Мужики за верстаком что-то громко обсуждали, грохало железо, стучали какие-то трубы. Маруся сидела неподвижно довольно долго, наслаждаясь отдыхом и чувствуя только, как гудят чугунные ноги – это было даже приятно, – а потом что-то грохнуло так сильно, что она вздрогнула и, словно собака, прижала уши. Из-за верстака показались Гриша и Константин, очень довольные друг другом. – Я бы до завтра канителился, – говорил Костя, вытирая руки. – Спасибо за помощь! А теперь выкладывайте, зачем приехали. Гриша умылся из бочки, на которую ему показал хозяин, уронил в песок очки и заодно прополоскал их тоже. – Вы не знаете, кто убил Валерика? – спросил он, нацепив мокрые очки на нос. – Мне это важно знать, он же и на Марусю напал потом! – Давай на «ты», – предложил Константин. – Мне так проще. Грише так было сложнее, но он согласился. – Пошли вон там сядем, на терраске. Здесь слепни лезут, да и жарко. По высоким ступеням они поднялись на терраску, неухоженную и захламлённую, но тем не менее уютную и обжитую. Видно было, что хозяин проводит здесь много времени и ему нравится это место. – Он же на вас кляузы писал, да? – спросила Маруся, пристраиваясь на ковровый диван. – Да он на кого только не писал, – сказал Константин задумчиво. – На всех подряд. Или ты про что, девочка? Ты хочешь спросить, может, я его убил? – Мы знаем, что не ты, – вступил Гриша, запнувшись на слове «ты». – Нет, не я, – подтвердил лесничий и засмеялся. – Я б его ещё поучил малость, уши надрал пару раз, а убивать не стал бы. Тут другое. Зачем убийца на девчонку напал, вот что важно. Я всё думал, думал, голову сломал, – он развёл руками, – а придумать ничего не могу. – И я не могу, – признался Гриша. – Смотри, Костя. Дробовик, который возле тела нашли, не его, не Валерика. – Иди ты! – Так жена сказала, она точно знает. – Ты и жену нашёл?! Этот вопрос Гриша оставил без ответа. – Значит, по нашему дому Валерик не стрелял, а стрелял тот, другой, чтоб на меня навести. Вроде Валерик нас обстрелял, ну а я сгоряча его и прикончил. – А к тебе уже являлись… правоохранители? Гриша помотал головой: – Времени мало прошло! Но наверняка явятся! Тут же всё очевидно! В меня стреляли, я отомстил. Но это понятно, с этим, считай, мы разобрались! А зачем… Марусю-то? Константин задумчиво выудил из кучи вещей на плетёном кресле клетчатую рубаху, натянул на необъятные плечи и начал её застёгивать. – Ты вот что, – сказал он Марусе. – Вспомни всё, что видела или слышала в тот день. Чем-то ты его напугала до смерти, он, видишь, решился среди бела дня почти на глазах у компании вашей тебя ударить, да ещё на старую лесопилку свезти. Это днём-то, когда по лесу полно народу шастает! Чего-то он в нетерпение впал, понимаете, ребята? Ему страшно сделалось, что ли?.. Маруся стала честно вспоминать тот день. Даже губу прикусила, чтоб лучше думалось. – А вообще… здесь много хулиганов? – спросил Гриша. – Ну, браконьеров, поджигателей каких-нибудь! Леса-то кругом горят! Бомжи, может? – Какие в лесу бомжи, нечего им тут делать, – отмахнулся Константин. – И браконьеров не так чтоб, знаешь, толпы бегали!.. Кого тут браконьерничать-то? Лосей и кабанов? Их мало осталось, а особо прытких охотников я всех разогнал давно, и этих, которые с электроудочками, тоже. Он сел за стол, положил на него руки. Стул под ним скрипел – тяжёлый мужик, здоровый. Как-то верилось, что он разогнал браконьеров. При таком особенно не забалуешь. – Другое дело, – продолжал лесничий, – что у нас тут наркокартель завёлся. Как в Бразилии, только свой собственный. – Это что значит? – не понял Гриша. – Коноплю дуро́м сажают, – объяснил Константин. – Я на своём участке делянок семь насчитал. И припрятаны от глаз так… грамотно, в такие уголки, куда народ не забредает. Я туда не суюсь, это дело опасное, серьёзное. ОМОН надо вызывать, подкрепление. Там травы растёт на миллион, а может, и больше. – Так, – сказал Гриша. – Только этого нам не хватало! – И когда дурачка-то этого прикончили, Валерика, я, грешным делом, подумал, что он на такую делянку набрёл и, может, видел на ней кого. Вот его и… замочили. Гриша вскочил и стал ходить по террасе. Ходить было особенно негде, он всё время натыкался на разные предметы. – Может быть, и