Леся подняла глаза и совершенно сбилась с мысли. Дыхание у нее замерло. Взгляд ее встретился с глазами лейтенанта, и она смешалась окончательно. Глаза у лейтенанта оказались совершенно замечательными. Зеленовато-карие, они были испещрены мельчайшими золотистыми точечками, которые на солнце горели, подобно удивительному драгоценному камню. – Господин Задувайло, я вот к вам торопилась, – призналась Леся, когда наконец смогла заговорить. – Так спешила, что чуть не упала. – Я вижу, – отозвался лейтенант. – И чувствую. Он пошевелил носом и посмотрел куда-то вниз. Леся проследила за его взглядом, и ее буквально парализовало от ужаса. Так вот что так странно пахнет! Вот почему ее нога поехала в сторону! Леся не просто оступилась: она поскользнулась на размокшей от весеннего тепла и капели собачьей какашке! И теперь на Лесином хорошеньком сапожке налипла изрядная часть кучки. И как же она воняла! – Простите! – покраснела Леся чуть ли не до слез. – Отпустите меня! Лейтенант не стал противиться. Он спустил Лесю со своих рук. И пока она пыталась соскрести со своей подошвы о последние островки снега собачье дерьмо, он наблюдал за ней, не отводя взгляда. – И зачем вы меня искали? – спросил он, когда Леся закончила приводить в порядок свою обувь. – У вас ко мне какое-то дело? – Да! То есть нет! То есть да, дело, но не совсем у меня. Несмотря на сбивчивое объяснение, лейтенант никуда не ушел. Наоборот, он прищурил свои удивительные глаза и произнес: – Ну, я весь внимание. Что у вас, то есть не совсем у вас, за дело? – У моей золовки пропал муж! – выпалила Леся. – Мой двоюродный брат – Петр Мартынов! Помните такого? Задувайло помрачнел. Леся тоже сникла. Выражение лица лейтенанта лучше всяких слов говорило о том, что новостей у него по делу Мартынова нет. По крайней мере, хороших – точно. У Задуйвало даже золотистые крапинки в глазах погасли. И сами глаза стали пустые и очень печальные. Тем не менее он взял Лесю под руку и сказал: – Пойдемте со мной. Вам не помешает передохнуть. Вы долго меня искали? Поразившись его проницательности, Леся молча кивнула. – Сам с раннего утра на ногах, – вздохнул лейтенант. – То одно, то другое. Устал уже, как собака. – И, кинув на Лесю осторожный взгляд, добавил: – Толком еще ничего не сделал, а вымотался. Давайте… а давайте выпьем вместе кофе. Что скажете? Вы не против? – Совсем даже нет! И у меня есть к вашему кофе конфеты! – обрадовалась Леся. – Сливочные тянучки. Вы любите тянучки? – Обожаю, – без тени усмешки произнес лейтенант. – Особенно с горячим кофе. И он повел Лесю в самый обычный подъезд старого дома, где на первом этаже был оборудован опорный пункт милиции. Из двух самых обычных небольших квартир, соединенных между собой дырой в стене и дверью, была организована этакая подстанция для бдительного слежения за порядком в районе. – Интересно у вас тут все оборудовано. Задувайло провел Лесю в пустой кабинет и усадил ее на стул. Электрический чайник уютно шипел, готовя воду для заварки. В качестве угощения у лейтенанта нашлась коробка сухого печенья. А Леся извлекла из своей сумки горсть конфет, которые ей сыпанула заботливая Ленка. Тянучки были очень вкусными, мягкими внутри и облитыми снаружи тонким слоем шоколада. И Ленка помнила, что это Лесины любимые конфеты. Вот и дала. Лена покупала их в небольшом магазинчике рядом с домом. Больше Леся нигде таких конфет не видела. В общем, кофе они выпили в атмосфере теплой и дружеской. Задувайло не стал скрывать от Леси, что по делу о пропавшем Петре Мартынове у него самые нехорошие предчувствия. – Ежедневник