Марьяна опустила голову, сложила руки на груди и с чувством собственного достоинства спокойно произнесла: – Малыш, ты слышал, о чём так вежливо попросил сейчас этот господин? Прошу тебя, сделай, как он хочет. Входная дверь и иллюминаторы очень нехотя открылись. Через минуту патрульные закончили проверку кулонов и выстроили в ряд пятерых бледных от страха подростков: – Вот увидите, в Святых Розгах полно преступников, вы будете там как дома. – И, тычками заставляя до смерти перепуганных задержанных идти впереди себя, они покинули баржу. Чарли стоял рядом с Марьяной и слышал, как она прошептала: – Простите, сладкие мои, я сделала всё, что могла… 19 После бури Оставшиеся недомажки осушили, помыли и починили баржу, и всё это – в гробовой тишине. Они никак не могли прийти в себя. Чарли снял шапку-выручалку и вытер ею пот со лба. Во время стычки с тэдемовцами Бандит спрятался в шапке и с тех пор не подавал признаков жизни. Чарли заглянул в неё и попытался позвать его: – Шаншуит? В шапку высыпалась горсть конфетти, а кот так и не отозвался. И вдруг кто-то вырвал шапку из рук Чарли. – А это компенсация! За моих пожирателей и подписку! – Клёпа дерзко оскалилась, и тут из шапки высунулась белая лапа и больно её царапнула. – Ай! – Разозлившись, она запустила в шапку руку, но, наткнувшись на подкладку и не придумав ничего лучше, стала трясти её, ожидая, что кот вывалится на пол. – А ну-ка выходи, мерзкая животина! Но всё, что она получила в ответ, было гневное протяжное «мяаау!». – Шуашыш! Шуашуаши шуашку шуа шуош! – попытался вмешаться Чарли. – Скажи ему, чтобы не смел распускать лапы! – разозлилась Клёпа. – Или окажется в супе! Странная она какая-то, эта шапка-выручалка! – Шуэшашашаша! – закричал Чарли, направляясь к Клёпе. Он уже был готов отобрать у неё шапку силой, но она жестом остановила его: – Это твоё? Точно? А чем докажешь? Просто знаешь, грабить того, кто недавно вышел из Святых Розг, нехорошо. А если я сделаю так, что ты окажешься в чёрном списке, то ты в Тэдеме шагу спокойно ступить не сможешь: патрульные с тебя глаз не спустят. Звучит не очень заманчиво, а? Я бы на твоём месте просто отдала мне шапку-выручалку. Чарли запаниковал. Отдать ей драгоценную шапку-выручалку – об этом не могло быть и речи. Жестом попросив Клёпу не горячиться, он запустил в шапку руку и, достав оттуда одну из магических конфет своей бабушки, покрутил ею под носом у Клёпы, давая ей понять, что готов поменять её на шапку-выручалку. – Это то, о чём я думаю? – спросила Клёпа скептически. – Ашшуошышушаеш? – переспросил Чарли с набитым конфетти ртом. – Я имею в виду – это что, мгновенное заклинание? Тогда какое именно? Чарли указательным пальцем вывел в воздухе: «С-Л-У-Ч-А-Й». – Ага, конечно, да это чистой воды надувательство! Зуб даю, ты даже не знаешь, кто эту конфету сделал! Небось купил её на блошином рынке Сливочной Феи. Чарли яростно замотал головой и снова начал выводить в воздухе буквы: – М-Е-Л-И-С – С… – букву за буквой читала Клёпа. – Ты что, издеваешься?! Хочешь сказать, конфету сделала сама почтенная Мелисса?! Чарли с уязвлённым выражением лица утвердительно закивал в подтверждение её слов. Клёпа всё ещё сомневалась, но теперь конфета непреодолимо манила её к себе: – Так, ладно, допустим, я тебе верю. Но если вдруг выяснится, что ты мне соврал, клянусь: я тебя из-под земли достану! Чарли закатил глаза, но поспешил совершить обмен. – А если не соврал, значит, ты настоящий простофиля! – добавила Клёпа. – Шуашашуышалшатша! – Ничего не понимаю, что ты там шуршишь. Ладно, чао-какао! Чарли, уже оставшись один, махнул рукой в её сторону. Он сожалел, что ему пришлось отдать одну из бабушкиных конфет, но о том, чтобы расстаться со своим котом или с шапкой-выручалкой, которая в конечном счёте принадлежала даже не ему, а Учителю Лину, не могло быть и