— Обещаю, родная, — сидит Тима на полу, а я почти лежу на нём. — Как ты вообще мог подумать, что я найду кого-то? С момента нашего знакомства для меня никого больше не существовало, кроме тебя. — Я понимал, что когда-то ты устанешь, а твой срыв тому доказательство. — Я давно тебя за всё простила, а в этом, — неопределённо машу рукой в сторону ранения. — Ты не виноват. Если бы у меня снова был выбор, я бы выбрала тоже самое. — Только попробуй ещё раз, — рычит Тимур, но я перебиваю. — Попробую, — и целую его. А вот сейчас и госпожа страсть подъехала. Выдержки у Тимура, как обычно, больше. Когда я лежу без толстовки, и его футболка валяется где-то позади, он тормозит. — Стоп, — упирается руками в пол, поднимаясь надо мной. — Тебе нельзя. Всё, стоп. — Обломщик! — чмокаю я его в губы, выползая. В гардеробе ищу что-то домашнее и надеваю футболку пошире, чтобы Рус с мамой не заметили повязки, и шорты. — Я надеюсь, что спальня всё же наша, а не моя. — Если пустишь, — стоит, облокотившись о дверной косяк гардеробной. — И, кстати, ипотека за твою квартиру полностью выплачена. Я знаю, как дорога тебе эта квартира, и она полностью твоя. Делай, что хочешь. Я открываю рот от изумления и роняю джинсы. — Ты что, с ума сошёл, Бесоев? — Угу, — довольно улыбается. — Шесть лет назад. Я не знаю, что и сказать на это. — Спасибо, — снова обнимаю его, утыкаясь носом в шею. — Скажи ещё раз, — и он не о спасибо. — Я, — целую в шею, чувствуя его напряжение. — Тебя, — а теперь в щёку. — Люблю, — шепчу в самое ухо, а затем снова целую в губы. — И я тебя люблю, малышка. — А теперь пойдём, а то, я уверена, твой сын сейчас доведёт всех. Смеясь, мы спускаемся вниз. Эпилог Две недели пролетели незаметно. Тимур категорически запрещал мне поднимать что-то тяжелее ложки и ездить дальше больницы, хоть моё здоровье и было в полном порядке. За исключением шрама. Сегодня мне сняли швы, и я увидела его. Всю дорогу до дома молчала, пытаясь сдержать слёзы. Вот как он будет меня такую любить? Ближе к дому Тимур не выдерживает моего молчания и спрашивает сам: — Девочка моя, что случилось? — уже в излюбленной манере пытается взять меня за руку, но я сцепляю их вместе. — Не понял. Мне прям сейчас машину остановить? — Нет, — поднимаю полные глаза слёз. — Просто шрам страшный, ты же ещё не видел. Вдруг разлюбишь меня. Тимур сначала молчит, а потом начинает смеяться так, словно я рассказала самый смешной анекдот. — Че ржёшь? — обиженно бубню, пока Тимур заезжает в гараж. Плакать уже перехотелось. — Какая же ты глупышка, — смеётся, а потом резко, но аккуратно отстёгивает меня и садит на себя так, что я упираюсь коленями в спинку его сидения. — Я люблю в тебе всё, и поверь мне, тебя ничего не может испортить. Ты у меня самая красивая, девочка моя. — Ты просто не видел, — расстроенно говорю. — Кажется, сейчас я обижусь, — улыбается Тимур. — Ты считаешь, что из-за какого-то шрама, я разлюблю тебя? Такого ты обо мне мнения? Я спешу тебя огорчить, милая, но не дождёшься. Теперь ты от меня не отвяжешься. Все его слова сопровождаются нежными поцелуями, от которых я таю. — Я как раз не планировала отвязываться, — смеюсь, чмокая его в губы, но этим не ограничиваемся. Мне кажется, что мне всегда будет его мало. — Секс в машине? Что-то новенькое, — смеётся Тимур. — Ага, и освещения как раз нет. — Опять ты за своё, — смеётся, но нашу идиллию нарушает его телефон. Тон его моментально меняется на серьёзный и угрожающий. — Да? — Бес, тут заварушка намечается, надо бы, чтобы ты подъехал. Мы не вывезем. — А ты на что? — рычит Тимур, гладя при этом мою коленку. Такой диссонанс. — Скажи, Ильяс, ты мне для чего? Чтобы я подъезжал постоянно? В трубке молчат. — Я буду через час, заодно подумаю, кем тебя заменить. И вылазит из машины вместе со мной, так и несёт в дом, пока я целую его куда придётся. — Викусь, мне надо быстро съездить. Я вернусь, максимум, через три часа, и буду тебя любить весь вечер и всю ночь, чтобы выбить эту