вашего брата могу отдать прямо сейчас. Это не проблема. Я уже снял с него ксерокопии. Теперь мои коллеги работают с теми номерами, которые там значатся. – Думаете, надежда есть? Петя найдется? Лейтенант помрачнел еще больше: – Конечно, пока еще рано говорить, да и не хочу я вас пугать, но обычно требование о выкупе поступает родственникам похищенного в первые же сутки. А тут прошло уже почти три дня, а ни одного звонка от похитителей еще не было. – И что это может значить? – дрожащим голосом произнесла Леся. На самом деле она не хуже самого Задувайло знала, ЧТО. И поэтому даже не стала ждать ответа и задала следующий вопрос: – А с чего вы взяли, что Петю похитили из-за выкупа? У него ведь денег-то и нет! – Но со слов его жены я понял, что ее мать весьма преуспевающая бизнес-леди. – Инна Герасимовна?! – воскликнула Леся. – Да что вы! То есть да, она-то сама преуспевающая. Но она умрет, но ни копейки не заплатит за Петю! Она его ненавидит! – Серьезно? И даже ради счастья дочери не захочет, чтобы муж вернулся к жене? – Именно ради счастья дочери и не захочет, – заверила лейтенанта Леся, снова ощущая какое-то смутное чувство тревоги. – Инна Герасимовна с самой свадьбы твердит, что ее дочь сделала неправильный выбор. И даже когда у Пети с Леной родился Кирюшка, Инна Герасимовна уехала на это время в Эмираты. Сказала, что не желает видеть своего внука, потому что он, видите ли, плоть от плоти его отца. – Да что вы?! – Ну, потом-то она оттаяла. В смысле, что Кирюшку полюбила всем сердцем. А вот в отношении Пети своего мнения не изменила. – И чем же он ей так досадил? Пил, играл, дрался? – Ну, что вы! Петя тихий. Его очень трудно вывести из себя. Пьет очень умеренно. Играть не играет. Да и когда ему играть? Он работает очень много. – За что же тогда Инна Герасимовна ненавидит зятя? – Понимаете, – задумчиво произнесла Леся, – я и сама много думала над этим вопросом. И пришла к выводу, что дело в следующем. Моего брата нельзя назвать предприимчивым человеком. Он – исключительно творческая личность. И если одновременно подворачивается интересный заказ и заказ денежный, он делает выбор в пользу первого. – Понятно. Денег ваш брат не зарабатывал, и это раздражало и сердило его тещу? Она хотела большего, а ваш брат приносил крохи? – Да. Именно так они и жили. Инна Герасимовна постоянно твердила Ленке, что та сделала ошибку, связав свою жизнь с нищим художником. И что, пока не поздно, Петю нужно шугануть из их семьи. А Лене выйти замуж за кого-нибудь из солидных и представительных друзей самой Инны Герасимовны. – И что? Реальные претенденты имелись? – Не знаю. Ленка неизменно отказывала матери. Ну а без ее согласия, сами понимаете, ничего бы у Инны Герасимовны не вышло. Прошли те времена, когда родители могли женить своих детей без их на то согласия. Но Инна Герасимовна не теряла надежды избавиться от Пети. – Значит, отношения у вашего пропавшего брата с тещей были напряженные? – Более чем! – Странно, что со слов жены пропавшего я этого не понял. – Ленка находится в трудном положении. Ей приходится соблюдать нейтралитет. Она любит и мужа, и мать. И, конечно, не хочет, чтобы кто-то прознал о ситуации в семье. – А сами вы что думаете? Вопрос был таким неожиданным, что Леся даже не сразу нашлась, что ответить. – Знаете, хотя Петя и мой брат, но я всегда считала, что Инну Герасимовну отчасти тоже можно понять. Петя не умеет зарабатывать деньги, но семью завел. А ведь жену и ребенка нужно кормить. Эти хлопоты легли почти исключительно на плечи Инны Герасимовны. Но