло… Господи, это был форменный дурдом! – Я воздела руки к небу. – Сэм, ты даже не представляешь, какой ерундой я тут занимаюсь! Она заставила меня задержаться, потому что не могла решить, какое платье лучше надеть. По крайней мере, Уилл действительно во мне нуждался. Наклонившись, Сэм прижался лбом к моей голове: – Но зато у нас было сегодняшнее утро. Я повисла у Сэма на шее и поцеловала, прильнув к нему всем телом. Время остановилось, мы стояли с закрытыми глазами, забыв о коловращении жизни вокруг. И тут ожил мой телефон. – Пусть себе звонит, я не буду отвечать, – проговорила я в грудь Сэма. Но телефон не умолкал, упорно продолжая трезвонить. – Это, должно быть, она. – Сэм мягко отстранил меня. С тихим стоном я вытащила из заднего кармана телефон и прижала к уху: – Агнес? – Нет, это Джош. Я просто позвонил, чтобы узнать, как все прошло. – Джош! Хм… о… Да, все отлично. Спасибо большое! – Я отвернулась в сторону, зажав другое ухо рукой.