— Где труп? — Полюбуйтесь, в ванной! И Нонна Леонидовна, схватив Ларису за руку, потащила ее за собой, как взрослая тетя — двоечницу-дочку. Лариса зашла в ванную, и ее глазам предстала следующая картина: в наполовину заполненной водой ванне лежала полная женщина с иссиня-черными волосами по пояс, с сильно подведенными глазами, в которых застыл неописуемый ужас. Рот, словно очерченный контуром, был едва приоткрыт, зубы стиснуты. Типично восточная внешность — орлиный нос, пухлые губы, смуглая кожа. Но что больше всего поразило Ларису — так это то, что она была одета, словно ханская наложница. Соски пышной груди едва прикрывали «бронзовые» чашечки, весьма отдаленно напоминающие лиф. Трусики-треугольники были украшены азиатским орнаментом. На ней была куча подвесок из имитирующей золото бижутерии. Руки украшали серебряные браслеты в виде змей с полудрагоценными камнями, а в пупке красовалось золотое кольцо. В черные кудри мертвой были вплетены искусственные жемчуга. Не слушая Нонну Леонидовну, которая продолжала сыпать обвинениями и разражаться высокопарными высказываниями, Лариса попыталась тут же трезво оценить ситуацию. И первой мыслью было очевидное: между хозяином квартиры Панаевым и дамой, лежащей в полунаполненной водой ванне, должна была существовать связь, скорее всего телесного характера. Логика — вещь упрямая. Не могла же эта женщина просто так, с бухты-барахты, здесь появиться. Квартира принадлежит Сергею и запирается на железную дверь. Хмуро осмотрев труп, Лариса вернулась в гостиную, «железная леди» продолжала размахивать какой-то запиской и орать: — Тут написано твоим почерком!: «Приходи. Жду!» Дальше разобрать не могу, но следствие установит. Александр Иванович по-прежнему, не вставая с кресла, сидя напротив Панаева, что-то назойливо бубнил, обращаясь куда-то в пол. Из его тирады можно было разобрать только: — Ноннушка, так нельзя! Мы должны проверить все факты. Тебе вредно нервничать. Но Нонна Леонидовна не унималась и, потрясая кулаками в маникюре и серебряных кольцах, театрально орала в потолок: — Кто это писал? Это важная улика! И я тебя упрячу за решетку! Я тебя ненавижу с того дня, как Верунчик, моя ненаглядная деточка, познакомила нас, культурных людей, с тобой. Наконец-то закон до тебя доберется! — Я не убивал! Я не виноват! — глухо оправдывался Сергей. — Ну да! Это я, наверное, расстреливаю в ванной твоих любовниц! — разбрызгивала яд «железная леди». — Это не моя любовница, я совсем не знаю ее, — еле слышно говорил Панаев. — Значит, это случайная женщина, из бюро интимных услуг, — обвиняющим тоном зашипела теща. — Я не виноват, — повторил Панаев. — А кто виноват? — улыбаясь уголком рта, ехидно вставил тесть и заискивающе посмотрел на жену. Нонна Леонидовна, как в плохом спектакле, одобрительно кивнула в сторону мужа. Тут дверь соседней комнаты неожиданно приоткрылась, и вышла зареванная Вероника. — Скажи, ты веришь, что Панаев ее убил? — с ходу спросила она Ларису, не удостоив ее даже обычного слова «привет». Котова тут же парировала вопрос вопросом: — А ты? — Конечно, Панаев — подонок и вполне мог оскорбить и унизить женщину, но такое… — Почему ты не веришь? — в лоб спросила Лариса. Вероника смешно нахмурила брови и, слегка причмокнув, заявила: — Наверное, я слишком хорошо знаю собственного мужа. Он способен на многое, возможно, в драке мог бы убить мужчину, но чтобы женщину… Даже если она проститутка — это не укладывается ни в какие рамки! — Но, судя по всему, что я здесь увидела, мертвую женщину обнаружили в ванной. — Да. Мы пришли, как и договаривались, в двенадцать. Панаев открыл нам весь всклокоченный. Я зашла в ванную привести себя в порядок, а там — это… — А Панаев? — Он тоже весьма театрально разыграл изумление. — Да не убивал я! — сдавленно зарычал со своего места Панаев. — Когда вы позвонили в дверь, я только-только встал с постели. И увидел ее первый раз вместе с вами. Для меня это тоже шок. — Шок! Нет, вы посмотрите на него! — воскликнула Нонна Леонидовна. — Объясни нам тогда, как она попала к тебе в ванную! — Не знаю, — сокрушенно ответил Панаев. — У Сергея было много врагов, он часто давал волю рукам, — продолжила Вероника. — Если человек стоял ниже его на социальной лестнице, он уж слишком всегда показывал свое преимущество. — Что ты хочешь этим сказать? — А