теперь… – Что? – Теперь я думаю, что ошибалась. Бывают такие люди, которым не нужно и пытаться заработать много денег. Ну, не их это! Вот Петя взялся за заказ, который считал очень выгодным, и что? Ни заказчика, ни Пети, ни денег! И еще с квартирой ситуация в высшей степени непонятная. Задувайло покивал головой. Да, он понял позицию Леси. И был с ней согласен. – Не скрою, – заговорил он, – мы делаем все, что от нас зависит, чтобы найти пропавшего. Я очень хочу, чтобы он нашелся. Ведь еще до исчезновения мы вместе с его женой осмотрели разгромленную мастерскую на предмет обнаружения отпечатков пальцев злоумышленников. – И что? – Увы, этот путь нас никуда не привел. Видимо, мародеры оказались подкованы в своем деле. Они орудовали в перчатках. После исчезновения Мартынова мы также поставили на прослушку домашний телефон. И его сотовый тоже находится под нашим контролем. К сожалению, пока он выключен. Но, как только абонент появится вновь в сети или хотя бы попытается это сделать, мы сразу же узнаем об этом. – Лена еще сказала, что у вас есть запись с камеры наблюдения за машиной Пети. – Да, есть. – Как вы думаете, что мог делать Петя в том районе? У него могли быть там какие-то дела? – Понятия не имею, – развел руками следователь. – По словам жены пропавшего, никто из их друзей или знакомых там не живет. Банк, через который производились расчеты за покупку квартиры, также находится в противоположной части города. Там, где ваш брат оставил свою машину, почти сплошь офисные здания или рестораны. Я лично прошелся по некоторым из них. Но никто из сотрудников или постоянных посетителей кафе не смог вспомнить вашего брата. Лейтенант виновато развел руками. Он чувствовал, что на него возлагаются огромные надежды. И очень опасался, что надежд этих не оправдает. Но если Лена за свою короткую жизнь успела привыкнуть к тому, что все ее проблемы решает кто-то другой – мама, муж или вот следователь, – то сама Леся была воспитана совершенно иначе. С ранних лет она усвоила одну простую истину: если она сама себе не поможет, то никто другой за нее дела тоже не сделает. – Я не могу быть с тобой постоянно, – твердила трехлетней Лесе ее мама, ведя дочь за ручку в детский садик. – Ты теперь уже взрослая девочка. Ты должна сама о себе заботиться. Если ты этого не сделаешь, то и никто другой не будет. Те же самые слова Леся слышала и позже. Так что к шестнадцати годам она твердо уяснила для себя: если она хочет, чтобы дело было сделано хорошо или сделано вообще, нужно сделать его самой, а не перекладывать на чьи-то чужие плечи. Вот и сейчас Леся не стала осуждать лейтенанта Задувайло. Что мог, он сделал. Спасибо ему и за то. Но теперь за дело берется она сама. И уж она-то землю разроет, но найдет своего брата! Хотя, конечно, лучше бы землю рыть в поисках все же не пришлось. Распрощавшись с лейтенантом, Леся отправилась туда, куда ее тянуло сильней всего – в мастерскую Пети Мартынова. Конечно, Красногвардейский район не очень близко. Но сорок минут на общественном транспорте Лесю не остановили. К тому же она добралась без перекладных, удобно и с комфортом устроившись на мягком сиденье двадцать второго автобуса. Вылезла, уже переехав через Неву. В мастерской брата Лесю интересовало многое. В частности, ей казалось важным взглянуть на осколки гипсовой модели, которые неизвестные грабители оставили в мастерской. А также Леся хотела опросить жителей окрестных домов на предмет того, не видел ли кто-нибудь из них чего-нибудь или кого-нибудь подозрительного возле мастерской скульптора за последние три дня.