— Он отрицает, что знал об их связи, — возразила Лариса. — Да если бы даже и знал, что с того? Обида, что сын — с его бывшей пассией? Смешно! Кто только с ней не переспал за эти годы! Глупо даже предполагать такое! — С родственниками и близкими понятно, — резюмировал Анатолий Евгеньевич. — А что касается деловых партнеров… Ты говорила, там есть один очень подозрительный тип — тот самый, который затащил Сергея в бордель. — Да, действительно, Рожков — еще тот жук. Я и сама подозревала его в первую очередь. Во-первых, нечист на руку. Использует слабости партнера по бизнесу. Но ему, как и Веронике, незачем резать курицу, несущую золотые яйца. Иными словами, договор, как бы то ни было, подписан. На выгодных для Рожкова условиях. И если Сергея посадят, то союз блатных и борзых распадается как карточный домик. Следовательно, мотивов у него нет. К тому же если начнут копать глубоко — кто познакомил с убитой, где… Да если выплывет еще эта история с фирменным гелем «Шанхая», привораживающим клиентов, — тут, учитывая, как ведутся дела в ментовке, можно сильно запачкаться. — Гелем? — задумчиво протянул Курочкин. — Интересная зацепка! Хотя маловероятная… Как знать… Это надо выяснить. — Я думаю, что нужна экспертиза… Что-то тут есть подозрительное, Толик, подозрительное!.. Анатолий Евгеньевич по своему обыкновению хитро прищурился и шутливо погрозил пальцем: — И что же ты хочешь делать? — Встретиться с поставщиком геля или сообщить в милицию, и они все сделают лучше нас, — пояснила Лариса, имея в виду, что на заключительном этапе придется подключать Карташова. — В конце концов, это их работа… А что касается самого убийства, то, похоже, убийцу нужно искать за пределами круга рассматриваемых лиц. Лариса переглянулась с Курочкиным. — Ну, или мы чего-то не знаем… — сказал он. — Может быть какой-то дополнительный нюанс во взаимоотношениях всей этой компании, который может дать мотив. Сейчас я его, откровенно говоря, не вижу. А ты? Курочкин пристально посмотрел на Ларису своими контактными линзами. — Я — тоже, — ответила она. — Кого ни возьми, все отпадают по тем или иным причинам. — Тут еще вот какой вопрос, — заметил Анатолий Евгеньевич. — Мотивы — это хорошо. Это мне близко как психологу. Давай перейдем от дел душевных к делам материальным. У кого были ключи от квартиры Панаева? Ведь не просто же так там появилась эта Белла, мертвая или живая! — Насколько я знаю, у самой Беллы. Надо будет еще аккуратно порасспросить об этом моменте у Вероники… Естественно, у самого Панаева. Я это выясню! — решительно подвела черту Лариса. — И следующий вопрос, Анатолий Евгеньевич, это пистолет. — Его не обнаружили? — На месте преступления — нет. С заключением экспертизы — баллистической или какой еще, как вы понимаете, я не знакомилась. — А было бы неплохо, — вставил Курочкин. — К тому же совсем недурно поинтересоваться приватно у Сергея Дмитриевича, было ли у него у самого оружие. Среди бизнесменов это сейчас обычное явление — держать дома пистолет. А что касается голубого геля… — Курочкин задумался и вознес глаза к потолку. Лариса уже знала, что нужно делать с голубым гелем. Так получалось, что, кроме Анатолия Курочкина, который совершенно случайно, волею судьбы, оказался замешанным в этой истории, у нее не было помощников. Отношения с Карташовым у нее разладились, с Городовым тоже, муж был далеко. Да на него и надежды особой нельзя было возлагать. Лариса оценивающе смотрела на психолога. Да, он, конечно, в плане физической мощи явно подкачал — тощий, маленький. Но осторожностью и интеллектом обладал. Да и, похоже, не чужд авантюрных приключений. И Котова решилась… — В общем, надо кому-то под видом клиента проникнуть в «Шанхай», взять с собой припасенную заранее тару и снять пробу, — сказала она. — Резонно, — согласился Курочкин. — Ты согласен быть этим самым клиентом? — с вызовом спросила Лариса. Курочкин замялся. — Вход в бордель строго по флайерам, — продолжала Котова. — Это удовольствие для сливок общества. Словом, это очень дорого. Но деньги можно попросить у Вероники! — неожиданно пришла ей в голову мысль. — Сколько, интересно, все это может стоить? — поинтересовался Курочкин. — Думаю, долларов триста хватит с лихвой. — Ну, Ларочка, вы же понимаете, что для меня это серьезные деньги. — Я же говорю тебе, что деньги можно попросить у Вероники. В конце концов, она заинтересована в том, чтобы Панаева оправдали. Так ты согласен в таком случае