– Учись, – согласился Гусля. – На чём ты хочешь играть? – А на чём легче всего выучиться? – На балалайке. – Ну, давай сюда балалайку, я попробую. Гусля дал ему балалайку. Незнайка забренчал на струнах. Потом говорит: – Нет, балалайка слишком тихо играет. Дай что-нибудь другое, погромче. Гусля дал ему скрипку. Незнайка принялся пиликать смычком по струнам и сказал: – А ещё громче ничего нет? – Ещё труба есть, – ответил Гусля. – Давай-ка её сюда, попробуем. Гусля дал ему большую медную трубу. Незнайка как подует в неё, труба как заревёт! – Вот это хороший инструмент! – обрадовался Незнайка. – Громко играет! – Ну, учись на трубе, если тебе нравится, – согласился Гусля. – А зачем мне учиться? Я и так умею, – ответил Незнайка. – Да нет, ты ещё не умеешь. – Умею, умею! Вот послушай! – закричал Незнайка и принялся изо всех сил дуть в трубу: – Бу-бу-бу! Гу-гу-гу-у! – Ты просто трубишь, а не играешь, – ответил Гусля. – Как не играю? – обиделся Незнайка. – Очень даже хорошо играю! Громко! – Эх, ты! Тут дело не в том, чтобы было громко. Надо, чтоб было красиво. – Так у меня ведь и получается красиво. – И совсем не красиво, – сказал Гусля. – Ты, я вижу, совсем не способен к музыке. – Это ты не способен! – рассердился Незнайка. – Ты просто из зависти так говоришь. Тебе хочется, чтобы тебя одного слушали и хвалили. – Ничего подобного, – сказал Гусля. – Бери трубу и играй сколько хочешь, если считаешь, что не нужно учиться. Пусть и тебя хвалят. – Ну и буду играть! – ответил Незнайка. Он принялся дуть в трубу, а так как играть он не умел, то труба у него и ревела, и хрипела, и визжала, и хрюкала. Гусля слушал, слушал… Наконец ему надоело. Он надел свою бархатную тужурку, нацепил на шею розовый бантик, который носил вместо галстука, и ушёл в гости. Вечером, когда все малыши собрались дома. Незнайка снова взялся за трубу и принялся дуть в неё сколько хватало сил: – Бу-бу-бу-у! Ду-ду-ду-у! – Что за шум? – закричали все. – Это не шум, – ответил Незнайка. – Это я играю. – Перестань сейчас же! – закричал Знайка. – От твоей музыки уши болят! – Это потому, что ты к моей музыке ещё не привык. Вот привыкнешь – и уши не станут болеть. – А я и не хочу привыкать. Очень мне нужно! Но Незнайка не слушал его и продолжал играть: – Бу-бу-бу! Хр-р-р! Хр-р-р! Виу! Виу! – Да перестань ты! – набросились на него все малыши. – Уходи отсюда со своей противной трубой! – Куда же мне уходить? – Иди в поле да там и играй. – Так в поле ведь некому будет слушать. – А тебе обязательно надо, чтоб кто-нибудь слушал? – Обязательно. – Ну, иди на улицу, там тебя соседи услышат. Незнайка пошёл на улицу и стал играть возле соседнего дома, но соседи попросили его не шуметь под окнами. Тогда он пошёл к другому дому – его и оттуда прогнали. Он пошёл к третьему дому – его стали и оттуда гнать, а он решил им назло играть и играть. Соседи рассердились, выбежали из дома и погнались за ним. Насилу он убежал от них со своей трубой. С тех пор Незнайка перестал играть на трубе. – Моей музыки не понимают, – говорил он. – Ещё не доросли до моей музыки. Вот когда дорастут – сами попросят, да поздно будет. Не стану больше играть. ГЛАВА ТРЕТЬЯ. КАК НЕЗНАЙКА БЫЛ ХУДОЖНИКОМ Тюбик был очень хороший художник. Одевался он всегда в длинную блузу, которую называл «балахон». Стоило посмотреть на Тюбика, когда он, нарядившись в свой балахон и откинув назад свои длинные волосы, стоял перед мольбертом с палитрой в руках. Каждый сразу видел, что перед ним настоящий художник. После того как никто не захотел слушать Незнайкину музыку, он решил сделаться художником. Пришёл он к Тюбику и говорит: – Слушай, Тюбик, я тоже хочу быть художником. Дай мне каких-нибудь красок и кисточку. Тюбик был вовсе не жадный, он подарил Незнайке свои старые краски и кисточку. В это время к Незнайке пришёл его друг, Гунька. Незнайка говорит: – Садись, Гунька, сейчас я тебя рисовать буду. Гунька обрадовался, сел поскорее на стул, и Незнайка принялся его рисовать. Ему хотелось изобразить Гуньку покрасивее, вот он и нарисовал ему красный нос, зелёные уши, синие губы и оранжевые глаза. Гуньке хотелось поскорее увидеть свой портрет. От нетерпения он не мог усидеть спокойно на стуле и всё время вертелся. – Не вертись, не вертись, – говорил ему Незнайка, – а то непохоже получится. – А сейчас получается похоже? – спросил Гунька. – Очень похоже, – ответил Незнайка и пририсовал ему фиолетовой краской усы. – Ну-ка, покажи, что получилось! – попросил Гунька, когда Незнайка окончил портрет. Незнайка показал. – Да разве я такой? – закричал Гунька в испуге. – Конечно, такой. Какой же ещё? – А усы зачем нарисовал? У меня ведь усов нету. – Ну, вырастут когда-нибудь. – А нос почему красный? – Это чтоб было красивее. – А волосы почему голубые? Разве у меня голубые волосы? – Голубые, – ответил Незнайка. – Но, если тебе не нравится, я могу сделать зелёные. – Нет, это плохой портрет, – сказал Гунька. – Дай я его порву. – Зачем же уничтожать художественное произведение? – ответил Незнайка.