так, – согласился он. – Валерик любил за людьми таскаться. Может, и так… А участковый знает про коноплю? Константин отрицательно покачал головой. – Я же тебе говорю – это не участкового вопрос! Чем меньше народу знает, тем лучше. Он мужик простой, трепанёт где-нибудь, так его тоже прикончат! Это дело такое, – он вздохнул, – опасное. – У Валерика в доме полно всяких бумажек с кляузами. – Откуда ты знаешь? – Знаю, – быстро ответил Гриша. – Нужно среди них искать! Кого он мог шантажировать, если на самом деле как-то напал на эту делянку? – А я? – подала голос Маруся, про которую все забыли. – Я же не нападала ни на какую делянку! Я вообще не знаю, как она выглядит, эта конопля! Константин махнул рукой: – Когда сушёная – обыкновенная трава, как чай аптечный! Её в пакетики фасуют и продают. Гриша всё продолжал ходить. – Надо думать, – повторял он время от времени. – Надо думать… А Маруся подумала про чай. Кто-то где-то рассыпал по пакетам чай, она видела это собственными глазами. И пакетов было много… ты что их, жуёшь, что ли?.. горе-рыбак, никакой рыбы… Трава, похожая на чай, и электронные весы на столе… а я за сахаром пришла… – Гриша! – завопила Маруся, и он наткнулся на кресло. Кресло перевернулось. – Я пришла! А Зина к сыну в лагерь уехала! Когда я в первый раз ходила за сахаром! А он чай рассыпал по пакетикам! По таким с застёжкой!.. Помнишь?! Ты ещё с Прокопенко разговаривал возле футбольных ворот?! А я пошла за сахаром! – Кто, кто он-то?! – Саня, – выдохнула Маруся, – у которого колёса пропороты! Валерик на дороге какие-то «звёздочки» раскидал, чтоб мимо него не ездили, и Саня колёса пропорол! – Точно, – растерянно сказал Гриша. – Я ещё думал про эти его колёса! Там все ездят, а никто на «звёздочки» не наехал, только он один. Вон Костя на «Ниве» проехал, и Прокопенко, и соседи, которые… – Потому что «звёздочки» не Валерик, а я разбросал, – сказал Константин решительно. – И не возле деревни, а в траве на подъезде к одной делянке. Там машина как раз проходит! Чего сидим, молодёжь, встаём, и в деревню быстро! А я пока в Егорьевск позвоню, пусть подкрепление высылают. – А может… это не Саня? – дрожащим голосом спросила Маруся. – Может, в пакетиках как раз чай был, а не эта… конопля?! – Может, и не Саня. Константин ушёл в дом и говорил оттуда приглушённо: – Только уж больно похоже! И чай, и пакетики, и колёса у него пропороты, а я и не знал про колёса-то!.. Он вернулся на террасу, одетый в камуфляжную форму, с какой-то портупеей через плечо. – Маруська, – сказал Гриша и присел перед ней на корточки, – бедная моя. Ничего не поняла, даже не разглядела ничего! И из-за этого чуть не… погибла. – Сжёг бы он её, – сказал Константин, – точно сжёг бы в сторожке этой. Конопля денег бешеных стоит, Маруся могла кому-нибудь ляпнуть, вот хоть мне!.. А я бы догадался два и два сложить. Тем более знак я им подал, что знаю про делянки, – «звёздочки» подложил! Ах, сволочи!.. Он поплотней затянул на поясе брюк солдатский ремень, подошёл и погладил Марусю по голове: – Молодец, что вспомнила про чай-то в пакетиках. Может, оно всё и не так, но проверим, проверим! Видать, время пришло. Молодец, девчонка. И красивая. На тётку свою похожа. Ты мне скажи вот что, – он вдруг улыбнулся. – Тётка-то у тебя замужняя? Маруся моргнула. Помолчала. – Ты чего молчишь? Замужняя, что ли? Гриша вдруг засмеялся, и Маруся оглянулась на него. – Не-ет, – протянула она. – Тётя не замужем и не выходила никогда. А зачем вы… почему вы спрашиваете? – Нравится она мне! – объявил Константин и поправил свою портупею. – Я в тот день, когда тебя искали, к вам на двор пришёл, чтобы с ней познакомиться. Меня Григорий позвал, и я подумал: чем чёрт не шутит, поеду да познакомлюсь! Так просто, посреди улицы, подойти неловко. А?! – Неловко, – согласилась ошарашенная Маруся. – Ну, я и хотел по-людски. Очень красивая женщина, – вдруг по-гусарски добавил он. – Ну, значит, поедем следующим порядком: ты, Гриш, на мотоцикле, а мы с Марусей на моей машине. Велосипеды на крышу приладим, там у меня рейки специальные лежат с держателями. Если он нашу кавалькаду увидит, не заподозрит ничего – приехали из лесничества, привезли велосипеды. – Если это он, конечно, – уточнил Гриша.