выступить в роли подсадной утки? Курочкин размышлял с полминуты. — Только в том случае, если мне оплатят этот маленький праздник жизни, — наконец решился он. В голосе психолога чувствовалось предвкушение плотского удовольствия. Лариса почувствовала, что здесь она удачно сыграла на тяге Анатолия Евгеньевича к сексуальным приключениям и ощущениям, и была очень этим удовлетворена. В конце концов, он маститый психолог. И надо же — на какой примитивный «якорь» его можно поймать! Как проста человеческая природа! В самом деле — на каждого мудреца довольно простоты. Особенно когда дело касается основных потребностей человека. — Вопрос в том, что нужно достать флайер, — сказал Курочкин. — Я позвоню Рожкову и попрошу за одного молодого человека, который хотел бы посетить хоть раз это злачное место. Если будет отказываться, пущу в ход все свои женские чары… Немного подумав, Лариса добавила: — Или деньги. — Договорились, — ответил Курочкин. Лариса тут же протянула руку к телефону, который стоял на столе и набрала номер Ильи Рожкова. «Безусловно, он обо всем знает, — думала она. — Нет сомнений в том, что он провел туда Панаева для того, чтобы «подарить» ему необычные ощущения, а потом, опьяненному, подсунуть нужный договор. Но… деньги могут сыграть свою роль. Ведь Рожков прямо ни в чем не замешан, так что, может быть, он не будет упрямиться?» Переговоры с Рожковым были непростыми. После долгих уговоров Лариса пообещала ему за посреднические услуги пятьсот долларов, и он наконец согласился. «Это тоже оплатит Вероника, — тут же решила про себя Лариса. — В конце концов, это ее бывшему мужу грозит заключение». После разговора с Рожковым Лариса тут же позвонила Веронике, которая после некоторых раздумий согласилась помочь. * * * На следующий день Лариса Котова с утра встретилась с Сергеем Панаевым, который после ареста находился в СИЗО. В этом ей посодействовал адвокат, Роман Исаакович Либерзон. Он приложил все усилия со своей стороны, чтобы Лариса попала на территорию изолятора. Она не знала, к каким аргументам прибегнул пронырливый Либерзон, но, тем не менее, результат его усилий был налицо. — Все равно мало шансов докопаться до истины, если она, конечно, не очевидна, — туманно высказал свою мысль адвокат, пока они с Ларисой ехали в его машине в СИЗО. — Кстати, владелец ресторана в роли детектива — это интересно. — Да нет ничего глупее! — возразила Лариса. — Но меня попросили, и я, как видите, одно за другим проверяю сомнения. Высокая бетонная ограда изолятора, метрах в пяти от нее высокая металлическая решетка производили гнетущее впечатление. Когда Лариса с Либерзоном прошли необходимые формальности в контрольно-пропускном пункте, охранник разрешил им встретиться с заключенным. Здание СИЗО напоминало хорошо оборудованный завод, но, в отличие от последнего, там царила тишина, не нарушаемая стуком машин. Лариса и Либерзон прошли в небольшую комнату, разделенную на два помещения. Второе было отделено от первого металлической решеткой. Вскоре туда привели Сергея Панаева. — Здравствуйте, господа, — сказал Сергей каким-то надтреснутым голосом, и было видно, что мир, с которым он только что соприкоснулся, сильно изменил его. — Все еще надеешься меня спасти? — обратился он к Ларисе, не очень-то замечая своего адвоката, стоявшего рядом. — У меня к тебе несколько вопросов, Сергей, — ободряюще произнесла Лариса. — Возможно, они помогут установить истину. — Валяй, — Сергей нервно щелкнул зажигалкой и закурил. — Кто, кроме тебя, имел ключи от твоей квартиры? — Я, Вероника… Еще, как я тебе рассказывал, они были у Беллы — я сам ей дал. — И больше ни у кого? — Нет, — после некоторой паузы покачал головой Сергей. — У тебя есть в доме оружие? — Была пушка… — Как это «была»? — Я промолчал тогда — думал, и так все стрелы на меня показывают… — Выражайся яснее! — потребовала Лариса. — Лежал у меня в верхнем ящике стола «макаров», под папками, — уточнил Панаев. — Оружие было зарегистрировано? — быстро спросил Либерзон. — Нет, кому это надо? — вяло ответил Панаев. — Я приобрел его по случаю — сам знаешь, время беспокойное, а я человек небедный. — Сергей, а что значит «лежал»? Он что, сейчас там не лежит? — уточнила Лариса. — Пропал. — Когда? — Я полез проверить сразу же после того, как началась буча. Его там не оказалось… И я решил не говорить никому об этом по понятным причинам. — Кто-нибудь знал о том, что у тебя есть пистолет и где он лежит?