то, что это легко могли сделать партнеры по бизнесу, чтобы подставить его. — Каким образом? — спросила Лариса. — Принести к нему в квартиру мертвую женщину? — От его партнеров всего чего угодно можно ожидать! — Вероника, тут и без тебя тошно! — завопил вдруг Панаев. — У меня нормальные партнеры. — Да, особенно этот, лысый. Нормальней и придумать невозможно! — Вероника закатила глаза к потолку. — А что тебе Илюха? Сейчас это модно — стричься под лысину, — оправдывал делового партнера Сергей Дмитриевич. — Да он прекрасно разбирается в искусстве, во всяком случае, лучше тебя, блин! Он полгода на скульптора учился… — Это же маньяк, а не человек! — продолжала Вероника, не обращая внимания на реплики Сергея. — Еще и на меня уставился: я весь вечер боялась, что меня изнасилуют зверским образом. А этому хмырю все до фени. Вероника, гордо вскинув голову с обесцвеченными пергидролью волосами, демонстративно направилась в сторону кухни, бросив на прощание: — Что будем делать — ума не приложу! — Надо милицию вызывать! Его надо посадить! — гневно заявила Нонна Леонидовна. — А вот милиция тут совершенно неуместна, — вдруг вернулась Вероника и бросила умоляющий взгляд на мать. — Ты подумала, что о нас станут говорить? — Ноннушка, может, все еще образуется, — снова заныл Александр Иванович. На что вышедшая из себя его дражайшая половина разразилась проклятиями в адрес всех Панаевых, погубивших жизнь ей и ее дочери. — Подождите, и в самом деле, не надо вызывать милицию! — громко сказала Лариса, понимая, что наступил момент, когда ей надо взять бразды правления в свои руки. — Давайте пока сделаем вот что — я пройду в другую комнату и спокойно поговорю с Сергеем. — Да, пожалуй, ты права, — тут же поддержал ее Панаев. — Я не думаю, что это займет много времени. — Лариса почувствовала, что ситуация развивается уже привычным для нее образом. Прямо-таки мистика какая-то! Жизнь подкидывает ей развлечения в виде таинственных происшествий с криминальным оттенком. Что ж, если следовать теории Курочкина о том, что в любом явлении надо искать положительные стороны, то надо полагать, что лучшее лечение от депрессии — действие. В данном случае — очередное частное расследование убийства женщины, каким-то образом оказавшейся здесь в ванной. Впрочем, возможно, и расследовать тут нечего — вполне вероятно, что ее прикончил этот самый хозяин, «ужасный гоблин» Сергей. Просто по пьянке. Но, по крайней мере, несколько интересных часов в жизни Ларисе обеспечено. И, поскольку никто вроде бы не протестовал против ее разговора с Панаевым, она решительно направилась в соседнюю комнату. Панаев обогнал ее, открыл дверь и пригласил сесть в кресло. Сам же он, нервно распечатав пачку «Мальборо», уселся напротив на диван. * * * — Ты действительно не убивал эту женщину? — был первый вопрос Ларисы. — Я ее даже не знаю, — покачал он головой. — Судя по неубранному столу, у тебя вчера были гости? — кивнула Лариса в сторону гостиной, посередине которой стоял большой стол с остатками еды. — Да ну как, — Сергей не смог сдержать кривой ухмылки. — Поначалу все было как всегда. Рюмки, тосты, обильная закуска, выпивка. Как обычно, в промежутках болтали о своих делах. — Может быть, это вызванная тобой через фирму проститутка? Я в курсе, как бизнесмены отдыхают, — в свою очередь усмехнулась Лариса. — Не знаю, — пробурчал Панаев, стыдливо уставившись на литой мельхиоровый подсвечник в виде негритянки. Ларису ответ несколько удивил, но она не подала виду и решила пока не акцентировать на этом внимания. — Хорошо, Сережа. Расслабься и постарайся вспомнить подробности. Чему был посвящен сабантуй? — спросила она. — Вечеринка была устроена по поводу заключения выгодной сделки с компанией «Север». Они взяли в компаньоны только меня и Илью Рожкова — естественно, не все, кто хотел, вошли в долю предстоящей большой прибыли от сделки. А деньги, надо сказать, были ого-го какие! — Ты конкретно кого-то подозреваешь? — перебила Лариса разглагольствования Сергея. — Ну, знаешь, в принципе трудно сказать… Я — генеральный директор компании. У меня автозаправка и автосалон. Многие есть, кто недоволен своим положением… Бизнес, сама понимаешь… — И кто же больше всего недоволен? — Ну, наверное, Виталий. — Почему? — Все дело из-за бабы. Пардон, женщины, — поправился Сергей.