дурь из твоей красивой головки, — уже нежно и спокойно сообщает Тимур, ставя меня на ноги. — Хорошо, — конечно, он не бросил работу. Так же периодически уезжает, но старается как можно быстрее вернуться домой. Я переживала и сильно, но мы оба шли на компромиссы. — Чтобы ты не расслаблялся, у меня к тебе ещё есть серьёзный разговор. — Какой? — хмурится Тимур. — Серьёзный, — а я вот веселюсь. — Приедешь и узнаешь. — Ведьма, — бубнит Тимур. — Люблю тебя очень сильно, — улыбаюсь и тянусь за поцелуем. — Я тебя люблю, жизнь моя. У Ани, кажется, намечается роман с Романом. Каламбур, но начальник охраны, видимо, был сражён наповал её характером. Она мне рассказывала о том, как довела его, чтобы он отвёз её ко мне, когда проводили операцию. Однако моя сестра не спешила отвечать взаимностью. Она постаралась удариться в работу, на которую спозволения Тимура её частенько возил Рома. Аня вбила себе в голову, что она теперь неполноценная, но, мне кажется, Рома её переубедит. Антон с Олей тоже, вроде, были счастливы. С Аней же они старались не пересекаться. Насколько мне известно, у них состоялся разговор, в котором они простили друг другу все обиды и отпустили в новую жизнь. Я видела, как они поглядывали друг на друга, если пересекались. Это было похоже на ностальгию. Между ними было много хорошего, ребята были очень красивой парой, и мне было обидно, что судьба так распорядилась, но, думаю, что они смогут построить красивые истории. Тимуру я не рассказывала подробностей, но их отношения с Аней тоже выровнялись. Пока что мы жили вместе в одном доме, Тимуру нужно было время, чтобы решить вопрос безопасности для отсутствия прецедентов. Руслан тоже счастлив. Мама с папой вместе уделяют ему много времени, приезжает Тоша, а огромная территория дома вообще используется по полной. Тимур ему и горку поставил, и радиоуправляемые игрушки, и всевозможные приблуды. Тима задерживается, но предупреждает в сообщении. Надеваю красивое бельё, поверх которого его футболка и лосины, и с зелёным чаем иду в зимний сад. Это было одно из любимых мест в доме. За Русланом вызвалась посмотреть мама, поэтому у меня был свободный вечер. Любуюсь видом из окна, анализируя все изменения в моей жизни. На данный момент я испытывала огромную благодарность судьбе, высшим силам и всем ответственным за то, что Тимур рядом. Иногда мне казалось, что это сумасшествие, и нельзя так сильно любить, но каждый день он мне доказывал, что можно ещё сильнее. Во мне поселилась огромная вера в него, в нас, в наше счастливое будущее. Думаю, что страх никогда меня не покинет, тем более я знаю, что такое терять близкого человека. Папочка. Моя самая большая потеря в этой жизни. Я готова была отказаться от всех денег мира, машин и квартир лишь бы он снова был рядом. Приоткрываю окно, чтобы немного остудиться. Огромное преимущество жизни за городом — чистое небо. И сегодня оно было невероятного тёмно-синего цвета, усыпанное россыпью звёзд. — Пап, — обращаюсь я к небу. — Я скучаю. Сильный поток ветра задувает в комнату при абсолютно безветренной погоде, и к слезам добавляется мой смех: — Я знаю, что ты всегда рядом. Я, правда, это знала. Не верила в то, что он оставил нас. Мама отвлеклась, как могла, но я знала, что она тоже безумно по нему скучает, часто говорит с ним. Нюта была сдержаннее в этом плане, всё носила в себе, но, как оказалось, последствия могут быть ужасными. Чувствую, как меня резко хватают за талию, приподнимая над полом. — Ты почему босая стоишь у открытого окна? Так понравилось по больницам ездить? — серьёзно спрашивает Тимур. — Нет, просто нравится, когда ты вот так вот бурчишь, — смеюсь. — Что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Тимур, заметив мои слёзы. — Это от счастья, — отмахиваюсь я. — О чём ты хотела поговорить? — озадачен и насторожен. — О работе, любовь моя. Я хочу вернуться к работе. — Я против, — сразу заявляет Тимур. — Но если ты очень хочешь, то препятствовать не буду. Одно условие.