речи. Именно это он и пытался объяснить Клёпе, рассыпаясь перед ней в конфетти. Хотя, если честно, конфеты ведь ему до сих пор не пригодились. Уборка на барже затянулась до поздней ночи и проходила в весьма странной атмосфере. Когда Чарли поднялся в каюту, Мангустина, которая к тому времени обгрызла все свои ногти, практически бросилась к нему на шею: – Я так боялась, что они утащили тебя в Розги! – Шует, шуё шуамшанна, – с усилием ответил Чарли, осыпая себя конфетти. – Подожди, я сейчас это исправлю. Она начертила в воздухе довольно простую руну, и Чарли почувствовал, что конфетти, которыми был набит его рот, исчезли. – Спасибо огромное! – поблагодарил он Мангустину, подумав про себя, что вкус бумаги теперь будет чувствовать ещё долго. – Давай рассказывай всё по порядку! Когда Чарли закончил свой рассказ, он заметил, что Мангустина нервно перебирает пальцами. Наконец она сказала, запинаясь: – Ты только что меня спас. Если бы они отправили меня в Святые Розги… В общем… спасибо. – Ты ведь тоже мне помогла: заморозила руну Тибальда. Да и потом… это я во всём виноват. И тут, как нарочно, Бандит выпрыгнул из шапки-выручалки и с гордым видом принялся вылизываться. Мангустина пожала плечами: – Ты не виноват. Тибальд и его шайка просто невыносимы: они всегда пытаются к кому-нибудь придраться. Твой кот был всего лишь предлогом. – Да, но если Бандит связан с моим подсознанием, то его поведение мне совсем не льстит. Ты только посмотри на него: воришка, наглец да ещё смотрит на всех с таким презрением!.. Бандит яростно зашипел. – И к тому же обидчивый! Ну извините, уважаемый, если я вас чем-то задел! – уже начал выходить из себя Чарли. – Но вы, уважаемый, сегодня вечером наделали много глупостей. И мне… – Тут он вспомнил глаза подростков, которых арестовали патрульные. – Мне стыдно за эти поступки. Мангустина прокашлялась: – Да, насчёт этого… Наверное, я вчера не очень ясно выразилась… Дело в том, что твой кот не является точным отражением твоей личности. Между вами есть связь, но… Спутник становится неуправляемым только в том случае, если его маг подавляет свои эмоции. В общем, у тебя не получается свободно самовыражаться, а кот берёт и делает это. Может быть, ты пережил какие-то травмирующие события, о которых теперь не хочешь вспоминать? Чарли осознал, что именно в этот момент он сжимает в кулаке чувство вины – и ведь так он поступал регулярно! – Я думаю… – начал он, – что пять лет назад произошло что-то такое, чего я не могу себе простить. Мангустина сочувственно покачала головой: – Есть ещё кое-что, о чём я хотела с тобой поговорить. Алгос патрульных. Как у тебя получилось его убрать? Я хочу сказать… даже не каждый Магистр магии так может, а ты… – Она щёлкнула пальцами: – Просто раз – и убрал его! – Я сам не знаю, поверь. – Но это же безумие! У тебя даже нет татуировок с рунами на руках! Я не понимаю, как такое вообще возможно! – Я тоже. А что, это так важно? – Ну просто это не совсем нормально. Мы должны рассказать об этом Учителю Лину. Попробуем застать его завтра утром в гостинице. А теперь нам лучше лечь спать: я хочу отдохнуть перед завтрашними скачками. Чарли кивнул. Он был измотан и, приняв горячий душ, залез под одеяло. Бандит, непривычный к чувству вины, которое на него накатило, запрыгнул к нему на кровать, требуя ласки. Чарли думал о бабушке. Потерянная. Одна в своей комнате. Без памяти и без магических способностей… Сможет ли Учитель Лин убедить суд? И если Всадника приговорят, то как они заставят его вернуть жемчи? Возможно ли вообще вернуть бабушке её воспоминания? И главное – сколько жемчей уже утрачено безвозвратно? – Кстати, я забыл тебе рассказать… Как-то ночью я встретил Тибальда. И он был с Анасфемом и… Мангустина, ты меня слушаешь? Ответа, конечно, не последовало: измождённая, Мангустина уже крепко спала. 20